Дмитриев Иван Иванович
Письма к Д. Н. Блудову

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Иван Иванович Дмитриев

Письма к Д. Н. Блудову

   "Российский архив", Т. 1, М., 1991, с. 29-31
   "Im-Werden-Verlag" 2001
   http://www.imwerden.de
  

И. И. Дмитриев -- Д. Н. Блудову

  

Милостивый государь Дмитрий Николаевич!

   Спешу принести Вам чувствительную благодарность за приятное Ваше письмо, равно как и за книгу Шатобриана1.
   Согласен с Вами, что талант его и в ней блестит на многих страницах. Согласен также и в том, что литтература наша подвигается раком. Никогда журналисты наши столько не находили гениев, как ныне. Но, к сожалению, они почиют в мире; ни один из них не пробудился даже и тогда, когда великой Каченовской трактовал нашего Историографа2 наравне с университетским пансионером. Всякой боялся, чтоб и его не задели. Все только говорили: "Как жаль, что нет Блудова или Дашкова3".
   Теперь вся наша словесность лежит на могучих плечах известного всем трудолюбца4, без которого стихи и проза: все легко, все ничего не стоит; который, как хитрый Протей, возобновляет себя в разных видах: неиствует в одах, глупит в притчах, лепечет в мадригалах и даже начинает рыться в прахе истории. Сказывают, что журналисты Ваши уже открыли глаза и отдают ему справедливость. Честь и слава его долготерпению.
   Последуем и мы его примеру. Придет и наше время: будут читать и нас во Франции и в Англии. Я надеюсь много на учебные заведения: теперь свет изливается вместо двух из пяти пунктов5, и, конечно, это будет иметь большое значение на наше авторство. Спрошу к слову: читаете ли Вы газеты Вашей Отчизны, т. е. казанские. Естьли нет, так отыщите 54 No и прочтите письмо попечителя К<азанского> У<ниверситета> к ректору. Оно замечательно во многих отношениях и стоит Вашего любопытства.
   Может быть, я Вам наскучил. Простите избытку моего участия в нашей словесности. В этом случае только я горячусь, может быть, больше, нежели надобно. Впрочем, с душевным к Вам и почтенной Вашей супруге6 имею честь быть, милостивый государь,
   Вашим покорнейшим слугою
   Иван Дмитриев. Москва 1820 августа 8-го дня.
  
   1 В постскриптуме письма от 27 июня Д. Н. Блудов сообщал, что посылает И. И. Дмитриеву "Шатобрианово сочинение о герцоге Берри" Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1871. С. 253). Очевидно, речь шла о книге: Сhateaubriand. Mеmoires touchant la vie et la mort de duc de Berry. Paris, 1820.
   2 Т. е. Н. М. Карамзина. 8 марта 1820 года И. И. Дмитриев писал Л. И. Тургеневу: "Читали ли вы IV номер "Благонамеренного"? Мне кажется, в первой пьесе, под заглавием "Рассказы Лужницкого старца", присланной из Москвы, мечено на Николая Михайловича. Какие скареды!" (Дмитриев И. И. Сочинения. М., 1986. С. 396). Через неделю, 16 марта, он сообщил о "Лужницком старце" и князю П. А. Вяземскому (Там же. С. 397). К концу лета И. И. Дмитриев уже доподлинно знал, что под этим псевдонимом укрылся историк и литературный критик М. Т. Каченовский, вновь бросивший перчатку историографу и прочим карамзинистам.
   3 Д. В. Дашков, один из идеологов и блистательный полемист "Арзамаса", был в ту пору вторым советником русского посольства в Константинополе.
   4 Имеется в виду граф Д. И. Хвостов, член "Беседы любителей русского слова", крайне плодовитый, но бесталанный литератор. Искренность его творений, увы, не помешала потомкам совершить печальное деяние: имя графа стало синонимом графоманства.
   5 К этому времени в России фактически было семь университетов: Московский, Казанский, Харьковский, Виленский, Дерптский, а также недавно созданные Петербургский и Варшавский.
   6 Т. е. Анне Андреевне Блудовой, урожденной княжне Щербатовой.
  

"И МОИ" ПИСЬМА И. И. ДМИТРИЕВА К Д. Н. БЛУДОВУ

  
   Подготовлено А. А. Ильиным-Томичом. В сборнике "Новые безделки" к 60-летию В. Э. Вацуро. Москва. НЛО. 1995--1996
   "Im Werden Verlag". Некоммерческое электронное издание. Мюнхен. 2005
   http://www.imwerden.de
  
   Обозрению эпистолярного наследия Ивана Ивановича Дмитриева посвящено на редкость содержательное исследование, открывающее, в виде преамбулы, комментарий В. Э. Вацуро к самой представительной публикации Дмитриевских писем в XX столетии1. Здесь не только выяснено историко-литературное значение эпистолярия Дмитриева, окинута взглядом опубликованная его часть2, представлен весьма полный (несмотря на обязательные уверения в отсутствии претензий на полноту) перечень неопубликованных писем поэта из архивохранилищ двух столиц3, но также названы наиболее огорчительные утраты -- письма к Н. М. Карамзину, Д. Н. Блудову4 и Д. В. Дашкову. Обзор, сделанный В. Э. Вацуро, как и следовало ожидать, существенно повысил научную котировку дмитриевского эпистолярного текста, искусно стимулировав новые публикации. Анонимный эдитор, назвавшийся "Редакция "Российского Архива"", обнародовал крайне любопытное письмо Дмитриева к Блудову от 8 августа 1820 г., находящееся в ГЦТМ5. Нам также трудно побороть соблазн предать тиснению три Дмитриевских письма к тому же адресату, хранящиеся в РГАДА. Увы! И эти скромные добавления никоим образом не отменяют вывода о том, что письма Дмитриева к Блудову практически не сохранились, -- по-прежнему, большая часть известных в печати ответных писем остается без Дмитриевского ответа, лишь подтверждая справедливость наблюдения, сделанного его эпистолярным собеседником: "Какой-то дух, вероятно, нечистый, ибо он в некотором смысле враждует чистейшему из наших поэтов, и уже безо всякого сомнения злой в отношении ко мне, вооружился на мою переписку с вашим превосходительством"6.
   Письма печатаются по автографам (РГАДА. Ф. 1274. Оп. 1. Д. 1751). Приносим читателю чувствительные извинения за вынужденную беглость и краткость сопроводительных пояснений.
   1 Письма русских писателей XVIII века. Л., 1980. С. 437--445.
   2 Основным библиографическим источником является "История русской литературы XIX века: Библиографический указатель / Под ред. К. Д. Муратовой". (Л. 1962. С. 288--289, 841), которая может быть пополнена лишь весьма незначительно -- для примера укажем напечатанное в статье Александра Соколова "Русская Библиотека в Америке" (Морской Сборник. 1850. Т. 4. No 7. С. 37, подп.: Ал. Ск.) письмо И. И. Дмитриева к Н. П. Резанову 1803 года (ответ на давно известное биографам поэта апрельское письмо Резанова из Петербурга. -- Русский Архив (далее: РА). 1866. No 8--9. Стлб. 1331--1334) и отрывок из письма к П. И. Соколову (январь 1823), помещенный в книге: Сухомлинов М. И. История Российской Академии. Вып. 7. СПб., 1885. С. 59).
   3 Обратим, кстати, внимание на находящиеся в ОР РНБ 7 писем к Н. И. Гнедичу (1817--1832) из фонда П. Н. Тиханова (ф. 777), 3 письма к Г. Р. Державину (в печати известно лишь одно. -- Дмитриев И. И. Сочинения / Ред. и прим. А. А. Флоридова. Т. 2. СПб., 1893. С. 214) и одно к А. М. Лунину из фонда Г. Р. Державина (ф. 247), письмо к Е. А. Карамзиной (б. д.) из фонда Н. М. Карамзина (ф. 336), 3 письма к кн. В. Ф. Одоевскому (в печати известны лишь два) в фонде 539 и 2 письма к Ф. П. Опочинину в фонде 545, о которых сообщается в кн.: Аннотированный указатель рукописных фондов. Вып. 2. Л.: <ГПБ>, 1982. С. 116, 119, 231; Вып. 3. Л., 1983. С. 129, 144; Вып. 4. Л., 1984. С. 119; на письмо И. И. Дмитриева к Д. Н. Бантыш-Каменскому от 24 марта 1834 (ИРЛИ), публикуемое в статье А. Л. Осповата "Источниковедческая заметка к "Медному всаднику"" (В кн.: Седьмые Тыняновские чтения: Тезисы докладов и материалы для обсуждения. Москва; Рига, 1995, в печати), а также на записку И. И. Дмитриева к П. И. Мятлевой (б. д.) -- ЦГАДА. Ф. 1271. Оп. 1. Д. 179. Отдельного разговора заслуживает служебная переписка Дмитриева (см., например, копии трех его декабрьских писем 1817 г. к А. С. Шульгину в "Деле о доставлении тайн. сов. Дмитриеву сведений о жителях города, которым назначены денежные пособия Комиссией вспоможения" -- ЦГИАгор. Москвы. Ф. 46. Оп. 8. Д. 1987. Л. 78, 89, 93--93 об.), выявлением которой никто пока не занимался, несмотря на пробуждающийся интерес к служебной деятельности поэта (ср.: Клименко А., Савельев А. "Угодник одним законам". -- Российская юстиция. 1994. No 7. С. 31--34).
   4 Самим В. Э. Вацуро опубликовано замечательное письмо Дмитриева к Блудову от 16 июля 1813 года, хранящееся в РГАЛИ: Письма русских писателей XVIII века. С. 418.
   5 Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII--XX вв. Т. I. M., 1991. С. 29--31. Является ответом на письмо Д. Н. Блудова от 27 июля 1820 г. -- РА. 1866, No 11--12. Стлб. 1652--1654; то же в кн.: Ковалевский Ег. Граф Блудов и его время. СПб., 1866. С. 237--239, с опечаткой в дате, перекочевавшей в кн.: Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. 1799--1826. Изд. 2-е, испр. и доп. Л., 1991. С. 219, и в комментарий "Редакции "Российского Архива"".
   6 РА. 1866, No 11--12. Стлб. 1647.
  

Милостивый Государь Дмитрий Николаевич!

  
   Хотя Вы и не хотите ко мне писать, но я, ответствуя на письмо почтенного Н. И. Кривцова1, не могу воздержаться чтоб не напомнить Вам о себе, и не принести вам чувствительной благодарности за 4 части Жоржеля2. Как бы я желал иметь и последние3, которые, судя по выпискам, должны быть еще занимательнее первых. Как ни упала Фр<анцузская> словесность, в сравнении с веком Луд.<овика> XIV или XV, но все еще согревает нас умом своим. Разумеется, что я не считаю Жоржеля одним из первых ее витязей.
   Что сказать вам об нашей? доходят ли до вас отечественные ведомости и журналы? Консерватер, который в прошлом году открыл нам, что нынешняя наша изящная словесность получила направление свое от покойного Радищева, и почти покойника Нарежного4, ныне, уведомляя нас о принятии в члены Русской Академии Моск<овского> профессора Кач<еновского>, называет его: Auteur celebres par de nombreux ouvrages, qui se distingnent eminement par leur utilite et l'elegance du Stile5.
   Многочисленные же и превосходные творения сего знаменитого автора состоят из следующих пиес, нам известных: 1: О Российском красноречии6. 2: Состязание его с бывшим экспедитором М. Ю. Мартосом о банном строении7. 3: рецензия на третью часть моих Стихотворений8. 4: изъяснение о древнем Русском поединке на Палках9, подавшее повод Строеву и Калайдовичу к возражениям, но оные либеральными нашими журналами отвергнуты10. И, наконец 5: возражение Князю Шаликову на письмо его о попадье, найденной им в Малороссии. Здесь славный автор доказывает сильными доводами диалектики, что отнюдь не предосудительно попадье носить повсюду с собою связку ключей, которые искони признаваемы были Символом доброго хозяйства11. Все сии многочисленные творения, плоды двадцати лет помещены в двух журналах12. Жаль, что которое-нибудь из наших ученых сословий не соберет их, как законное свое достояние, в одном томике.
   Между тем Киевский корреспондент Вестника Европы без малейшей жалости и уважения продолжает глумиться над нашим Историографом, как над малолетним школьником, разбирая уже третий месяц введение его в историю13. Бедный Карамзин! одни из земляков его говорят: мы и сами давно так об нем думали, другие дивятся, как они так долго не чувствовали его ничтожности! а постоянно приверженные к нему Авторы первого разряда, только грустят и восклицают: как жаль, что нет Блудова или Дашкова! -- в прочем есть наша Литтература не изобильна в новостях: по крайней мере, повторяемые издания старых сочинений доказывают, что Авторы их умели угодить публике. Недавно я читал в М.<осковских> Ведомостях объявление о новом и полном издании басен Крылова, любимейшего нашего Российского Лафонтена14. Так изъясняется об нем Российский книгопродавец, равно возникают и другие старые Авторы, как призраки из сумрака чистилища; Московский Измайлов выдал собрание мелких переводов своих15, подражая Коченовскому и Жуковскому16; К.<нязь> Шаликов уже печатает два тома отборных своих сочинений, один стихов, а другой прозы17. А Пушкин старый уже почти дописал полное собрание своих стихотворений, и решительно хочет их тиснуть18.
   Вот вам вкратце История нынешней нашей словесности19. Может быть, она не слишком займет вас в стране Мильтонов, Томсонов, Греев и Аддисонов, но вспомните Горациев стих: "отечества и дым приятен" и извините болтовню давно не говорившего с вами, и искренно любящего и уважающего вас

Покорнейшего слуги

Дмитриева Москва 1819

Апреля 2-го

  
   1 Вероятно, то, при котором советник посольства в Лондоне Николай Иванович Кривцов прислал Дмитриеву из-за границы "последнее сочинение Прадта", о чем довольный получатель рассказывал в письме к А. И. Тургеневу 27 марта 1819 г. (Русская Старина (далее: PC). 1903. No 12. С. 715). Зарегистрированное в обзоре В. Э. Вацуро (Письма русских писателей XVIII века. С. 439) письмо Дмитриева к Н. И. Кривцову (ОР РНБ. Ф. 52. No 244), возможно, является тем ответом Кривцову, одновременно с которым посылалось комментируемое письмо к Д. Н. Блудову.
   2 Речь идет о шеститомной книге Жана Франсуа Жоржеля (29 января 1731, н. ст. -- 14 ноября 1813, н. ст.) "Воспоминания, к описанию событий конца Осьмнадцатого столетия служащие" (Georgel J. F. Memoires pour servir б l'histoire des evenemens de la fin du dix-huitiйme siйcle depuis 1760 jusqu'en 1806--1810... T. 1--6, Paris, 1817--1818). Возможно, что бурный интерес Дмитриева к этому сочинению основывался на желании скорее познакомиться с помещенным в заключительном томе описанием путешествия автора в Россию в 1799 году. Эта часть мемуаров, представляющая собой небезынтересный источник по истории царствования Павла I (отреферирована А. О. Корниловичем: Депутация от Германского Великого Приорства Ордена Св. Иоанна Иерусалимского к Императору Павлу I. -- Северный Архив. 1822. Ч. 3. No 15. Июль С. 222--238; переведена Н. Соболевским с предисловием А. Кизеветтера: Путешествие в Петербург аббата Жоржеля в царствование императора Павла I. M., 1913; рецензия К. Сивкова: Голос Минувшего. 1914. No 11. С. 274--275), не раз привлекала внимание историков павловской эпохи (см., например: PC. 1877. No 3. С. 573; No 7. С. 366; РА. 1895. No 4. С. 493, 494; 1909. No 7. С. 426; Исторический Вестник. 1901. No 7. С. 205; Шильдер Н. К. Император Павел I. СПб., 1901. С. 397, 585; Эйдельман Н. Я. Грань веков. М., 1982. С. 357).
   О книжных увлечениях поэта см., например: Н. И. П. <Иваичин-Писарев Н. Д.> Библиофилы. -- Москвитянин. 1843. Ч. 6. No 12. Смесь. С. 47; Сорокин В. Библиотека И. И. Дмитриева. -- Книжные новости. 1937. No 23--24. С. 65--66; Анохина Т. Г. Дарственные надписи на книгах библиотеки Дмитриевых. -- Рукописная и печатная книга в фондах Научной Библиотеки Московского университета. <Вып. 1>. М., 1973. С. 92--104; о их структурирующей роли для Дмитриевского эпистолярия см. наблюдения В. Э. Вацуро в кн.: Письма русских писателей XVIII века. С. 442--443; о сходной страсти Блудова см.: Книжный Вестник. 1887. No 24. 15 декабря. Стлб. 1455; Пясецкий А. Граф Дмитрий Николаевич Блудов, как библиофил. -- Известия книжных магазинов товарищества М. О. Вольф. 1898. No 12. Стлб. 248--251. Имеющие давнию историю (см.: Письма В. А. Жуковского к Александру Ивановичу Тургеневу. М., 1895. С. 38--40, 43) книжные контакты Блудова и Дмитриева продолжались и после комментируемого письма: Блудов много лет доставлял Дмитриеву "микроскопическое" многотомное издание Вольтера (РА. 1866. No 11--12 Стлб. 1656--1657, 1659, 1662; 1906. No 1. С. 128; Старина и Новизна. Кн. 2. СПб., 1898. С. 160), а в 1836 г. подарил печатным отчетом Министерства внутренних дел (РА. 1868. No 4--5. Стлб. 648; Старина и Новизна. Кн. 2. С. 190--191).
   3 Дмитриев уже успел, по крайней мере, трижды попросить А. И. Тургенева (в письмах от 18 сентября и 4 ноября 1818 г., 9 января 1819 г.) о передаче этой просьбы Блудову (Дмитриев И. И. Соч. Т. 2. С. 233; PC. 1903. No 12. С. 714; Литературный Вестник. 1901. Т. 1. No 1. С. 42). Отвечая на публикуемое письмо (полученное им в Лондоне почти через год после отправления: "...Оно весновало и провело большую часть лета в Петербурге; остальное время, то есть осень и зиму, путешествовало по Германии, отдыхало в Париже и наконец прибыло в Англию..."; ср.: Дмитриев И. И. Соч. Т. 2. С. 259), Блудов оправдывался: "Я ее <"грамотку" Дмитриева. -- А. И.-Т.> принял, как верный Арзамасец: с радостию, которую вы без труда можете себе вообразить, и -- с смирением, ибо, если не совсем, то, по крайней мере, отчасти заслужил ваши упреки. Доставя к вам первые четыре тома Жоржеля, я, конечно, должен был послать за ними вслед и пятую часть его Записок, и реляцию его путешествия; но признаться ли? мне эти произведения аббата экс-иезуита показались так мало достойны вашего внимания, что я не захотел даже выписать их из Франции. Чувствую, что такое оправдание весьма неудовлетворительно; последние части сочинения всегда нужны, по крайней мере, для порядка, в такой порядочной и прекрасной библиотеке, какова ваша. Зато я и не думаю оправдываться: просто винюсь и спешу, сколько могу теперь, загладить свою вину. По счастию, нашел аббата Жоржеля в одной Лондонской книжной лавке, и как скоро случится добрый, сговорчивый курьер, то нагружу на него свою посылку к вам, поруча ее посредничеству графа Каподистрии. Надеюсь, что он будет исправнее других моих комиссионеров" (РА. 1866. No 11--12. Стлб. 1648).
   4 Имеется в виду следующее место из анонимно напечатанной в петербургской газете "Le Conservateur Impartial" (1817. No 77) статьи В. К. Кюхельбекера "Coup d'oeil sur l'etat actuel de la litterature russe": "Несмотря на усилия Радищева, Нарежного и некоторых других, на усилия, которым, быть может, со временем узнают цену, в нашей поэзии даже до начала 19 столетия господствовало учение, совершенно основанное на правилах французской литературы" (напечатанный в 1817 г. в "Вестнике Европы" (Ч. 95. No 17--18. С. 156; далее: BE) перевод этой статьи, выполненный М. Т. Каченовским, цитируется нами по кн.: Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979. С. 434--435; см. также содержательный комментарий В. Д. Рака -- там же. С. 742--743). Нельзя с уверенностью ответить, помнил ли поэт, что в лице Блудова, он беседует с одним из авторов этой газеты (см.: Глассе А. -- Проблемы авторства В. К. Кюхельбекера. -- Русская литература. 1966. No 4. С. 145--146), собиравшимся к тому же посвятить отдельную статью А. Н. Радищеву (Батюшков К. Н. Соч. Т. 2. М., 1989. С. 481; ср. комментарий О. А. Проскурина в кн.: "Арзамас". Т. 2. М., 1994. С. 564). Авторство Кюхельбекера, над фонетической стороной фамилии которого Дмитриев будет через год посмеиваться в беседе с В. И. Панаевым (Вестник Европы. 1867. т. 3. No 9. Отд. I. С. 269), по-видимому, осталось ему неизвестным.
   5 В информационной заметке о заседании Российской Академии 8 марта 1819 г. (Le Conservateur Impartial. 1819. No 23. 21 Mars / 2 Avril. P. 103) был приведен во французском переводе фрагмент речи, в которой президент Академии А. С. Шишков представлял новых кандидатов. В подлиннике слова Шишкова о Каченовском звучали так: "Долговременные упражнения его в российской словесности и многие изданные им сочинения, сколько пользою своею, столько же и чистотою слога отличающиеся, кажется мне, по справедливости отверзают ему двери в сие почтенное сословие" (Сухомлинов М. И. История Российской Академии. Вып. 7. СПб., 1885. С. 468). Свои претензии к "Le Conservateur Impartial" (и заодно к Академии, сделавшей столь неудачное и несвоевременное приобретение -- ср. в письме к другому корреспонденту от 27 марта 1819 г. -- PC. 1903. No 12. С. 715) Дмитриев почти дословно повторил через неделю, 10 апреля 1819 г., в письме к А. И. Тургеневу (Соч. Т. 2. С. 245). А в конце месяца поэту предстояло узнать из письма Карамзина следующее: "Ведаешь ли, что ты избрал Каченовского в члены Рос. Академии? Я положил белый шар и за себя и за тебя, и за Жуковского, и за Оленина. Это совсем не великодушие. Критика его весьма поучительна и добросовестна. Не имею духа бранить тебя за твое негодование; но сам не хочу сердиться" (Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. СПб., 1866. С. 261).
   Истоки конфликта И. И. Дмитриева с М. Т. Каченовским подробно проанализированы (см.: Вацуро В. Э. И. И. Дмитриев в литературных полемиках начала XIX века. -- XVIII век. Сб. 16. Л., 1989. С. 166--167). Конкретные обстоятельства этой размолвки известны, в частности, по книге М. А. Дмитриева "Мелочи из запаса моей памяти" (М., 1869. С. 117--118). По другому сообщению этого же мемуариста, его дядя не ограничился при объяснении с Каченовским констатацией, что издаваемый последним журнал ему теперь "ни друг, ни сват", но и добавил, "что с этих пор они не знакомы". "Так они и расстались, -- говорит М. А. Дмитриев, -- и что странно, с этой минуты оба, разом, невзлюбили друг друга" (Дмитриев М. А. Главы из воспоминаний моей жизни. -- ОР РГБ. Ф. 178. М. 8184-1. Л. 83 об.). При этом Каченовский навсегда остался уверен в "коварном характере И. И. Дмитриева" (Снегирев И. М. Дневник. Т. 1. М., 1904. С. 91, запись от 24 августа 1824 г.).
   6 К<аченовский М. Т.> Взгляд на успехи Российского витийства в первой половине истекшего столетия. -- BE. 1811. Ч. 59. No 19. С. 182--211; то же: Труды Общества любителей российской словесности. Ч. 1. Кн. 1. М., 1812. С. 17--52.
   7 Речь идет о полемике, развернувшейся на страницах BE из-за анонимно изданной книги "Исследование банного строения, о котором повествует летописец Нестор" (СПб.: В типографии Ивана Глазунова, 1809. 35 с.; авторство И. Р. Мартоса установлено в статье: Лазаревский Ал. Иван Романович Мартос (р. ок. 1760--1831). Биографический очерк. -- Киевская Старина. 1895. No 10. С. 51; ср.: Модзалевский В. Л. Малороссийский родословник. Т. 3. Киев, 1912. С. 459; Русские анонимные и подписанные псевдонимами произведения печати. 1801--1926: Библиографический указатель. Вып. 1. Л., 1977. С. 101). Написав рецензию на это сочинение (BE. 1810. Ч. 49. No 1. С. 60--70, подп.: К.) , Каченовский получил из Петербурга антикритику Мартоса (1810. Ч. 53. No 18. С. 145--154, б. подп.), на которую вскоре отвечал (1810. Ч. 54. No 23. С. 218--230, подп.: К.), Затем из северной столицы пришла статья И. Р. Мартоса "Изложение споров о банном строении, о котором повествует летописец Нестор" (1811. Ч. 60. No 22, С. 116--129; 1812.. Ч. 61. No 1. С. 25--52, б. подп., ср.: Лазаревский Ал. Указ. соч. С. 54), в которую Каченовский вставил обширные куски своего текста, помеченные "Примечание г. Критика", и завершил дело статьей: "Еще несколько слов о банном строении" (1812. Ч. 65. No 17. С. 38--56, подп.: К.). За участие в этой научной дискуссии М. Т. Каченовский был удостоен следующей характеристики в "Парнасском Адрес-Кадендаре" А. Ф. Воейкова: "Великий государственный архивариус, хранитель древней пыли, обер-банщик торговых Гиппокренских бань, бессменный член банного строения, церемониймейстер предбанников, ордена бани кавалер; имеет через плечо веник на лыке" ("Арзамас". Т 2 М., 1994. С. 8).
   Пренебрежительная интонация, с которой Дмитриев высказывается в разбираемом письме если не о самом И. Р. Мартосе, то, во всяком случае, о его сочинениях, несколько контрастирует с рассказом Ивана Петровича Мартоса в письме к своему родственнику Ивану Романовичу о беседах с поэтом в ноябре 1817 г.: "В другой раз моего с ним свидания, опять о вас говорил, и очень много; я заметил, что он вами интересуется и особенно уважает; говоря о вас и о ваших трудах, сказал: он писал, писал -- и все это брошено!" (Киевская Старина. 1896. No 6. С. 348--349; о дальнейших контактах И. Р. Мартоса, служившего при Дмитриеве экспедитором во 2-й Экспедиции Министерства Юстиции (в тексте комментируемого письма: "М. Ю."), со своим бывшим министром см.: Капнист В. В. Собр. соч. Т. 2. М.; Л., 1960. С. 543, 544, 546), подтверждая правоту анонимного мемуариста: "С знакомыми он обращался двулично: за глаза не щадил никого, а в глаза казался чуть не другом. Раз, посреди гостей своих, он описывал Погодина самыми черными красками, называл его и подлецом и пронырой, говорил, что удивляется людям, которые принимают к себе такого негодяя. Вдруг, как нарочно, приезжает Погодин. Все пришли в смущение и ожидали истории, вроде проводов в шею. Ничего не бывало! Дмитриев вскочил с места, протянул дружески руку вошедшему гостю, упрекая его, что давно не навещал старого знакомого..." (PC. 1890. No 6. С. 679).
   8 Сводку сведений об отношении Дмитриева к этой рецензии (BE. 1806. Ч. 26. No 8. С. 278--300; Ч. 27. No 9. С. 42--54) см.: Вацуро В. Э. И. И. Дмитриев в литературных полемиках... С. 175--176; ср: Дмитриев И. И. Соч. Т. 2. СПб., 1893. С. 201--204, 206--207. Возможно, что включением этого крайне неприятного для себя пункта в намеренно зауженный список ученых трудов Каченовского, призванный, по мысли Дмитриева, подчеркнуть научное и литературное ничтожество издателя "Вестника Европы", поэт намеревался напомнить былые подвиги Д. Н. Блудову, напавшему в 1806 г. на Каченовского с удачной антикритикой (распространялась в рукописи; текст см. в кн.: Дмитриев М. А. Мелочи... С. 267--278), и тем побудить его к новым выступлениям (о неустанных попытках И. И. Дмитриева организовать литературное сопротивление Каченовскому свидетельствует множество источников; укажем, для примера, письма И. И. Дмитриева и В. Л. Пушкина к кн. П. А. Вяземскому: Старина и Новизна. Кн. 2. СПб, 1898, по указ.; "Арзамас". Т. 2. М., 1994. С. 435 , 437, 440).
   9 Имеется в виду: К.<аченовский, М. Т.> О судебных поединках. -- BE. 1811. Ч. 57. No 10. С. 115--125; перепечатано: Рассуждение о судебных поединках, читанное Членом Михаилом Трофимовичем Каченовским. -- Записки и Труды Общества Истории и Древностей Российских. Ч. I. M., 1815. С. 29--43.
   10 Сделанный П. М. Строевым жесткий разбор "Рассуждения О судебных поединках", несмотря на цензурные потери (по-видимому, существенно обессмыслившие текст), все же увидел свет в "Сыне Отечества" (1815. Ч. 26. No 52. С. 253--254, подп.: ? ; 1816. Ч. 27. No 6. С. 251--256, подп.: Неизвестный Грек; возражение М. Т. Каченовского -- BE. 1816. Ч. 85. No 1. С. 68--69; об извинениях Н. И. Греча и перед Каченовским, и перед его критиком см.: Барсуков Н. П. Жизнь и труды П. М. Строева. СПб., 1878. С. 58), а вот строевский отзыв на статью Каченовского "О славянском языке вообще и в особенности о церковном" (BE. 1816. Ч. 89. No 19--20. С. 241--263, подп.: К.) так и не был напечатан, несмотря на опасения Каченовского, писавшего о своем новом рассуждении: "Приговора о нем читатели благоволят искать в "Сыне Отечества", куда многое до меня касающееся изволит сообщать один юный критик, современный наблюдатель Русской Словесности <Каченовский изящно раскрывает псевдоним своего зоила намеком на издававшийся П. М. Строевым в 1815 году журнал "Современный Наблюдатель Российской Словесности". -- А. И.-Т.>, покровительствуемый обществом издателей "Сына Отечества" и весьма уважаемый книгопродавцами. Желаем юному критику по окончании продолжаемых им наук, быть еще более полезным..." (BE. 1816. Ч. 89. No 19--20. С. 309--310). Н. И. Греч, смягчая пилюлю комплиментами Каченовскому (Сын Отечества. 1816. Ч. 34. No 47. С. 69), готовил его к скорому появлению строевской критики: "Опровержение сих старинных заблуждений, конечно, возродит желание оспоривать доводы г. Каченовского, и хотя мы уверены в истине сих его мнений, но с удовольствием станем помещать возражения на оные, чтоб дать ему повод и способы доказать их еще очевиднее. -- При сем случае поставляем долгом заметить, что мы отнюдь не присваиваем себе права и обязанности разбирать выписки из метрических книг о времени и месте рождения и послужные списки об учении, службе и чинах тех особ, которые рассудят сообщать нам свои замечания" (Там же. С. 90), а в следующем номере своего журнала обнадеживал Строева: "Приглашение наше присылать к нам замечания на любопытную статью г. Каченовского о Славянском языке, не было напрасно. Мы получили целую тетрадь возражений. Уведомляем неизвестного нам г. Критика, что его статья напечатана будет, по пропуске оной Цензурою, в непродолжительном времени" (Там же. No 48. С. 119), не забывая также похваливать издателя "Вестника Европы" (Там же. No 50. С. 188; No 51. С. 242). 20 июля 1818 г. Дмитриев писал А. И. Тургеневу: "Нет лучше ремесла журналиста: говорит, что хочет, бранит кого хочет и нет апелляции, потому что журналисты сделали между собой союз, чтоб друг на друга ничего, не печатать. Калайдович посылал замечание на одну пьесу К., и "Сын Отечества" не напечатал" (Соч. Т. 2. С. 232). Возможно, материалом для умозаключений Дмитриеву послужило знакомство с письмом Н. И. Греча к П. М. Строеву от 30 ноября 1816 г. с объяснениями по поводу ненапечатанной рецензии и засвидетельствованием почтения К. Ф. Калайдовичу (см.: Барсуков Н. П. Указ. соч. С. 59).
   11 Текст, описываемый Дмитриевым, нами пока не обнаружен.
   12 То есть в BE и Записках и Трудах Общества Истории и Древностей Российских.
   13 Ф. <Каченовский М. Т.>. От Киевского жителя к его другу. (Письмо II). -- BE. 1819. Ч. 103. No 2. С. 117-- 132; No 3. С. 198--208; No 4. С. 289--298; Ч. 104. No 5. С. 45--53; No 6, С. 124--138. М. А. Дмитриев сообщает, что за нападки "Вестника Европы" на Карамзина "дядя почти возненавидел Каченовского" (ОР РГБ, ф. 178, М. 8184-1, л. 83 об.). Сам же историограф призывал приятелей не отвечать критику, утверждая, "что если бы могло что-либо оскорбить его самолюбие, то это не ничтожество замечаний Каченовского, но важность, какую придает им Дмитриев" (Остафьевский архив князей Вяземских. Т. 1. СПб., 1899. С. 213).
   14 Московские Ведомости. 1819. No 26. 29 марта. С. 647 (объявление книгопродавца Матвея Петровича Глазунова). Дмитриева, с давних пор именуемого "русским Лафонтеном", "нашим единственным Лафонтеном" (см., например: Переписка А. X. Востокова. СПб, 1873. С. XIX--XXI; Вацуро В. Э. И. И. Дмитриев в литературных полемиках... С. 151, 177) или даже "соперником" Лафонтена (Грамматин Н. Стихотворения. Ч. 1. СПб., 1829. С. 33), не могли не задеть подобные формулировки. О его творческих и жизненных взаимоотношениях с Крыловым см.: Витберг Ф. Первые басни И. А. Крылова. -- Известия ОРЯС ИАН. 1900. Т. 5. No 1; Серман И. 3. Крылов -- баснописец. -- Иван Андреевич Крылов: Проблемы творчества. Л., 1975. С. 237--250; Вацуро В. Э. И. И. Дмитриев в литературных полемиках... С. 162--166; Петриченко К. Л. Некоторые тенденции в развитии басни XIX в. (И. А. Крылов и И. И. Дмитриев). -- Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1991. No 4. С. 29--32. Неизвестный мемуарист, недоброжелательствующий Дмитриеву, утверждал, что тот "завидовал славе Крылова и не мог равнодушно переносить похвалы этому баснописцу" (РС. 1890. No 6. С. 680).
   15 Измайлов В. В. Переводы в прозе. Ч. 1--6. М., 1819--1820. Возможно, что перечисление "старых Авторов", возникающих с новыми изданиями давних сочинений, "как призраки из сумрака чистилища", призвано было мотивировать препровождение 21 ноября 1818 г. (Дмитриев И. И. Соч. Т. 2. СПб., 1893. С. 237) книги "Сочинения И. И. Дмитриева". Ч. 1--3. М., 1818, которую Блудов получил, лишь вернувшись в Россию (27 июля 1820 г. он благодарил поэта "за прекрасный во всех отношениях подарок, отправленный вами ко мне в третьем году, но полученный мною только третьего дня. Это последнее обстоятельство не удивит вас, когда вы вспомните, что посредником между нами был Тургенев..." -- РА. 1866. No 11--12. Стлб. 1652).
   16 Имеются в виду: Библиотека Повестей и Анекдотов, изданная М. Каченовским. Ч. 1--5. М., 1816-- 1817; Повести, Анекдоты и Смесь, изданные М. Каченовским. Ч. 1--5. М., 1819--1820, и, возможно, изданный В. А. Жуковским сборник: Для немногих: Fьr Wenige. No 1--6. М., 1818. (Титульный лист принадлежавшего И. И. Дмитриеву экземпляра воспроизведен в кн: Рукописная и печатная книга в фондах Научной Библиотеки Московского университета. <Вып. 1>. М., 1973.)
   17 Шаликов П. И. Сочинения. Ч. 1--2. М., 1819.
   18 В. Л. Пушкину, занимавшемуся подготовкой издания своих стихотворений, по крайней мере, с осени 1818 г. (Михайлова Н. И. Письма В. Л. Пушкина к П. А. Вяземскому. -- В кн.: Пушкин. Исследования и материалы. Т. XI. Л., 1983. С. 222), удалось осуществить это намерение лишь через несколько лет: Стихотворения Василия Пушкина. СПб., 1822.
   19 Блудов отвечал 25 марта / 6 апреля 1820 г. из Лондона, стараясь, как кажется, уклониться от Дмитриевского призыва на литературное ристалище: "Прибавить ли, по вашему вызову, несколько слов о литтературе Английской и о так называемой, нашей современной? Последняя от меня скрылась за облако отдаления; до нас сюда не может достигнуть ни один печатный листок русских типографий, ни один звук наших лир, или балалаек. Благодаря вам, я на сих днях вспомнил, что есть на свете некто Каченовский, некто Шаликов и пр. и пр.; что эти люди с жаром и важностью спорят о ключах некоторой попадьи, и с тяжелым легкомыслием невежества шутят над нашим историографом. Бог с ними! ужасная болезнь, от которой я почти два года страдаю, которая лишила меня, правда, не жизни, но живости, и, беспрестанно умножаясь, иссушает остаток сил моих, физических и моральных, сделала однако ж мне и пользу: от нея я уже не чувствую ни малой досады ни на какую глупость. Беседа и Академия, журналы Москвы и Петербурга, уже не могут ни взбесить, ни рассмешить меня; по крайней мере, мне так кажется в Лондоне; не знаю, как будет, когда возвращусь в Россию" (РА. 1866. No 11--12. Стлб. 1649).
   20 "Что сказать о состоянии здешней словесности? -- спрашивал в ответном письме Блудов. -- Вы, милостивый государь, по старой и благоразумной привычке, еще называете Англию отечеством Аддисонов, Попов, Стилей, полагая сей титул в числе других ея славных титулов. Поверите ли, что ныне уважение к блистательному веку королевы Анны здесь едва терпимо? И кто, из Англичан или иностранцев, имеет дерзость пленяться красноречивою простотою Аддисоновой прозы, или глубокомыслием, всегда ясным, стихов Попа, и сильною краткостью его выражений, тот, благодаря господствующему вкусу, слывет литтературным еретиком. Чтоб быть православным, надобно поклоняться поэтам предшествовавших веков, и чем древнее, тем лучше, начиная от Мильтона и поднимаясь к Шекспиру, Спенцеру, или, что еще почтеннее, к Чоусеру и другим песнопевцам или песельникам 14-го столетия. Любовь к средним векам и ко всему готическому, здесь почти общая; от каменных зданий перешла и к творениям воображения. В этом согласны все партии и все нации, составляющие Великобританскую; о прочем, как о литтературных так и о политических предметах, беспрестанные разногласия и споры, кои, однако ж, довольно мирным образом, гремят в журналах, в парламенте, иногда на площадях, и в некоторых домах за вечерними обедами. Сей дух разделения, на партии и нации, очень заметен в том как определяются места нынешнего славного триумвирата живых поэтов. Как у нас на Руси, в Московском университете, удивляются одному Мерзлякову, в Беседе -- только Шихматову, а в доме Оленина -- Гнедичу; так и здесь Ирландцы с упрямством и запальчивостью ставят выше всех своего земляка Мура, которого мы, Арзамасцы, могли бы назвать английским Батюшковым; шотландцы готовы сражаться за поэмы, а особливо за романы, в самом деле прекрасные, Вальтера Скотта, также как в старину сражались за свою независимость; наконец англичане, и более прочих принадлежащие к оппозиции, не дозволяют никого сравнить с лордом Байроном. Вот мнения трех королевств о трех стихотворцах" (Там же. Стлб. 1649--1651).
  

Милостивый Государь Дмитрий Николаевич.

  
   Приветствуя вас с благополучным возвращением1, желаю от всей души, чтоб природный климат восстановил ваше здоровье, между тем чувствительно благодарю вас за ваше письмо2 и доставление мне последних двух томов Жоржелевых записок.
   Признаюсь, что я ожидал в 5-м томе найти более, нежели увидел: ожидал, что он развернет характер Робеспьера, опишет его силу, его падение. Вместо того он затер его Дантон<ом>* с товарищи. Робеспьер его ничем не ужаснее того, который подарил ему перстень. Словом г. Аббат только что грамотен и не глуп, а не Автор3.
   Сохрани Бог, чтоб и у нас, по привычному нам подражанию, не обратиться к Тредияковскому и Буслаеву4. Московские наши поэты, пока длятся каникулы, замолкли, впредь до воззвания Антона Антоновича5. Один только неутомимый Вестник Европы движет свой жернов без отдыха. Мир им, а я между тем наслаждаюсь воркованием голубей, игохтаньем Индеек, визгом Павлина и громогласием домашнего лирика Петуха в моем птичнике, посреди цветущего сада6. Не смею продолжать, сколько б ни хотелось говорить с вами. Приезжему надобно дать отдохнуть и осмотреться. И так препоручаю себя в продолжение вашей приязни7, всегда для меня лестной, и с душевным почтением навсегда имею честь быть

Милостивый Государь!

вашим покорнейшим слугою

Иван Дмитриев

  
   NB. Почтеннейшей вашей супруге8, покорнейше прошу вас засвидетельствовать также душевное мое почтение.
   Москва 1820
   Июля 12 дня
  
   * Первоначально Дмитриев ошибочно написал "Робеспьером", следовательно, имеется в виду творительный падеж -- "Дантоном с товарищи", но в результате новой описки в тексте осталось "Дантон"
  
   1 Д. Н. Блудов приехал в Петербург между 27 и 30 июня 1820 г. (Санкт-Петербургские Ведомости. 1820. No 53. 2 июля. С. 651).
   2 Цитированное нами выше письмо от 25 марта / 6 апреля 1820 г.
   3 Дмитриевское словоупотребление может быть пояснено отрывком, переведенным Д. П. Севериным: Вольтер. Автор, или Творец. -- BE. 1809. Ч. 45. No 10. С. 81--90, подп.: Д... С... нъ.
   4 Поэт первой половины XVIII столетия Петр Буслаев (см. его поэму в кн.: Русская силлабическая поэзия XVII -- XVIII в. в. <Л.>, 1970. С. 288--299, а также биографическую статью А. М. Панченко в кн.: Словарь русских писателей XVIII века. Вып. I (А - И). Л., 1988. С. 136).
   5 51-е заседание Общества любителей российской словесности состоялось 5 июня 1820 г., а следующее -- лишь 30 октября. "Было время, -- сокрушался Дмитриев еще в начале года (в письме к кн. П. А. Вяземскому от 26 января -- Старина и Новизна. Кн. 2. СПб, 1898. С. 133), -- что я хвастался московскими литераторами, а теперь пускай хвастается ими Антон Антонович" (т. е. председатель ОЛРС А. А. Прокопович-Антонский). Под "московскими нашими поэтами" Дмитриев разумел, в первую очередь, кн. П. И. Шаликова и В. Л. Пушкина -- сообщая 18 октября 1820 г. об их недугах кн. П. А. Вяземскому, он восклицал: "Вы можете представить хлопоты Антона Антоновича: на них только и была надежда к первому заседанию словесников" (Там же. С. 141).
   6 Дом и сад Дмитриева обстоятельно описаны его племянником (Дмитриев М. А. Главы из воспоминаний моей жизни. -- ОР РГБ. Ф. 178. М. 8184-1. Л. 90--91); сводку сведений об этом многократно воспетом разными сочинителями месте см. в работе: Чулицкий В. И. И. Дмитриев. -- Журнал Министерства Народного Просвещения. 1902. No 4. С. 387.
   7 Ответ Блудова от 27 июля 1820 г. из Петербурга напечатан: РА. 1866. No 11--12. Стлб. 1652--1654.
   8 Анна Андреевна Блудова (урожд. княжна Щербатова), 1777--1848.
  

Милостивый Государь

Дмитрий Николаевич.

  
   Вручитель сего письма, Московской Полицеймейстер и полковник г. Микулин1, просил меня доставить ему приятный случай представиться Вашему Превосходительству.
   Тем охотнее исполняю его желание, что по родственной связи моей с ним2, коротко знаю и благородные свойства и усердную деятельность его по настоящему служению. -- Хотя он не скакал во всю прыть, а плотно сидел в управе благочиния3 или в своем кабинете.
   Малейшее к нему благоволение вашего превосходительства4 уже сделает его счастливым, и меня обяжет новою к вам благодарностию.
   Между тем покорнейше прошу вас и Милостивую Государыню Анну Андреевну принять поздравление мое с новым годом и искреннее желание вам провесть его, как и многие впредь, в постоянном благополучии. О себе же донесу, что старость моя хоть и в полном изречии, но не изменила во мне чувств душевно<го> почтения и преданности, с коими имею честь пребыть
   Милостивый Государь! Вашего Превосходительства,
   Покорнейший слуга Иван Дмитриев Москва 1837
   Января 30 дня
  
   1 Михаил Иванович Микулин родился в 1791 г. (ЦГИА гор. Москвы. Ф. 4. Оп. 14. Д. 1210. Л. 40; Д. 1213. Л. 3) в семье отставного поручика, умер 2 декабря 1847 (Там же. Ед. хр. 1216. Л. 5); похоронен в селе Кожино Рузского уезда Московской губернии, "в склепе при Воскресенской церкви, им построенной" (Шереметевский В. В. Русский провинциальный некрополь. Т. 1. М., 1914. С. 552). Участник войны 1812--14 гг. (капитан -- 1814; ордена Св. Анны 4 и 2 класса; св. Владимира 4 ст. с бантом; прусский военный орден "за достоинство"), уволенный от службы майором (1816), определился в Департамент Государственных имуществ Министерства финансов, затем -- в Департамент разных податей и сборов того же министерства (1817), после чего уехал в Оренбургскую Казенную палату советником по отделению питейного сбора (1818), откуда в августе 1820 г. "по прошению уволен с прежним майорским чином" (ЦГИА гор. Москвы. Ф. 4. Оп. 14. Д. 1213. Л. 5 об. -- 6). По воцарении Николая I снова вступил в службу -- капитаном в корпус жандармов (Высочайший приказ 29 ноября 1826 г.), с декабря 1827 г. -- снова майор, 31 мая 1828 г. назначен плац-майором Главной Императорской квартиры, после участия в войне против турок произведен подполковником (31 января 1829 г.), а 1 января 1831 г. назначен в Москву полицмейстером с состоянием по кавалерии (Там же. Л. 4--7). "По всеподданнейшему докладу Московского Военного генерал-губернатора от 22 июля 1831 Высочайше утвержденному 26 июля того ж года присутствовал в секретной следственной комиссии, окончившей занятия свои 16 октября того ж года" (Там же. Д. 1216. Л. 16 об. -- 17). В июльском письме 1831 года А. Я. Булгакова к дочери поясняется, что "полиц. Микулин делает следствие" по делу Сунгурова (РA 1906. No 1. С. 140). По-видимому, именно это расследование стало тем "отличием по службе", за которое он вскоре -- 10 ноября 1831 г. -- был произведен в полковники (ЦГИА гор. Москвы. Ф. 4. Оп. 14. Д. 1213. Л. 5 об. -- 6). Формулярный список умалчивает об участии Микулина в 1834 г. в еще одной следственной комиссии, учрежденной 23 июля 1834 г. (см.: Вандалковская М. Г. Допросы А. И. Герцена в следственных комиссиях 1834 года как исторический источник. -- Археографический ежегодник за 1961 год. М., 1962. С. 106). Здесь он мог с интересом познакомиться с показаниями подследственного А. И. Герцена: "...Имею честь бывать у его высокопревосходительства Ивана Ивановича Дмитриева" (Гурьянов В. П. Допросы Герцена и Огарева в июле 1834 г. -- Литературное наследство. Т. 63. М., 1956. С. 273 Герцен А.И. Собр. соч.: В 30 т. Т. 21. М., 1961. С. 410; ср. герценовское уточнение: "имею честь знать довольно коротко..." -- Вандалковская М. Г. Указ. соч. С. 109).
   2 Характер этой связи нами пока, к сожалению, не выяснен. Мать М. И. Микулина -- Наталия Сергеевна -- была урожденной Волженской; тетка Марья Сергеевна Микулина была замужем за кн. Сергеем Михайловичем Оболенским (ЦГИА гор. Москвы. Ф. 4. Оп. 14. Д. 1210. Л. 33 об.); брат Павел был женат на Александре Осиповне Серебряковой (Там же. Д. 1217. Л. 5); сам же Михаил Иванович взял в жены дочь Петра Николаевича Пекарского от первого брака (с Елизаветой Сергеевной Левашевой) Анну Петровну Пекарскую, сводную сестру академика Петра Петровича (Пекарский П. П. Известие об уфимских дворянах Пекарских. -- Справочная книжка Уфимской губернии. Уфа, 1883. С. 316).
   3 В конце своего полицейского поприща Микулин был отличаем от прочих московских полицеймейстеров пометой в "Адрес-календаре": "Присутств.<ующий> в Упр.<аве> Благоч.<иния>" (Месяцеслов и Общий штат Российской империи на 1836 год. Ч. 2. СПб., <1836>. С. 18; То же. ...На 1837 год. Ч. 2. СПб., <1837>. С. 18).
   4 Д. Н. Блудов, являвшийся со второй половины 1820-х годов постоянным адресатом ходатайств И. И. Дмитриева о протекциях разным лицам (см.: РА. 1866. No 11--12. Стлб. 1661--1662, 1663, 1688--1689; 1868. No 4--5. Стлб. 648--649; 1906. No 1, С. 128; Старина и Новизна. Кн. 2. СПб., 1898, 2, С. 180--181; Дмитриев И. И. Соч. Т. 2. С. 306), в 1832--38 гг. был министром внутренних дел и, следовательно, высшим начальником М. И. Микулина. Неизвестно, каковы были желания Дмитриевского протеже, и сыграл ли Блудов какую-нибудь роль в их осуществлении, но вскоре после визита к министру -- 12 мая 1837 г. -- Микулин "по случаю увольнения в отпуск для поправления здоровья и по домашним обстоятельствам, на один год исключен из штата Московской полиции с оставлением по кавалерии и причислением к запасным войскам <...> При чем Всемилостивейше пожалован ему в единовременное пособие годовой оклад жалованья 1700 руб. ассигнациями". Затем "на время отпуска причислен в запасной армейский полуэскадрон No 4 по Московской губернии" (ЦГИА гор. Москвы. Ф. 4. Оп. 3. Д. 10. Л. 149--150), а 2 мая 1838 г. был "уволен по прошению от службы для определения к статским делам с чином действительного статского советника" (Оп. 14. Д. 1216. Л. 15 об. -- 17), три года находился в отставке, пока в январе 1841 не был избран Рузским дворянством в уездные предводители (Московское дворянство. Списки служивших по выборам. 1782--1910. М., 1910. С. 92). Затем переизбирался на ту же должность еще дважды (последний раз в декабре 1846), "в воздаяние отлично ревностной службы и особых трудов" (ЦГИА гор. Москвы, Ф. 394. Оп. 1. Д. 379) получил орден св. Владимира 3 ст. (1846), но последний срок (очевидно, по болезни) не дослужил, будучи 22 апреля 1847 г. уволен от должности с причислением к Министерству внутренних дел (Там же. Ф. 380. Оп. 1. Д. 173), куда физически не смог явиться и был отправлен в отпуск (Грот Н. Я. Систематический каталог дел Архива Московского дворянства. Вып. 1. М., 1898. С. 41).
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru