Бобрищев-Пушкин Александр Владимирович
Эмпирические законы деятельности русского суда присяжных. А. М. Бобрищева-Пушкина. С атласом таблиц и диаграмм. М., 1896 г

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Эмпирическіе законы дѣятельности русскаго суда присяжныхъ. А. М. Бобрищева-Пушкина. Съ атласомъ таблицъ и діаграммъ. М., 1896 г. Появленіе книги г. Бобрищева-Пушкина составляетъ выдающееся явленіе въ нашей юридической литературѣ. Книга эта по богатству собраннаго въ ней матеріала, по оригинальности метода его разработки, по поучительности выводовъ несомнѣнно заслуживаетъ полнаго вниманія не только спеціалистовъ, но и всѣхъ интересующихся дѣйствительнымъ положеніемъ суда присяжныхъ въ Россіи. Цѣлью работы автора является выясненіе тѣхъ эмпирическихъ законовъ, по которымъ дѣйствуетъ судъ присяжныхъ при оцѣнкѣ доказательствъ и постановкѣ вердикта, выясненіе, такъ сказать, законовъ правосознанія присяжныхъ. Нельзя не указать той строгой объективности, съ которой авторъ приступаетъ къ разрѣшенію этой задачи; онъ преднамѣренно избѣгаетъ всякой личной полемики, предоставляя фактамъ и научно полученнымъ выводамъ возражать противъ голословныхъ заявленій противниковъ суда присяжныхъ.
   Матеріаломъ автору служитъ съ одной стороны издаваемый министерствомъ юстиціи сводъ статистическихъ свѣдѣній съ 1873 по 1889 г. включительно, а съ другой 1,508 вердиктовъ по 716 процессамъ, въ которыхъ онъ лично принималъ участіе. Этотъ обширный матеріалъ авторъ стремится обработать, насколько это возможно, строго научнымъ путемъ, пользуясь для этого, впервые въ юридическомъ изслѣдованіи, методомъ, называемымъ въ логикѣ обратно-дедуктивнымъ. Методъ этотъ при изслѣдованіи соціальныхъ явленій заключается, какъ извѣстно, въ томъ, что выведеннымъ статистически или иными индуктивными пріемами эмпирическимъ законамъ явленій дѣлается повѣрка путемъ вывода тѣхъ же эмпирическихъ законовъ изъ общихъ психологическихъ и этіологическихъ законовъ. Точно провести этотъ методъ при современномъ состояніи соціологіи, психологіи и этіологіи авторъ счелъ невозможнымъ, а поэтому онъ замѣнилъ прямые выводы ихъ научныхъ законовъ, которые должны были ему служить для повѣрки дедуктивно полученными выводами изъ отдѣльныхъ случаевъ -- процессовъ. Опредѣляя принятый имъ методъ, авторъ на стр. 154 говоритъ: "Эмпирическій законъ, выведенный изъ всей совокупности случаевъ, я повѣряю заключеніями, выведенными a priori изъ каждаго отдѣльнаго, независимо отъ другихъ. Здѣсь есть качественная разница, слѣдовательно не повтореніе"
   Содержаніе книги, тѣ многочисленные выводы и наблюденія, которые дѣлаетъ авторъ, даютъ очень много интересныхъ и поучительныхъ указаній, изучить которыя было бы очень полезно столь размножившимся за послѣднее время противникамъ суда присяжныхъ. Такъ часто раздающейся жалобѣ о слабости репрессіи присяжныхъ г. Бобрищевъ-Пушкинъ противопоставляетъ рядъ статистическихъ данныхъ, доказывающихъ, что репрессія суда присяжныхъ постоянно повышается (стр. 68); по вопросу о преимуществѣ сословныхъ представителей авторъ доказываетъ, что "по сравненію съ судомъ сословныхъ представителей судъ присяжныхъ въ отношеніи силы репрессіи не только послѣдовательнѣе, но и въ общемъ оказывается строже" (стр. 75); противъ обвиненія въ томъ, что рѣшенія присяжныхъ засѣдателей большею частью вполнѣ случайны, онъ указываетъ, что "на протяженіи одной сессіи у присяжныхъ вырабатывается болѣе или менѣе подвижная теорія доказательствъ, и это способствуетъ тому, что ихъ рѣшенія проникаются единообразіемъ" (стр. 180).
   Опредѣляя свойства преступнаго дѣянія, имѣющія значеніе для присяжныхъ при постановленіи вердикта, г. Бобрищевъ-Пушкинъ указываетъ, что одной формальной виновности въ глазахъ присяжныхъ недостаточно для осужденія, необходимъ дѣйствительный вредъ обществу". Судебная защита укрѣпившихся юридическихъ формъ общественности, независимо отъ того, насколько онѣ сознаны или не сознаны законодательствомъ, составляетъ не только неустранимую, но и главную задачу суда присяжныхъ; отсюда неудержимое стремленіе этого суда карать то, что дѣйствительно вредно обществу, взвѣшивать не только нарушеніе закона, но и тяжесть возмездія и давать справедливое удовлетвореніе общественному правосознанію" (стр. 41).
   Не только характеръ дѣянія, но и самая личность преступника имѣетъ большое значеніе для присяжныхъ. Къ несовершеннолѣтнимъ преступникамъ, вопреки обыкновенному мнѣнію, присяжные оказываются очень строгими (обвиненныхъ 60,15%), особенно по сравненію съ женщинами (обвиненныхъ 39,88%)) это объясняется своего рода педагогическимъ стремленіемъ присяжныхъ, сознаніемъ того, насколько важно несовершеннолѣтнему на первыхъ порахъ встрѣтить на судѣ строгую репрессію (таб. XVI и стр. 216). Къ женщинѣ, если только она не рецидивистка, присяжные вообще относятся мягче, чѣмъ къ мужчинѣ. "Оправданіе женщины при совмѣстномъ обвиненіи съ мужчиной, въ особенности близко къ ней стоящимъ, всегда болѣе или менѣе вѣроятно; при отношеніи зависимости эта вѣроятность очень значительна. Этотъ законъ въ особенности наглядно проявляется при совмѣстной судимости съ женой -- мужа; по отношенію къ имущественному преступленію его можно даже формулировать такъ: жена при мужѣ -- не отвѣтчица" (стр. 566). Далѣе, присяжные рѣзко различаютъ преступниковъ случайныхъ отъ преступниковъ по привычкѣ; между тѣмъ какъ къ первымъ они относятся весьма мягко, вторымъ они рѣдко даже даютъ снисхожденіе; "дѣятельность суда,-- говоритъ авторъ (стр. 595),-- противъ преступниковъ спеціалистовъ представляется присяжнымъ общественной самообороной и притомъ почти рефлективной;такъ какъ преступники по ремеслу обыкновенно обнаруживаютъ безсердечіе по отношенію къ несчастіямъ ближняго и ихъ убыткамъ отъ преступленія, то и присяжные рѣшаются на крайне суровый отпоръ".
   Весьма любопытными являются наблюденія г. Бобрищева-Пушкина о вліяніи состава присяжныхъ засѣдателей на строгость вердикта. Иновѣрцы христіане оказываются болѣе строгими, чѣмъ православные. Интеллигентные присяжные строже неинтеллигентныхъ. "Строгое отношеніе присяжныхъ обусловливается такимъ сочетаніемъ, гдѣ интеллигентные имѣютъ противъ себя 10 или 11 человѣкъ неинтеллигентныхъ, или сами являются въ большинствѣ 12 или 11, т.-е. при полномъ почти отсутствіи неинтеллигентовъ" (стр. 257). Что касается строгости отдѣльныхъ категорій интеллигентовъ, то, при общемъ обвинительномъ процентѣ въ 60,87, самыми строгими оказываются: старшины иновѣрцы (при нихъ обвин. % -- 100), военные (86,36), бывалые присяжные (83,33); самыми мягкими, даже мягче неинтеллигентовъ (58,55) оказываются профессора (58,33) и юристы (57,14) (таб. XXXVII и стр. 260).
   Предѣлы библіографической замѣтки не даютъ намъ возможности разобрать подробнѣе содержаніе книги г. Бобрищева-Пушкина; приведемъ лишь ея глубоко вѣрныя заключительныя слова,-- общій, такъ сказать, выводъ автора: "Русскій присяжный засѣдатель не только юридически, но фактически является въ исключительно благопріятномъ для правосудія положеніи человѣка могущаго и, какъ показываетъ предыдущее изложеніе, неуклонно стремящагося творить на пользу общую живое право вполнѣ независимо и безпристрастно и въ связи съ этимъ -- справедливо и человѣчно" (стр. 615).
   Къ книгѣ приложенъ атласъ съ 84-мя чрезвычайно любопытными, объясняющими нѣкоторые выводы текста, таблицами и діаграммами.

"Русская Мысль", кн.XI, 1896

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru