Каченовский Михаил Трофимович
Прихотник или Календарь объядения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    [А.Б.Гримо де ла Рейньера и Ш.П.Кост д'Арноба]

Прихотникъ или Календарь объяденія (*).

   (*) Указующій легчайшіе способы имѣть наилучшій столъ, съ приложеніемъ Сытнаго дорожника и съ полнымъ описаніемъ лакомыхъ блюдъ каждаго мѣсяца, также всѣхъ животныхъ, птицъ, рыбъ и растѣній, приготовляемыхъ въ послѣднемъ вкусѣ. Въ С. Петербургѣ, въ типографіи И. Глазунова 1809 года.
   
   Хорошая поваренная книга есть драгоцѣнное пріобрѣтеніе въ ученомъ свѣтѣ. Важность поваренной науки неоспорима, удовольствія, доставляемыя намъ кухнею, говоритъ г. Сочинитель Календаря объяденія, брали всегда преимущество надъ всѣми тѣми, кои составляютъ главную заботливость людей собравшихся въ общество. Не долженъ ли всякъ признаться, на зло Стоикамъ, что удовольствія сіи прежде всего внушаемъ, позже сего оставляемъ, и чаще всего ощущаемъ? Счастливый желудокъ, или такъ называемыя добрыя жернова многіе почитаютъ началомъ всякаго благополучія; да и мы легко бы могли доказать, что стомахъ болѣе имѣетъ вліянія, нежели думаютъ, на всѣ дѣянія нашей жизни. Колико кратъ участь цѣлаго народа зависѣла отъ того единственно, какъ скоро или какъ медленно сваритъ пищу свою желудокъ перваго министра!" Мосье Нассеродь, славный Французскій кухмистръ, мудрый наставникѣ Якова Ростера {Смотри Княжнина Комедію Неудачный примиритель.}, говаривалъ, что въ поваренной наукѣ заключаются Астрономія, Физика, Химія, Мораль, Политика и Медицина. Да только ли? Даже изящная Словесность принадлежитъ къ поваренному факультету; иначе, какая бы намъ нужда увѣдомлять читателей о Календарѣ объяденія и выхвалять его достоинства!
   "Вопервыхъ надобно вспомнить, что множество метафорѣ, употребляемыхъ нами въ разговорѣ и на письмѣ, когда дѣло идетъ о слогѣ, заимствовано отъ чувства, господствующаго во рту, и отъ поваренныхъ предметовъ. Вкусъ есть верховный Судія и въ Словесности и надъ блюдами; хорошее сочиненіе доставляетъ разуму сладкую пищу; мы говоримъ, что комедіи Княжнина и Фонѣ Визина приправлены ролью, что такая-то книга наполнена приторнымъ сентиментальнымъ Французско-Русскимъ бредомъ, что такая-то комедія принадлежитъ къ числу фарсовъ -- а фарсъ, какъ извѣстно, есть не что иное какъ пирожная начинка.
   Еще замѣтимъ сходство между литтераторомъ и кухмистромъ. Ихъ только произведенія подлежатъ суду всѣхъ людей, и ученыхъ и неученыхъ. Кто неупражнялся въ Математикѣ, или въ Физикѣ,-- или въ Медицинѣ; тотъ безъ околичностей скажетъ вамъ, что не его дѣло повѣрять Нютоновъ и Ейлеровъ, Франклиновъ и Гальваніевъ, Бровновъ и Гуфеландовъ. Напротивъ того въ поваренномъ дѣлѣ и въ словесности сущій невѣжда выдаетъ себя за судію, и рѣшительно говоритъ о достоинствѣ блюдъ и сочиненій. Вертопрахъ, которому во всю жизнь неудавалось ни однажды постоять у очага, безстыдно хулитъ такія кушанья, на приготовленіе коихъ истощено все искусство замысловатаго повара. Батюшеинъ сынокъ, затвердившій имена Корнеля да Расина, прочитавшій двѣ или три сказочки, -- жеманная щеголиха, неумѣющая написать двухъ строчекъ о здоровьи къ милой кузинѣ, дерзко произносятъ свой приговоръ о сочиненіяхъ и прозаическихъ и стихотворныхъ.
   За скудостію познаній нашихъ въ Археологіи, не беремся рѣшить, какъ далеко превзошли мы древнихъ въ искусствѣ готовить хорошія блюда. Судя по успѣхамъ въ другихъ наукахъ, скажемъ на угадъ и вѣрно не ошибемся, что важное сочиненіе древняго Апиція De arte coquinaria передъ нашимъ Прихотникомъ или Календаремъ объяденія есть то же что младенецъ передъ взрослымъ человѣкомъ.
   Такъ, мы ученѣе древнихъ! Но увы! что значитъ ученость наша передъ ихъ чудесными дарованіями? Гдѣ въ нынѣшнее время найти человѣка, котораго безъ лести можно бы назвать пучиною, gurges, до выраженію Цицерона? Величайшіе націи обжоры суть не что иное какъ смиренные постники передъ древними. Не стану распространяться о геройскомъ подвигѣ Милова, которой убилъ кулакомъ своимъ быка съ одного разу, и въ одинъ день съѣлъ его; лучше напомню читателямъ о знаменитомъ Фагонѣ, которой приглашенъ будучи къ столу Императора Авреліяна, въ присутствіи сего Монарха, чтобы позабавить его, сожралъ свиную тушу, барана, поросенка, сто хлѣбовъ, и выпилъ цѣлую орку вина, которое вливали въ достопамятнаго Фагона посредствомъ воронки. Надобно думать, что оркою называлась мѣра немалая. Монтфоконъ говоритъ, что она была гораздо болѣе амфоры. По мнѣнію же Калепина именемъ симъ назывался огромной сосудъ по сходству съ нѣкоторымъ морскимъ животнымъ изъ роду китовъ. И такъ Фагонъ опорожнилъ цѣлаго кита. Непростительно было бы усомниться въ справедливости отличнаго сего дѣянія; о немъ свидѣтельствуетъ Вопискъ, почтенный историкъ Римскій. Плутархъ пишетъ, что у Лукулла было множество столовыхъ комнатѣ, что каждая называлась именемъ какого-нибудь богами что для каждой опредѣлена была сумма издержекъ на трапезу. Сей роскошный Римлянинѣ, продолжаетъ Біографъ Херонейскій, угостилъ небольшимъ ужиномъ Помпея и Цицерона, съ которыми нечаянно встрѣтился; ужинѣ данъ былъ къ столовой Аполлона, и по вѣрному счету обошелся въ пятьдесяятъ тысячъ сребренниковъ. Надобно знать, что для угощенія Помпея и Цицерона не было сдѣлано никакихъ особливыхъ приготовленій, и что сумма сія составляла обыкновенной дневной расходъ хозяина. Особы, для которыхъ сочиненъ Прихотникъ или Календарь объяденія, и которыя по сей полезной книгѣ располагаются наполнять свой желудокъ, вѣроятно были бы довольны столомъ Лукулловымъ.-- Извѣстно, что древніе обжоры употребляли прекрасное средство обѣдать два или три раза сряду, не отягчая желудка. По непривычкѣ, для насъ оно показалось бы страннымъ на первой случай; но судя по быстрымъ успѣхамъ повареннаго искусства и по мѣрѣ увеличивающейся охоты къ лакомымъ яствамъ, можно надѣяться, что и сіе усладительное обыкновеніе возобновится.
   Прихотникъ или Календарь объѣденія есть сочиненіе предорогое по сытному и лакомому своему содержанію. Въ немъ заключается (такъ пишетъ сочинитель въ предисловіи) основательное и на доказательствахъ утвержденное показаніе всего того, что можетъ льстить нашему сластолюбію. Книга сія сочинена въ странѣ роскоши объяденія и вкуса. Авторъ ея движимый патріотическимъ усердіемъ, видя что люди разбогатѣвшіе во время революціи, при всей охотѣ своей лакомиться, не умѣютъ издерживать денегъ съ пользою и удовольствіемъ, захотѣлъ открыть имъ надежнѣйшія средства удовлетворять любимой страсти. "Представьте себѣ богача (предисл. стр. XII) подъ кучами золота стонущаго, снѣдаемаго необходимостію из тратить оное и состоящаго подъ опекою своего повара, невѣжды или плута: тогда сами увидите, какую пользу можетъ принесть небольшое сіе сочиненіе. Мидасъ нашъ, оставленный собственной волѣ въ незнакомомъ семъ поприщѣ, разорится не сдѣлавъ себѣ и малѣйшей чести; а коварные подхлебатели станутъ еще насмѣхаться на счетъ самаго его и стола его, которой, невзирая на величайшія издержки, часто будетъ до несносности гадокъ. Ибо съ одними деньгами нельзя сдѣлаться совершеннымъ хлѣбосоломъ, и искусство имѣть лакомой столъ не такъ легко пріобрѣтается, какъ воображаютъ себѣ простяки наши." Сочинитель недостигъ бы цѣли своей, ежелибъ классической сей книгѣ далъ неправильное расположеніе. Онъ раздѣдилъ ее на двѣнадцать мѣсяцовъ, и исказалъ, что когда и какъ должно ѣсть въ Парижѣ. Въ оглавленіи, по азбучному порядку расположенномъ, содержатся всѣ нужныя вещи для пріисканія ихъ въ Календарѣ объяденія и въ Сытномъ дорожникѣ; не должно забывать, что въ книгѣ сей находится при Календарѣ еще и Сытной дорожникъ, или прогулка прихотпика по разнымъ частямъ города Парижа. Сочинитель справедливо замѣчаетъ, что не одни только художества и памятники, но еще лакомство всякаго рода и пренесходство съѣстныхъ припасовъ споспѣшествовали тому, что Парижъ признается столицею Европы и единственнымъ городомъ, которой иностранцы съ крайнимъ удовольствіемъ посѣщаютъ и куда охотнѣе всего возвращаются, и дѣйствительно (стр. 2З0), въ цѣломъ свѣтѣ нѣтъ выгоднѣйшаго мѣста для вкусныхъ и лакомыхъ столовъ и для мастерскихъ поваровъ, коими довольствуетъ онъ (т. е. городъ) всю почти вселенною. Хотя же Парижъ самъ по себѣ и ничего не производитъ, ибо въ немъ неродится ни ползерна хлѣба, неводится ни одного барашка, не собирается ни одного- качана капусты; при всемъ томъ онъ былъ, есть и будетъ истиннымъ средоточіемъ, куда все стекается со всѣхъ концевъ земли, потому что тамъ умѣютъ цѣнить настоящимъ образомъ качества и свойства всего, что идетъ на потребу и пищу человѣка, и лучше всѣхъ знаютъ, какъ все оное употребить въ пользу нашего сластолюбія. Ежедневная дань всѣхъ краевъ свѣта содержитъ тамъ всегдашнее изобиліе, и даже удаляетъ нѣкоторымъ образомъ дороговизну: всякъ знаетъ, что въ Парижѣ ничего нещадятъ для хорошаго стола; но всякъ также признается, что по сему самому уваженію жить тамъ всего дешевлѣ. Смѣло можно сказать, что ни въ одномъ городѣ неполучите прихотливаго обѣда съ такою удобностію и за такую сходную цѣну, какъ въ царствѣ семъ вкуса и роскоши." -- "Въ цѣломъ свѣтѣ (стр. 233) ненайдете другаго города, гдѣ бы съѣстные заводы и лавки такъ размножились, какъ въ Парижѣ. Тамъ на одного книгопродавца насчитаете сто трактирщиковъ, и тысячу пирожниковъ на одного мастера математическихъ инструментовъ. Но съ нѣкоторыхъ только лѣтъ поваренное и приспѣшное искусство возрасло до невѣроятности, и приняло такой блестящій видъ, о коемъ до сего и непомышляли. Предки наши ѣли для того, чтобъ жить; а потомки ихъ, кажется для того только и живутъ, чтобъ ѣсть. Всѣ новопріобрѣтенныя имѣнія поворачиваются на брюхоугодныя наслажденія наиболѣе ощутительныя и прочныя, и ефимки нашихъ милліонщиковъ всѣ почти уходятъ въ съѣстные рынки."
   Изъ сего краткаго начертанія каждой легко усмотрѣть можетъ, сколь нужно благовоспитанному человѣку вѣдать о Парижскихъ кофейныхъ домахъ, трактирахъ, гербергахъ и харчевняхъ. Въ Сытномъ дорожникѣ содержится топографическое, историческое и економическое объ нихъ описаніе. Наши соотечественники, которымъ суждено только воздыхать о Парижскихъ лакомствахъ, могутъ узнать, невыѣзжая изъ Россіи, что харчевникъ Бьене готовитъ наилучшее жаркое въ цѣломъ Парижѣ; что въ лавкѣ славнаго Руже продаются вкусные пирожки съ лукомъ и безподобные паштеты съ зеленью; что въ харчевнѣ мадамы Мандолини и тѣсно и темно; что кофейной домъ де Фоа въ Пале-Ройялѣ и проданъ мадамъ Ленуаръ, которая сняла также и Коррацову кофейню; что въ улицѣ Сейнъ Маглоара стоятъ рядомъ два магазина, изъ которыхъ въ первомъ содержитъ лавку Малгербъ, знаменитый колбасникъ, племянникѣ Кора, коего супруга, то есть мадамѣ Коръ, сама держала эту лавку болѣе шести мѣсяцовъ, и проч. и проч.
   Переводчикъ сей книги и издатель ея заслуживаютъ истинную-благодарность отъ обжорѣ вообще, и въ особенности отъ почитателей всего принадлежащаго до Французской поварни.

Т.

   

-----

   [Каченовский М.Т.] Прихотник или Календарь объядения [А.Б.Гримо де ла Рейньера и Ш.П.Кост д'Арноба] / Т. // Вестн. Европы. -- 1810. -- Ч.49, N 2. -- С.137-146.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru