Дурова Надежда Андреевна
"К Мамышеву в Гатчино..."

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

"К Мамышеву в Гатчино..."

  
   Оригинал здесь -- http://history-gatchina.ru/estate/way/way5.htm
  
   Одна из интересных страниц гатчинской пушкинианы связана с именем кавалерист-девицы Надежды Андреевны Дуровой (1783-1866), которая прославилась своей необычной судьбой...
   22-летней девушкой она тайно ушла из дома, переоделась в казачью форму и под именем Александра Соколова поступила в Уланский полк. Тайна Дуровой была известна лишь немногим людям, но слух о том, что в русской армии служит женщина, все же распространился, оброс легендарными подробностями, и самой Дуровой приходилось слышать о себе фантастические рассказы. После участия в Прусской кампании 1806-1807 годов она была награждена Георгиевским крестом. Император Александр I, узнав о тайне Дуровой, произвел ее в офицеры и разрешил продолжать военную службу под именем Александра Андреевича Александрова. Она была участницей Отечественной войны 1812-1814 годов и в Бородинском сражении получила контузию. После оставления Москвы она некоторое время служила адъютантом у М.И. Кутузова. В 1816 году Дурова в чине штабс-ротмистра вышла в отставку, сохранив, однако, до конца дней мужской облик, а также данное ей государем имя. Несколько лет она жила в Петербурге, но затем вернулась в родной город Сарапул к отцу, занимавшему должность городничего. После его смерти Дурова вместе с братом навсегда поселилась в Елабуге.
   Здесь "от нечего делать, - писала она в автобиографии, - вздумалось мне пересмотреть и прочитать разные лоскутки моих Записок, уцелевших от различных переворотов и не всегда покойной жизни. Это занятие, воскресившее в памяти и в душе моей былое, дало мне мысль собрать эти лоскутки и составить из них что-нибудь целое, напечатать".
   Н.А. Дурова долго сомневалась, имеет ли она сочинительский дар, так как только в начале 1830-х годов решила предпринять первые шаги к напечатанию своих произведений, которые она назвала "Записками кавалерист-девицы". Однако нелегким был ее путь на литературном поприще. С первым издателем, гатчинцем Николаем Родионовичем Мамышевым, она потерпела неудачу...
   История не сохранила нам каких-либо свидетельств, повествующих о том, с чего началось их знакомство и почему именно Мамышеву она доверила опубликовать "Записки". Можно предположить, что переписка их началась еще в 1834 году. Видимо, тогда же Дурова отправила ему в Гатчину первую часть "Записок", которая, судя по письму, благополучно дошла до издателя. Достоверно известно, что 7 апреля 1835 года она выслала ему вторую часть "Записок", но ответа, получил ли ее Мамышев, не последовало. Дурова очень беспокоилась о судьбе второй части рукописи. Надежда на издание "Записок" Мамышевым угасала. Изменились и планы Дуровой. Спустя несколько месяцев она снова написала Мамышеву письмо:
  
   "23-го сентября 1835 года.
   Милостивый Государь Николай Родионович!
  
   Не получая от вас 6-й месяц никакого уведомления о моей рукописи, посланной к вам 7-го апреля этого года, я нашелся вынужденным справиться об этом в Гатчинской почтовой конторе. Не могу ни понять, ни придумать, где она и что с ней сделалось? У меня хочет купить ее Пушкин, Александр Сергеевич. Если рукопись у вас, то сделайте милость, отошлите к нему в Псковскую губернию, в город Остров, в село Тригорское; он теперь там, и пробудет до декабря. Прошу вас покорнейше, Николай Родионович, отослать ему хоть первую мою рукопись, о которой вы писали мне, что получили, если уже вторая пропала. Мне хотелось бы кончить это дело скорее, потому что мне до крайности нужны деньги.

Преданный слуга ваш Александров".

  
   Как мы видим из этого письма, Дурова, так и не дождавшаяся ответа от Мамышева, решила обратиться с предложением издать ее "Записки" к А.С. Пушкину. Их посредником стал брат Дуровой, давний знакомый поэта, В.А. Дуров. Пушкин принял самое активное участие в ее литературной судьбе, о чем свидетельствуют сохранившиеся письма.
  
   Н.А. Дурова - А.С. Пушкину
   "5 августа 1835 г. Елабуга
   Не извиняюсь за простоту адреса, милостивый государь Александр Сергеевич!
  
   Титулы кажутся мне смешны в сравнении с славным именем вашим.
   Чтоб не занять напрасно ни времени, ни внимания вашего, спешу сказать, что заставило меня писать к вам: у меня есть несколько листов моих записок; я желал бы продать их и предпочтительно вам. Купите, Александр Сергеевич! Прекрасное перо ваше может сделать из них что-нибудь весьма занимательное для наших соотечественниц, тем более что происшествие, давшее повод писать их, было некогда предметом любопытства и удивления. Цену назначьте сами; я в этом деле ничего не разумею и считаю за лучшее ввериться вам самим, вашей честности и опытности.
   Много еще хотел бы я сказать о моих записках, но думаю, что вам некогда читать длинных писем. Итак, упреждаю вас только, что записки были писаны не для печати и что я, вверяясь уму вашему, отдаю вам их, как они есть, без перемен и без поправок.

Преданный слуга ваш Александров".

  
   "30 сентября 1835 г. Елабуга
   Не знаю, что мне делать, милостивый государь Александр Сергеевич!
   Еще в апреле послана была рукопись моя, в трех тетрадях, к Мамышеву, в Гатчино. Первые две он получил, но последняя пропала. Я вправе так думать, потому что шестой месяц, как Мамышев ничего не отвечает мне. При этой последней тетради был и портрет мой, писанный с меня в шестнадцатилетнем возрасте моем и, разумеется, в том виде, в каком мне надобно было быть тогда. Я пишу Мамышеву, чтоб он отослал к вам мои записки; но если вы не получили еще их, прошу меня уведомить я тотчас пришлю подлинник их. Примерное несчастие было бы, если бы и он пропал.
   Адрес прошу делать на собственное мое имя: Александрову в Елабуге.

Искренно почитающий вас Александр Александров"

  
   "6 января 1836 г. Елабуга
   Милостивый государь Александр Сергеевич!
   Мамышев давно уже писал мне, что отослал рукопись мою к вам, итак, позвольте мне узнать ваше мнение об ней и то, угодно ли вам взять ее? В случае, если она вам ненадобна, прошу вас покорно переслать ее ко мне обратно.

Преданный слуга ваш Александр Александров"

  
   А.С. Пушкин - Н.А. Дуровой
   "19 января 1836 г. Петербург
   Милостивый государь Александр Андреевич.
   По последнему письму Вашему от 6-го января чрезвычайно меня встревожило. Рукописи Вашей я не получил, и вот какую подозреваю на то причину. Уехав в деревню на три месяца, я пробыл в ней только три недели и принужден был наскоро воротиться в Петербург.9 Вероятно, Ваша рукопись послана в Псков. Сделайте милость, не гневайтесь на меня. Сейчас еду хлопотать; задержки постараюсь вознаградить.
   Я было совсем отчаивался получить Записки, столь нетерпеливо мною ожидаемые. Слава Богу, что теперь попал на след.
   С глубочайшим почтением и совершенной преданностию честь имею быть Вашим усерднейшим и покорнейшим слугою.

А. Пушкин"

  
   К этому времени Н.Р. Мамышев по просьбе Дуровой отправил находившуюся рукопись "Записок" Пушкину. На первой странице письма, полученного от Дуровой 23 сентября 1835 года, он сделал пометку: "10 октября 1835 отослана рукопись к Пушкину". По указанию Дуровой он адресовал ее в "Псковскую губернию, в город Остров, в село Тригорское". Однако Пушкина в то время в деревне уже не было, и посылка за отсутствием адресата вернулась к Дуровой.
  
   Н.А. Дурова - А.С. Пушкину
   "17 февраля 1836 г. Елабуга
   Милостивый государь Александр Сергеевич!
   Рукопись моя, вояжируя более года, возвратилась наконец ко мне; я несколько суеверен, и такая неудача заставляет меня переждать козни злого рока. Летом я приеду сам с моими записками, чтоб лично отдать их под ваше покровительство, а теперь в замену брат посылает вам мои "Записки 12-го года", если вы найдете их стоящими труда, чтоб поправить; они не были присоединены к тем, которые были присланы вам из Гатчино; может быть, я сужу пристрастно, может быть, я увлекаюсь воспоминаниями, но "Записки 12-го года" мне кажутся интереснее первых.
   С истинным почтением честь имею быть вашим покорнейшим слугою

Александр Александров".

  
   Так, благодаря А.С. Пушкину "Записки" Дуровой вышли в свет. Как и предполагал поэт, они имели большой успех и оживили былой интерес к их автору. Не случайно Пушкин выражал твердое намерение "подробнее разобрать книгу, замечательную по всем отношениям". А как сложилась судьба первого, несостоявшегося издателя "Записок"?
   Николай Родионович Мамышев (1777-1840) последние годы своей жизни провел в Гатчине, где ему принадлежал дом, и в загородной мызе "Мой приют", которая находилась между Суйдой и Кобриным, в местах, когда-то принадлежавших предкам Пушкина Ганнибалам. В состав мамышевских владений входила деревня Покровка (или Клопицы). Она впервые появилась на старинных картах в первой четверти XIX столетия.
   Сведений о Мамышеве сохранилось немного. Известно, что в свое время он состоял обер-бергмейстером 7 класса и был начальником Горноблагодатских и Боткинских казенных заводов. Он являлся автором ряда статей по сельскому хозяйству и нескольких сентиментальных повестей, которые сам издавал. Одна из них, повесть "Злосчастный. Истинное происшестие", была опубликована в журнале "Минерва" в 1807 году.
   Н.Р. Мамышев скончался в Гатчине в 1840 году. Он был похоронен на старом кладбище в Суйде, но могила его впоследствии затерялась. Местные старожилы вспоминали, что надгробная плита на могиле Мамышева существовала еще в довоенные годы. Дальнейшая ее судьба неизвестна... В наши дни оказалось позабытым и его имя. Не уцелел в памяти потомков и его гатчинский адрес.
   Не так давно были утрачены последние следы его загородной мызы "Мой приют". Сохранилась лишь соседняя деревня Покровка (ныне часть поселка Прибытково). Свое название она получила в честь построенной здесь в прошлом веке деревянной часовни в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Деревня была небольшой. В 1862 году здесь имелось всего 18 дворов и проживало 95 крестьян (43 мужского пола и 52 женского).
   После кончины Мамышева его земли под Гатчиной унаследовали его вдова Екатерина Зиновьевна Мамышева, а впоследствии дети: Надежда и Всеволод. Наследники Мамышева владели усадьбой до 1884 года.
   8 дальнейшем мыза "Мой приют" принадлежала капитану 1 ранга, предводителю дворянства Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии Н. А. Невельскому. В 1917 году его усадьба была национализирована. Местные старожилы вспоминают, что окрестный лесной массив в прошлые времена их предки называли "Мамышевским лесом". Каких-либо других напоминаний, как и преданий о бывшем владельце несуществующей мызы с романтическим названием "Мой приют", не сохранилось.
  

А. Бурлаков

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru