Lib.ru/Классика: Ясинский Иероним Иеронимович. Седло

Иероним Ясинский

Седло

Лесничий Нестор приехал в слободу по делу, да и попал в шинок. А там всё приятели, один другого лучше: Семён Кривонос, Иван Бабко, Поликарп Щука. Зашумели пуще прежнего, -- полилась горилка, будто "старосты" ввалились в хату... Угощают мужики Нестора, Нестор угощает их, а Семён Кривонос, названный брат лесничего, так и тычет ему под нос бутылку.

Гуляли немного и немало -- до полуночи; распрощались, выходят на двор провожать Нестора. Тот к лошади, а седла нет.

-- Гай-гай, хлопцы! -- говорит Нестор. -- Великий срам случился: у лесничего седло украли! Тьфу, напасть! Седло стащить с лошади!.. Позор на всю жизнь!..

Все подходят, ощупывают лошадь, -- было темно, хоть глаз выколи. Действительно, лошадь налицо, а седла нет.

-- Кому бы седло украсть? -- рассуждают между собой приятели и возвращаются в шинок.

Нестор садится в красный угол.

-- Срам, да и только! -- повторяет он в сотый раз.

Щука крутит ус и добавляет, что это действительно нехорошая примета. А Семён Кривонос уселся особняком за стол, закрыл глаза, сжал кулаки, выпрямил лишь указательные пальцы, кружит ими, сводит их друг к дружке -- ворожит... Пальцы не встречаются, а уходят один от другого чуть ли не на целую сажень.

-- Одарка, братику, седло украла! Ей-ей, Одарка! -- кричит он. -- Как хотите, а седло украла Одарка!

Настала тишина; все с удивлением смотрят на Кривоноса, встают со своих мест. До сих пор никому в голову не приходило, что тут могла замешаться Одарка, а теперь все почему-то склонны были заподозрить в краже именно Одарку. Один Бабко, по-видимому, не принимает в этом предположения никакого участия; сидит, не шевелясь, с закрытыми глазами, будто дремлет.

-- Погоди, Семён! -- обращается он к Кривоносу. -- Это после чего же ты дурачишь народ крещёный?.. Что седло украла Одарка -- это может статься... Но кто тебе поверит в этом? Ведь у тебя ни разу не соткнулся палец с пальцем.

-- Так, так! -- спохватились все. -- Иван говорит правду. Действительно, у Семёна ни разу не сошёлся палец с пальцем. А что же ты, Семён, дурней нашёл в самом деле, что ли?..

-- Хе-хе, хлопцы!.. У кого же ум будет, если брат Нестор, Поликарп Щука, Иван Бабко, да шинкарь Нетяга дурнями стали бы?!. Но кто может отгадать казачью думку? -- и Семён выскочил из-за стола.

-- Я говорю -- кто может отгадать казачью думку? -- зычным голосом прокричал Кривонос. -- Молчите?.. Так знайте же, братцы, что казак думает один раз "налицо", а другой "навыворот". Все вы видели, что я ворожил, но никому в голову не пришло, что я надел чоботы наперёд каблуками.

В шинке тишина; ни звука... Все с напряжённым вниманием слушают Кривоноса.

-- Я ворожил таким способом, -- продолжал он, -- если пальцы не сойдутся все три раза, то, значит, седло украла. Одарка. А если хотя раз толкнётся палец о палец, то вестимо, не она... Не туда казак попал, куда целил!

-- Теперь и я поверю, что на вербе выросли груши! -- обозвался шинкарь Нетяга. -- А ну-ка, Семён, заворожи ты нам по настоящему -- не наперёд каблуками, а назад. Тогда, наверно, и с открытыми глазами не попасть тебе пальцем в палец. Небойсь, не одну кварту осушил сегодня!.. Ха-ха-ха!..

-- Гэ-гэ, Семён! -- гаркнули все. -- Наступил тебе шинкарь на хвост... Так, так! Заворожи по-настоящему -- тогда поверим. Ей-ей, поверим!.. А ну-ка!..

-- Выходит, чтобы я остался в дурнях, а не вы? -- с улыбкой заметил Кривонос. -- Ладно! Я ворожить не прочь... Но зачем же мне пальцы свои ломать-то даром? Как тебе кажется, Демид Карпович Нетяго?

-- Как кажется? -- переспросил шинкарь с язвительной улыбкой. -- А кажется мне так, Семён Самсонович, что ежели дитя не умеет ходить без посторонней помощи, то как бы оно не тянулось, а всё же свалится назад или наперёд -- одно из двух!

-- Стало быть и я как та детина?! Ой-ой, шинкарю!.. Поставишь кварту? А не попаду, -- поставлю я. -- Молчишь?

-- Умел начать, умей и вывершить! -- вмешались в свою очередь прочие, обращаясь к шинкарю. -- Что же ты, Демид! Не хочешь разве, чтобы Кривонос поставил кварту? Или ты не поставишь?

-- Мне-то что! Горилка своя... Платить грошей никому не стану. Что ж, кварта, так кварта! Пусть будет так! Есть, кажется, в запасе целый бочонок; до утра всей не выпьем! А выпьем -- и тогда мало горя: привезу снова!

Шинкарь налил штоф и поставил на стол.

-- Давай и чарку, -- сказал Кривонос.

Подал шинкарь и чарку.

-- Теперь, вот что, -- серьёзно проговорил Кривонос, -- горилка ничья. Если я попаду все три раза пальцем в палец, кварта моя; если же не попаду -- плачу гроши...

Кривонос закрыл глаза, чтобы приступить к ворожбе, но не тут-то было... Ему надвинули шапку ниже самого носа, а шинкарь снял с себя длинный-предлинный пояс, завязал им ворожею поверх шапки, не только глаза, но и всё лицо, так что остались видны лишь концы длинных усов, -- да вдобавок вывел его из-за стола и оставил среди хаты.

-- Правду говорят, что шинкарь и чёрт -- сродни немножко! -- с трудом проговорил Кривонос. -- Зачем же рот завязал, собака?! Дышать нечем!

-- Ничего, не пропадёшь! -- отозвался Нетяга. -- Ворожи!..

Кривонос зашатался: он был изрядно пьян. Потом растопырил ноги почти на целую сажень одну от другой, склонил наперёд корпус и голову, походившую теперь на огромный горшок, -- укрепился, таким образом, как следует, и закружил кулаками... Кружил он ими долго, минут пять, потом быстро развёл их в стороны, насколько позволяла возможность, и, наконец, начал сводить их друг к дружке, искусно выделывая при этом указательными пальцами быстрые, своеобразные движения, напоминающие движения крыльев парящей птицы. Пальцы быстро сошлись -- да так удачно, будто у ворожеи было четыре глаза...

-- Тьфу, собачий сын! -- сказал шинкарь и отошёл за стойку...

-- Ну, пожалуй, попадёшь ещё раз, -- продолжал Нетяга, -- а за третьим разом не выдержишь... Брешешь!..

-- Молчи, Нетяго, не мешай! -- отозвались присутствующие.

И в шинке опять наступила невозмутимая тишина, какая, вероятно, нечасто бывает в нём.

Во второй раз Кривонос свёл пальцы быстро, с той же ловкостью достигнув цели, а в третий раз -- медленно, и чуть было не сбился с пути, но вовремя поправил ошибку, так что вышло так же удачно, как и в первые два раза...

Гоп-чыкы! Гоп-чыкы!..

Пьют горилку козакы...

А найперший той козак,

Хто заграе и в кулак!

И с этими словами Кривонос пустился вприсядку. Все бросились развязывать ему лицо.

Выпили водку, пошутили ещё немного и разошлись. Нестор так и уехал без седла.

Того же утра лесничим предстоял объезд в лесу. Нестор не упускал этого из памяти, и, приехав ранним утром домой, он не вошёл в хату, а оставался на дворе, в ожидании скорого выхода старшего лесничего. Лесничим этим был в то время Елисей Верходуб, молодой, удалый парень, -- казак, хоть куда!

Нестор в расчёте не ошибся. Елисей, действительно, вскоре вышел из хаты.

-- Эге! Да ты, брат, совсем по-молодецки!.. А я чуть было не проспал, -- с серьёзной улыбкой проговорил Елисей. -- Оно не подобно проспать нашему брату, да так, всякие случаи бывают!.. А что же ты не седлаешь коня?

Нестор смолчал.

Старший лесничий вывел свою кобылицу (Славная была лошадь! А он на ней -- как с картинки снятый!), оседлал, мигом вскочил на неё и повернул к Нестору.

-- Ба! Ты опять без седла? Сейчас едем, и едем не близко! Все участки осмотреть нужно...

-- Далеко ли едем, близко ли, а седла нет... Доброе было седло, да пропало! -- не без горечи процедил Нестор.

-- Что ты?

-- Ей-Богу пропало! В шинке пропил!.. Украл кто-то...

-- Гай-гай, Несторе! Дождался и ты чести, -- сказал Верходуб, язвительно улыбаясь. -- Так-таки, седло у меня украли бы!.. И где же? Около шинка! Ха-ха... Гуляли и вы, братцы, неплохо... -- А кому бы украсть? -- прибавил он, немного помолчав.

-- Чёрт его знает! Говорят, Одарка... Больше всего, что она... На то похоже...

-- Ха-ха-ха! Ну, пане лесничий, лучше не рассказывай людям... Баба седло украла?!. Ха-ха-ха! А казак сидел в шинке...

Прошло три-четыре дня, и Елисей нет-нет, да и посмеётся над Нестором, напоминая ему о пропавшем седле. Жили лесничие хорошо, дружно, по-братски, и хотя пропавшее седло было собственностью Нестора, последний всё же чувствовал себя как бы виноватым пред Елисеем... Но вот, через несколько дней, оба они приезжают в слободу, справляются с делами, а вечером, по обыкновению, попадают в тот же шинок. У Елисея хорошее казацкое седло, а у Нестора старенькое, ободранное, да и то не его: на время прихватил где-то.

Приехали, привязали около шинка лошадей, вошли... Народа в шинке десятков до четырёх: праздник был...

-- Бувайте здоровы, люди добрые! -- громко окликнул Елисей шумную компанию. -- Не нужно ли вам лесничих?..

-- А-а! Елисей Демьянович!.. Гэ-гэ-гэ! Го-го-го! -- шумят все, и каждый наперебой остальным уступал место удалому лесничему. -- Сюда, Елисею, сюда!

-- Ну, братище, давно я тебя видел! -- говорит Ткач.

-- Только теперь, глядя на тебя, вспомнил, каков ты есть, Елисею, -- заявляет Жмыря.

-- Славный был казак, да зазнался! -- прибавляет Кожушаный.

Елисей с Нестором садятся в красный угол. Засуетился шинкарь, зазвенели чарки, поднялся говор, и всё пошло своим чередом. Шумят мужики, угощают друг друга, каждый рассказывает про своё, один забавнее другого, -- все говорят, и все слушают... Вспоминает Елисей о пропавшем седле, смеётся над Нестором: седло, мол, пропил лесничий...

-- Ах, вы пьяницы этакие, лесничие! -- продолжал шутить Елисей. -- Так-таки допиться до того, что и седло около шинка осталось!..

-- Э-гэ! Теперь и я смекаю, отчего это ты без седла приехал, -- обратился к Елисею Брыль, сидевший за столом и пришедший в шинок позже других. -- Иду себе, вижу кобылица лесничего, а седла нет...

-- Го-го-го! Неплохую, братище, выдумку выкинул и ты! -- отозвался Елисей, а у самого сердце ёкнуло: "Что если и на самом деле седла нет?"

Все приняли это известие за шутку.

-- А может быть я не разглядел, -- продолжал Брыль, -- так, нет! Кобылица у тебя та же, вороная? А рябой конь Нестора?

-- Вот-вот! Но, может быть, седла нет на рябом? -- продолжал Елисей, насилуя себя весёлой улыбкой... -- Нестор приехал без седла...

-- Вот же не так, Елисее, -- возразил Брыль. -- Седла нет именно на вороной, на кобылице... Ей-Богу, на вороной!..

Нестор бросился к лошадям, а через минуту вернулся назад, взялся в бока и пошёл танцевать:

Ой нема! Ой нема!

Куда хочешь, а нема!

-- Люди добрые! Старший лесничий седло пропил! Пропи-ил! Про-пи-и-л! -- прокричал Нестор, продолжая танцевать с припевом:

Ой нема! Ой нема!

Куда хочешь, а нема!

Седла, действительно, не оказалось.

Не успели мужики потолковать о том, кому бы украсть седло, не успели опять взвалить вину на Одарку, как вот и она является в шинок. А кто была эта Одарка, вам не догадаться, конечно! (А она и теперь живёт против нашего шинка). Одарка и тогда уже была вдовой, но не такой, как теперь, а молодой, красивой! Все поговаривали, что она занимается нехорошими делами, но поймать в воровстве никто не мог.

Теперь Одарка пришла в шинок, чтобы взять на дом полкварты горилки.

-- А-а! Спасибо тебе, Одаронько! Сердце моё! Вдовонько! -- встречает Елисей Одарку с низким поклоном.

-- Спасибо и тебе, Елисею, за ласку! Но за что твоя дяка? Или насмехаешься?

-- Я? Насмехаюсь? Нет, моё сердце! -- Выпей голубко!

-- Выпить я выпью, но скажи, за что дякуешь!..

-- А за то я дякую тебе, моя вдовонько, что ты во время пришла сюда... Великая беда приключилась! Не успел лесничий чарки выпить, как какая-то проклятая душа седло стащила!..

-- У пьяниц и штаны крадут! -- лукаво заметила Одарка и засмеялась.

-- Пусть бы и у меня штаны украли! Чёрт их поминай! Мне легче было бы! Казак и без штанов казаком останется... А без седла? Что с меня? Возьми да и наплюй! -- Заворожи, моя вдовонько!

-- Заворожить? Что ты, Елисею! Какая из меня ворожка! Хотела выпить от тебя чарку, как от доброго... И не грешно смеяться над вдовой?

-- Ну выпей же! Не хочешь ворожить, так выпей!..

Одарка выпила.

-- Теперь слушай сюда, шинкарю! -- обратился Елисей к Нетяге, оставляя Одарку в видимом недоумении и закрывая на крючок дверь в шинке. -- Седло пропало тут, около твоей хаты, значит, и вина твоя! Я заворожу сам, да так заворожу, что и черти зачихают! Иди, Нетяго, к дверям и никого не пропускай ни сюда, ни назад, а пропустишь -- вся ворожба пойдёт к чёрту!

-- Люди добрые! -- обратился Елисей к присутствующим, немного помолчав. -- Кидайте чарки и фляжки и становитесь гуськом за мной. Все, все становитесь, кто тут ни есть...

-- Лей же шинкарю! -- обратилась Одарка. -- Ваших речей и до утра не переслушаешь!..

-- Нет, Одарко, нальют после, а теперь -- ни шагу! -- сказал Елисей, обнимая шутя красивую вдову. -- И ты, голубко. будешь делать то, что и другие. Нельзя!

-- Спасибо тебе, Елисею! У меня гости.

-- Ничего! Гости целы останутся!

И Елисей насильно усадил Одарку за стол.

-- Ну, все, все, выходите! -- продолжал лесничий. -- Беритесь за меня, -- и так один за другого.

-- Люди добрые! Слушайте ещё раз! -- обращается с поклоном Елисей. -- Беритесь один за другого, беритесь за одежду, за что попало, только за руки браться нельзя. Взявшись друг за друга, закройте глаза, не оглядывайтесь назад и не смотрите. Мне тоже нельзя ни смотреть, ни оглядываться... Что я буду делать, пока никому знать не годится, -- узнаете после... Если кому-либо из вас покажется, что с седлом пробежит дитя -- молчите... Потом седло будет нести старик -- тоже молчите... Наконец, с седлом появится баба, -- старая, простоволосая, точно ведьма, -- тогда скажите мне... Все стали?

-- Все-е!

-- А глаза закрыли все?

-- Все-е!..

-- Нет, один из вас не закрыл глаз! Закройте, кто не закрыл! -- Все закрыли?

-- Все-е!..

-- Теперь слушайте! Я до трёх раз буду спрашивать, а вы отвечайте... Но кто же это из вас не взялся? Возьмитесь сейчас! -- Ну-те, буду спрашивать три раза... Все взялись?

-- Все-е!

-- Опять не все! Ей-Богу, не все! Я не оглядываюсь, но вижу, что взялись не все... Спрашиваю ещё раз: все взялись?

-- Все!

-- Все взялись?

-- Все!

-- Все взялись?

-- Все!

-- И тот взялся, кто седло взял?

-- Взялась! Взялась! -- обозвалась Одарка, да так громко, что все расслышали.

Всем стало понятно, что ворожба окончилась.

Елисей подбежал к Одарке и поднял кулак.

-- Отдай, ведьмо, седло!

-- Тьфу! На свою матерь!

-- Отдай! Не то разорю в прах, переверну твоё воровское гнездо! Отдай, проклятая!

-- Люди добрые! Что он? Что ты, Елисею? И пришло же мне сказать на одну напасть, ей-Богу! Все молчат, а я сказала!

-- Не давай, Одарко, не давай! Иди себе с Богом! -- обозвался Нестор. -- А отдашь ему, верни и моё!

Все засмеялись.

Пошумел Елисей, да и притих. -- Чёрт, а не баба была эта Одарка.

Зазвенели опять чарки, поднялся шум, говор, смех.

Пуще всех веселился Нестор. Сняв седло со своей лошади и уложив его в шинке на бочонке с водкой, он пустился танцевать:

Сюда-туда! Гоп! Гоп!

Ой дожився Елисей!

Догулявся Елисей!

Пропил седло Елисей!

-- Люди добрые! Старший лесничий седло пропил! Пропи-ил! Пропи-ил!..

Источник теста: Ясинский И. И. Дети провинции. -- Екатеринодар: Типография И. Ф. Бойко, 1903. -- Т. I. -- С. 327

Оригинал здесь: Викитека.

Комментарии: 1, последний от 24/07/2012. Ясинский Иероним Иеронимович (bmn@lib.ru) Год: 1902 Обновлено: 13/10/2011. 17k. Статистика. Рассказ: Проза Дети провинции - Сборник 1903 г.	Скачать FB2 Ваша оценка:

Ясинский Иероним Иеронимович Седло

Седло

Ясинский Иероним Иеронимович
Седло