Анучин Василий Иванович
"Чертов палец"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Из рассказов старого сибиряка).

   

Василий Анучин

"ЧЕРТОВ ПАЛЕЦ"

(Из рассказов старого сибиряка)

   "Колдовской цветок: Фантастика Серебряного века. Том IX": Salamandra P.V.V.; 2018
   
   Беззвучная, полная лунного света ночь царила над тихо уснувшим в горах Енисеем. Черные скалы, упершись вершинами в синее небо, повисли над темною рекою и смотрят, как звезд хороводы играют и блещут в таинственной бездне, как светлые полосы лунного света бегут по водам, извиваясь, как сонная рыба всплеснется. Все спит. Черные тени легли в заповедные дебри и притаились. Крепко уснула тайга, только осина шепчет что-то сквозь сон, да ворчливый ручей где то бурлюкает по камешкам.
   То была ночь, в которую любит лесной побродить по вселенной и пошутить над людьми -- искони уже такой он лукавый. Выберет яркую, лунную ночь и пойдет куролесить. Бродит в дремучей тайге, прыгает через колоды, пляшет по скалам или заберется в болото и возится там, только брызги летят, а сам хохочет; а то на ветку усядется и ждет: не закричит ли, заплутавшись, охотник, -- любит он поводить их по дебрям. То откликается издали, то тоже, как будто охотник, по лесу навстречу пойдет и берется дорогу казать. Сдуру поверишь, ан глядь! -- в топь заведет, да и ушмыгнет, а потом из трущобы и хохочет да бьет в ладоши.
   Старики, что виды повидали, много знают рассказов и разных бывальщин про леших, только молодежь ныне уже стала не та: над стариками смеются, -- а вот послушайте, -- что в эту ночь случилось со старым Пахомом.
   С промысла {С охоты (Здесь и далее прим. автора).} плыл он с двумя сыновьями. Плыли и днем, и ночами -- сбыть торопились товар, только приутомились и ночевать порешили.
   -- Эй, вороти-ка, ребята, -- молвил старик, -- вот к той поляне... вон туда, где кедр-то большой, -- пригожее место!
   Весла дружно и плотно зашлепали, а вокруг искры так и забегали, круги огневые так и запрыгали.
   Грузно ударилась лодка о берег.
   -- Ну-т-ко с Божьею помощью!.. -- прыгнул из лодки Пахом и... по колена увяз.
   -- Экая штука-то выпала! так ведь и знал; никогда из тайги без шутки не выпустит! Николи здесь болотины не было, а тут сразу и прилучилась... Ванюха, дай-ка посудину!
   -- Котору?
   -- Тьфу ты, ухо свиное! что те, догадку-то коршун что ль выклевал? С водкой, вестимо!
   -- А ты, старый филин, не лайся, а то вот дам по макушке, так вовсе в болото улезешь.
   Добыл Ванюха бутылку, слюнку сглотнул, подумал и в собственный рот опрокинул, только забулькало.
   -- Ванька!! двести хорьков в нос твоей матери, что ты делаешь?! -- неистово рявкнул Пахом и к лодке тянулся, но ноги крепко увязли.
   -- Ванька!!.. Петро, что ты смотришь, мерзлый налим! Отымай!
   Длинный Петро лениво поднялся, в затылке царапнул и прицелился Ваньку за чуб изловить, -- но тот не дурак: прыгнул на берег, на камень, уселся и тянет опять из бутылки.
   -- Бей его! дуй его душу свиную! -- вопил Пахом и на берег рвался, а Петро уже возился с Иваном.
   -- Чур меня! ну, пошалил, да и будет! -- лесного Пахом упрошал.
   Встал на карачки; шлеп!.. шлеп!.. вылез, -- весь в тине, ни рыла, ни уха не видно -- и злобно вцепился в Ивана.
   А Петро бутылку ко рту тем часом приставил и долго что-то на небо смотрел. Кончил. Смотрит: батько с Иваном дерутся. Батько ловко вцепился Ивану за уши и в брюхо коленом уперся, а тот мелкую дробь на боках у отца выбивает.
   -- Спятили оба, должно быть! -- решил Петро я пошел разнимать. Вдруг... бац!.. кто-то целой осиной огрел его по лбу. Крякнул Петро, искры в глазах замелькали. Смотрит: осина стоит, как осина, а он ее лбом подпирает, словно козел у забора.
   -- Видно, батько толкнул! ах ты, старая выдра! только сзади толкаться умеешь! так вот тебе... вот тебе!..
   Все в кучу смешались. Пахом бьет Ивана, Ванька Пахома, а длинный Петро по макушкам обоих.
   Месяц смотрит на них и смеется, и звезды от смеха мигают, а за рекою в горах кто-то громко хохочет.
   -- Стой!! слышь! будет, чертов внук! чур нас! -- опомнился старый Пахом. -- Экая ночь-то сегодня лукавая!
   -- А что ты толкаешься сзаду?
   -- Будет! будет! Вишь, леший игрушку из нас себе сделал, чур нас! Слышите, как за. рекой-то хохочет? чур нас!..
   -- Ну-т-ко, ребятушки! нужно разбить становище. Нуте, дружнее: вы по дрова, а я буду груз выкладывать, да огонь разведу.
   -- Батько, я трушу! -- Ванька промолвил и робко в тайгу оглянулся.
   -- Хе! курицын сын! -- усмехнулся Пахом. -- Видимо, нечего делать, -- придется другую бутылку достать... только чур, поровну!
   -- Поровну! поровну! -- живо Петро и Иван подхватили.
   -- Ну вот, держите по чашке, а мне уж, что будет в остатке.
   -- Врешь, батько! стой! или еще тумаков захотелось? Сказано, поровну, -- что ж ты лукавишь?! -- длинный Петро и Иван ухватились за батьку.
   -- Стой, чертов внук! Меня, видно, леший туманит, -- чур нас!..
   -- Вишь, затуманило!..
   Выпили. Нехотя в лес потащились Иван и Петро, а Пахом -- разгружать свою лодку.
   -- Ну-т-ко, начнем!.. А это еще что за штука?!
   Смотрит: рыба не рыба, бревно не бревно -- длинное, черное что-то в воде завалилось в осоку.
   -- Гм... что-то неспроста! Опять, видно, шутка... Может быть, леший тут спать завалился -- в тине-то мягко ему, лежебоку!.. чур нас!..
   Не шевельнется.
   -- Слушай! уйди поздорову, а то вот как двину веслом по спине-то!..
   Не дрогнет.
   -- Вишь, дрыхает, язви его, -- видно, всю ночь куролесил! Стой же!!..
   Шестик доставши, прицелился старый... раз!..
   Плюх!.. словно из целой бадьи окатило водою Пахома.
   -- Тьфу! тьфу! клин те осиновый в заднюю часть!.. стой -- захлебнусь!.. -- откуда и ноги взялися, как бросился старый бежать.
   Смотрит: а кто-то уж так-то ли ловко несется навстречу, только хрустит под ногами.
   -- Эге! нет, брат, шалишь, -- не проведешь! Я те устрою гостинец.
   Шмыгнул за кустик Пахом, нащупал дубинку покрепче, прицелился так, чтоб двинуть с размаху, и ждет.
   Ближе, ближе; прямо на кустик несется... слышно, пыхтит... бац!!.
   -- Вот тебе, мерзкая рожа!.. запомни Пахома!!
   -- Ой! Светы мои! чур меня! Батько! Петро! -- завопил повалившийся на землю леший.
   -- Что за оказия? Голос-то словно бы Ванькин! Или опять меня леший морочит! Слышь, Ванька, ты это, что ли?..
   -- Чур меня! чур меня! сгинь! провались!..
   -- Вишь ты, паршивый свиненок! что ты тут бегаешь?
   -- Батько! Никак, это ты?!..
   -- Я.
   -- Ой, батько родимый! как меня леший сейчас саданул по затылку -- думал, что жив не останусь!
   -- Гм... а где же Петро?
   -- Ой, батько, не знаю, -- мы с ним разошлись; я все валежник искал, да не мог ничего отыскать...
   -- Вишь ты -- не стало по лесу валежни!
   -- Право, не видел, должно быть мне леший глаза отводил. Я все иду дальше, да дальше, только смотрю: в дебрю такую забрел, что ни шагу вперед! Лес -- что стена, пни да колоды вокруг, а трава через голову смотрит. Вернулся назад -- выхода как не бывало! Лес, да трава, да колоды; струсил, пустился бежать, а сам все про лешего думу имею... Глядь! а он уже тут: длинный такой, повесился вниз головой на сучке у сосны и так-то ли дюже ругается, -- видимо, спать я ему помешал.
   -- А все-таки, где же Петро-то?
   -- Не знаю! Должно быть, далеко завел его леший.
   -- Надо покликать... Петро!! Петро!!
   -- Петро!! Петро!! -- откликнулся кто-то из лесу.
   -- Петро... Петро... -- послышалось за Енисеем.
   -- О -- о!.. О -- о!.. -- раздалось в далеких горах.
   -- Тьфу! вишь, ухает сила нечистая! Ванька, бери дробовик, да пойдем, окрестившись, поищем.
   Пошли. А в тайге тишина, как в могиле: ни листок, ни трава не шелохнется. Теметь сырая лежит под навесом столетних деревьев, а трава будто нарочно в плетень заплетается, словно как сеть по земле расстилается, словно змея между пней извивается, -- вязнет и тонет нога.
   -- Батько! Смотри-ка, смотри-ка -- вон леший-то!
   -- Где?
   -- Да вон, на сосне-то повис... вон, влево.
   -- Вижу, вижу! ага! погоди ж, богомерзкая тварь!
   -- Слышь, батько... Храпит!
   -- Спит, окаянный, с устатку! Уже погоди, разбужу, как всажу ему горсточку дроби в заднюю часть.
   -- Батько! а может быть, то человек?!
   -- Что ты, малый, опомнись! Разве способно уснуть человеку, повесившись вниз головою с сука, так только дрыхает леший да евонная дочка, летучая мышь.
   Грянул и раскатился в тайге оглушительный выстрел.
   Словно медведь, заревел пробудившийся леший, забрыкался, треснуло что-то, хрустнуло, -- словно бы сук обломился, и леший исчез.
   Ванька со страху присел за колоду, а старый Пахом хохотал.
   -- Ага! Мерзкая рожа! запомни Пахома!
   -- Слышь, батько... стонет... ой! батько родимый, -- да это Петро... слышь, кличет тебя...
   -- Стой, Ванька, чурайся! леший глаза нам отводит! чур нас!
   -- Нет, батько, все стонет -- пойдем поскорее.
   -- Стой, Ванька, стой! Он, може, не слышит, надо погромче... Чур нас, Пахома с Иваном!!
   Пошли, смотрят: а длинный Петро лежит на траве, ухватившись руками за заднюю часть, в крючок весь загнулся и стонет.
   -- Петро! Али ты?
   -- Ой-ой... Ой-ой... батько!
   -- Ах, сила нечистая, тварь препоганая, чтобы твоему отцу подавиться гнилым огурцом! -- ругался Пахом, -- да тебя-то на дерево как занесло?
   -- Ой, так и жжет... я веток смолевых хотел наломать, да оборвался и за штанину повис на суку...
   -- Все лешего шутка! Поганое место, должно быть, у них тут был шабаш сегодня!.. Ну, поднимайся, Петро, да скорее в дорогу!
   Петро приподнялся.
   -- Ой! не могу!
   -- Пособляй ему, Ванька!
   -- Ой, больно! идти не могу!
   -- Ну, стой, садись на меня! -- и Ванька, взваливши на спину стонущего брата, направился к лодке, а сзади, -- ругаясь, Пахом.
   А мыши летучие вкруг так и шныряют, так и кружатся, свищут поганым крылом вкруг голов православных.
   -- У... вы, нечистая сила, -- бормочет Пахом.
   -- Батько, кого это ты?
   -- Да вот лешенят этих, вишь, разлетались!
   -- Это ведь мыши летучие, батько!
   -- Мал ты и зелен еще! не все ли одно: что в лоб, то и по лбу.
   -- Ну, вот и лодка; ну те, садитесь, ребята, скорее.
   Улегся Петро посредине, Ванька на веслах, поплыли.
   Спит Енисей, не шелохнет; огненный столб от луны по реке протянулся и звезды играют в пучине. Купаются весла, а искры от них так и брызжут, так и играют кружки огневые, а сзади словно две ленты серебряных тянутся с лодки.
   -- Экая ночь-то сегодня лукавая! -- молвил Пахом.
   Только что кончил, вдруг за рекой как загремит меж утесов, как зашумит, зашумит, -- словно кто тысячу камней спустил по откосу, -- как булькнет вдруг что-то в реке...
   Струсил Пахом:
   -- Ванька! наляжь посильнее! Леший, должно быть, с утеса сорвался, -- опять захлестнет!
   Смотрят: а сзади утес вдруг дрогнул, качнулся и вслед им грозит, качаясь, как палец гигантский.
   Чертовым пальцем утес тот с поры той зовется, -- зовут его так и поныне {"Чертов палец" -- тонкий обелископодобный утес на берегу р. Енисея, близ г. Красноярска.}.
   

* * *

   
   Так вот как бывало в старинное давнее время, а ныне уж стало не то: смеется народ, а пусть-ка попробует в лунную ночь побродить по тайге -- много увидят!
   

В. Анучин. "Чертов палец"

   
   Публикуется по авторскому сб. Рассказы сибиряка (СПб., 1900).
   
   Анучин (Онучин) В. И. (1875-1941) -- прозаик, поэт, этнограф, публицист, сибирский областник. Родился под Красноярском в семье рабочего золотых промыслов. Окончил церковно-приходкую школу и духовное училище, Археологический ин-тут в Петербурге, работал в Музее антропологии и этнографии, изучал в Туруханском крае быт и шаманизм енисейских остяков. С 1897 г. публиковал рассказы, фольклорные стилизации, выпустил приключ. повесть По городам и лесам (1903). В 1907 г. безуспешно выдвигался в Красноярске от партии эсеров на выборах во 2-ю Гос. Думу. В 1910 в Петербурге издавал и редактировал журн. Отклики художественной жизни. В первые послереволюц. годы выступал в Томске с проектами "Ойротской республики", пан-азиатского государства, религии "Твори радость" и пр. Ряд произв. остались неопубликованными. После административной высылки (1923) занимался преподавательской деятельностью в Казани, с 1928 г. в Самарканде. Фигура скандальная и неоднозначная: нек. исследователи обвиняли Анучина в фальсификации писем к нему М. Горького, знакомства и переписки с Лениным, фактов собственной биографии и т. д.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru