Аксаков Иван Сергеевич
Письмо А. Я. Конисского

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   "День" И. С. Аксакова: История славянофильской газеты: Исследования. Материалы. Постатейная роспись
   СПб.: ООО "Издательство "Росток"", 2017. -- Ч. 1. (Славянофильский архив; Кн. 5).
   

ПИСЬМО А. Я. КОНИССКОГО ОТ 26 ЯНВАРЯ 1863 г.

Публикация А. П. Дмитриева

   Александр Яковлевич Конисский (1836--1900) -- малороссийский педагог, общественный деятель-украинофил, публицист и поэт. Родился на хуторе Переходовка Нежинского уезда Черниговской губернии (отсюда один из его многочисленных псевдонимов -- О<лександр> Переходовец; под ним он опубликовал статью в "Дне"). В 4 классе Черниговской гимназии, увлекшись поэзией Шевченко, стал сочинять стихи на малороссийском наречии, что показалось подозрительным начальству, и его выдворили из гимназии. Шевченковское влияние оказалось определяющим для Конисского, в возрасте 30 лет он писал: "Я с щедрой Тарасовой руки напился из полной чаши народных слез, горькие они и не сказать, какие горькие, зато с ними влилась в мои жилы и та тихая горячая любовь к родному краю и народу, что целый век мой греет меня, духотворит..." (Русалка. 1866. No 9. С. 67). Усиленно занимался самообразованием. В 1854 г. поступил на службу в суд г. Прилуки, которую продолжил, переехав в 1856 г. в Полтаву. Там же летом 1861 г. стал одним из основателей и деятельным членом Полтавской громады (так назывались нелегальные культурно-просветительские общества украинофилов), прежде всего -- организатором воскресных школ, налаживавших обучение на малороссийском языке. В 1862 г. в своей квартире открыл народную библиотеку и стал ее общественным библиотекарем; тогда же издал "Украинские прописи", приступил к созданию учебника математики на родном наречии, который завершил в Вологодской ссылке (в 1863 г. его "Арихметика, или Щотница, для украинских школ" была напечатана усилиями Н. И. Костомарова). По его инициативе началась организационная работа по открытию в Полтаве трехклассного училища для приготовления сельских учителей. В центральном печатном органе украинофилов Конисский сетовал: "Учат детей по московским книгам; родного слова они не слышат <...> Дети московских книг не понимают, хотя и учат их наизусть" (Основа. 1862. No 5. С. 23).
   Летом 1862 г. власти обвинили членов Полтавской громады в сепаратизме, были закрыты воскресные школы; начались обыски и аресты. Конисский был сослан в Вологду под полицейский надзор. На службу его не брали, книги и письма досматривали. Руку помощи тогда протянул Аксаков: он высылал бесплатно свою газету и опубликовал в ней корреспонденцию Конисского о Вологодском юридическом обществе (причем без промедления: датированная мартом статья и была напечатана в марте): Переходовец О. Из Вологды // День. 1863. 23 марта. No 12. С. 14. Замысел Конисского высказаться на страницах "Дня" по сути польско-малороссийско-русского вопроса (он предлагал написать статью "Голос Украины") не был осуществлен. Но замечательны письма Конисского Аксакову (см. также ниже письма от 11 мая и 27 июля 1863 г.), где излагается позиция патриотов-украинофилов, видевших смысл своей деятельности не в отъединении от России, а в пресечении польских претензий на территорию Малороссии.
   В 1864 г. Конисского перевели в Тотьму (севернее Вологды), где он тяжело заболел, начал терять зрение. С 1865 г. ему позволили жить в Воронеже. В том же году по особому разрешению он выехал за границу на лечение. Несмотря на нужду и другие горести, выпавшие на годы вынужденной ссылки, они были важным периодом в жизни Конисского: он много писал и переводил, а поставив перед собой цель создать украинский литературно-научный язык, к концу ссылки собрал почти 20 000 слов для будущего словаря.
   Несколько месяцев Конисский прожил во Львове, где сблизился с галицко-русскими писателями, затем отправился в Дрезден -- там ему сумели спасти один глаз. Вернувшись на родину, он поселился в городке Бобринце Херсонской губернии. В 1866 г. сдал экзамен на кандидата права и получил разрешение на адвокатскую практику в Екатеринославе. Через год при его финансовой поддержке во Львове был основан знаменитый литературно-научный журнал "Правда", где он активно печатался. В 1872 г. с Конисского был снят надзор полиции, и он переехал в Киев. Начался последний, самый плодотворный период его деятельности, когда его имя стало непререкаемо авторитетным в малороссийском национальном движении (эта слава обернулась и новыми преследованиями: летом 1885 г. по дороге из Львова в Киев Конисский снова был арестован по обвинению в сепаратизме, и только через полтора года благодаря личному обращению к Александру III следствие было остановлено). В конце жизни писатель воздал долг памяти своему учителю, создав наиболее обстоятельное для своего времени его жизнеописание, выдержанное в панегирическом ключе: Конисский А. Я. Жизнь украинского поэта Тараса Григорьевича Шевченко: (Критико-биографическая хроника): С портретами Т. Г. Шевченко и его друзей и видами хаты и могилы его: 1814--1861. Одесса: Юж.-рус. о-во печ. дела, 1898. [4], 730 с.
   

А. Я. КОНИССКИЙ -- И. С. АКСАКОВУ
Вологда, 26 января 1863 г.

Вологда, 26 генваря 1863.

Милостивый Государь
Иван Сергеевич!

   Нежданно-негаданно я очутился в Вологде под надзором Полиции без следствия, без суда, даже без истребования объяснения! Сказали только, что я виноват "в сильном распространении малороссийской пропаганды", да и баста! Такое внезапное перемещение совершенно разорило меня, отняв все материальные средства. Здесь даже не позволяют мне давать частные уроки! Но гораздо большая беда в том, что здесь решительно нечего читать, не только библиотеки -- даже книжной лавчонки нет!
   Духовный голод несравненно ужаснее физического, и я решился обратиться к Вам с покорнейшею просьбою высылать мне Вашу газету с рассрочкою платежа. В настоящее время я решительно не могу выслать денег; но надеюсь впоследствии кое-как заработать и выслать в Редакцию при первой возможности. Мне кажется, что Вы не откажете в этой просьбе.
   С глубочайшим уважением имею честь быть Вашим,

Милостивый Государь,
Покорнейшим Слугою.
Алр Конисский.

   P. S. Был ли у Вас с Полтавы крестьянин Кирила Декань с моим письмом?
   Мой адрес:
   В Вологду
   Александру Яковлевичу Конисскому.
   
   Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 284. Л. 1--2.
   

ПИСЬМО А. Я. КОНИССКОГО ОТ 11 МАЯ 1863 г.

Публикация А. П. Дмитриева

   О А. Я. Конисском см. преамбулу к публикации его письма от 26 января 1863 г. (наст. изд., с. 265--267). См. также его письмо от 27 июля 1863 г.
   

А. Я. КОНИССКИЙ -- И. С. АКСАКОВУ
Вологда, 11 мая 1863 г.

Милостивый Государь
Иван Сергеич!

   С искренней благодарностью посылаю пять руб. в число подписной цены на "День", остальные надеюсь выслать в следующем м<еся>це. -- При этом позволяю себе обратиться к Вам с следующей покорнейшей просьбою. Из всей русской журналистики одна только Ваша газета возвышает голос против Польской революции за неприкосновенность Белорусских и Малорусских земель. За Литву и Белоруссию гремит голос г. Кояловича; но за Украину и Галицию, словом, за весь малорусский народ до сих пор не было сказано своего правдивого и резкого слова. Быть может, это молчание и дает повстанцам право прирезывать на Польше наши земли до Dniepru. -- Да, мы малороссы, вправе сказать русской литературе, что она боится или стыдится сказать правдивое слово полякам об Украине!.. Конечно, прежде всего мы сами должны бы заявить о себе; но нам приказано молгать; но молчание это может погубить нас, и я решился нарушить его, заявить чрез посредство Вашей газеты взгляд Украины на Польскую революцию. -- Из частных писем мне известно настроение умов в Киевской, Волынской и Подольской губ<ерниях>; но, чтобы не впасть в ошибку, я должен знать настроение умов в Галиции, о которой я с 15 генваря ничего не знаю. -- Знать же о ней что-нибудь можно только из газеты "Слово", которая получается Редакцией "Дня". --
   Поэтому я имею честь покорнейше просить Вас, если возможно, переслать мне при "Дне" NoNo "Слова" с 1-го января сего года; по прочтении я тотчас же возвращу Вам вместе с "Голосом Украины" (так думаю озаглавить свою заметку).
   С глубочайшим уважением имею честь быть

Вашим,
Милостивый Государь,
Покорнейшим слугой:
Алр Конисский.

   11 мая 1863 г.
   Вологда.
   
   Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 284. Л. 3--4.
   

ПИСЬМО А. Я. КОНИССКОГО ОТ 27 ИЮЛЯ 1863 г.

Публикация А. П. Дмитриева

   О А. Я. Конисском см. преамбулу к публикации его письма от 26 января 1863 г. (наст. изд., с. 265--267). См. также его письмо от 11 мая 1863 г.
   

А. Я. КОНИССКИЙ -- И. С. АКСАКОВУ
Вологда, 27 июля 1863 г.

Вологда, 27 июля 63.

Милостивый Государь Иван Сергеич!

   Искренно благодаря Вас за напечатание протеста Н. И. Костомарова и Ваших примечаний к нему,1 я считаю нужным сказать, что Ваши примечания требуют пояснений. Будь они напечатаны в газете г. Каткова,2 я не обратил бы на них внимания, потому что всякую полемику, всякое объяснение с г. Катковым и К® считаю не только бесполезным, но даже неприличным и оскорбительным для себя. Но Вас я так глубоко уважаю, что не могу не объяснять Вам дела, которое Вы знаете не всесторонно <так!> и в котором многое Вам или совсем неизвестно, или известно в превратном виде.
   Вы говорите (No 29 "Дня"), что Вы знаете малороссов, солидарных политически с поляками; указываете на дворян Подольской губ<ернии> и удивляетесь, что Николай Иван<ович> не знает таких малороссов, в заключение советуете ему побывать в Киеве и вглядеться в разные проявления украинофильства.3 Мне кажется, что и Вы не все то знаете, что делалось и делается в Киеве; позвольте же Вас ближе познакомить и разъяснить дело собственно для Вас. (К несчастью, положение мое не позволяет мне сделать то же самое и для публики.)
   Я сам малоросс, сосланный, да еще и фамилия моя имеет польское окончание, из этого я боюсь, чтобы Вы не причислили и меня к "таким" патриотам, которые солидарность свою с Польскою революциею объясняют любовью к родной Украине! Если такие люди справедливо заслуживают порицания и гласного облигения в измене, то что сказать о таких, которые, называясь и действительно будучи малороссами, стали в ряды революционеров, действуют открыто заодно с польскими повстанцами и все во имя той же любви к Украине?!!.. А и таких я знаю! Но, к несчастью, само правительство помешало и мешает преследовать таких изменников, таких врагов нашего народа! Оно само покровительствовало им.
   -- Как так! -- скажете Вы. -- Этого быть не может!
   А вот послушайте и потом делайте какое угодно заключение.
   Вам известны беспорядки в Киевской губ<ернии> в 1855 г.4 Вы должны знать цель, средства и конец их!.. Когда правительственная сила водворила порядок, паны-ляхи начали варварским образом притеснять крестьян; но вскорости Высочайший рескрипт об эмансипации поудержал ляхов от варварства материального; и тогда они обратились к варварству нравственному: начали заводить школы, издавать книги на малорусском языке, напечатанные латинскими буквами, и принялись сами и ксен<д>зы учить грамоте крестьян. Но, уча грамоте детей, они учили малоросса не только тому, что он поляк, но что и живет-то на польской земле! Одновременно с этими букварями образовалась в 1859 г. в Киеве партия поляков-малороссов, надевшая наш костюм, заговорившая нашим языком, но имеющая целью ополячить и окатоличить наш православный украинский народ. Мы видели, к чему это ведет, мы знали, что должно из этого выйти то, что теперь есть; мы увидели, что этому злу, проникшему даже в Полтаву, должно противодействовать; но не полицейскими мерами, а общественными, и мы принялись заводить школы и учить детей по великорусским книгам. К сожалению, в польские школы шло более украинских детей, потому что там они слышали родной язык. Мы принялись за свой язык, и вот в Киеве и др. городах образовались громады чисто украинские, имевшие единственные цели -- образованием народа на его языке противодействовать польской пропаганде: мы начали издавать книги (элементарные) на украинском языке. В прошлом году -- когда уже школы были закрыты -- за это дело взялся г. Костомаров. Несмотря на то, что мы имели мало материальных средств, т. е. денег для издания книг, -- дело наше пошло прекрасно. Но польско-малорусская партия не дремала, она начала гнать наши громады доносами и подкупом чиновников. Мы презирали всегда это орудие и, боясь оскверниться прикосновением к нему, -- обратились к открытому бою, к литературной войне! Прочтите прошлогоднее "Слово" и "Вечернищ"5 и Вы убедитесь в следующем:
   1. Мы обличали чиновников, покровительствовавших польской пропаганде и стеснявших действия громад.
   2. Мы разразились громом негодования на всех революционеров и атеистов.
   3. Мы предали проклятию все то, что не согласно с духом народа и его историей.
   4. Мы открыто заявили непоколебимую преданность Освободителю нашего народа.6
   Но, увы! Голос наш не был услышан! Его заглушили доносы и подкупы! Он раздражил и польско-малорусскую партию, и обличенных нами чиновников до того, что к нашим громадам приплели и крестьянское дело, и политику. Закричали, что мы сепаратисты, и местные военные власти, не вникнув в наше дело, стали давать ход доносам. Были подкуплены и такие космополиты помещики (рьяные крепостники), которые сделали донос, что "в Малороссии образовалось в виде громад революционно-социалистическое общество". Правительство поверило на слово этим доносам. Никого из нас не только не выслушало, даже не спросило и разослало на Север. А противная партия осталась делать свое дело, и плоды ее воогию.7
   Мы обижены, оскорблены, оклеветаны, а нас и теперь не хотят выслушать, вероятно боясь сознать свою ошибку. Но Бог с ними! Мы не злопамятны! Нам только жаль бедной Украины, отданной на грабеж наших врагов.
   Для лучшего доказательства прилагаю для прочета свою записку и др. малороссов, которую прошу возвратить в "Дне". Достаточно ли для Вас этого, чтобы Вы имели меня и товарищей отреченными польской пропаганды и всех дел ее?8 Если у Вас возникнет в чем сомнение -- я готов продолжать разъяснение, но только письма свои присылайте ко мне при "Дне", иначе я их не получу. Настоящее письмо я пишу, не представляя на цензуру и потому надеясь, что Вы не сделаете его гласным. Здешняя Цензура (Полиция) не позволяет мне писать ничего того, что касается Малороссии.
   Примите уверение в глубочайшем уважении Вашего Покорнейшего слуги.

А. Конисский.

   О современных гнусных проделках в Киеве поляков-малороссов я тоже имею верные сведения и удивляюсь, что Ваши корреспонденты молчат об этом! А 21 No "Дня"9 я до сих пор не получил.
   
   Печатается впервые по автографу: ИРЛИ. Ф. 3. Оп. 4. Ед. хр. 284. Л. 5--6 об.
   
   1 Имеется в виду полемический отзыв на суждения M. H. Каткова об издании научных книг на южнорусском языке: Костомаров Я. Ответ Московским Ведомостям// День. 1863.6 июля. No 27. С. 18-19. (Смесь) и отклик на этот спор Аксакова, считавшего, что для государства опасно выделять малороссийский язык официально: Редактор <Аксаков И. С.>. Примечание // Там же. С. 19.
   2 "Московские Ведомости" M. H. Каткова прямолинейно оценивали украинофиль-ское движение как политический сепаратизм.
   3 Пересказываются примечания Аксакова к публикации: Костомаров Николай. Письмо к редактору // День. 1863.20 июля. No 29. С. 19-20. Оно посвящено проблеме издания научных книг на малороссийском наречии.
   4 См. об этом: Ясинский M. H. Волнения помещичьих крестьян Киевской губернии в 1855 году. Киев: Тип. В. И. Завадского, 1890.
   5 "Вечерницы" -- литературный журнал украинофильского направления, выходивший во Львове в 1862--1863 гг. Он печатал произведения малороссийских поэтов и прозаиков на родном языке.
   6 Подразумевается Александр II Освободитель.
   7 Имеется в виду Польское восстание 1863 г.
   8 Реминисценция формулы отречения "от сатаны и всех дел его" в таинстве Крещения.
   9 Вышел 25 мая 1863 г. Там были опубликованы, в частности, программная передовая статья Аксакова по польскому вопросу (с. 1--3) и открытое письмо к редактору на ту же тему М. О. Кояловича (с. 3--4), ссылки на которые Конисский мог видеть в последующих номерах газеты, полученных им.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru