Эфрон Савелий Константинович
Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. Абсолютные начала синтетической философии эзотеризма

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Священная книга Тота. Великие Арканы Таро. Абсолютные начала синтетической философии эзотеризма. Опыт комментария Влад. Шмакова, инженера путей сообщения. Москва. MCMXVI. Стр. 510. Ц. 10 р.
   Тот -- древне-египетское божество Луны, времени, премудрости и культуры, "протоколист страшного суда"; он отожествляется с Гермесом Трисмегистом (трижды величайшим), вымышленным автором теософского учения, излагаемого в некоторых книгах и отрывках египетско-греческого происхождения {У нас имеются прекрасные исследования о боге Тоте (диссертация проф. Б.А. Тураева (1898 г.) и о Гермесе проф. Ф.Ф. Зелинского (в III т. его сборника "Из жизни идей". Пгр. 1912).}.
   Священная книга Тота есть собрание 78 арканов, которые издревле сохранились и дошли к нам в виде 78 символических изображений. Относясь одновременно ко всем областям мысли и произведений духа человеческого, арканы уже в седой древности были запечатлены самым различным образом. Наиболее доступными познаванию являются традиционные символические изображения, которые в древнем Египте были высечены на стенах храмов и с разрушением Египта пережили его, будучи изображены на монетах, папирусах и таблицах и, наконец, в причудливых символиках средневековой мистики, вплоть до общеизвестного цыганского таро наших дней. Исследование г. Шмакова имеет своей целью изучение первых двух частей книги Тота -- Великих Арканов, гласящих о Боге и Человеке.
   Труд этот начинается красивым эпиграфом: "О Египет, Египет, придет день, когда от твоей религии останется только сказка, сказка невероятная для твоих потомков; сохранятся лишь несколько слов, начертанных на камне, передающих память о твоих великих деяниях". В таких на редкость точных и решительных выражениях в глубокой древности сказано было самим Гермесом Трисмегистом (он же Тот) "великое пророческое слово" о грядущих судьбах египетского народа и его таинственной религии.
   И исполнение столь грустного для великого народа пророчества началось тоже еще в далекой же древности -- около двадцати пяти веков тому назад. "Уже с нашествием Камбиза, -- говорит г. Шмаков, -- великолепие Египта отошло в область предания". Персидский завоеватель первый нанес страшный удар и египетскому народу, и его религии, всюду истребляя египетские памятники, эти "вековые творения гения египетского". После такой сокрушительной работы полчищ Камбиза -- "во всей долине Нила не осталось ни одного храма, ни одного памятника, которого не коснулась бы рука этого непреклонного исполнителя воли судеб". Но с гибелью "деяний рук человеческих" на этот раз не погиб еще "дух древних иерофантов": он продолжал жить, таясь в недоступных убежищах. С воцарением просвещенных Птоломеев Египет еще раз развернул свою древнюю мощь, и чудо света -- Александрийский маяк, как издревле сфинкс, стал эмблемою страны вечного стремления, блистающим светом озарявшей весь мир на пути стольких столетий. Но пришел опять час -- фанатик-епископ Феофан, а за ним еще более фанатичный "апостол" ислама Омар сожгли все драгоценнейшие для человечества "сотни тысяч папирусов, повествовавшие о минувшей жизни людей, их стремлениях, их знаниях и их открытиях". Светивший тысячелетия свет из древней священной страны померк: Египет, его всемирная слава, его величие и знание безмерное погрузились в область забвения, ушли туда, откуда уж нет возврата", -- и древнее, полное глубокого смысла пророчество в некоторых отношениях исполнилось с поразительною точностью. Но только в некоторых, а далеко не во всех. И, прежде всего, от древне-египетской религии в наши дни остается не только "одна сказка, непонятная сказка", но нечто гораздо более глубокое и ценное -- в виде хотя бы того известного всем древним религиям "великого памятника", которому посвящен лежащий пред нами "теософический" труд московского инженера-путейца.
   Г. Шмаков совсем еще молодой автор. Названный выше труд его, кажется, первый его опыт крупной литературной работы. Но этот "первый литературный блин" молодого писателя, вопреки пословице, совсем, можно сказать, вышел не комом. Книга г. Шмакова, напротив, красноречиво свидетельствует, что наш автор, несмотря на свою молодость, обладает обширною начитанностью и большою литературностью. Стремясь по возможности дать энциклопедию мистицизма, он цитирует и разбирает здесь более полуторы тысячи авторов разных эпох и народов; в частности же касается с разных сторон и еврейской Каббалы, причем все ее главнейшие доктрины приводятся у него в буквальных переводах с точными ссылками на подлинник.
   Это уже одно, само по себе, является доказательством как начитанности нашего автора в богатой мистической мировой литературе, так и необыкновенной его трудоспособности, а также редкой любознательности и горячей любви к тому вопросу, которому посвящен его труд. К этому мы должны еще прибавить, что своими многочисленными источниками и прочими материалами г. Шмаков пользуется как опытный литератор, с большим мастерством; они, видимо, не подавляют его, как какого-нибудь новичка, своею массою. Он всему более или менее удачно находит свое место в книге, не впадая ни в напрасное многословие, ни в повторения, почти неизбежные в подобных громоздких и ответственных трудах, особенно у молодых писателей. Среди многочисленных цитат -- в книге немало весьма интересных, блещущих несравненною глубиною и свежестью мысли.
   Язык книги -- хороший, сочный русский язык, которым наш автор, сын большого мастера русского слова, недавно скончавшегося талантливого московского адвоката и писателя А.С. Шмакова, владеет, по-видимому, очень хорошо. Общий тон книги -- вполне соответствует серьезности и важности ее темы: он строго научно выдержан и объективен, как это и подобает в таком солидном сочинении; некоторым недостатком книги, на наш взгляд, является разве только чрезмерный излишек местами авторского лиризма, но это именно только местами.
   По всем изложенным выше данным, мы, совсем не опасаясь прослыть плохим пророком, решаемся прямо предсказать нашему автору "большую" будущность в роли историка и исследователя религиозно-мировых тайн и откровений. Теперь же мы можем только горячо приветствовать появление в нашей литературе его книги, которая должна занять, и несомненно, нам кажется, займет в русской литературе почетное место, вполне ею заслуженное.

С. Л-н.

(Исторический Вестник. 1916. Т. CXLVI. No 11 (ноябрь). С. 509 -- 511).

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru