Брет-Гарт Фрэнсис
Таинственный призыв

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    The Christmas Gift that Came to Rupert.
    Текст издания: Собрание сочинений Брет-Гарта. -- Санкт-Петербург: Товар. "Общественная Польза", 1895. Том второй.

   

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ
БРЕТЪ-ГАРТА

Томъ второй

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типогр. Высочайше утвержд. Товар. "Общественная Польза" Большая Подъяческая, No 39
1895

Таинственный призывъ.

   Были святки. Докторъ пододвинулъ свое кресло къ камину и бросилъ добрый, но строгій взглядъ на окружавшія его русыя дѣтскія головки.
   -- Я не желаю,-- началъ онъ.-- чтобы кто-нибудь прерывалъ меня глупыми вопросами. При первомъ вопросѣ я замолчу, а при второмъ... задамъ всѣмъ по доброй порціи касторки. Если же кто-нибудь изъ васъ пошевелитъ ногой или рукой, я сейчасъ ее отрѣжу: у меня съ собою всѣ инструменты. Дайте-же обѣщаніе слушать смирно.
   -- Да, да! отвѣчало шесть юныхъ голосовъ, но вслѣдъ затѣмъ посыпались вопросы отъ маленькихъ слушателей.
   -- Тише, тише! Кто громко перегрызетъ миндалинку или засопитъ, набивая ротъ сладостями, тотчасъ будетъ удаленъ изъ комнаты.
   .... Четыре года тому назадъ,-- началъ докторъ,-- я слушалъ лекціи въ одномъ изъ большихъ городовъ. Мои профессоръ, добрый, хотя немного упрямый человѣкъ, пригласилъ меня провести въ его семействѣ сочельникъ. Я съ удовольствіемъ согласился, такъ какъ мнѣ давно уже хотѣлось увидѣть одного изъ его сыновей, мальчика лѣтъ двѣнадцати, замѣчательно умнаго. Вечеръ у профессора былъ очень веселый. Онъ пригласилъ дѣтей со всего околодка и среди нихъ необыкновенный сынъ хозяина казался какимъ-то уродомъ. Мальчикъ былъ очень слабаго здоровья и рѣдко бѣгалъ или игралъ съ товарищами, а охотнѣе читалъ книгу или писалъ стихи. Хозяиномъ была приготовлена великолѣпная елка и всѣ смѣялись, шутили и старались отгадать.-- кому какой приготовленъ подарокъ. Дѣти, казалось, были очень счастливы и выкликали имена другъ друга, обозначенныя на игрушкахъ. Вдругъ кто-то произнесъ съ удивленіемъ:
   -- Вотъ подарокъ и Руперту -- отгадайте, что?
   -- Письменный столъ?
   -- Золотое перо?
   -- Полное собраніе сочиненій Мильтона?
   -- Словарь рифмъ?
   -- Да скажите-же, что такое?
   Эти вопросы сыпались со всѣхъ сторонъ.
   -- Барабанъ!
   -- Что? спросили мы всѣ въ одинъ голосъ.
   -- Да, барабанъ!
   Дѣйствительно, мы увидали большой, новый, блестящій барабанъ съ мѣднымъ обручемъ и съ надписью: для Руперта. Конечно, мы всѣ расхохотались, находя очень веселой эту шутку,-- подарить взрослому серьезному мальчику такую дѣтскую игрушку.
   -- Ты сдѣлаешь много шума въ свѣтѣ, Рупертъ, говорилъ одинъ изъ гостей.
   -- Это пергаментъ для поэта, шутилъ другой.
   -- Это послѣднее сочиненіе Руперта въ кожаномъ переплетѣ, прибавлялъ третій.
   -- Сыграй намъ классическій мотивъ, Рупертъ! восклицалъ четвертый.
   Но Рупертъ былъ такъ оскорбленъ, что не могъ произнести ни слова. Онъ поблѣднѣлъ, прикусилъ губу и, наконецъ, горько заплакавъ, выбѣжалъ изъ комнаты. Смѣявшимся раньше надъ нимъ стало стыдно и всѣ спрашивали, кто повѣсилъ на елку барабанъ. Никто не зналъ. (А, вы хотите знать мое мнѣніе? Я вамъ его не скажу и вы не смѣете задавать вопросовъ. Помните уговоръ!) Какъ бы то ни было, Рупертъ не возвратился въ гостинную и мы вскорѣ разошлись.
   Докторъ прокашлялся и продолжалъ:
   -- На слѣдующую весну началась война между Сѣверомъ и Югомъ и я былъ назначенъ врачемъ въ одинъ изъ вновь сформировавшихся полковъ. По дорогѣ въ армію, я проѣзжалъ мимо города, гдѣ жилъ профессоръ, и, конечно, зашелъ къ нему. Мой первый вопросъ былъ о Рупертѣ. Отецъ грустно покачалъ головой.
   -- Онъ нездоровъ, сказалъ онъ, -- онъ чахнетъ съ прошлаго Рождества. Это странный, очень странный случай. Взгляните на него сами; ваше посѣщеніе, быть можетъ, его развлечетъ.
   Я нашелъ Руперта на диванѣ, обложеннаго подушками. Вокругъ него валялись книги, а надъ головой висѣлъ на гвоздикѣ знакомый барабанъ. Лицо мальчика было исхудалое. изнуренное, на обѣихъ щекахъ виднѣлись красныя пятна, и широко открытые глаза ярко блестѣли. Онъ обрадовался мнѣ и, узнавъ куда я ѣду, разспрашивалъ подробно о войнѣ. Я думалъ, что мнѣ удалось отвлечь его мысли отъ болѣзненныхъ страданій, но онъ вдругъ схватилъ меня за руку, привлекъ къ себѣ и сказалъ шепотомъ:
   -- Докторъ, вы не будете смѣяться надо мною, если что нибудь вамъ скажу?
   -- Нѣтъ, отвѣчалъ я.
   -- Вы помните этотъ барабанъ? Нѣсколько недѣль, послѣ Рождества я однажды лежалъ въ постели, какъ вдругъ барабанъ, висѣвшій на этомъ самомъ мѣстѣ, сталъ издавать сначала тихіе, а потомъ все болѣе и болѣе громкіе звуки, такъ что, наконецъ, по всему дому загремѣлъ барабанный бой. Послѣ полуночи онъ снова повторился. На другой день я никому не сказалъ ни слова о случившемся; но съ тѣхъ поръ каждую ночь барабанъ бьетъ надъ моей головой.
   Я пристально взглянулъ на него и пощупалъ пульсъ. Глаза его горѣли, пульсъ былъ частый. Возвратясь въ кабинетъ профессора, я высказалъ ему мое мнѣніе. (Вамъ, дѣтки, до него нѣтъ никакого дѣла).
   -- Ему просто нужны воздухъ, движеніе и трудъ, отвѣчалъ профессоръ, который былъ не дурной человѣкъ и очень умный, но, какъ я уже вамъ сказалъ, упрямый.
   Въ тотъ же день я отправился далѣе и совершенно забылъ о маленькомъ Рупертѣ. Но однажды, встрѣтивъ стараго товарища, онъ сообщилъ мнѣ, что бѣдный мальчикъ, совершено сойдя съ ума, бѣжалъ изъ дома во время одного изъ припадковъ.
   Вскорѣ послѣ моего разговора съ старымъ товарищемъ случилось одно изъ сильныхъ кровопролитныхъ сраженій всей войны. Часть нашей арміи была истреблена и меня послали на поле сраженія для того, чтобы раздѣлить труды врачей погибшей дивизіи, которые не въ состояніи были одни справиться съ грудами раненыхъ. Прибывъ въ временный лазаретъ, я хотѣлъ перевязать рану одному солдату изъ Вермонта, у котораго были оторваны два пальца, но онъ просилъ меня прежде помочь другимъ, болѣе нуждавшимся въ моей помощи.
   -- Ради Бога, докторъ, оставьте меня и пойдите къ барабанщику нашего полка. Онъ совсѣмъ еще ребенокъ и умираетъ, если уже не умеръ. Вотъ онъ тамъ лежитъ.
   Я тотчасъ пошелъ къ барабанщику, который лежалъ нѣсколько поодаль вмѣстѣ съ своимъ барабаномъ. Съ перваго взгляда я узналъ въ немъ бѣднаго Руперта. И безъ словъ раненаго солдата, и безъ креста, сдѣланнаго мѣломъ другимъ докторомъ на скамейкѣ и доказывавшаго, какъ необходима была помощь больному, можно было сразу сказать, что минуты его сочтены. Холодный потъ, выступившій на его блѣдномъ лбу, совершенно склеилъ его каштановыя кудри. Я позвалъ его по имени. Онъ открылъ глаза и узналъ меня.
   -- Я радъ, что вы пришли, но едва-ли можете мнѣ. помочь, промолвилъ онъ шопотомъ.
   Я не хотѣлъ солгать, потому молча пожалъ ему руку.-- Вы увидите отца,-- продолжалъ онъ,-- попросите у него прощенія за меня. Я одинъ во всемъ виноватъ. Долго я не понималъ, зачѣмъ на елкѣ явился барабанъ и къ чему онъ постоянно билъ. Теперь я понимаю. Я сдѣлалъ свое дѣло и счастливъ. Скажите отцу, что все къ лучшему. Еслибы я остался въ живыхъ, то я только безпокоилъ-бы и сердилъ его, а теперь что-то говоритъ мнѣ: "ты поступилъ хорошо".
   Бѣдный мальчикъ умолкъ и нѣсколько минутъ лежалъ тихо. Потомъ онъ схватилъ меня за руку и воскликнулъ: -- Слышите?
   Я слышалъ только стонъ раненыхъ.
   -- Барабанъ, промолвилъ Рупертъ едва слышнымъ голосомъ,-- барабанъ зоветъ меня. Слышите, продолжалъ онъ, протягивая руку, чтобы схватить свой барабанъ.-- Это заря. Войско все въ сборѣ. Смотрите, какъ блеститъ солнце на штыкахъ. На-караулъ! Идетъ полководецъ... но что это... Я не могу смотрѣть на его лицо, оно сіяетъ лучезарнымъ блескомъ... Онъ видитъ меня, улыбается мнѣ... это...
   Онъ умолкъ, тихо вытянулся во весь ростъ на деревянной койкѣ -- и все было кончено.
   Ну, дѣти, довольно. Ни одного вопроса!. Ничего не спрашивать, что сталось съ барабаномъ. Кто хнычетъ? Сейчасъ дамъ касторки...
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru