Lib.ru/Классика: Берви-Флеровский Василий Васильевич. Право на воспитание и обучение

ПРАВО НА ВОСПИТАНІЕ И ОБУЧЕНІЕ.

Въ Англіи, у самыхъ передовыхъ людей, не только у такихъ, какъ Спенсеръ, но даже у такихъ, какъ Торнтонъ, можно встрѣтитъ мысль, что ребенокъ не имѣетъ, по отношенію къ обществу и къ государству, права на полученіе воспитанія и на обученіе, что въ этомъ случаѣ о правѣ и обязанности можно говорить только тогда, когда рѣчь идетъ о родителяхъ, а отнюдь не тогда, когда говорится объ обществѣ или государствѣ. До какой степени тутъ необходимо установить правильный взглядъ на дѣло, видно, напримѣръ, изъ того, что Спенсеръ изъ отсутствія будтобы для государства и общества обязанности воспитывать и обучать дѣтей выводитъ то заключеніе, что государство не имѣетъ права налагать подать для народнаго воспитанія. Нельзя не сознаться, что еслибы основаніе было правильно, то выводъ Спенсера былъ-бы совершенно вѣрный. Всѣ права государства вытекаютъ изъ его обязанностей и служатъ только орудіемъ для выполненія этихъ обязанностей; и если бы было дѣйствительно справедливо, что на государствѣ не лежитъ обязанностей по отношенію въ воспитанію и къ обученію, то было-бы совершенно справедливо и то, что оно не имѣетъ права налагать подати съ этой цѣлью; граждане основательно могли-бы роптать и жаловаться на такую несправедливую подать. Государство не имѣетъ обязанности платить долги такого-то графа или князя на томъ основаніи, что они проигрались въ карты, а поэтому оно не имѣетъ права облагать меня податью для уплаты этихъ долговъ; я же имѣю полное право претендовать и жаловаться, если я буду обложенъ такою произвольною податью. Вслѣдствіе такого сцѣпленія между правами и обязанностями государства чрезвычайно важно опредѣлить: существуетъ-ли у государства обязанность воспитывать и обучать дѣтей, а слѣдовательно и право облагать съ этою цѣлью податями и какъ далеко простирается это право?

Извѣстно, что право не составляетъ чего-нибудь безусловнаго и вѣчнаго, что права и обязанности появляются и изчезаютъ вмѣстѣ съ условіями жизни, которыми они были вызваны. Когда, свирѣпствуетъ въ странѣ чума, то правительство имѣетъ полное право наложить на жителей карантинныя обязанности, но въ обыкновенное время наложеніе карантина было-бы верхомъ стѣсненія и произвола. Точно то-же можно сказать и объ обязанностяхъ и правахъ по отношенію къ воспитанію и обученію. Право ребенка на воспитаніе и обученіе -- безусловное потому только, что необразованный ребенокъ не можетъ сдѣлаться полезнымъ членомъ общества, но размѣры этого права, по отношенію къ государству, весьма измѣняются сообразно съ обстоятельствами, въ которыхъ находится ребенокъ. Если онъ имѣетъ милліонный капиталъ, то обязанности государства по отношенію къ нему ограничиваются хорошими законами объ опекѣ; но если ребенокъ бѣденъ, безпомощно бѣденъ и слѣдовательно находится въ такомъ положеніи, что не можетъ получить ни воспитанія, ни обученія, то прямая обязанность государства дать ему средства быть воспитаннымъ и образованнымъ. Двухлѣтняго ребенка, затерявшагося въ улицахъ города, государство не можетъ оставить на произволъ голодной смерти; оно обязано помочь ему, отвести въ пріютъ и кормить его тамъ до тѣхъ поръ, пока не отыщутся его родители. Не забудемъ это и посмотримъ, въ какомъ положеніи находится въ этомъ отношеніи ребенокъ.

Свѣденія объ отношеніи между безсемейнымъ, малосемейнымъ и многосемейнымъ населеніемъ очень скудны и сбивчивы въ современной статистикѣ; однакожъ ихъ все-таки можно порою отыскать. Въ Англіи, по исчисленію ценза 1851 г., въ 14 округахъ (subdistricts) изъ числа 109,085 взрослыхъ лицъ 42,504, т.е. почти, двѣ пятыхъ вовсе не воспитывали дѣтей, изъ остальныхъ трехъ пятыхъ -- 31,892 воспитывали одного или двухъ дѣтей. Такимъ образомъ 74,396 чел. (болѣе двухъ третей населенія) воспитывали 23,322 дѣтей, т. е. 0,3 человѣка на каждаго, между тѣмъ какъ остальные 34,689 воспитывали 58,823, т. е. 1,7 ребенка на человѣка или почти по три съ половиною человѣка на семейство и были почти въ шесть разъ болѣе отягощены воспитаніемъ молодого поколѣнія. При такомъ порядкѣ, гдѣ менѣе трети взрослаго населенія песетъ всѣ тягости, а болѣе двухъ третей не только не участвуютъ въ этомъ, но существенно мѣшаютъ успѣху дѣла своей конкуренціей въ работѣ и своими грубыми чувствами, можетъ-ли дѣло воспитанія дѣтей идти успѣшно? Неужели хотя одинъ здравый человѣкъ въ состояніи утверждать, что можетъ дѣло идти и такъ. Не надо забывать, что это не есть какое-нибудь крайнее положеніе, выборъ мѣстности сдѣланъ совершенно случайно. Крайности даютъ совсѣмъ иные результаты -- 38 человѣкъ изъ второй группы воспитывали 195 дѣтей, т. е. столько-же, сколько въ первой группѣ воспитывали 649 человѣкъ -- каждый изъ второй группы былъ въ семнадцать разъ болѣе обремененъ. Одно поколѣніе бѣднаго населенія за другимъ будетъ воспитываться въ тѣхъ-же самыхъ мелкихъ и грубыхъ чувствахъ я сдавливающая конкуренція громаднаго большинства, необремененнаго дѣтьми, такъ сильно будетъ тяготѣть надъ многосемейными, что послѣдніе всегда должны будутъ довольствоваться тѣмъ, чтобы кое-какъ вскормить дѣтей, воспитаніе и образованіе будетъ всегда казаться имъ дѣломъ недостижимымъ; оно останется на попеченіи государства, которое будетъ считать великимъ подвигомъ, если сдѣлаетъ ихъ грамотными. Тысячу лѣтъ тому назадъ у арабовъ въ Испаніи дѣти были грамотны, и теперь цивилизація хвалится тѣмъ-же самымъ и не можетъ похвалиться ничѣмъ болѣе. Результатъ, добытый нами, уже самъ по себѣ очень печаленъ, но не надо забывать, что это еще далеко не все. Мы не говорили еще о томъ, что въ большомъ семействѣ мать не можетъ столько заработывать, какъ безсемейная женщина: уже очень хорошо, если она прокормитъ сана себя. Если принять это обстоятельство въ соображеніе, то въ четырнадцати округахъ, о которыхъ мы говорили, 17,344 человѣка будутъ содержать по 3--4 ребенка каждый, слѣдовательно менѣе шестой части населенія несетъ на себѣ всѣ тягости дѣтскаго воспитанія и въ одинадцать разъ болѣе обременена, чѣмъ слишнимъ четыре пятыхъ, которые не воспитываютъ дѣтей и давятъ остальныхъ своею конкуренціею на рынкѣ труда. Смѣшно думать, чтобы такое положеніе могло измѣниться отъ вліянія одной литературы и чтобы помянутые 42,504 человѣка, невоспитывающіе ни дѣтей, ни братьевъ, только благодаря краснорѣчивымъ проповѣдямъ прессы, которая почта не достигаетъ ихъ низменныхъ слоевъ, уступали двѣ трети своихъ заработковъ семнадцати тысячамъ многосемейныхъ, чтобы уравновѣсить тягости воспитанія. Неодолимымъ препятствіемъ для такой комбинаціи будетъ уже одно то обстоятельство, что помянутые семнадцать тысячъ, доходы которыхъ чрезъ это почта утроятся, могутъ пропить излишекъ вмѣсто того, чтобы употребить его на воспитаніе дѣтей. Для того, чтобы человѣкъ сдѣлался способнымъ употреблять извѣстную часть своего заработка на воспитаніе дѣтей, необходимо, чтобы онъ привязался къ нимъ точно такъ-же, какъ онъ привязывается къ своему семейству -- эти дѣти должны быть его семействомъ, его домашнимъ очагомъ въ полномъ смыслѣ слова. Удовлетворительная подать для воспитанія дѣтей, удовлетворительное общество взаимнаго обезпеченія, уравновѣшивающее издержки на подрастающее поколѣніе -- учрежденія немыслимыя; воспитательный домъ точно такъ-же не можетъ достигнуть цѣли, какъ и раздача денегъ многосемейнымъ родителямъ. Единственная комбинація, которая возможна и согласна съ человѣческой природой -- это общая жизнь. Точно такая-же, но только болѣе усовершенствованная, общая жизнь, какъ та, которая встрѣчается въ родовомъ быту. Жизнь эта должна быть приспособлена въ новымъ условіямъ труда, основываться на полной солидарности взаимныхъ интересовъ и стремленій и слѣдовательно на сознаніи взаимной пользы отъ воспитанія и образованія всѣхъ членовъ общества. Даже до сихъ поръ высшія сословія Англіи считаютъ невѣжество низшихъ классовъ необходимымъ условіемъ какого-то цѣломудреннаго повиновенія власти и общественной тишины. Но легко было-бы доказать -- если только это требуетъ доказательствъ,-- что исторія полна смутъ и внутреннихъ неурядицъ у тѣхъ народовъ, у которыхъ масса держится въ невѣжественномъ состояніи. И едвали кто изъ насъ станетъ искренно оспаривать ту истину, что общественное благосостояніе можетъ покоиться только на полной и безусловной солидарности всѣхъ и каждаго порознь. Даже современная гигіена учитъ насъ тому правилу, чтобы условія здоровой жизни были одинаково доступны всѣмъ. И если мой сосѣдъ валяется въ грязномъ и затхломъ подвалѣ, то и я, обитающій въ белъ-этажѣ, не избѣгну міазмовъ и заразы отравленнаго воздуха моего сосѣда... Чѣмъ глубже вы будете обдумывать этотъ вопросъ, тѣмъ болѣе вы будете убѣждаться, что природа человѣческая не представляетъ никакого другого пути для. установленія нормальныхъ отношеній между излишкомъ образованія, съ одной стороны, и недостаткомъ его -- съ другой. Люди всегда чувствовали, какъ ошибочны и противуестественны воззрѣнія тѣхъ, которые предлагали учрежденія и обычаи, ослаблявшіе связи между родителями и дѣтьми,-- многоженство, общее воспитаніе дѣтей, независимое отъ родителей, легкій взглядъ на брачныя отношенія; ихъ здоровые инстинкты всегда возмущались противъ этихъ теорій, разрушающихъ нормальное отношеніе къ подрастающему поколѣнію; они понимали, что прогрессъ заключается въ развитіи и усиленіи, а не въ ослабленіи родительскихъ чувствъ къ дѣтямъ. Посмотримъ, какіе практическіе выводы представляетъ намъ въ этомъ отношеніи самая жизнь.

Если мы станемъ вникать въ тѣ причины, по которымъ люди и даже племена, отличавшіяся наибольшими природными способностями, переходили отъ родового быта, при дальнѣйшемъ своемъ развитіи, къ менѣе нормальнымъ отношеніямъ къ подрастающему поколѣнію, то мы, наконецъ, убѣдимся, что самая главная причина заключалась именно въ томъ, что люди, которыхъ обстановка постоянно измѣнялась по мѣрѣ того, какъ они увеличивались въ числѣ и развивались въ промышленномъ отношеніи, никогда не были способны понять, что самое главное условіе для постояннаго увеличенія ихъ счастья, заключается въ нормальномъ и гармоническомъ развитіи ихъ душевныхъ силъ, т. е. ихъ чувствъ и ихъ пониманія. Это развитіе должно стоять на той-же самой высотѣ, на какой стоитъ и ихъ внѣшняя обстановка. Какъ скоро гаучо живетъ отдѣльнымъ хуторомъ въ безпредѣльной степи, ему будетъ казаться совершенно нормальнымъ, если онъ будетъ любить только однихъ своихъ собственныхъ дѣтей; онъ въ полгода разъ увидитъ чужого ребенка. Если обитатель Сахары чувствуетъ привязанность только къ молодому поколѣнію своего рода, то и въ этомъ нельзя видѣть еще ничего ненормальнаго: въ его степномъ уединеніи ему, конечно, невозможно было развить какія-бы то ни было чувства къ другимъ дѣтямъ, которыхъ онъ почти никогда не видитъ и на которыхъ онъ не можетъ оказывать никакого вліянія. но какъ-скоро человѣкъ переходить отъ кочевой жизни въ осѣдлой, а населеніе дѣлается болѣе густымъ, то для нормальной жизни необходимо, чтобы его чувства къ подрастающему поколѣнію разширялись въ томъ-же самомъ размѣрѣ, въ которомъ его общительная жизнь дѣлается болѣе сложною; иначе при усложняющихся условіяхъ жизни, онъ непремѣнно порветъ ту нить, которая нормальнымъ образомъ связываетъ его съ будущими поколѣніями. Въ прежнее время онъ родился и умиралъ въ своемъ родѣ. Теперь уже совсѣмъ не то: съ развитіемъ общественной жизни явилось раздѣленіе труда: человѣку безпрерывно приходилось оставлять свое мѣсто жительства и переходить на другое, гдѣ онъ находитъ свободную или подневольную работу. При этомъ онъ или, какъ египтянинъ, таскаетъ свое семейство за собою и родовой его быть отъ этого естественно разрушается, или онъ поступаетъ болѣе гуманно, какъ русскій, какъ китаецъ: онъ покидаетъ свое семейство въ родѣ и уходитъ для заработка одинъ. Однакожъ всякому понятно, что начало, связывающее его съ родомъ, должно было естественно страдать отъ такой разлуки; въ такомъ видѣ родовой быть не только не даетъ ему болѣе полнаго и нормальнаго удовлетворенія потребностей, но сжимаетъ и давитъ его. Такимъ образомъ родовая связь принимаетъ уродливую форму. Этого одного было-бы достаточно для разрушенія прежняго быта. Загляните въ исторію всѣхъ обществъ, наприм., азіятскихъ: гдѣ населеніе начинало дѣлаться болѣе густымъ, вездѣ вы увидите такое значительное передвиженіе населенія, что рѣдкій родъ долженъ былъ оставаться безъ выбывающихъ изъ него членовъ. Въ Китаѣ, напримѣръ, въ 606 г. по P. X. перепись показала 8,907,536 семействъ. Въ то-же время употреблялось для однихъ построекъ публичныхъ зданій, дворцовъ и проч. два милліона людей, для другихъ общественныхъ работъ, каналовъ, насыпей и проч.-- милліонъ; войска по случаю большихъ походовъ милліонъ,-- все это составляло нѣсколько менѣе третьей части всего взрослаго мужского населенія. Конечно, это было необыкновенное время,-- для обработки полей осталось слишкомъ мало рукъ и страна разорилась, но и въ обыкновенное время передвиженіе это было вполнѣ достаточно, чтобы подорвать родовой бытъ. Въ европейской Россіи, наприм., въ настоящее время войска съ семействами считается 4,048,619 человѣкъ; относительно населенія только на 25% менѣе, чѣмъ въ указанное нами бѣдственное для Китая время. Семействъ, отъ которыхъ работники отлучаются на фабрики и заводы, насчитываютъ до трехъ милліоновъ. Прибавьте къ этому рабочихъ на водныхъ путяхъ и земляныхъ работахъ, на рыбныхъ и другихъ промыслахъ, ремесленниковъ (наприм., плотниковъ), въ городахъ прислугу, извощиковъ и т. д. и вы получите такую цифру, которая, навѣрное, не будетъ уступать китайской. Въ Сѣверной Америкѣ въ то время, когда населеніе тамъ было не гуще, чѣмъ въ Сибири, когда тамъ не знали ни денегъ, ни желѣза, ни домашнихъ животныхъ, хожденіе на заработки имѣло уже значительные размѣры. Ясно,-- что измѣнившееся положеніе требовало новой формы жизни, приспособленной въ дальнѣйшему развитію тѣхъ-же самыхъ чувствъ, которыя развивались въ родовомъ быту. Но подобной формы не являлось. Мало того, возникали новыя причины, которыя способствовали болѣе быстрому разложенію родовъ. Наблюдая разлагающійся родовой быть у русскихъ, татаръ, мордвы и т. д. я поражался однимъ явленіемъ, которое имѣло очень мало исключеній. Между мужчинами господствовало замѣчательное равенство: лишь только членъ семейства подросталъ и дѣлался работникомъ, онъ получалъ такой-же голосъ, какъ и другіе; ни отецъ, ни дѣдъ не пользовались авторитетомъ и если являлся какой-нибудь авторитетъ, то это былъ авторитетъ свободно признаваемый, естественный; между женщинами, напротивъ, никогда не было равенства; младшая въ семействѣ была всеобщая раба и прислуга, старшая -- лѣнивый экспуататоръ, который мучилъ всѣхъ мелкоэгоистическими притязаніями. Нѣкоторое время продолжала сильно дѣйствовать старая привычка. Работникъ оставлялъ свое естественное семейство въ родѣ и жилъ въ новомъ мѣстѣ изъ году въ годъ, не думая переводить его за собою. Онъ, конечно, не могъ не чувствовать ненормальности своего положенія, но суевѣрная привычка препятствовала ему произвести перемѣну въ своемъ состояніи. То-же было и съ женщинами; жить вмѣстѣ имъ было невыносимо, но онѣ смотрѣли на это, какъ на естественную свою судьбу. Наконецъ, развитіе эманципировало ихъ: женщины первыя брали иниціативу и родовой бытъ разлагался. Разложеніе это часто весьма ускорялось искуственными мѣрами, напримѣръ, въ Россіи -- рекрутской повинностью. Болѣе нормальное начало рода низводилось въ совершенно несправедливому началу особняка-семейства. Всякій, при единообразіи установившихся на рынкѣ цѣнъ, могъ заработывать одинаково, а долженъ былъ участвовать въ воспитаніи молодого поколѣнія весьма различно -- одинъ воспитывалъ двѣнадцать человѣкъ дѣтей, а другой ни одного. Одна несправедливость приводила къ другой. При дальнѣйшемъ развитіи промышленнаго движенія, самое семейство начинало разлагаться и воспитаніе дѣтей взваливалось на однѣхъ женщинъ. Въ Вѣнѣ уже впродолженіе десятковъ лѣтъ оказывается болѣе половины дѣтей внѣ-брачныхъ: въ 1851 г. ихъ было 52%, въ 1866 г. 12,395 законныхъ и 13,176 незаконныхъ. Въ округѣ Керитенъ насчитывалось въ 1864 г. 45%% незаконныхъ дѣтей, въ округахъ нижней Австріи -- Зальцбургѣ, Штейермаркѣ около трети дѣтей было незаконныхъ, въ Парижѣ 26% и т. д. Такое противуестественное явленіе, какъ слѣдствіе преобладающей индивидуальности, находитъ себѣ нѣкоторый противувѣсъ въ томъ вліяніи, которое производитъ на людей литература, періодическая печать и самоуправленіе. Они располагаютъ людей всѣхъ классовъ жертвовать деньгами для народнаго просвѣщенія и для обезпеченія бѣдныхъ. Мы, дѣйствительно, видимъ, что именно въ промышленныхъ центрахъ развитіе просвѣщенія и благотворительности гораздо значительнѣе, чѣмъ въ другихъ мѣстностяхъ. Но намъ все-таки нетрудно будетъ убѣдиться въ полной несамостоятельности этого порядка вещей для человѣческаго развитія. Слишкомъ развившаяся индивидуальность, въ ущербъ общественному строю, уничтожаетъ всѣ тѣ благопріятныя послѣдствія, которыя неизбѣжно вытекаютъ изъ возрастающей гуманности и болѣе высокой цивилизаціи. Вмѣсто того, чтобы закрѣплять за человѣчествомъ навсегда благо болѣе высокаго нравственнаго развитія, она дѣлаетъ всякую цивилизацію непрочною. Нетрудно убѣдиться изъ статистики, до какой степени при индивидуальномъ направленіи парализируется дѣятельность быстро развивающихся чувствъ гуманности въ центрахъ просвѣщенія. Большая готовность благотворительности въ распространенію просвѣщенія, оказывается самымъ неудовлетворительнымъ сурогатомъ для уничтоженія послѣдствій узкости чувствъ, появляющихся чрезъ разъединеніе. Въ центрахъ просвѣщенія и промышленности чувства гуманности, конечно, гораздо болѣе развиты, чѣмъ въ грубомъ быту отдаленныхъ селеній, однакожъ, статистика показываетъ общераспространенный фактъ, что въ томъ-же народѣ и при тѣхъ-же обстоятельствахъ въ этихъ центрахъ смертность гораздо значительнѣе, чѣмъ въ сельскихъ округахъ. Во Франціи въ 1864 г. въ промышленныхъ центрахъ умиралъ 37-й, а въ сельскихъ округахъ 48-й. Въ Англіи изслѣдованія показали, что въ четырехъ промышленныхъ центрахъ смертность была вдвое значительнѣе, чѣмъ въ сельскихъ округахъ. Въ графствѣ Валлисѣ изъ тысячи умирало 18, а въ Ливерпулѣ 48. T. е. почти втрое. Подобный фактъ, при внимательномъ его анализѣ, нельзя приписать городской жизни, болѣе чистому воздуху въ селеніяхъ и т. д.; его нельзя даже приписать условіямъ фабричной работы. Мы видимъ, что въ Россіи низкая смертность точно такъ-же характеризуетъ центры промышленности и просвѣщенія, но она одинаково встрѣчается и тамъ, гдѣ промышленная дѣятельность скучена въ городахъ, и тамъ, гдѣ нѣтъ слишкомъ большого наплыва. Въ шуйскомъ уѣздѣ, Владимірской губерніи, гдѣ приходится менѣе двухъ тысячъ человѣкъ на квадратную милю, мы все-таки видимъ поразительную смертность одного изъ двадцати двухъ.

Нѣтъ сомнѣнія, что фабричная работа, которая даетъ болѣе поводовъ къ эксплуатаціи, имѣетъ неблагопріятное вліяніе, но это прямое вліяніе гораздо незначительнѣе косвеннаго,-- семейнаго уединенія, ухода на заработки, воспитанія дѣтей, возлагаемаго на однѣхъ женщинъ и, наконецъ, величайшаго изъ золъ -- это казарменной и бурлацкой жизни въ разлукѣ отъ семейства. Въ балахнинскомъ уѣздѣ, нижегородской губерніи, гдѣ промышленность преимущественно, такъ-сказать, ремесленная, по среднему выводу за пять лѣтъ съ 1857--1861 гг. также умирало 22 на сто. Подобные факты прямо показываютъ, какъ дѣйствуетъ живая умственная промышленная жизнь. Чрезмѣрное напряженіе конкуренція, къ которому присоединяется уродливо-разростающееся тщеславіе, сильно развиваетъ стремленіе къ индивидуализаціи, а развивающееся, вслѣдствіе умственнаго движенія, чувство гуманности вовсе неспособно представить ей достаточнаго противувѣса. Напротивъ, узкость чувствъ, мертвящій эгоизмъ, порождается борьбой на промышленной аренѣ, парализуетъ вліяніе этой гуманности даже и помимо нужды и суровой обстановки бѣднаго люда.

Когда читаешь космогонію какого-нибудь финикійскаго Санхоніатона и сравниваешь ее съ современными воззрѣніями естествоиспытателей, то живо чувствуешь, до какой степени втеченіе тысячелѣтій люди развились умственно; но чѣмъ живѣе это чувствуешь, тѣмъ болѣе удивляешься, какимъ образомъ они могли оставаться въ такой нравственной неподвижности, что даже инстинктивныя стремленія ихъ, на самой низкой степени развитія, проявляли болѣе здраваго смысла, чѣмъ ихъ современныя идея и чувства. Образованный холостякъ современнаго европейскаго общества -- это крайній предѣлъ нравственной узкости, до которой можетъ дойти человѣкъ; онъ часто изъ эгоистическаго разсчета отказываетъ себѣ въ удовлетвореніи самыхъ настоятельныхъ потребностей природы. Тѣмъ-же узкимъ эгоизмомъ руководится и женщина, въ которой общественные инстинкты остались въ зачаточномъ развитіи или даже хуже -- безъ всякаго развитія. Намъ незачѣнъ далеко ходить, чтобы представить самые яркіе примѣры пустѣйшихъ созданій, которыя, однакожъ, думаютъ, что онѣ призваны осчастливить міръ своимъ великосвѣтскимъ блескомъ. Посмотрите, съ какою легкостію онѣ бросаютъ десятки тысячъ на брилліантовыя украшенія, какъ онѣ состязаются на аренѣ тщеславія и роскоши, чтобы превзойти другъ друга, какъ онѣ проводятъ цѣлые дни и изощряютъ весь геній своего воробьинаго мозга надъ придумываніемъ эфектныхъ туалетовъ, эфектныхъ сценъ въ кругу близкихъ людей и даже эфектнаго разврата, совершающагося за кулисами домашней жизни; но попробуйте растолковать этимъ брилліантовымъ и атласнымъ кукламъ, что общественная жизнь вовсе не въ балахъ и нарядахъ, что высшій нравственный и соціальный стимулъ ея.-- трудъ, суровый и упорный трудъ, умѣренный образъ жизни и постоянное стремленіе къ расширенію умственной дѣятельности, -- попробуйте все это изложить ясно и доступно, и онѣ все-таки засмѣются вамъ въ глаза и останутся при своемъ пигмейскомъ міровоззрѣніи. Возможно-ли тутъ какое-нибудь пониманіе высокаго значенія воспитанія и образованія, особенно когда оно дѣлается задачей, въ обширномъ смыслѣ этого слова? Но та-же узкость пониманія, тѣ-же анти-соціальные инстинкты, которые низводятъ до нуля общественной полезности холостяка-эгоиста и свѣтскую куклу, отражаются и на семейномъ человѣкѣ, вышедшемъ изъ патріархальнаго быта и недостигшемъ вполнѣ соціальнаго развитія. На содержаніе своей жены и своихъ дѣтей человѣкъ этотъ обыкновенно способенъ употреблять большую часть своего достоянія; между тѣмъ, статистики до сихъ поръ, превозносятъ Массачузетсъ за то, что онъ въ 1845 г. употребилъ около 6 р. на семейство для народнаго образованія. И дѣйствительно, сравнительно, есть и что превозносить. Это громадная цифра относительно тѣхъ ничтожныхъ копеекъ, которыя удѣляются изъ государственныхъ и общественныхъ бюджетовъ на образованіе въ старой Европѣ. Пруссія прославилась на материкѣ Европы обоимъ народнымъ образованіемъ; изъ поступившихъ въ военную службу тамъ оказалось только 5% безграмотныхъ, между тѣмъ какъ во Франціи такихъ оказалось 27%, а между тѣмъ Пруссія для народнаго образованія употребляла (въ 1861 г.) только 1 р. 75 коп. съ семейства. Швейцарія расходовала на воспитаніе (1864 г) въ шести самыхъ прогрессивныхъ кантонахъ {Цюрихъ, Женева, Шафгаузенъ, Базель гор., Базель сел., Золотурнъ -- населеніе 546,171 и., въ томъ числѣ католикосъ 134,954, протестантовъ 408,475. Издержка народнаго образованія 1,870,000.} 3 р. 50 коп. съ семейства. Человѣкъ, который въ Америкѣ или въ Швейцаріи проживаетъ двѣ или три тысячи рублей и употребляетъ на содержаніе своего семейства до тысячи пятисотъ рублей и болѣе, истратитъ на народное образованіе въ самыхъ прогрессивныхъ кантонахъ до пятнадцати, а въ Массачузетсѣ около тридцати рублей;въ Пруссіи подобный-ж₍е человѣкъ истратитъ рублей пять или шесть; о другихъ государствахъ и говорить нечего. Въ Англіи аристократія такъ тщеславилась своей готовностью жертвовать на народное образованіе, что на этомъ основаніи вовсе отвергала всякое вмѣшательство государства. При болѣе внимательномъ разсмотрѣніи дѣла оказалось, что землевладѣльцы, которые имѣли 15,000 р. с. ежегоднаго дохода и болѣе -- ничего не жертвовали на народное образованіе. Одинъ членъ парламента, который имѣлъ около 7,500 р. дохода, увѣрялъ, что онъ не въ состоянія давать никакихъ постоянныхъ пожертвованій для школы. Человѣкъ, который выражалъ большое сочувствіе бѣднымъ и имѣлъ 12,000 р. дохода, считалъ для себя весьма отяготительнымъ пожертвовать 20 руб. на школу. Человѣкъ, который получалъ съ своихъ земель въ приходѣ 25,000 р. сер. дохода, жертвовалъ на школу въ этомъ-же приходѣ 30 руб. Землевладѣльцы прихода, получавшіе отъ своихъ земель 75,000 р. с., сложились на поддержаніе школы и складчина дала огромную сумму въ 108 р. с. Существуютъ поразительные факты, которые характеризуютъ жалкую узкость чувствъ европейцевъ по отношенію въ умственному развитію массы. Въ Пруссіи, которая такъ гордится своимъ образованіемъ, за послѣднія десять лѣтъ никто не заикнулся объ увеличеніи бюджета на народное образованіе, но каждый годъ парламентъ, волей и неволей, вотировалъ увеличеніе военныхъ расходовъ. Когда англійскіе фабриканты замѣтили превосходство французскихъ узоровъ, они такъ испугались за уменьшеніе своихъ барышей на рынкѣ всемірнаго соперничества, что стали учреждать рисовальные школы и въ 1866 г. учредили ихъ 18,176. Ясно, что стимуломъ тутъ служила не широкая идея народнаго развитія, а узкая точка зрѣнія увеличенія своихъ доходовъ и этотъ узкій стимулъ могъ дать, сравнительно, гораздо болѣе блистательные результаты, чѣмъ общее стремленіе къ народному образованію въ той изъ европейскихъ странъ, гдѣ оно составляетъ для свободныхъ учрежденій самую необходимую и жизненную силу.

Откуда-же такая несправедливость, откуда такое непонятное равнодушіе къ общественному счастію, пристрастіе къ своему собственному семейству? Пристрастіе, которое должно убивать въ немъ всякое нравственное чувство и свободное развитіе силъ, пристрастіе, которое такъ-же здраво, какъ та любовь изнѣженныхъ купчихъ, которыя дѣлали изъ своихъ дѣтей грубыхъ, неразвитыхъ олуховъ и безалаберныхъ кутилъ, которыя подготовляли имъ путь не въ развитію и къ счастію, а къ долговому отдѣленію и къ преждевременной смерти отъ пьянства. Вѣдь этотъ родъ пристрастія есть порожденіе общественнаго мнѣнія и созданныхъ имъ отношеній, а не какихъ-нибудь природныхъ инстинктовъ, что ясно видно изъ отношеній человѣка къ дѣтямъ своей жены и къ дѣтямъ любовницы. Еслибы природныя чувства, а не общественное мнѣніе было тутъ главнымъ дѣятелемъ, то человѣкъ воспитывалъ-бы и тѣхъ и другихъ дѣтей своихъ одинаково. Но если общественное мнѣніе имѣетъ на человѣка въ этомъ отношеніи такое большое вліяніе, то какой-же позоръ для него, что оно употребляетъ свое вліяніе такъ безсмысленно! Конечно, очень удивительно, что образованное общество не въ состояніи понимать даже такихъ простыхъ вещей, но очень неудивительно, что между невѣжественнымъ и простымъ людомъ не идетъ на ладъ дѣло общей жизни, если образованная часть общества даетъ ему такой жалкій примѣръ. Въ окончательномъ результатѣ подрастающее поколѣніе служитъ жертвой всѣхъ этихъ уродливостей. Руководствуясь просто ходячими политическими и политико-экономическими свѣденіями, нетрудно понять, что взваливать на одного содержаніе многочисленнаго семейства въ то время, когда другой, не имѣя семейства и имѣя одинаковыя съ нимъ силы, своею конкуренціею мѣшаетъ ему пріобрѣсти нужныя для содержанія семейства средства -- это значитъ создавать несправедливое и ненормальное состояніе общества. Вредъ такого положенія мыслящій человѣкъ не можетъ не видѣть даже и тогда, когда онъ будетъ врагомъ быстраго увеличенія населенія и будетъ придерживаться мальтузіанскихъ теорій. Какъ-бы далеко онъ ни простиралъ свою теорію воздержанія, во всякомъ случаѣ максимумъ его желанія можетъ состоять въ томъ, чтобы бѣднѣйшая часть населенія, напр., десятая или двадцатая оставалась вовсе безбрачною, а остальная женилась въ зрѣлыхъ лѣтахъ и воздерживалась отъ рожденія дѣтей. Конечно, никто не можетъ желать, чтобы земля сдѣлалась пустынею; поэтому все, къ чему можетъ стремиться мальтузіанецъ, относительно, напр., Англіи, это то, чтобы въ ней населеніе не увеличивалось. Это даже слишкомъ иного; это значитъ идти далѣе мальтузіанцевъ; мальтузіанцы не хотятъ, чтобы населеніе не увеличивалось; они хотятъ только, чтобы оно не увеличивалось быстрѣе, чѣмъ производительность земли; но пусть населеніе не увеличивается. Это совершится тогда, когда десятая часть бѣднѣйшаго населенія останется внѣ брачной жизни, а остальная состоятельная часть населенія будетъ производить на 20% менѣе дѣтей {Разсчетъ сдѣланъ такъ, съ 1841 по 1851 г. родилось 5,488,736 ч., перевѣсъ рожденій надъ смертными случаями 1,719,385 ч., слѣдовательно 30%; если 10%воздержится отъ брака, то число дѣтей уменьшится на 10%; нужно его уменьшить еще на 21%, чтобы населеніе не возростало.}. Конечно, такое уменьшеніе дѣторожденія произойдетъ отчасти отъ воздержаній въ бракѣ, а отчасти отъ воздержаній отъ брака. Предположимъ, что не будутъ жениться и выходить замужъ ранѣе 25 лѣтъ. Теперь обратимся мы къ прежнему нашему примѣру и посмотримъ, что изъ этого выйдетъ. Мы тамъ взяли населеніе въ 109,085 человѣкъ и нашли, что между ними воспитывающіе и невоспитывающіе дѣтей распредѣляются слѣдующимъ образомъ: 42,504 вовсе не воспитываютъ дѣтей, 31,892 воспитываютъ не болѣе двухъ дѣтей, между тѣмъ какъ 34,689 воспитываютъ трехъ и болѣе дѣтей. Такъ-какъ у насъ теперь 10% избѣгающихъ бракъ по ограниченности своихъ средствъ, то общее число конкурентовъ на рынкѣ увеличится на 10%; слѣдовательно всего будетъ ихъ 119,993 чел. {Можно сдѣлать, конечно, иначе,-- изъ 109,085 вычесть 10% для бѣдныхъ безбрачныхъ и остальное распредѣлить между безсемейными, малосемейными и многосемейными въ прежней пропорціи; конечно придется и общее число дѣтей уменьшить на 10%; окончательный результатъ будетъ приблизительно тотъ-же.}. Въ Англіи изъ числа всѣхъ семейныхъ 19% моложе 25 лѣтъ {По цензу 1851 года всѣхъ семейныхъ 6,990,018, а моложе 25 лѣтъ 1,315,949.}, слѣдовательно число семейныхъ и воспитывающихъ дѣтей уменьшится на 19%, и вмѣсто 66,581 ихъ будетъ 53,930, а невоспитывающихъ дѣтей 55,155. Затѣмъ число дѣтей уменьшится на 21%. Чтобы не возбудить никакого подозрѣнія въ преувеличеніи, мы все это число отнесемъ на счетъ воздержанія многосемейныхъ. Послѣ этого мы получимъ слѣдующій результатъ. Дѣтей воспитывалось, какъ мы видѣли, всего 82,145 въ слѣдующей относительной пропорціи: малосемейными 23,322, многосемейными 58,823. Малосемейные и безсемейные конкуренты воспитывали 0,3 ребенка, многосемейные 1,7, а такъ-какъ при большомъ семействѣ ихъ жены не могли работать, то 3,4. Теперь окажется всѣхъ дѣтей 64,896. Безсемейныхъ и малосемейныхъ конкурентовъ будетъ 91,894 -- они будутъ воспитывать 23,322 ребенка, т. е. каждый 0,25 дѣтей; многосемейныхъ будетъ 28,099, они будутъ воспитывать 41,574 ребенка, каждый 1,48; такъ-какъ при большомъ семействѣ ихъ жены не могутъ работать, то 2,96. Итакъ, можно-ли сказать, что они по отношенію къ конкуренціи стали въ болѣе выгодное положеніе? Несмотря на то, что у многосемейныхъ число дѣтей уменьшилось на 30%, ихъ тягости, относительно безсемейныхъ и малосемейныхъ, нисколько не облегчились; попрежнему послѣдніе почти въ шесть разъ менѣе употребляютъ на воспитаніе дѣтей; а если принять въ соображеніе, что многосемейныя жены не могутъ работать, то почти въ двѣнадцать разъ. Теперь примите въ соображеніе еще одно обстоятельство: вы кинули на рынокъ 10% бѣдняковъ, которые не обзаводятся семействомъ и думаютъ только о томъ, какъ-бы кое-какъ прожить. Они естественно должны увеличить конкуренцію и понизить усиленнымъ спросомъ труда заработную плату. Первымъ послѣдствіемъ этого экономическаго явленія. будетъ еще большее пониженіе уровня народнаго образованія, потому-что, съ пониженіемъ заработной платы, убавится время досуга и матеріяльной возможности чему-нибудь научиться. Однимъ словомъ, въ общемъ результатѣ мы придемъ къ тому логическому выводу, что мальтузіанцы и умѣренные либералы англійской школы должны признать или всѣ свои воззрѣнія ложными, или должны согласиться, что такое общественное положеніе требуетъ улучшенія и прогрессивныхъ мѣръ. Въ самомъ дѣлѣ, для какой цѣли требуютъ они воздержанія? Они его требуютъ для того, чтобы дѣти не погибали; они его требуютъ для того, чтобы родители могли воспитывать дѣтей, вполнѣ сохраняя и развивая ихъ силы, чтобы они могли имъ давать такое воспитаніе, при которомъ они дѣлались-бы наиболѣе годными людьми въ жизни. Рядомъ съ этимъ они стремятся, чтобы родители достигали всего этого сами, собственными усиліями; они возстаютъ противъ подати для бѣдныхъ и всякаго общественнаго вспомоществованія многосемейнымъ родителямъ, противъ воспитанія и образованія на общественный счетъ. Какая-же это вопіющая несправедливость -- требовать, чтобы человѣкъ воспитывалъ трехъ или четырехъ дѣтей исключительно собственными средствами, воспитывалъ ихъ вполнѣ Здоровыми и давалъ максимумъ развитія ихъ силамъ, чтобы онъ исключительно на свой счетъ давалъ имъ образованіе, которое-бы вполнѣ обезпечило ихъ будущность и въ то-же самое время даютъ этому человѣку на рынкѣ трехъ конкурентовъ, равныхъ ему по силѣ, но способностямъ, и которые, по отношенію къ воспитанію дѣтей, въ двѣнадцать разъ болѣе облегчены, чѣмъ онъ, многосемейный отецъ. Какая нелѣпость ожидать, что при такомъ положеніи воспитаніе дѣтей можетъ имѣть какой-бы то ни было успѣхъ, что рано или поздно само собою, безъ всякихъ усилій съ нашей стороны, наступитъ время, когда родители будутъ воспитывать своихъ дѣтей безъ общественнаго вспомоществованія и когда общественныя школы сдѣлаются излишними. При такомъ положеніи, когда не будетъ общественнаго вспомоществованія, когда не будетъ общественной школы, большинство дѣтей будетъ рости, какъ дикіе звѣри въ лѣсу, какъ они и теперь растутъ вездѣ, гдѣ общественное вспомоществованіе и общественная школа недостаточны. Тамъ, гдѣ школа не пользуется общественнымъ вспомоществованіемъ, народное воспитаніе неизбѣжно должно находиться въ томъ положеніи, въ какомъ оно описывалось англійскими правительственными изслѣдованіями въ былыя времена въ Ирландіи. Оказалось, самыя лучшія ирландскія школы равнялись самымъ скверныхъ школамъ Англіи, да и тѣ были доступны только для болѣе достаточныхъ.. Въ громадномъ большинствѣ школы были временныя; странствующіе учители были пьяницы и развратные негодяи; книги, которыя тамъ употреблялись, были въ родѣ слѣдующихъ: "Ирландскіе мошенники и разбойники", "Исторія разбойника, капитана Фрини", "Исторія Редмонда Онлонъ, знаменитаго бандита", "Садъ любви", "Впечатлѣнія любви", "Экономія красоты", "Школа наслажденій", "Пріятное искуство наживать деньги* и т. д. Ничтожное вознагражденіе, опредѣляемое школьнымъ учителямъ, доходило до баснословнаго минимума. Даже въ тѣхъ школахъ, которыя поддерживались католическимъ духовенствомъ изъ соперничества съ англійскимъ правительствомъ и съ цѣлью вліять на народъ, самой удовлетворительной платой для школьнаго учителя признавалось сорокъ шиллинговъ въ годъ, т. е. четырнадцать рублей, -- такая жалкая сумма, которой нельзя было прожить ни одному фабричному или заводскому ремесленнику въ мѣсяцъ. Изъ отчета петербургскаго земства на 1870 г. видно, что у насъ народныя школы приблизительно въ такомъ-же положеніи. Теперь, когда англійское правительство издерживаетъ на школы около 2 мил. р. сер.,-- въ Ирландіи 6,520 школъ и 913,198 учащихся (1867 г.); но и теперь учителя получаютъ такое незначительное вознагражденіе, что, окончивъ курсъ въ учительской семинаріи, они выѣзжаютъ изъ Ирландіи или находятъ болѣе выгодное занятіе. Большинство учениковъ учительскихъ семинарій не поступаетъ въ школы, и мѣста занимаются только безпомощными невѣждами. Гдѣ народное образованіе обращало на себя болѣе вниманія, тамъ обнаруживается другое, еще болѣе поразительное явленіе. Дѣтямъ предлагаютъ воспитаніе безвозмездно, а они не могутъ этимъ воспользоваться. Болѣе четверти столѣтія тому назадъ въ Англіи было обнаружено, что многосемейные родители по большей части рѣшительно не въ состояніи содержать своихъ дѣтей; они до такой степени нуждаются въ ихъ помощи и въ ихъ поддержкѣ, что никакъ не могутъ обойдтись безъ ихъ рукъ и работы, и потому не могутъ посылать ихъ въ школу, хотя-бы имъ предлагалось образованіе даромъ. Дѣти употреблялись въ работу дома отъ трехъ и четырехъ лѣтъ; начиная съ пяти лѣтъ они отправлялись на фабрики и въ ремесленныя заведенія; съ семи лѣтъ вообще начиналась правильная работа дѣтей. Съ тѣхъ поръ, какъ всѣ эти факты были обнаружены, прошло уже болѣе четверти столѣтія, но въ шестидесятыхъ годахъ оказалось, что восьмилѣтнихъ дѣвочекъ употребляли въ работу съ трехъ часовъ утра до восьми вечера, а въ 1870 г. въ ткацкихъ изъ лошадинаго волоса найдены были дѣти четырехъ лѣтъ, которые работали отъ 12 до 15 часовъ въ день въ зараженномъ и нездоровомъ воздухѣ. Самыя крайнія злоупотребленія могли быть прекращаемы только самыми строгими запрещеніями, но какъ-бы далеко ни пошелъ тутъ надзоръ, онъ все-таки можетъ ограничиться только публичными заведеніями; въ нихъ занята только четвертая часть дѣтей, и чѣмъ съ большею рѣзкостью будутъ въ этой сферѣ стѣснять родителей, тѣмъ болѣе дѣтямъ придется переносить дома. Это мы знаемъ изъ исторіи нашего крѣпостного права, гдѣ суровая принудительная опека помѣщика надъ крестьяниномъ дѣлала изъ послѣдняго величайшаго деспота семейства. То-же мы видимъ и въ Германіи, гдѣ денежные штрафы и тюремное заключеніе, налагаемые на родителей для того, чтобы заставить ихъ посылать своихъ дѣтей въ школы, оказывались самыми недѣйствительными мѣрами, потому-что поправляли зло насильственнымъ образомъ. Многіе родители, для избѣжанія штрафа или наказанія, прибѣгали ко всевозможнымъ уловкамъ и хитростямъ, отсылая своихъ дѣтей изъ селъ въ города и промышленные центры для заработка,-- или, подчиняясь принудительной мѣрѣ, смотрѣли на школьное образованіе, какъ на неизбѣжную формальность. Въ 1863 г. во Франціи оказалось, что изъ 657,401 учениковъ, кончившихъ курсъ въ общественныхъ школахъ, только 395,393 научились читать, писать и считать; 262,008 учениковъ почти ничему не научились, 40% изъ всѣхъ учившихся остались безграмотными. Въ Англіи безграмотными оставались подобные ученики послѣ семи и восьми лѣтъ посѣщенія школы. Родители, которые отдаютъ своихъ дѣтей не въ публичное, а въ частное заведеніе, конечно, выказываютъ наибольшую заботливость объ ихъ воспитаніи; мало этого, такимъ образомъ дѣйствуютъ только тѣ изъ родителей, которые пользуются наибольшимъ благосостояніемъ. Однакожъ въ 1866 году оказалось, что во Франціи изъ числа 958,928 учениковъ, воспитывавшихся въ частныхъ заведеніяхъ, 243,158 были такъ бѣдны, что ихъ родители не могли за нихъ платить. Въ разрядѣ пользующихся большимъ благосостояніемъ болѣе четверти родителей не могли, слѣдовательно, давать своимъ дѣтямъ никакого воспитанія въ публичныхъ школахъ; число родителей, неспособныхъ давать своимъ дѣтямъ никакого воспитанія, составляло 45% -- все это офиціальныя свѣденія наполеоновскаго правительства. Чтобы дѣти могли получать въ школѣ какое-нибудь образованіе, кронѣ безвозмезднаго обученія, нужно было учредить еще школьныя благотворительныя кассы. Родители не въ состояніи были кормить своихъ дѣтей; дѣти должны были, по крайней мѣрѣ, въ значительныхъ размѣрахъ кормить сани себя, а для этого работать. Чтобы у нихъ оставалось свободное время для школы, ихъ нужно было въ извѣстныхъ предѣлахъ кормить. Затѣмъ оказывалось, что дѣти не могли являться въ школу потому, что не имѣли одежды, -- ихъ нужно было сначала одѣть; о книгахъ и другихъ школьныхъ потребностяхъ нечего и говорить; они, конечно, ничего подобнаго не могли для себя пріобрѣсти. Такимъ образомъ принудительныя мѣры въ такомъ нравственномъ дѣлѣ, какъ образованіе дѣтей, не могутъ создать хорошей народной школы. Думаютъ, что принужденіе въ этомъ случаѣ совершенно раціональная и законная мѣра, потому-что невѣжество слѣпо и само по себѣ никогда неспособно понять потребности образованія и оцѣнить его важность. Это отчасти справедливо; справедливо и то, что бѣдный человѣкъ прежде всего думаетъ не объ отдаленныхъ результатахъ своего труда, а о ближайшихъ и непосредственных своихъ нуждахъ; но кого-же насильно можно заставить учиться? Вышеприведенная статистическая цифра очень краснорѣчиво говоритъ, что можно ходить въ школу пять или шесть лѣтъ и выйдти изъ него безграмотнымъ. Мы знали не одинъ примѣрѣ такихъ студентовъ, которыя отдавались своими отцами противъ ихъ желанія въ университетъ и черезъ четыре года выходили изъ него такими-же олухами, какъ и ихъ батюшки,-- потомъ прозябали въ канцеляріяхъ и брали взятки исправнѣе всякаго подъячаго. Кромѣ того, всякая принудительная мѣра, какъ насиліе -- какими-бы благими мотивами она ни оправдывалась -- Вызываетъ со стороны принуждаемаго упорство, хитрость и сопротивленіе, слѣдовательно. дурно дѣйствуетъ на общественный характеръ. Совсѣмъ другое дѣло, когда интеллигентная часть общества Является съ своимъ участіемъ, содѣйствіемъ и помощію къ бѣдной и невѣжественной массѣ и старается всѣми силами вывести ее изъ тьмы и варварства. Съ одной стороны, оно стремится возбудить сознаніе интеллектуальной жизни и собственнымъ примѣромъ показываетъ ея превосходство передъ тупой животной жизнію, съ другой -- поставитъ массу въ такія экономическія условія,.при которыхъ сынъ или дочь послѣдняго бѣдняка могутъ получить образованіе. Съ этой-же цѣли должны быть направлены всѣ общественныя учрежденія, вся соціальная и государственная система народной жизни, такъ-какъ школа должна быть органической частью всего политическаго и общественнаго строя. Отнимите у Америки школу, и всѣ ея свободныя учрежденія могутъ черезъ два или три поколѣнія обезсилѣть и разрушиться. Послѣ этого, кажется, ясно, что дѣти имѣютъ несомнѣнное право получать образованіе и обученіе на счетъ общества и государства. Это право порождаетъ для государства обязанность, а обязанность государства -- право облагать съ этою цѣлью податью. Мало этого, мы видимъ отсюда, какой характеръ должна носить подобная подать. Для родителей отсутствіе возможности воспитывать и обучать своихъ дѣтей прямо вытекаетъ изъ того, что конкуренція малосемейныхъ и безсемейныхъ понижаетъ ихъ заработную плату; происходящее отъ этого пониженіе заработной платы, конечно, неблагопріятно дѣйствуетъ на самое благосостояніе и слѣдовательно умственное развитіе низшихъ классовъ. Отсюда прямо слѣдуетъ, что подать въ пользу народнаго образованія и подрастающаго поколѣнія должна существенно отличаться отъ другихъ податей, она должна если не исключительно, то, по крайней мѣрѣ, преимущественно падать на высшіе и имущіе классы. Наше земство кое-гдѣ натолкнулось на эту мысль и сдѣлало кое-какія попытки къ ея примѣненію. Но мысль такъ и осталась мыслію, а попытки кончились ничѣмъ. Никто не говоритъ, чтобы легко было совладать съ предразсудками нашего общества, съ упорствомъ и косностію его въ прогрессивнихъ предпріятіяхъ, но что-же это за люді. которые боятся перваго труднаго шага и теряются при перво" встрѣчающемся препятствіи? Изъ отчета петербургскому земству за 1869 г. видно, что въ петербургской губерніи крайній недостатокъ въ средствахъ для подготовленія учителей. Земство задумало назначить четырехъ педагоговъ для лѣтнихъ курсовъ. Попечитель петербургскаго университета уменьшилъ это число до трехъ и потомъ еще потребовалъ, чтобы назначено было 250 рублей инспектору. Если-бы у насъ для надзора за каждый тремя солдатами назначено было по офицеру, то лѣтъ черезъ двадцать мы навѣрное остались-бы и безъ солдатъ, и безъ офицеровъ... Мнѣ кажется, что училищное начальство тѣхъ мѣстъ, гдѣ нанятые педагоги читали учителямъ свой курсъ втеченіе лѣтнихъ мѣсяцевъ, могло-бы безъ всякаго неудобства и при ограниченности своихъ занятій лѣтомъ, слѣдить за этимъ курсомъ. Изъ этого мы видимъ, что бюрократическое училищное начальство можетъ до такой степени увлекаться ревностью обезпечить доброкачественность народнаго образованія, что это стремленіе можетъ наконецъ обратиться во вредъ дѣлу. Франція это доказала горькимъ опытомъ своего настоящаго поколѣнія. Цѣлый рядъ министровъ только и заботился о томъ, чтобы слѣдить за благонравіемъ народнаго образованія, и наконецъ эта система окончилась тѣмъ, что не было ни хорошихъ и образованныхъ министровъ, ни солдатъ, ни патріотизма, ни благонравія.

И. Флеровскій.

"Дѣло", No 8, 1871

Оставить комментарий Берви-Флеровский Василий Васильевич (bmn@lib.ru) Год: 1871 Обновлено: 27/11/2023. 47k. Статистика. Статья: Публицистика Критика и публицистика	Скачать FB2 Ваша оценка:

Берви-Флеровский Василий Васильевич Право на воспитание и обучение

ПРАВО НА ВОСПИТАНІЕ И ОБУЧЕНІЕ.

Берви-Флеровский Василий Васильевич
Право на воспитание и обучение