Локцений Иоанн
Общежитие пчел, с республикою гражданскою сравненное,

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Выведенный из самой натуры пчел подлинный и изрядный образец гражданской жизни.
    Перевод с латинскаго Павла Ильинского.
    Москва: Унив. тип., у В. Окорокова, 1789.

   

ОБЩЕЖИТІЕ
ПЧЕЛЪ,
СЪ
РЕСПУБЛИКОЮ ГРАЖДАНСКОЮ СРАВНЕННОЕ,

или
Выведенный изъ самой натуры
пчелъ подлинный и изрядный образецъ
гражданской жизни.

Сочиненіе Іоанна Лоцена.

Переводъ съ Латинскаго.

МОСКВА,
Въ университетской Типографіи,
у В. Окорокова,
1799.

Съ Указнаго дозволенія.

ЕГО
ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ
ПАВЛУ ИВАНОВИЧУ
ФОНЪ-ВИЗИНУ,
господину
ДѢЙСТВИТЕЛЬНОМУ
СТАТСКОМУ СОВѢТНИКУ
и
Святаго Владимира третіей
степени
КАВАЛЕРУ,
и
ИМПЕРАТОРСКАГО МОСКОВСКАГО
УНИВЕРСИТЕТА
ДИРЕКТОРУ.

   

ПРЕВОСХОДИТЕЛЬНЫЙ ГОСПОДИНЪ!

Милостивый Государь!

   Имѣя щастіе находиться подъ покровительствомъ Вашего Превосходительства, и будучи несомнѣнно увѣренъ о высокихъ души Вашея добродѣтеляхъ и милостивомъ ко всѣмъ снизхожденіи, пріемлю смѣлость, свидѣтельствуя предъ свѣтомъ особенную къ Особѣ Вашего Превосходительства преданность, посвятить Вамъ сей посильный мой трудъ.
   Благоволите, Милостивый Государь! удостоитъ оный Благосклоннаго Вашего принятія, и вмѣстѣ ободрить слабыя силы мои къ дальнѣйшему продолженію упражненія въ наукахъ. Яжь за отличную честь и щастіе поставляю себѣ съ особеннымъ къ Вамъ высокопочитаніемъ пребывать навсегда,

Милостивый Государь!

ВАШЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВА
преданнѣйшимъ слугою,
Павелъ Ильинскій.

   

ПРЕДИСЛОВІЕ.

   Многіе и понынѣ искусство управлять народомъ повсюду и тщательно изыскивали, и каждаго вѣка республики и исторіи пересматривали, чтобы правилами и примѣрами научить прочихъ порядочнѣе правишь государствомъ. Но бывалъ ли кто когда нибудь въ самопростѣйшемъ ономъ училищѣ Природы, которое учредителемъ своимъ имѣетъ единаго Бога, который возхотѣлъ нѣкоторый порядокъ въ поведеніи и повиновеніи изобразить въ наученіе роду человѣческому во многихъ животныхъ, а особливо во пчелахъ? А отъ сего и возродилось во мнѣ желаніе по свободности духа нѣкоторое написаніе разсужденіе о обществѣ пчелъ удивленія достойномъ, хотя онаго граждане никакимъ правиламъ и никакой наукѣ не изучены, кромѣ того, что въ нихъ вліяла учительница всѣхъ Природа; по чему Квинтиліанъ {Разс. 13.} говоритъ: "Высокіе наши умы, которые мы по честолюбію своему какъ бы за божественные почитаемъ, съ великимъ трудомъ перенимаютъ ученіе: то всякая пчела родится не иначе, какъ искусный художникъ въ своемъ дѣлѣ." Правда, во всѣхъ скотахъ находятся по своей природѣ дарованія, но особенныя оказываются во пчелахъ, о чемъ Плиній сказалъ, что удивительность Природы ни гдѣ болѣе не видна, какъ въ малыхъ твореніяхъ; какъ сіе можемъ видѣлъ на пчелахъ. И такъ естьли находится въ маломъ животномъ такое, что всѣхъ со внятностію взирающихъ приводитъ въ удивленіе, то какъ ты думаешь, не есть ли безконечно величественъ и всепремудръ тотъ, который сіе столь искусно произвелъ?.. Подлинно все то, чему мы удивляемся въ сихъ малыхъ животныхъ, тѣмъ менѣе будешь заслуживать уваженія въ разсужденіи того, чему удивляемся и уважаемъ въ Творцѣ, чѣмъ величественнѣе и превосходнѣе есть Создатель предъ всѣми сотворенными вещьми. Хотя же о свойствѣ пчелъ различные Сочинители подробно писали, и многіе брали отъ нихъ образѣ и подобіе, и въ случаѣ принаровливали къ гражданскому состоянію; однако никого я еще не видалъ, который бы правленіе оныхъ съ Имперіею врознь по частямъ и нарочно сколько можно сличилъ и сравнилъ. Почему я за полезное почелъ явно отсюда всѣмъ показать, что Богъ при самомъ сотвореніи міра положилъ нѣкоторый порядокъ въ нѣдро самой Природы, на которой взирая человѣкѣ, чѣмъ чаще возпоминаетъ, что пчелы дѣлаютъ по природному побужденію, но все оное кажется какъ бы дѣлано по порядку и по нѣкоторому разсужденію и образу правленій: тѣмъ болѣе онѣ, будучи одаренъ отъ Бога здравымъ разумомъ, да возбуждается къ добропорядочному какъ общественому, такъ и частному состоянію. Да и не стыдно намъ будетъ научаться отъ малыхъ животныхъ, когда самъ Богѣ ихъ намъ какъ бы нѣкоторый образецъ къ направленію нравовъ и къ общественной жизни предложилъ, какъ и Соломонъ на муравьевъ, а Іисусъ Христосъ на поднебесныхъ птицъ повелѣваютъ намъ взирать какъ бы на образецъ и примѣрѣ домостроительства и прокормленія. Къ семужь еще Христосъ намъ приказываетъ подражать мудрости зміиной и цѣломудрію голубину. Но когда я вознамѣрился описывать сношенія и сравненія, поколику и образъ правленія пчелъ и сея матеріи къ тому подали случай и въ умѣ моемъ родили разсужденіе: то не хотѣлъ я того просто опустить, но особенные сего содержанія члены кратко описать, почелъ я за довольное дѣло сего моего намѣренія Иныя же правила, принадлежащія до общества, можно взять изъ другихъ Сочинителей пространнѣе обѣ ономъ разсуждающихъ. Впрочемъ кажется довольно будетъ сего, что намѣренъ я былъ здѣсь въ предисловіи предположить. И такъ теперь послушаемъ мы нашихъ учителей, которые выходятъ не изъ Академіи Лиціи {Мѣстечко, въ которомъ Аристотель учредилъ училище.} или изъ общества ученыхъ, но изъ улья, которыхъ общество находилось прежде, нежели на землѣ было другое какое; а по сему и можетъ оно служишь изряднымъ нѣкоторымъ рисункомъ для всѣхъ общественныхъ дѣлѣ.
   

ОГЛАВЛЕНІЕ.

ГЛАВА 1.

   О томъ, что человѣкѣ есть животное, для составленія общества созданное; о собираніи гражданъ въ города и о сожитіи, и о томъ, что оно служитъ къ удобнѣйшему отправленію священныхъ дѣйствій, къ сохраненію собраннаго, къ заведенію общества, къ благоучрежденію и утвержденію Имперіи.

ГЛАВА 2.

   О положеніи, строеніи и выгодныхъ мѣстахъ городовъ, зданій, улицъ и дорогъ, сколь оныя полезны и какое дѣлаютъ городамъ украшеніе; о пребываніи Государей, о чистотѣ городовъ и пользѣ оной.

ГЛАВА 3.

   О порядкѣ правленія и повиновенія, сколь оной полезенъ есть обществу. Одинъ долженъ быть Государь; о способѣ поставленія Государя, или учрежденія судебнаго мѣста.

ГЛАВА 4.

   О знакахъ добраго и худаго Государя.

ГЛАВА 5.

   О должности добраго Государя и правительства, описанной по частямъ сравненія.

ГЛАВА 6.

   О должности подданныхъ и гражданъ, о повиновеніи и лбюви къ Государю; нижшія власти при присутствіи Государя какъ вы уступаютъ и отдыхаютъ. О единосогласіи гражданъ, вѣрности и о пользѣ оныя.

ГЛАВА 7.

   О раздѣльныхъ должностяхъ гражданъ и подданныхъ, о прилѣжаніи, трудолюбіи и избѣжаніи праздности, объ общей и приватной оныхъ пользѣ; что лѣнивые какъ трутни въ обществѣ. Случайно разсуждая познается, нужно ли бываетъ праздныхъ немедленно изъ общестпа выгонять, и какъ должно ихъ возбуждать къ трудолюбію. Наказаніе надобно налагать для изправленія наказанныхъ. О стараніи снискивать потребное; однако съ умѣренностію, дабы чрезъ то не было опущено стараніе о хорошемъ возпитаніи дѣтей.

ГЛАВА 8.

   О томъ, что должно жить не только для самихъ себя, но отчасти и для всего общества. О податяхъ гражданъ, которыя должно налагать, смотря по достатку ихъ и времени. Приватною умѣренностію въ житіи, и бережливостію въ иждивеніи облегчаются общія тяжести и заводится хорошее хозяйство. Палата, гдѣ хранится государственное сокровище, должна быть въ безопасномъ мѣстѣ.

ГЛАВА 9.

   О упражненіяхъ и играхъ гражданъ по время мира. Въ обществѣ не должно позволятъ играмъ быть негоднымъ, соблазнительнымъ и сквернымъ, а должно побуждать людей къ честности и направленію нравовъ; а хотя и позволять игры, но такія, которыя были бы благопристойныя и умѣренныя.

ГЛАВА 10.

   О причинѣ внѣшней войны, о желаніи чужаго, о способѣ произведенія и окончанія войны.

ГЛАВА 11.

   О войнѣ и внутреннимъ неустройствѣ, и о причинахъ онаго. О управленіи многихъ, о могуществѣ сильныхъ, неравенствѣ, бѣдности или о излишнемъ богатствѣ.
   

ОБЩЕЖИТІЕ ПЧЕЛЪ,
СЪ ИМПЕРІЕЮ ГРАЖДАНСКОЮ СРАВНЕННОЕ.

ГЛАВА 1.

О томъ, что человѣкѣ есть животное, для составленія общества созданное о собираніи гражданъ въ города и о сожитіи, и о томъ, что оно служитъ къ удобнѣйшему отправленію священныхъ дѣйствій, къ сохраненію собраннаго, къ заведенію общества, къ благоучрежденію и утвержденію Имперіи.

   Пчелы по природѣ суть животныя общественныя. Циц. въ кн. I. о Долж. говорить: "Пчелы отъ природы любятъ вмѣстѣ собираться и жить; а Варронъ свидѣтельствуетъ, что {О Респ. р.} пчелы отъ природы не могутъ жить въ уединеніи. Но естьли оныхъ такъ называемая матка не отведетъ имъ извѣстнаго жилища, въ которомъ бы онѣ какъ бы въ домашнемъ заводѣ могли отправлять свое дѣло: то всюду скитаются, или въ лѣса, или куда нибудь инуда разлетаются, и содержаны быть свойственно имъ не могутъ, но въ заперти общее жилище имѣютъ, какъ говоришь Маронъ.
   Но что человѣкѣ вопервыхъ есть животное общества съ желаніемъ ищущее, то сіе не только до мнѣнію Аристотеля {I. Полт. 1 и 2.} явствуетъ, но изъ самаго опыта; ибо мы видимъ, что люди по Божію вдохновенію {Циц. гов. въ кн. 10, что люди произведены съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы населяли оный шаръ, въ пространномъ семъ свѣтѣ имъ представляющійся, которой называется землею.}, также и по-предводительству Природы и здраваго разума, собраны въ вспомоществованію въ случаѣ взаимнаго недостатка, ко изполненію должностей благопріятства, правосудія, правленія и повиновенія, а чрезъ то къ порядочному составленію общества.
   Но когда Богъ закономъ своимъ разпредѣлилъ всякому владѣніе вещей, то угодно Ему было, чтобы и люди имѣли свои и собственныя жилища, раздѣльные грады, владѣнія и домы, въ которые бы удобнѣе могли сxoдиться, и познанію истиннаго Бога и Богослуженію научаться, и оное отправлять и взаимныя другъ другу услуги оказывать. Справедливо Піита говоритъ: дабы одинъ другаго училъ Богопочитанію, то для сего Благосостояніе требуетъ въ одномъ и прикосновенномъ мѣстѣ имѣть состроенные домы. Туллій говоритъ: {1 2 Долж. 4. о кон. доб. и зла.} какъ пчелы собираются не для дѣланія сотовъ медовыхъ; но понеже отъ природы союзное общество любятъ, дѣлаютъ соты: такимъ же образомъ люди, будучи гораздо отъ Природы склоннѣе къ обществу, стараются о своихъ дѣлахъ и составленіи общества. Тотъ же на другомъ мѣстѣ; Муравьи, пчелы, вуселы, въ нѣкоторыхъ случаяхъ служатъ и для другихъ. Гораздо, болѣе сіе соединеніе находится въ человѣкѣ. И такъ мы отъ природы склонны къ соединенію, собранію и обществу. Сверхъ сего, что всякой собранное имъ безопаснѣе можетъ сберечь и сохранить въ городахъ и между стѣнами; что Туллій также доказываетъ своимъ подтвержденіемъ: Дабы всякъ могъ собственное у себя удержатъ публичныя мѣста и гражданства учреждено; все люди хотя на природной склонности собрались, однако, надѣясь сберечь свои сокровища, изобрѣли защиты городовъ. Почему люди, будучи уже въ обществѣ, обязываются, чтобъ свирѣпыя и неусмиренныя люди не такъ какъ звѣри повсюду бѣгали, и не грабленіями бы жили, но чтобы соединены будучи единствомъ священныхъ службъ {Коль всякія, нестроенія, брани и человѣкоубивства въ народахъ единой крови и единаго языка, отъ раздѣленія вѣры произходятъ; толь напротивъ того крѣпко взаимнымъ любви союзомъ сопрягаетъ ихъ единство вѣры, которая хотя много ученіемъ, однако больше примѣрами укрѣпляется, Также думалъ и Карлъ Король Французскій, о которомъ Туанъ въ кн. 52 Ист. такѣ пишетъ: онъ за справедливое почиталъ то, что не должно позволять въ общество, по мнѣнію своего учителя Maxiавелля, вводить и отправлять другое богослуженіе, кромѣ того, которое всемъ имъ вообще принято. Почему Карлъ, присвояя себѣ право и власть надъ вѣрою, за особенное сію почитаетъ орудіе, которымъ внѣшнее и внутреннее общества состояніе можетъ сохранено быть въ цѣлости и спокойствіи.}, правъ и законовъ, всякъ за себя лучше отправлялъ свои должности, удобнѣе всѣ приходили въ порядокъ, и болѣе старались о направленіи человѣческой жизни и нравовъ. Трояне и древніе жители были народъ прежде грубый, какъ Саллустій пишетъ, безъ законовъ, безъ управленія, свободный и вольный; но послѣ, какъ собрался въ одно мѣсто, разнаго поколѣнія, разнаго языка, всякъ по своему обыкновенію живущій, удивительно вспомянуть, какъ онѣ скоро между собою согласился. Германцы нѣкогда, не теряя между собою совмѣстныхъ жилищѣ, раздѣльно и разсѣявшись жили, какъ бы гдѣ случилось быть източнику, долинѣ и лѣсу, удаляяся отъ укрѣпленныхъ стѣнами городовъ, какъ бы скучнаго для услуженія другимъ заключенія; отъ чего всѣ они были покрыты мракомъ невѣжества. Но вотъ сколь они просвѣщеннѣе стали съ того времени, какъ выстроили города и въ оные переселились, Ликургъ гражданъ своихъ къ тому пріучилъ, чтобы хотя они укрѣпленныхъ городовъ и не имѣли, желая имъ, чтобъ они по своему согласію самихъ себя употребляли вмѣсто стѣнъ противъ непріятелей {Гласятъ Исторіи о Епирскомъ Царѣ Пиррѣ Великомъ, что въ Тарентинѣ отъ Римскаго Полководца Курія Дентала будучи въ крѣпчайшей заключенъ осадѣ, говорилъ своимъ Полководцамъ,"Хотя уже для прикрытія отъ непріятелей нѣтъ у насъ стѣнъ болѣе; докажемъ однакожь мы Римлянамъ, что труднѣе имъ преодолѣть Греческія сердца, нежели Тарентинскіе сокрушить камни".}: однакожъ чтобъ не желали и не могли раздѣленно жить, но на подобіе пчелѣ, какъ пишетъ Плутархъ {Gen. 4. 7.}, въ собраніи были. Сіежъ самое въ старину Вутхамъ Татарскій Король въ своихъ подданныхъ изпыталъ, какъ Аймоинъ въ своей Исторіи объявляетъ; ибо они, живучи въ убогихъ хижинахъ, со всею своею фамиліею вмѣстѣ и съ скотомъ, для изысканія лучшихъ пасбищъ переѣзжали съ одного мѣста на другое. Но за немалое себѣ нещастіе почитали построенныя и прикосновенныя имѣть жилица: почему когда они озлобляемы бывали отъ дѣтей, въ знакъ отмщенія желали, чтобъ они на одномъ мѣстѣ всегда какъ Христіяне пребывали. На сверхъ сего они безчеловѣчны, грубы, жестоки и хищны были, кромѣ восточныхъ Татаръ, находящихся въ Китайскомъ государствѣ, которые съ того времени, какъ въ оное перешли мало помалу ко нравамъ Кикайцовъ пріобыкли; ибо повѣствуютъ, что Китайцы съ городахъ обитающіе суть ласковы и скромны, и что они стараются о землепашествѣ, о добродѣтели и благоразуміи. Нынѣ Лаппоны хотя и не живутъ въ городахъ, а съ своими шалашами, какъ прежде Скифы и нынѣ Татары, всюду скитаются по пространнымъ полямъ, пася своихъ скотовъ; однако по поставленіи Царей въ Швеціи и Даніи, оные Лаппоны, которыя подъ ихъ державою находятся, имѣютъ извѣстные свои и ограниченные уѣзды и начальства, также города, на границахъ сооруженные, въ которыхъ построили священные храмы, и установили ежегодныя въ городѣ собранія какъ для торгу, такъ, и для участвованія въ касающихся до нихъ государственныхъ дѣдахъ; чѣмъ они съ ними съ извѣстнаго времени сходствуютъ, и часъ отъ часу болѣе пріобыкаютъ къ скромности. Но въ премногихъ Американцахъ и въ другихъ дикихъ народахъ, по неизвѣстнымъ жилищамъ скитающихся, не откуда болѣе раждается свирѣпство и грубость, какъ изъ непостоянной и всегда перемѣнчивой ихъ жизни, въ грабежахъ препровождаемой. Присовокупить сюда должно, что люди, въ укрѣпленные города сшедшіяся, противъ силы непріятельской бываютъ сильнѣйшими, и удобнѣе могутъ возпользоваться чрезъ правленіе общими выгодами; почему почитаются и безопаснѣйшими, нежели какъ тѣ, которые безъ защитъ и укрѣпленій живутъ раздѣльно по разнымъ мѣстамъ. На сей конецъ думаютъ, что Каинъ первый построилъ городъ {Іер. Фрей. Ист. Пер. I, ст. 13.}, а потомъ и другіе по его примѣру.
   

ГЛАВА 2.

О положеніи, строеніи и выгодныхъ мѣстахъ городовъ, зданій, улицъ и дорогъ, сколь оныя полезны и какое дѣлаютъ городамъ украшеніе, о прерываніи Государей, о чистотѣ городовъ и пользѣ оной.

   По справедливости должно, какъ и обыкновенно бываешь, поставлять пчеламъ улей на выгодномъ мѣстѣ, которой былъ бы на возтокъ солнца, и поставленъ бы не противъ такихъ вѣтровъ которыми бы сносящія въ улей медъ были отвлекаемы, и чтобы не легко могли повредитъ оной нѣкоторые изъ вредоносныхъ для меду животныхъ; но на мѣстѣ спокойномъ и безвредномъ, гдѣ прозрачные протекали бы източники, и напротивъ его великое изобиліе деревѣ и цвѣтовъ, и все около его лежащее было бы пчеламъ веселое, какъ о семъ пространнѣе научаютъ Писатели сельскихъ обрядовъ.
   Равнымъ образомъ основатель городовъ долженъ стараться о положеніи и выгодѣ мѣста, дабы основать города на ровномъ и здоровомъ мѣстѣ, лучше на возтокъ и сѣверъ, откуда вѣтръ чистѣйшій вѣетъ и здоровѣйшій, нежели какъ съ юга и запада. Также города не должны быть близь болотъ, которыя стоя неподвижно портятся, притомъ тяжелую и вредную изпускаютъ влажность. Но естьли отъ оныхъ будутъ не подалеку, то должно стараться, чтобъ онѣ притекали, или чаще вычерпываемы и вычищаемы были. Къ тому жъ непремѣнно должно быть множеству свѣжихъ водъ и прозрачныхъ ручьевъ; ежели же не будетъ, то каналами и трубами, по примѣру Царя Іезекія, должно проводить въ города, чтобы отчасти служило для лучшаго здоровья и всегдашняго употребленія, отчасти для необходимости во время непріятельской осады. Іерихонъ былъ хотя прекрасный городъ, но по причинѣ нечистой воды земля въ ономъ была неплодоносна; пока наконецъ Пророкъ Елисей чудеснымъ образомъ не привелъ ее въ лучшее состояніе. Сидоній Лизимахъ, древняго города во Фракіи житель, пишетъ, что по причинѣ недостатка пріятной и годной къ питью воды, и множества морской воды и соленой, въ городѣ Равеннѣ живые желали пить воду, а мертвые плавали по водѣ; по чему принужденъ былъ непріятелю городѣ сдать. Но по томъ напившись воды, говорить: о сколь за малое удовольствіе мы принуждены сдѣлались претерпѣвать великой вредѣ! Мы видимъ, что и самые непріятели, разполагая лагери свои, стараются такое занять мѣсто, отъ котораго бы не подалеку находилась вода, не только для употребленія и питія солдатамъ, но и для, самыхъ, скотовъ; о чемъ Гомеръ въ сочиненіи своемъ, такъ называемомъ шлемѣ Ахиллесовъ, clypeo Аchillis, пишетъ. Сверхъ сего города должны имѣть на твердой землѣ хорошее и пріятное положеніе, а въ разсужденіи воды выгодное: въ разсужденіи земли, чтобы изобиловали полями, садами и лѣсами: а въ разсужденіи воды, чтобы изъ оныхъ выходъ былъ способенъ къ мореплаванію и коммерціи. Естьли то и другое хорошо будетъ разположено, и будетъ имѣть выгодное для кораблей пристанище, то много послужитъ къ обогащенію и разпространенію городовъ. Впрочемъ понеже не всякая земля произносишь всякіе плоды и прозябенія, и обыкновенно намъ союзныхъ въ подозрѣніе приводитъ большее предъ оными изобиліе, а особливо въ такихъ вещахъ, коихъ у нихъ совсѣмъ нѣтъ: нужно для того имѣть ихъ или сдѣлать себѣ пріятелями, дабы не опасаться ихъ, и дабы взаимная коммерціи польза могла быть удобнѣе и благополучнѣе.
   Ульи такъ дѣлаются, что входы имѣютъ тѣсные. Пчелы оные залѣпляютъ клейкою влажностію изъ древъ произтекающею, какъ для защиты отъ вреднаго вѣтра, такъ и для отвращенія осъ, жуковъ, ящерицъ, бабочекъ и прочихъ меду ихъ опустошителей.
   Такимъ же образомъ положеніе города должно быть къ общественнымъ дѣламъ и торговлямъ способно, и путь къ выходу градскимъ жителямъ удобенъ, а къ приступу непріятелямъ труденъ. Сверьхъ сего по обыкновенію нынѣшнихъ временъ городѣ долженъ валомъ обведенъ быть, дабы непріятели нечаянно не могли учинить нападенія, и чрезъ то не подвергнули бы жителей жесточайшимъ мученіямъ.
   Пчелы равно какъ для себя, такъ и для другихъ составляютъ жилище, соты и притомъ шестиугольные и на равное разстояніе разположенные. Понеже они туда и сюда летая дѣлаютъ оныя соты весьма искусно шестьми своими ногами. Овидій говоритъ: {Превращ. 1 15.} "Не видишь ли ты, какіе плоды содержитъ въ себѣ сотъ шестиугольно содѣланный медоносныхъ пчелъ?" Искусство и употребленіе оныхъ такъ описываетъ Варронъ {О Респ. р. 12. 3. 16.}. "Въ соту столько же шестиугольныхъ мѣстъ, сколько имѣетъ сама пчела ногъ." Сіе Геометры доказываютъ, что и въ земномъ шаръ кругломъ находится шестиугольникъ, дабы тѣмъ болѣе въ ономъ содержалось мѣста. Также Василій совѣтуетъ: {Шетоднев. бесѣд. 2. 8.} "научись, сколь мудры пчелы и искусны въ Геометрическихъ изобрѣтеніяхъ, или по крайней мѣрѣ въ томъ, что до нихъ принадлежитъ. Ибо чашечки сотовъ, залѣпленныя всѣ воскомъ, дѣлаются шестиугольныя и равностороннія. Они не прямо одна надъ другою полагаются для того, чтобы на днѣ между ими не было пустаго мѣста, но чтобы шестифигурные углы основаніемъ и укрѣпленіемъ вышшихъ, дабы оныхъ тяжесть безопасно могли поднимать и поддерживать, и чтобы раздѣльно, въ каждую чашечку влажность влагалась и содержаться могла."
   Также въ городахъ домы по примѣру оныхъ порядочно по прямымъ и пространнымъ искусно сдѣланнымъ дорогамъ, великолѣпно, огромно и пространно выстроенные много пользуютъ обществу въ хожденіи, въ житіи и сохраненіи нужнаго; а притомъ видѣ города дѣлаютъ красивымъ и пріятнымъ. Мы изъ Исторіи видимъ, что Ѳивы три раза разорены были только для того, что улицы ихъ и слободы безпорядочно будучи разположены, обезображали домы и дѣлали дорогу трудною, къ перехожденію неспособною и тѣсною; и потому ширѣе и прямѣе вновь долженствовали быть исправлены. Всѣмъ извѣстно, что случилось въ наши времена со многими въ Швеціи городами и тамошними селами, границами и зданіями порядочно раздѣленными, искусно сооруженными, подъ присмотромъ Короля и по благоволенію Судьбы; что сколь они прежде были безобразны и непорядочны по причинѣ простаго и смѣшеннаго строенія, напротивъ того нынѣ столь сдѣланы изрядны, красивы, порядочны и прямолинейны.
   Пчелы маткѣ своей жилище и чашечку дѣлаютъ въ одной сторонѣ улья, и притомъ въ срединѣ отдѣленную, шишечкою превышающею и прочихъ чашечекъ поболѣе. Сенека говоритъ: {Клим. 1. 19.} "У пчелиной матки весьма великая бываетъ для жилища ея чашечка, притомъ въ срединѣ и въ безопаснѣйшемъ мѣстѣ".
   По примѣру сихъ граждане соружаютъ публичные домы, а особливо Государевъ дворецъ на возвышенномъ мѣстѣ, и притомъ огромнѣйшій для славы и величества, въ знакѣ достодолжной Государю чести. Но по большой части надобно сооружать Государевъ дворецъ въ срединѣ государства, не только для безопасности, но и для того, чтобъ во всѣхъ окрестныхъ странахъ, надъ которыми имѣетъ правленіе, удобнѣе узнать, что всюду въ государствѣ ево дѣлается; и народъ удобнѣе можетъ имѣть доступъ къ Государю. Кажется, что сіе Натура доказала не только во пчелахъ, но и въ наукѣ, которой въ срединѣ тѣнеты имъ самимъ сплетенной сидѣвъ, всѣ волокны ногами трогаетъ, такъ что когда какіе изъ малыхъ животныхъ, изъ мухъ или другихъ такого роду налетаютъ на тѣнета съ которой нибудь стороны, то вскорѣ почувствовавъ прибѣгаетъ и ловитъ. И понеже пчелы любятъ чистыя мѣста и смраду не терпятъ, то медъ обыкновенно они сносятъ въ одно мѣсто, и въ благопристойное время опять выносятъ. Попечительные пчелъ надзиратели внутри улья обмазываютъ нарочно приуготовляемымъ клеемъ, которымъ не допущаютъ до нихъ тяжелаго отъ грязи и нечистоты запаха. Также граждане должны стараться о чистотѣ, которая сверхъ того, что служитъ къ славѣ и украшенію города, избавляетъ оной отъ заразительной болѣзни, особливо естьли всякія нечистоты изпускаются чрезъ ручьи или трубы, на содѣланіе которыхъ въ старину Римляне великую правда издерживали сумму денегъ, но обществу полезную. На восточной сторонѣ города Іерусалима были вороты, такъ называемые для изтеченія всякой грязи: понеже нечистоты города дождемъ обмытыя, изтекая въ ручей называемый Кедронъ изъ древняго пруда, которой былъ на площади, протекающій чрезъ оныя вороты {Гейдмин. Палест. гл. 11. § 10.}, дѣлалъ весьма великое всѣмъ здоровье. Ибо нечистоту и смрадѣ въ улицахъ естьли по свое время не вычищать, то удобно смрадными изпаринами воздухъ сдѣлать могутъ нечистымъ и заразительнымъ. У Римлянъ между прочими была должность полицейскихъ, дабы старались принуждать гражданъ чистить на дорогахъ и улицахъ грязь, и понуждали народъ къ наблюденію чистоты. Кай Цесарь приказалъ смотрителя дорогѣ Веспасіана за его нестараніе о чищеніи дорогъ, грязью вымарать {Светон. Веспас. гл. 5.}.
   

ГЛАВА 3.

О порядкѣ правленія и повиновенія, сколь оной полезенъ есть обществу. Одинъ долженъ быть Государь, о способѣ поставленія Государя, или учрежденія судебнаго мѣста.

   Естьли по свидѣтельству Аристотелеву {Кн. 8. Ист. Живот. гл. 13.} всякое стадо не можетъ быть безъ пастыря то предъ прочими несмысленными животными, между пчелами познаемъ мы особенный образѣ порядка въ правленіи и повиновенія, чемъ они по обыкновенію своему общество между собою соблюдаютъ. На подобіе правителя, или Государя, между ими есть матка и только одна. Іеронимъ пишетъ, {Письмо 4 къ земледѣльцу монаху.} что у пчелѣ есть одна матка. Въ прочихъ же мы примѣчаемѣ нѣкоторое сходство повиновенія; о чемъ ниже въ гл. 6 пространнѣе разсуждаемо будетъ.
   Знаемъ, что отъ самаго Бога извѣстный правленія и повиновенія порядокъ установленъ между человѣками, котораго естьли бы не было, союзъ человѣческаго общества во всемъ мірѣ скоро бы прервался, и жизнь походила бы болѣе на скотскую, нежели на человѣческую, или естьли и на человѣческую, но не лучше, какъ на жизнь Исполиновъ, гдѣ всякъ предпринимаетъ дѣлать все по своему желанію, и никто ничьей вышшей власти или не можетъ слушать, или не хочетъ повиноваться. Но законный порядокъ правительства и подчиненія есть подлинно Государской способъ защищать всякое состояніе, и о которомъ теперь особливо говоримъ, общество въ своей силѣ и благоденствіи. Но что монархическое состояніе, или правленіе одного превосходитъ прочихъ, {Аристотель говоритъ: вся вышняя и нижняя требуютъ порядочнаго управленія, и лучше управляются повелѣніемъ единаго, нежели разумомъ и волею многихъ.} разумѣ и опытѣ доказываютъ; что самое, какъ дѣло извѣстное, нѣтъ нужды многими объяснять примѣрами. Кажется, что самая Природа оное совѣтуетъ какъ въ стадѣ, такъ и между пчелами, какъ уже о семъ прежде сказано. По свидѣтельству самой Природы, у пчелъ бываетъ матка, которая видомъ и кротостію прочихъ превосходитъ, какъ пишутъ Василій и Евстафій. {Шестоднев. 8.}.
   Извѣстно, что по обыкновенію нашему на государство или вновь избираются, или по наслѣдству восходятъ: и за лучшее и безопаснѣйшее почитается Государя имѣть наслѣднаго, нежели искать"
   

ГЛАВА 4.

О знакахъ добраго и худаго Государя.

   Два рода матокъ находится у пчелъ, говоритъ Плиній: {Кн. II. Наш. Истор. гл. 5.} Лучше рыжій, нежели черный, или пестрый. У всѣхъ бываетъ видъ всегда изрядный и вдвое болѣе, нежели у прочихъ; крылья короче, ноги прямыя, хожденіе важнѣе, на лбу нѣкоторое пятнышко подобное діадимѣ блестящее; притомъ много они и блескомъ отъ прочихъ отличаются.
   Величественность тѣла хотя и дѣлаетъ почтеннымъ Правителя народа; но гораздо болѣе превосходство души, которымъ естьли всѣхъ будетъ превосходить тотъ, который вышшую предъ прочими достоинства степень занимаетъ; тѣмъ будетъ пріятнѣе, чемъ превосходнѣе въ такомъ случаѣ прочихъ, и который добрымъ болѣе желаетъ самою вещію быть, нежели только таковымъ казаться, какъ о Катонѣ пишетъ Саллюстій: "не столь порфирою своею, какъ превосходствомъ души блистателенъ, и который собственное благо соединить желаетъ съ общимъ." Но злый во нравахъ и на всѣ стороны склонный, не годится къ начальствованію. Катуллъ по обыкновенію своему будучи шутливъ и въ рѣчахъ воленъ, не много разбираетъ о нравахъ Цесаря или хорошихъ, или худыхъ, когда пишетъ: "Я мало стараюсь о Кесарь! чтобъ тебѣ угодить; ниже знать о томъ, бѣлый ли ты человѣкъ, или черный... {Ибо онъ подлинно зналъ, что нѣтъ притворства, которое бы могло долгое время скрывать добродѣтель, гдѣ она есть, ни показывать, гдѣ ея нѣтъ. Почему всегдашніе поступки всѣми замѣчаемые есть нефальшивое изображеніе внутренности каждаго. Прим. Пер.} Но просвѣщенные и добродѣтельные мужи Государя непекущагося о пользѣ общей не похваляютъ, потому что, какъ кратко сказать, невыгодно для народной пользы, естьли онѣ особенно о себѣ, а о обществѣ ничего, или совсѣмъ мало печется. Однако въ меньшей находится опасности республика, въ которой начальникъ явно есть худъ, нежели та, въ которой притворно, или подъ личиною честности показывается, а самою вещію есть хитръ и лукавъ. Онаго, понеже явный порокъ жизни тотчасъ его показываетъ, или могутъ обойти подданные въ избираніи; или естьли такой и будетъ пользоваться правомъ наслѣдія, но законами, къ которымъ онъ присягаетъ, между предметами должности будетъ поддерживать себя собственнымъ своимъ и общимъ благомъ; развратныхъ его умысловъ, ибо они явны, болѣе могутъ и подданные сколько можно опасаться. А кто хотя и беретъ на себя видѣ добраго Государя, но въ сердцѣ всегда носитъ ядъ, и доходитъ до толь высокой власти притворною добродѣтелію, то тѣмъ бываешь вреднѣе, чѣмъ онъ болѣе показывается легковѣрнымъ и простымъ въ такомъ видѣ, по оному П. Сира свидѣтельству: нечестивый когда показывается притворно честнымъ, то онъ есть пренегодный. Примѣромъ да будетъ намъ Пизистратъ, которой у Аѳинянъ будучи въ разговорахъ ласкателенъ, и показывая желаніе вспомоществовать бѣднымъ, чрезъ притворство того, чего въ немъ совсѣмъ отъ природы не было, сдѣлалъ, что мнѣніемъ о себѣ честности и стыдливости превзошелъ еще тѣхъ, которые въ самомъ дѣлѣ такіе были, {Хотя и можно на нѣсколько времени принять на себя иной видъ, или показать въ себѣ то, чего въ самомъ дѣлѣ нѣтъ, но никакъ уже не можно тому статься, чтобы на прим. склонность къ развратной жизни, гнѣвъ и злоба и проч., развѣ будутъ свободными и полезными науками избавлены, могли навсегда подъ притворнымъ видомъ находиться. Ибо гораздо труднѣе закрыться въ тѣхъ дѣйствіяхъ, кои въ себѣ имѣемъ, нежели взять, которыхъ не имѣемъ. Прим. Пер.} и ведя, таковымъ себя образомъ казался любви достойнѣйшимъ. И сими-то хитростями получилъ онъ правительство. Также Тиверій подъ личиною притворства тѣмъ былъ хуже, {Сколько бы мы ни старались закрывать слабости наши наружнымъ благочестіемъ и честностію, но они всегда видны бываютъ сквозь сіе покрывало. Прим. Пер.} чѣмъ лучше истинный начальникъ показывающійся въ своемъ видѣ, который гражданъ своихъ любитъ безъ всякаго притворства, и о благополучіи общественномъ печется съ хорошимъ намѣреніемъ.
   

ГЛАВА 5.

О должности добраго Государя и правительства, описанной по частямъ сравненія.

   Пчелиная матка не вылетаетъ изъ улья вонъ {Арист. въ Истор. живот. 9, 40.}, развѣ совсѣмъ роемъ, да и то когда нужда велитъ. Естьли же она не вмѣстѣ вылетаетъ, пчелы всѣ врознь разлетаются, что подтверждаетъ Шведская пословица: "Пчелы безъ матки всюду заблуждаютъ."
   Такъ точно правитель народа не всегда долженъ дома безъ выходу жить, дабы чрезъ то не почли, что онъ или по гордости, или ненависти въ публику не выходитъ; но и во всенародномъ мѣстѣ не долженъ также находиться безъ всякой нужды, дабы чрезъ показываніе себя вездѣ не дать о себѣ равно заключать: но когда только нужно его присутствіе, дабы или управлялъ государствомъ, или подданнымъ своимъ былъ примѣромъ, или путеводителемъ въ руководствованіи ихъ туда, куда надлежитъ. Множество же народа безъ правленія Государя, или предводительства, подобно тѣлу безъ головы.
   Пчелы весьма трудолюбивы, матка же ихъ отъ всякаго труда освобождена, но единственно дѣла ихъ надзираетъ и будто бы какъ сама оныя дѣйствуетъ.
   Такимъ образомъ Государь, хотя самъ наружно въ какихъ нибудь дѣлахъ не долженъ трудиться, однако стараніемъ своимъ да поощряетъ подданныхъ своихъ и не попускаетъ государству своему притти въ разслабленіе, какъ говоритъ Виргилій; отъ всѣхъ своихъ подданныхъ долженъ требовать отчету какъ въ праздной, такъ и трудолюбивой жизни; почему способныхъ и прилѣжныхъ долженъ похвалить и награждать, а лѣнивыхъ наказывать. Откуда вмѣсто принужденіи къ трудамъ будетъ произвольная ревность къ должности и истинный страхъ, какъ справедливо говоритъ Колумелла, {О Респу. Р. 2. 11} "что нѣтъ никакого лучше средства къ направленію даже и самаго порочнѣйшаго человѣка какъ всегдашнее къ трудамъ понужденіе." Государь не только всѣмъ вообще благопріятствовать, но и частно всѣмъ общества членамъ вспомоществовать долженъ.
   Эліанъ {Истор. о живот. I. 11.} и прочіе пишутъ, что старшія пчелы ближе къ маткѣ своей находятся, потому что они обыкновенно бываютъ осторожнѣе прочихъ.
   Когда Государь, по причинѣ многоразличія и трудности публичныхъ дѣлъ, всѣ одинъ своимъ благоразуміемъ и стараніемъ хорошо разположить и въ совершенство привесть не можетъ; по чему и имѣетъ надобность во многихъ глазахъ и рукахъ, т. е. въ совѣтахъ и вспоможеніяхъ. А хотя Государь и долженъ слушать совѣты всѣхъ въ государствѣ Сенаторовъ, для избиранія оттуда лучшихъ; однако надобно стараться старшихъ совѣтниковъ, такъ какъ друзей, имѣть къ себѣ предъ прочими ближе. Ибо они прозорливостію, благоразуміемъ и опытами превозходятъ другихъ.
   Многіе утверждаютъ, что пчелиная матка не имѣетъ жала; а другіе говорятъ, что она его имѣетъ, но не употребляетъ. Какъ самая Природа доказываетъ, что Государь рожденъ для защищенія подданныхъ и ихъ благоденствія, а не къ показанію своего могущества, или ко причиненію своимъ подданнымъ вреда.
   Государю хотя по должности и достоинству своему надлежитъ быть важну и величественну, однако сіи качества долженъ онъ употреблять не въ утѣсненіе невинныхъ, но въ наказаніе виноватыхъ, и къ защищенію честныхъ, помня, что или ему государство вручено, или онъ Государемъ поставленъ не для причиненія какого либо вреда, но для благодѣтельствованія. Сенека изрядно разсуждаетъ: {О Клим. гл. 19.} Пчелиная матка ъываетъ везъ жала. Природа не захотѣла произнесть ее свирѣпою и могущею сильно отомщевать, также лишила орудія; почему и гнѣвъ ея сдѣлала неязвительнымъ. Сей примѣръ великимъ Государямъ не приличенъ, стыдно не различаться нравами отъ малыхъ животныхъ: тѣмъ болѣе долженъ быть благороднѣе духъ въ человѣкѣ, чемъ сильнѣе вредить можетъ. Также Василій: {Шестоднев. бесѣд. 8.} должно тому быть медлительну въ отмщеніи и въ опредѣленіи наказанія по примѣру пчелиной матки, кто имѣетъ весьма великую власть. Что такъ же сходствуетъ со мнѣніемъ Піиты: Да будетъ начальникъ къ наказаніямъ медлителенъ, къ награжденіямъ скоръ, и да сожалѣетъ, когда принужденъ бываетъ быть жестокимъ. Однако Государь, естьли не въ самомъ себѣ, то въ могуществѣ своемъ можетъ быть великъ; то есть, собственными своими силами, и внѣшними, и естьли нужда будетъ, помощію союзныхъ, долженъ силенъ быть, дабы другіе не одно только величества имя обезсиленное поносили, а дабы непріятели и противники не могли его нагло раздражать и обижать, зная, что онъ къ отмщенію всегда готовъ и силенъ противиться вооруженною рукою. Впрочемъ когда уложеніе и защита правѣ Государю суть внутреннею обороною, то оными долженъ онъ умѣрять внѣшнія силы и могущество, дабы ихъ правильно могъ всегда отражать. Также мы у Сенеки видимъ: {Кн. I. Клим. гл. 2.} и такъ великимъ мужамъ добродѣтели суть украшеніемъ и славою, естьли они власть свою благоразумно употребляютъ; ибо язвительнымъ то почитается могущество, которое употребляется на уязвленіе другихъ. Въ разсужденіе сего похваляется Генрикъ третій, Король Французскій, стихами, написанными въ Царскихъ покояхъ города Блевенза: Сія есть твоя и похвала и Царская добродѣтель о Генрихъ, что ты могъ вредить, но не хотѣ;лъ. Сочинитель сихъ стиховъ безъ сомнѣнія подражалъ тому, что С. Педо, древній Піита, написалъ о Друзѣ: Былъ въ такомъ щастіи, въ которомъ могъ вредить, но никому не дѣлалъ вреда.
   Для честныхъ и въ направленію надежныхъ Государь долженъ быть благоклоненъ, тихъ и кротокъ; а противъ непослушныхъ, въ упрямствѣ закоснѣлыхъ и развратныхъ по справедливости жестокъ и строгъ, дабы его честные любили, а злые боялись.
   

ГЛАВА 6.

О должности подданныхъ и гражданъ, о повиновеніи и любви къ Государю; нижшія власти при присутствіи Государя какъ бы уступаютъ и отдыхаютъ. О единосогласіи гражданъ, вѣрности и о пользѣ оныя.

   Особенная и какъ бы врожденная отъ Природы находится во пчелахъ къ маткѣ своей любовь и послушаніе. Когда она изъ улья вылетаемъ, весь рой за нею слѣдуетъ, и какъ бы сопутники и тѣлохранители царскіе окружаетъ ее, и каждая изъ онаго пчела старается въ сопутствованіи быть къ оной ближайжайшею и особенно предъ прочими услуживать. Уставшую матку плечами своими поддерживаютъ и какъ бы на оныхъ носятъ, {Варрон. о респ. Р. 3. 16.} а въ случаѣ, когда она заблудится, ищутъ ее по Духу до тѣхъ поръ, пока не предстанутъ предъ нее и не отведутъ ее въ прежнее жилище. Гдѣ она ни находится, вездѣ не отлучаются отъ нее и всегда служить ей готовы. Клавдіанъ говоритъ, {Панег. на Гонор.} "что пчелы матку при самомъ ея рожденіи почитаютъ." Виргилій: {О земледѣл. 4.} "Не "такъ Египетъ и великая Лидія и Спартанцы, или Медъ Гидамъ почитаютъ Государя, какъ пчелы свою матку."
   Естьли такъ поступаютъ несмысленныя животныя, то кольми мы паче люди здравымъ разумомъ одаренные обязываются закономъ Природы, и союзомъ подданства, повиноваться Государю и Правительству, Всякой да старается въ должности превзойти другаго, и никому да не уступаетъ въ любви и вѣрности къ Государю. Начальника, общими трудами обремененнаго и утомленнаго, подчиненные не должны обезпокоивать и раздражать, но повиновеніемъ и терпѣніемъ да стараются всегда преклонять его къ благосклонности. Государя какъ въ мирное время, такъ и въ войну никогда не должны оставлять; но, какъ они присягою себя обязали въ вѣрности къ нему, до послѣдняго даже издыханія да защищаютъ; за Государя готовы были бы жизни и имѣнія лишиться, ибо отъ благо" устроеннаго его состоянія цѣлаго общества жизнь и благоденствіе зависитъ. Повѣствуютъ въ Исторіяхъ, что граждане Спартанскіе, при начальникѣ своемъ находившись, служили всему обществу, такъ что по любви къ онымъ т. е. къ начальнику и отечеству, позабывали почти себя. Таковая Гражданъ любовь есть наилучшая и надежнѣйшая для Государя оберегательницу въ разсужденіи сего въ замкѣ Французскомъ С. Германа не подалеку отъ Парижа находящемся, у одного Ксиста на окнѣ изображенъ пчелиный рой матку свою окружающій, съ сею надписью: "Любовь народа есть, сбереженіе для Государя." Пчелы предъ глазами своея матки скрываютъ свои жалы намъ для почтенія, такъ и отдавая ей тѣмъ преимущество во власти надъ собою {Еліан. Истор. о живот. I. 60.}
   Такъ Государь народа, понеже имѣетъ вышшую власть куда ни приходитъ, вездѣ дѣлаетъ, что нижшія правительства ему въ чести и правленіи уступаютъ, И какъ бы ничего дѣйствовать не осмѣливаются. По чему Гундеръ Ликуринъ о Государѣ пишетъ {Кн. 5.}: что онъ имѣетъ право, какъ бы главнѣйшій судія рѣшительно въ судахъ подписывать и всѣ прекращать ссоры, также всякій судія и всякая власть и правительство въ присутствіи его не имѣетъ своея силы."
   Когда у пчелъ умретъ матка, то во всемъ ульѣ пребываютъ онѣ въ печальномъ молчаніи; и оставивши труды съ плачевнымъ жужжаніемъ, окружаютъ тѣло своея матки, какъ Плиній пишетъ. И для того изъ глазъ ихъ уносится, дабы будучи почти уже полумертвы, не были изнурены голодомъ и тоскою.
   Но съ какою печалію подданные смерть добраго Государя, какъ общее республики погребеніе, должны оплакивать, и естьли бы можно было, не пожелаютъ ли выхватить его изъ земли собственными своими руками? Таковая была любовь Сиракузянъ къ Діону, они кровію своею, ежели бы только могли, желали его избавить.
   Сверьхъ сего согласіе и вѣрность народа къ Государю есть подлинно золотая общества цѣпь, которою сердца начальствующихъ и повинующихся крѣпчайшимъ соединяются союзомъ, и какъ сами себѣ сушь они укрѣпленіемъ, такъ и непріятелю наносятъ страхѣ. Ибо естьли непріятель видитъ, что гдѣ въ великомъ пребываютъ согласіи, и гдѣ вѣрность подданныхъ къ своему Государю есть ненарушима, познаетъ тѣхъ къ преодолѣнію неудобныхъ, по чему и опасается на нихъ безразсудно напасть.
   

ГЛАВА 7.

О раздѣльныхъ должностяхъ гражданъ и подданныхъ, о прилѣжаніи, трудолюбіи и избѣжаніи праздности; объ общей и приватной оныхъ пользѣ; что лѣнивые какъ трутни въ обществѣ. Случайно разсуждая познается, нужно ли бываетъ праздныхъ немедленно изъ общества выгонять, и какъ должно ихъ возбуждать къ трудолюбію. Наказаніе надобно налагать для направленія наказанныхъ. О стараніи снискивать потребное; однако съ умѣренностію, дабы чрезъ то не было опущено стараніе о хорошемъ возпитаніи дѣтей.

   Пчелы между собою имѣютъ раздѣльныя дѣла. Нѣкоторыя изъ нихъ дѣлаютъ соты, нѣкоторыя приносятъ воду, а нѣкоторыя вынимаютъ изъ цвѣтовъ влажность, и изъ того дѣлаютъ медъ; другія прочими приносимое принимаютъ, а другія выводятъ поройки. Сенека говоритъ: {Письмо 21.} "не видишь ты, какая во пчелахъ находится способность къ основанію жилищъ; какое согласіе въ отправленіи раздѣльнаго труда." Также порядокъ государства; польза общая и частная требуютъ, чтобы граждане имѣли раздѣльныя должности, различный родъ жизни и разный образъ промысловъ, и чтобы всякъ, что до него надлежитъ, отправлялъ, и въ чужое, или больше, нежели какъ силы его могутъ снесть, не вступался и не предпринималъ, {Ненарушимый законѣ Природы гласитъ, что для сохраненія благоденствія общаго каждому надлежитъ наблюдать или вѣрно отправлять ту должность, которую онѣ или самъ добровольно избралъ, или случай ему доставилъ, или свыше на него возложена. Ибо находяся мы въ обществѣ и желая быть полезными онаго членами, должны поступать такимъ образомъ, чтобы не учиня ничего противнаго должностямъ, которыхъ требуетъ самая Натура отъ всѣхъ людей вообще, наблюдали наше природное равенство или равновѣсіе, такъ что хотя бы мы и видѣли что нибудь важное и лучшее, однако, измѣряя наши старанія и желанія собственными нашими силами, которымъ противиться, т. е. излишне ихъ обременять и не должно и непристойно, не должны искать того, чего получить или не возможно, или и можно, но со вредомъ другаго. Прим. Пер.} дабы чрезъ то въ обществѣ не родился порокѣ излишняго любопытства и сребролюбія, {Ибо сіе такъ ослѣпляетъ человѣка, что онѣ лучше желаетъ съ трудомъ похитить чужое, нежели спокойно наслаждаться собственнымъ. Прим. Пер.} дабы смѣшенными упражненіями и раздѣльныя должности не смѣшались и не пришли въ замѣшательство, и дабы одинъ другаго выгодамъ не препятствовалъ. Естьли малое число людей получить много, то для сохраненія всего общества всѣмъ поравну должно раздѣлять Іоан. Сакрисбер. Поликрат. {Кн. 6. гл. 21.} "Когда граждане разными занимаются упражненіями, и когда всѣ отправляютъ свои должности, такъ что общество получаетъ изъ того пользу; когда правосудіе, которое не что иное есть, какъ равновѣсіе, наблюдается: то и всѣхъ намѣренія желаемый и пріятнѣйшій получаютъ конецъ."
   Притомъ пчелы весьма трудолюбивы; онъ всегда въ дѣйствіи и трудѣ. Аристотель въ Исторіи о животныхъ пишетъ, что пчелы и муравьи всѣхъ изъ насѣкомыхъ трудолюбивѣе. А Плиній говоритъ: "Ни единый день, естьли только погода позволяетъ, не пропадаетъ у ихъ въ праздности." Фоцилидъ пчелу называетъ изрядно трудящеюся, не только по преимуществу ея дѣла, но и по тщательности. Лѣнивыхъ же трутней, которые медъ, чужимъ трудомъ снисканной, по напрасну пожираютъ, изъ улья выбрасываютъ. Извѣстенъ Мароновъ одинъ стихѣ: "Трутней какъ лѣнивыхъ скотовъ отъ корму они гоняютъ."
   Соломонъ праздныхъ и лѣнивыхъ посылаетъ къ муравьямъ, дабы отъ нихъ научились трудолюбію: такъ не досадно ли будешь имъ же, естьли только будутъ чувствовать, быть посланными научаться труду отъ пчелъ, свергнувшихъ съ себя иго праздности и лѣности, въ чѣмъ во причинѣ тщанія и неусыпности Аристотель сравниваетъ пчелѣ и муравьевъ между собою. Но когда человѣкѣ къ труду рожденъ, такъ какъ птицы къ летанію {Дерева съ самаго того времени, какъ созданы, всегда производятъ листы и плоды первому началу сообразныя. Да и всѣ вещи до днесь сохранили первоначальный образѣ, кромѣ грѣшнаго человѣка, отъ праздности и лѣности падшаго въ беззаконіе. Прим. Пер.}: то стыдно и безчестно ему, яко благороднѣйшему и притомъ здравымъ разумомъ одаренному и сильнѣйшему творенію, естьли его будутъ превозходить въ прилѣжаніи животныя и притомъ малыя. Также когда Богъ человѣка по паденіи его осудилъ къ труду съ потомъ сносимому, то самымъ наказаніемъ много ему попользовалъ. Ибо естьли человѣкѣ будетъ всегда онымъ заниматься, и тщательно упражняться, что тѣлу его кажется хотя неудобно и противно, но любовь и привычку къ трудамъ сдѣлаютъ оные труды удобными и легкими. Но и сверьхъ пользы, производимой посредствомъ рукъ и разума, трудъ есть пріятное лѣкарство отъ унылыхъ и печальныхъ размышленій, и сильное удержаніе отъ многихъ къ порокамъ побужденій, которыя производитъ праздность. Но и къ содержанію Гражданъ въ своей должности и спокойствіи, къ укрощенію грубыхъ и ко удержанію отъ ссоръ, также ко умноженію общей государства и частной людей пользы, не знаю, что сверьхъ благочестія можетъ быть сильнѣе, какъ трудъ и прилѣжаніе. Саллустій {Письм. 1. и 2.} о установленіи государства пишетъ, "что надобно предвидѣть, чтобъ народъ имѣлъ свои должности и ремесла, которыя бы отпращали нещастіе всего государства." Но полезно будетъ лѣнивыхъ трутней, для изтребленія чужаго добра только живущихъ, каковы суть празднолюбцы, воры, разбойники, грабители, притворные нищіе, морскіе разбойники, ласкатели, хищники, моты, шуты, пересмѣшники, обморачивающіе, безчестно живущіе, побродяги и пьяницы, которые ѣдятъ и пьютъ не для того, чтобы жить, но живутъ для того, чтобы ѣсть и пить, и прочіе имъ подобные, которые не что иное суть, какъ безполезное земли бремя, или изъ общества исключать, или опредѣлять къ честнымъ дѣламъ; или естьли на оное не будутъ согласны, лишать ихъ, по увѣщанію С. Павла, потребнаго къ жизни, чтобы страхъ наказанія, или необходимость принуждали ихъ трудиться, которыхъ вертопрашество и праздность не только чужимъ трудомъ жить, но и разнымъ хитростямъ и порокамъ научаетъ {Безпристрастно разсуждая, всякъ можетъ справедливо уразумѣть, что праздность дѣлаетъ поползновеніе и подаетъ поводѣ къ любострастію и къ другимъ многимъ порокамъ. Ибо когда кто въ праздности находится, ни чего не имѣетъ, чѣмъ бы онъ могъ заняться: то самое препровожденіе празднаго времени раждаетъ въ немъ скуку и ко всему презрѣніе. А отъ сего скучнаго времени родившуюся досаду дабы уменьшить или совсѣмъ прогнать, ищетъ онъ или товарищества, или ходитъ въ подозрительныя мѣста и собранія, и оную умѣряетъ пьянствованіемъ или, естьли остается въ уединенія, то о томъ только помышляетъ, чѣмъ бы могъ препроводишь время и удовлетворить своимъ похотямъ, отъ чего всегда раждаются невоздержность въ жизни, воровство, грабительство и убивства. Напослѣдокъ нѣтъ никакаго беззаконія и никакаго сквернаго дѣйствія, къ предпріятію котораго не понуждали бы праздность и лѣность Прим. Пер.}. Антонинъ Императоръ обыкновенно лишалъ тѣхъ жалованья при самомъ полученіи онаго, которыхъ естьли усматривалъ, что они будучи сами лѣнивы, оное берутъ говоря, "что нѣтъ ничего гнуснѣе и предосудительнѣе, какъ естьли употреблять будутъ въ свою пользу выгоды государства тѣ, которые ни мало оныхъ своимъ трудомъ не присугубили." У Аѳинянъ, уличенный три раза въ праздности, замѣчался и почитался за безчестнаго. Египтяне лѣность почитали за смертельный порокѣ, у Луценсовъ и нынѣ выгоняемы бываютъ изъ города тѣ, которые никакой другой причины бѣдности своей, кромѣ праздности и лѣности, не имѣютъ.
   Нѣкоторые еще совѣтуютъ трутней вовсе изкоренять или убивать. Но Колумелла, согласуясь "съ Магономъ, говоритъ, что сего дѣлать не должно, а лучше употребить большую строгость. Семужь такую предлагаютъ причину: не должно родъ ихъ переводить, дабы чрезъ то не подать поводъ къ лѣности; ибо когда у пчелъ трутни которую часть пищи пожираютъ, то онѣ, вознаграждая уронъ, обыкновенно бываютъ въ трудахъ своихъ проворнѣе; и опять: не должно попущать, чтобы собиралось множество разбойниковъ, дабы все чужое имѣніе не разхитили. Такоежь мнѣніе Аристотеля прежде Колумеллы было. Что о трутняхъ Магонъ, Аристотель и Коумелла опредѣлили, то есть, естьли разсудить о празднолюбцахъ въ государствѣ или въ нѣкоторомъ обществѣ, то лучше кажется изкоренять лѣность, нежели самихъ лѣнивыхъ и празднолюбивыхъ; какъ Лѣкарь болѣзнь врачуетъ, или такъ называемый врачебный Операторъ отдѣляетъ или отсѣкаетъ немощный членъ, дабы соблюсти всего человѣка. Естьли же лѣнивый немедленно будетъ изтребленъ, или за преступленіе (естъли оно не будетъ важно) безчестными будетъ замѣченъ знаками, съ которыми человѣкъ, куда только ни придетъ, ни въ какую должность принять не будетъ; а наказанія опредѣляться должны для поправленія жизни наказаннаго, и для лучшаго образованія нравовъ: а отсюда таковый и сему подобные съ отчаянія удобно стремиться будутъ въ большему злу и пренегоднымъ дѣйствіямъ, которыхъ послабленіе въ наказаніяхъ, {Опыты самою вещію сіе доказываютъ, что милости болѣе чувство направленія въ человѣкахъ возбуждаютъ; нежели суровости; что умягчается симъ образомъ свирѣпость нравовъ, вселяется само собою содроганіе отъ преступленій и возраждается паки природное всякому отвращеніе отъ пороковъ и слабостей.} также трудъ и прилѣжаніе могли бы привести въ лучшее состояніе. Но ежели немедленно будутъ и выгоняемы изъ городовъ празднолюбивые, или замѣчаться будутъ безчестными знаками, то только всюду сопровождать будетъ ихъ лѣность и развращенныя мысли. Какъ трутней, когда они нѣкоторымъ образомъ и въ случаѣ бываютъ пчеламъ полезны, почитается за выгоднѣйшее щадить: такъ лѣнивые должны терпимы быть, когда, свергнувши съ себя поносное иго лѣности, принимаются за труды. На что естьли же не окажутъ своего желанія, должно ихъ изправлять тѣлеснымъ наказаніемъ и голодомъ. Прежде Плиній {Книг. 10. Писм. 40.}, когда былъ поставленъ Проконсуломъ въ Витанію, требовалъ совѣта отъ Траяна Императора, что ему должно дѣлать съ празднолюбцами, во многихъ Витаніи гражданствахъ находящимися (которые прежде будучи осуждены къ наказаніямъ, отъ оныхъ себя нѣкоторымъ образомъ избавили, и послѣ жили воздержно и скромно); о чемъ онъ ему и писалъ такимъ образомъ. "Я почиталъ за безполезное лѣнивымъ пользоваться общимъ благомъ, но за опасное и не пользоваться: "т. е. дабы бѣдность и отчаяніе не принудили ихъ произвесть заговоръ къ возмущенію, смятенію, также не подали бы случая къ воровству и другимъ злымъ ухищреніямъ, какъ и Риттергусій о семъ разсуждаетъ. На сіе Плинію отвѣтствуешь Траянъ: "Должно ихъ въ такія разпредѣлять службы, которыя были бы не легче наказанія; что и нынѣ наблюдается въ гражданствахъ порядочно учрежденныхъ, когда лѣнивые, или худо живущіе отсыланы бываютъ въ смирительной домъ, или въ публичную работу, гдѣ работа ихъ и служба малымъ чѣмъ различается отъ наказанія. Ибо естьли они будутъ работать, дается имъ пища только для пропитанія нужная; естьли же заупрямятся, или не захотятъ работать, наказываются тѣлесно разными видами, какъ голодомъ и проч. Также нѣкоторые моты наказываются работою до тѣхъ поръ, пока не придутъ въ разкаяніе и не поправятъ себя {Ибо никто не приводитъ общества въ большій безпорядокъ, какъ тѣ, кои нестройно жизнь свою провождаютъ, и кои въ житія и хозяйства не наблюдаютъ добраго порядка. Прим. Пер.}. Въ разсужденіи сего надъ дверьми смирительнаго дому въ Гамбургѣ были надписаны сіи слова: трудомъ кормлюсь, трудомъ наказываюсь. На которые изнуряемы бѣдною старостію и разслаблены будучи членами, работать не могутъ, кормятся обыкновенно отъ общества. Естьли же празднолюбцы будутъ здоровы, и есть ли столь въ нихъ будетъ закоренена лѣность, что совсѣмъ излѣчить оную не можно, то по нѣсколькихъ увѣщаніяхъ должно ихъ выгонять изъ города, какъ опредѣлилъ Густавъ Великій; или, какъ обыкновенно бываетъ, въ службу военную отдавать, дабы хотя симъ средствомъ служили государству, о чемъ на другомъ мѣстѣ пространнѣе {Кн. 3. гл. Древност. Свеогото.} пишетъ.
   Сказываютъ, что пчелы при изобиліи цвѣтовъ столь рачительны бываютъ къ собиранію меда, что о произвожденіи поройковъ позабываютъ. Почему Палладій говоритъ {О дѣлахъ деревенск. 4. 15.}, что "часто пчеламъ вредно бываетъ свое благополучіе. Ибо естьли лѣто преизобилуетъ цвѣтами, тогда они единственно упражняюься въ собираніи меда, а о поройкѣ ничего не думаютъ"
   Равнымъ образамъ многіе изъ родителей болѣе пекутся о собиранія богатствѣ, нежели о хорошемъ дѣтей своихъ возпитаніи; но весьма нужно родителямъ дѣтей имѣющимъ, и самымъ дѣтямъ, да и самому обществу, чтобы оныя хорошо были возпитаны. Правда не предосудительно то богатства собираніе, которое съ тѣмъ намѣреніемъ производится, чтобы посредствомъ онаго дѣтямъ дашь хорошее и благородное возпитаніе. Но естьли родители болѣе стараются о пріобрѣтеніи дѣтямъ своимъ имѣнія непостояннаго щастія, нежели имѣнія душевнаго: то дѣти часто подражая родителямъ, всячески стараются о собираніи прибытковъ и богатства; откуда гражданство наполнено бываетъ жаждущими прибылей и скупыми, и въ которомъ мало находится людей благоразумныхъ и въ преизящныхъ наукахъ упражняющихся. Почему весьма полезно и нужно для общества, чтобы родители, уважая общее благо, при возпитаніи дѣтей особливо прилагали попеченіе о вкорененіи въ нихъ добродѣтелей {Въ нѣкоторомъ у Римлянъ законъ, на двѣнатцати доскахъ писанномъ, сіи изображены слова: "Всякой Римской гражданинъ, внутри или внѣ стѣнъ градскихъ имѣющій свой домъ, сына, которому миновало десять лѣтъ, долженъ держать въ строгости. Буде же паче чаянія отрокъ какое либо злодѣяніе учинитъ, на той причинѣ, что отецъ его или оставилъ шататься празднаго, или никакому не обучилъ ремеслу; то равнымъ образомъ отца и сына да накажутъ. Ибо ни отъ чего больше въ народѣ не умножаются пороки, какъ отъ безмѣрнаго нерадѣнія родителей и излишней вольности дѣтей." Кромѣ того и другій Римскій законъ предписывалъ: "Какъ только отрокъ по прошествіи ему десяти лѣтъ отъ рожденія учинитъ какое либо злодѣйство, то пускай отецъ или въ иномъ мѣстѣ возпитываетъ, или дастъ по немъ достойныхъ порукъ, что онѣ впредь спокоенъ будетъ. Ибо неправедно есть, чтобъ сынъ съ одной стороны веселилъ отца, а съ другой оскорблялъ народъ; понеже благосостояніе общества отъ сохраненія миролюбивыхъ и изверженія возмутительныхъ зависитъ."}.
   

ГЛАВА 8.

О томъ, что должно жить, не только для самихъ себя, но отчасти и для всего общества. О податяхъ гражданъ, которыя должно налагать, смотря по достатку ихъ и времени. Приватною умѣренностію въ житіи, и бережливостію въ иждивеніи облегчаются общія тяжести и заводится хорошее хозяйство. Палата, гдѣ хранится государственное сокровище, должна бытъ въ безопасномъ мѣстѣ.

   Пчелы собраннымъ медомъ не однѣ только сами пользуются, но часть онаго маткѣ своей, часть хозяину ульевъ, и часть всему обществу удѣляютъ. Вотъ что Маронъ сбъ нихъ сказалъ: 5, собранное віѣмъ предлагаютъ... Равнымъ образомъ граждане и подданные должны стараться не только о самихъ себѣ, но и о всемъ отечествѣ, и въ общество отдавать и удѣлять Государю и прочимъ часть своего имѣнія, вмѣсто дани, оброку и подати, Сіе согласно какъ съ закономъ Божіимъ, такъ и съ Натурою и прочими народами. Туллій говоритъ: "Стараемся быть богатыми не только для насъ самихъ, но и для дѣтей, ближнихъ, друзей и болѣе для общества. Ибо имѣніе и изобиліе каждаго въ особенности есть богатство всего общества... Ибо сіе и разумъ совѣтуетъ, и польза требуетъ и нужда велитъ, что тѣ, которые желаютъ жить подъ тѣнію мира и подъ защитою общаго спокойствія, должны по своей силѣ подавать помощь къ защищенію и къ нерушимости общаго благоденствія,
   Когда же вынимаютъ въ изъ улья медѣ, то обыкновенно не всѣ вынимаются медовые соты; но въ первую жатву, когда еще на поляхъ много находится паствъ, вынимается оныхъ пятая часть; а въ другую жатву, когда холодные вѣтры предвѣщаютъ скоро наступить имѣющую зиму, половина или третія часть сотовъ обыкновенна оставляется на зимнее время, дабы въ оное могли себя пропитать.
   Такимъ же образомъ подати налагаются на подданныхъ съ разсмотрительностію, дабы никто не чувствовалъ никакого оскорбленія отъ собиранія оныхъ. Тожь самое и Колумелла о пчелахъ сказалъ, что "естьли слишкомъ много у нихъ вынешь, то онѣ, будучи оскорблены такою обидою, какъ бы съ отчаянія разлетаются." Сіе Регабей въ своемъ государствѣ чрезъ излишнее податей собираніе дозналъ, что можетъ очень за справедливое почесться. Ибо не безъ сожалѣнія сносятъ какъ богатые, такъ и бѣдные излишній ущербъ денегъ своихъ. Почему Аннибалъ у Ливія по общему мнѣнію говорить, что "столько же подлинно намъ чувствительны общія нещастія, сколько и касающіяся собственно до насъ; и изъ оныхъ ничто насъ столь усильно не трогаетъ и не оскорбляетъ, какъ ущербъ денегъ... Въ слѣдствіе чего наблюдать должно во всемъ умѣренность, сообразуяся какъ времени, такъ и имѣнію каждаго, дабы всѣ въ понесеніи тягостей были равны.
   Естьли случится, что наношеннаго меду на соразмѣрное пчеламъ прокормленіе будетъ мало, бережливые оныхъ хозяева обыкновенно съ третіею частію воды разводятъ медъ и поставляютъ пчеламъ въ пищу. Сверьхъ того, что пчелы сами не любятъ роскошно жить, но бываютъ малымъ довольны и бережливы, Виргилій {О земледѣл.} пишетъ такъ: "у бережливыхъ пчелъ какая трата?" И Марціалъ: "Для сего одного трудится бережливая пчела."
   Также естьли граждане умѣреннѣе дѣлаютъ всякія издержки и не раболѣпствуютъ слишкомъ своимъ похотямъ, и не предпринимаютъ ничего, что превозходитъ ихъ достатокъ и не соразмѣрно ихъ состоянію, и злишнею одеждою какъ сами, такъ и домашніе ихъ не тщеславятся, и не пекутся о сластолюбіяхъ, какъ многіе обыкновенно дѣлаютъ: то не только сіе будетъ весьма великимъ облегченіемъ общихъ тяжестей, но преизобиловать будутъ и въ томъ, что они для приращенія собственнаго своего хозяйства собираютъ. Ибо подать есть великая бережливость, какъ Ораторъ справедливо сказалъ. Нѣкогда изъ низкаго состоянія нѣкоторые граждане, но впрочемъ честные, Галлійскому Дротзету о великихъ сборахъ жаловались; на что такой отъ него получили отвѣтъ: естьли бы жены и дочери ихъ не въ шелковомъ и бархатномъ ходили платьѣ, а носили бы дешевое, толькобъ благопристойное, и естьли бы не роскошно жили съ домашними или съ родственниками, то бы подати были имъ сносны.
   Пчелы медъ кладутъ въ чашечки, и притомъ не при самомъ входѣ или при дверяхъ улья, но въ срединѣ и въ отдаленномъ отъ входа мѣстѣ, дабы чрезъ то не такъ легко кто нибудь могъ учинить грабительство.
   Такъ Палату, въ которой хранится государственная казна, должно имѣть въ безопасномъ и твердо укрѣпленномъ мѣстѣ, и вѣрныхъ опредѣлишь сторожей; изъ которой дабы не могли воры и разбойники оную казну похитить, и, естьли грозитъ наступающая война, была бы безопасна отъ набѣгу непріятелей. Но о семъ другіе болѣе пишутъ.
   

ГЛАВА 9.

О упражненіяхъ и играхъ Гражданъ по время мира. Въ Обществѣ не должно позволять играмъ быть негоднымъ, соблазнительнымъ и сквернымъ, а должно побуждать людей къ честности и изправленію нравовъ, а хотя и позволять игры, но такія, которыя были бы благопристойныя и умѣренныя.

   Когда все время разпредѣляется на отправленіе должности и отдохновеніе, то и пчелы имѣютъ того и другаго положенное и извѣстное употребленіе и оставленіе. По окончаніи должныхъ и надлежащихъ своихъ дѣлъ, начинаютъ онѣ забавляться и прогуливаться; онѣ изъ улья вылетая и кружася на воздухѣ, дѣлаютъ сраженіе. Когда же таковою игрою довольно онѣ натѣшутся, принимаются опять за обыкновенные труды и за ношеніе меда.
   Юношеству и гражданамъ должно также давать нѣкоторое съ благопристойностію послабленіе; что можетъ служить облегченіемъ труда и веселіемъ обремененнаго разными попеченіями духа; что притомъ дѣлаетъ каждаго скоропослушнымъ, и удобнѣйшимъ къ пренесенію тягостей общихъ и частныхъ. А по сему и справедливо Виргилій говоритъ, что "поперемѣнный трудъ сносимъ бываетъ; поперемѣнный то есть съ благопристойнымъ отдохновеніемъ и прогулкою, удобнѣе сносенъ бываетъ трудѣ. Но естьли всегда натягиваешь лукъ, то, какъ до пословицѣ, скоро переломится {Плутархъ о возпитаніи глав. 12. § 152. И такимъ образомъ надлежитъ строкамъ иногда давать отъ всегдашнихъ трудовъ нѣкоторое отдохновеніе, дабы они помнили, что вся наша жизнь состоитъ съ честныхъ трудахъ и отдохновеніи. Чего для не только бдѣніе, но и сонъ; не одна война, но и мирное время; не все зима, но и лѣто находятся въ Природѣ; и не всегда рабочіе, но и праздные дни, кратко сказать, успокоеніе отъ трудовъ можетъ назваться пищею; и сіе самое мы видимъ не въ однихъ только животныхъ, но и въ бездушныхъ твореніяхъ. Ибо для того мы спущаемъ иногда лукѣ и лиру, чтобъ можно было опять натянуть. Вообщежь, какъ тѣло хранится вбираніемъ въ себя и изпущаніемъ воздуха, такъ духъ трудами и отдохновеніемъ.}. Многіе народы разныя имѣли въ успокоеніе увеселенія. Римляне игры свои общимъ именемъ называли мунера (то есть, достодолжные дары); потому что чрезъ оныя Магистратъ не малымъ иждивеніемъ показывалъ себя народу одолженнымъ по достоинству сіе дѣлить, и добровольно великую во всемъ подавалъ помощь и таковымъ въ играхъ дѣйствіемъ какъ бы пріобучали къ военноискусной храбрости и побѣдамъ.
   Но Виргилій чрезъ пчелъ и ихъ мнимыя игры, не допуская того, чтобъ столько онѣ сами себѣ попустили, что будто бы оными были отвлечены отъ столь важнаго и пренужнаго труда и составленія меда, изучаетъ также людей полезное и нужное предпочитать тщетному, сими стихами: "Когда пчелы по неизвѣстнымъ мѣстамъ летаютъ,, и очень высоко поднявшись тѣшатся и нерадятъ о дѣланіи сотовъ и оставляютъ медовыя чашечки даже до того, что онѣ простываютъ: то ты воздержись отъ неумѣренныхъ твоихъ желаній и въ пристрастіи къ тщетнымъ играмъ."
   Вопервыхъ научаетъ, что въ позволеніи публичныхъ игръ должно остерегаться, чтобы они были не пустословныя и не мерзскія. но какъ онѣ бываютъ для увеселенія, то чтобы духъ къ вымышленнымъ примѣрамъ самымъ дѣломъ пристрастившимся и вѣтренымъ, или легкомысленныхъ желаній и увеселеній не сдѣлать рабомъ, и притомъ дабы соблазнительнымъ и противнымъ честности представленіемъ и зрѣлищемъ сердца людей не ожесточить, или мужество оныхъ не поколебать и не привесть въ изнеможеніе, но чтобы честными дѣйствіями чрезъ шутки служили игры къ благопристойной похвалѣ и къ возбужденію къ добродѣтели. Что другое болѣе могло мужественныя Грековъ и Римлянъ сердца умягчить, какъ не театральное представленіе, и оттуда обузданіе похотей и сильнаго любострастія? Почему справедливо Колумелла, вспоминая простыя предковъ своихъ времена, таковаго своевольства незнавшія, сказалъ, {О респ. Рим. Предисл. кн. 1.} что "въ старину общества безъ шуточныхъ представленій довольно были щастливы." По справедливости Спартанцы и Массійменскіе и древніе Готѳы въ своихъ обществахъ не терпѣли смѣшныхъ игръ. Непостоянный народъ отъ упражненія въ тщетныхъ играхъ бываетъ часто глупымъ и пристрастнымъ болѣе къ играмъ обморачивающихъ и ломающихся шутовъ, нежели къ играмъ важнымъ и честнымъ. Таковыхъ обманщиковъ Лабей древній законодатель такъ описалъ {Кн. 17. § ч. 14.}: "Понеже безъ причины шатаются и на дѣла непотребныя время тратятъ... Ибо кромѣ потери знатнаго, драгоцѣннаго и невозвратнаго времени въ такихъ поистиннѣ пустыхъ дѣлахъ, должны знать люди, что они рождены къ лучшему, важнѣйшему и честнѣйшему, а сверхъ сего, сіи бездѣлицами торгующіе не малую денегъ сумму, отъ зрителей получаемую, отходя уносятъ съ собою. Ибо хотя многимъ изъ зрителей малою кажется за таковыя бездѣлицы плата, но вмѣстѣ сложенная и часто даваемая, наконецъ бываетъ весьма великая и многочисленная, которая съ большею пользою могла бы сохранена быть для блага общаго и частнаго. Александръ Великій когда во младости своей видѣлъ одного таковаго бездѣльника, который зерномъ, крупнаго гороха издали безъ всякаго обмана попадалъ въ иглу, противъ него воткнутую: то давши ему четверть мѣры онаго овоща, отпустилъ. Достойное возмездіе за прудѣ бездѣльничества? Но сколько бы ни велика была плата, и сколько ни проходило бы времени въ смотрѣніи пріятныхъ, и притомъ не нечестныхъ игръ; однако должно опасаться, естьли игры бываютъ соблазнительныя и притомъ часто, весьма великій вредѣ дѣлаютъ въ разсужденіи нравовъ; что доказываетъ самый опытъ во многихъ обществахъ. И такъ нужно и полезно обществу, чтобы оныя были благопристойныя, благовременныя и умѣренныя. Естьли уже и приватно благоразумные родители дѣтямъ и всей своей фамиліи не позволяютъ такъ играть, чрезъ чтобъ нравы нѣкоторыхъ могли повредишься: то кольми паче судебное мѣсто не должно давать позволенія {Разумно одинъ Писатель политическихъ дѣлъ написалъ: Въ попущеніи народу игръ надобно наблюдать умѣренность, и оныя да позволяются болѣе для увеселенія, нежели для похотливости.} всѣмъ шутамъ въ публикѣ представлять такія игры, отъ которыхъ всего почти общества глаза и уши, а особливо стыдливыя, не только озлоблены или оскорблены вынь, но еще и сердца развратиться могутъ. Разумно Юстиніянъ сказалъ, {Кн. 34.} что "предосудительныя и запрещенныя игры оскверняютъ руки, глаза и уши." А притомъ и самое сердце, какъ выше уже сказано, а особливо естьли они не только не запрещены, но и позволены, и бываютъ часто, какъ будто бы съ общаго согласія одобренныя. Почему Венулій {Кн. 65.} включаетъ въ число пороковъ душевныхъ, слишкомъ желать смотрѣть игры.
   

ГЛАВА 10.

О причинѣ внѣшней войны, о желаніи чужаго, о способѣ произведенія и окончанія войны.

   Не всегда въ спокойствіи пребываютъ пчелы; ибо причиняютъ имъ безпокойствіе внѣшніе непріятели и вредныя насѣкомыя, которыя разграбляютъ сладкое ихъ имѣніе.
   Подобная участь есть государствъ и обществъ" Бываютъ иногда такіе случаи, что граждане при разрушеніи тишины и спокойствія, или по причинѣ внутреннихъ возмущеній, или нападенія отъ внѣшнихъ непріятелей, должны противостать онымъ и защищать право свое оружіемъ, терпѣть всякія безпокойствія, и для отвращенія настоящей опасности, должны охотно жертвовать обществу своимъ имѣніемъ, и естьли требовать будетъ нужда, и самою жизнію.
   Внѣшняя же война когда наступаетъ, то съ великимъ тщаніемъ, или, такъ сказать, стройно и порядочно оную отправляютъ пчелы. Они имѣютъ также по своему обыкновенію, но удивленія достойному, какъ бы выборѣ въ солдаты: престарѣлыхъ оставляютъ дома, коихъ должность есть защищать свои мѣста и укрѣплять соты, и дѣлать нѣкоторыя убѣжища на подобіе Дедаловыхъ {Дедалъ, который строилъ древній Египетскій Лабиринѳъ.}, какъ Маронъ объ оныхъ говорить; лѣнивыхъ трутней онѣ отдѣляютъ отъ войска отборнаго; а младшихъ, яко проворнѣйшихъ и тщательнѣйшихъ, высылаютъ на войну. Естьли онѣ во время зимы находяся въ пчельникѣ, не могутъ вытерпѣть гололедицы, снѣгу и дуновенія сѣвернаго вѣтра: то дѣлаютъ они себѣ по своему нѣкоторые обороны, и имѣютъ также своихъ стражей и караулѣ у проходу. Онѣ поперемѣнно то та, то другая по немалому времени обходятъ свои лагери, и сожителей своихъ многократнымъ шумомъ, какъ бы трубою пробуждаютъ: и такимъ образомъ всѣ бываютъ въ готовности. По окончаніи дня подъ вечеръ одна облетаетъ, возвѣщая тѣмъ же звукомъ тишину и спокойствіе, которымъ пробуждала; однако разстановивши по своимъ мѣстамъ стражей, какъ о семъ Писатели Сельскихъ Надобностей пространнѣе пишутъ, и Варронъ {О респ. Рим. 3. 16.} въ краткихъ словахъ заключаетъ: "Пчелы всѣ какъ во время войны живутъ, такъ и упокоеваются поперемѣнно и дѣло свое всѣ равно отправляютъ." А лѣтомъ не будучи лѣнивы, не нажидаютъ нападенія у себя дома, но съ скоростію вылетаютъ къ непріятелю навстрѣчу, чтобы его на чистомъ полѣ и въ своихъ лагеряхъ убить. Въ сраженіи же съ непріятелемъ столь жестоко и съ такою горячностію бьются, что "съ уязвленіемъ впущаютъ ядъ, и притупленное жало оставляютъ, и впившись въ тѣло, сами лишаются жизни что самое пишетъ Маронъ, Природа вооружила не матку пчелиную, но самыхъ пчелъ (о чемъ выше въ гл. 5 говорено) съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобы за матку свою, внѣ сраженія находящуюся; сражались и оную защищали; что изъ самаго опыта лучше видно: "когда за нее предаются военнымъ опасностямъ, и по причинѣ ударовъ получаютъ знаменитую смерть." Матка же ихъ когда бываетъ или захвачена, или убита непріятелемъ, весь рой какъ бы задержанъ бываетъ, или въ бѣгство обращается. Овидій пишетъ: {III. Falt.} "Пчелы лишившись матки, скитаются безпризрительны."
   Сіе есть самое изрядное изображеніе расположенія лагерей и отправленія сраженій между людьми, изъ которыхъ младые и сильные посылаются на войну, а отцы ихъ и старшіе внутри государства стараются; и также все свое попеченіе полагаютъ въ укрѣпленіи и защищеніи границъ государства; а особливо вспомогаютъ вѣрностію, здравыми совѣтами и благоразуміемъ предводительствовать на войнѣ; чего Сервій Туллій былъ первымъ у Римлянъ учредителемъ, какъ о немъ повѣствуютъ: {Діонис. Адикарнас. Древности. Рим. 4. 20.} Старшіе и начальствующіе не только о общемъ всего отечества благѣ должны стараться, но еще съ скромностію и вѣрностію, по примѣру Венеціянскихъ старѣйшинъ, которые о обществѣ мнѣнія свои скрывали такъ, что какъ бы сами о томъ и не знали. Особливо объятыхъ всѣхъ страхомъ войны, или въ самомъ уже сраженіи должны предостерегать, дабы во внутренности самаго общества неприкрыть измѣнниковъ отъ непріятелей деньгами подкупленныхъ, которые самыхъ явныхъ враговъ суть опаснѣе. Лѣнивыхъ и отъ при, роды робкихъ должно отдѣлять отъ прочихъ мужественныхъ воиновъ, или въ городахъ для стражи оставлять (пока знанію и искусству военному не научатся и не сдѣлаются смѣлѣйшими), дабы прочихъ примѣромъ своимъ не попортили, или оплошностію и боязливостію своею скорѣе не приближили пораженіе; что Господь Богъ самъ учредилъ въ своемъ народѣ {Второз. 20. 8.}. Стоявъ на стану во время или зимы, или лѣта, не должны вдаваться въ праздность, также не должны быть самовольны, роскошны, но всякую да употребляютъ осторожность. Все должны рачительно осматривать; стражей и караулы въ приличныхъ мѣстахъ разстанавливать, и ничего изъ сихъ не должны опускать и пренебрегать; понеже много служитъ къ предостереженію отъ непріятеля, которой, естьли будетъ такимъ образомъ надзираемъ, не найдетъ никогда случая учинить нападеніе, Фабій къ Емилію у Ливія говоритъ: "Будь вооруженъ и остороженъ, и не пропущай полезнаго для тебя случая, но и самъ не подай непріятелю твоему онаго." Естьли самое сраженія дѣйствіе произходитъ, то должно стараться болѣе не о томъ, чтобы не быть самому полоненнымъ отъ непріятеля, но чтобы его самаго плѣнить. На сраженіи должны быть мужественны и храбры; однакожь не чрезмѣрно и дерзновенны, дабы храбрость какъ бы превышала и ихъ самихъ, и ярость не была бы сверьхъ мѣры, т. е. лишняя, и не менѣе бы была ихъ обнадеживанія, и не послужила бы во вредѣ болѣе полководцу своему, нежели непріятелю
   За Государя и отечество свое вѣрно сражаться, и, естьли нужда будетъ тамо требовать, умереть не отрекались бы; за что вѣнцомъ имъ будетъ безсмертная слава. На Государь, будучи внѣ опасностей сраженія, долженъ себя сохранять для управленія дѣлъ и государства, какъ Тацитъ научаетъ; чтобы лишившись головы, прочіе члены, т. е. и солдаты совсѣмъ не погибли. Чего ради Евреи, будучи на войнѣ противъ Авесалома, взирая на Давида, никакъ не хотѣли отступить: потому что имъ Царь служилъ вмѣсто десяти тысячъ войска. Но естьли случится, что полководецъ, сражаяся за отечество и подданныхъ своихъ, на войнѣ умретъ: то солдаты, учинивъ новый совѣтъ, должны поправить свои силы. Смерть вождя да будетъ имъ поощреніемъ къ совершенной побѣдѣ и храбрости; каковымъ былъ побужденіемъ Густавъ великій, на войнѣ между самыхъ жестокихъ сраженій храбро умирающій, мужественнымъ своимъ воинамъ, а не язвительнымъ ударомъ подлаго отчаянія. Ибо для того производится и война, чтобы желаемымъ миромъ могла кончиться.
   

ГЛАВА 11.

О войнѣ и внутреннемъ неустройствѣ, и о причинахъ онаго. О управленіи многихъ; о могуществѣ сильныхъ неравенствѣ, бѣдности или о излишнемъ богатствѣ"

   Пчелы не только имѣютъ на открытомъ воздухѣ себѣ непріятеля, но иногда находятъ и въ своихъ жилищахъ, что бываетъ по многимъ причинамъ. Естьли многіе бываютъ Государи надъ однимъ и тѣмъ же народомъ, отъ чего между ими великія несогласія, по причинѣ коихъ раздѣленіе народа на части, и бунты удобно произойти могутъ. Маронъ говоритъ, что "часто при двухъ Государяхъ произходили съ великимъ возмущеніемъ раздоры." Варронъ утверждаетъ, что "черная матка съ другою какою нибудь въ одномъ ульѣ не можетъ быть безъ мятежа и поврежденія сего улья." Что самое бываетъ и въ государствахъ. Мы видимъ изъ Исторіи, что между Цесаремъ и Помпеемъ междоусобная война и между другими подобныяжъ брани произошли отъ оныхъ же причинъ, какъ-то подтверждаетъ и Гомеръ, что "не добро быть многимъ главнымъ начальникамъ."
   Также естьли старшая пчелѣ матка младшими будетъ выгнана или задавлена, отъ чего всѣ вырвавшись изъ подъ своего караула, по своевольству производятъ великій бунтъ. Въ такомъ случаѣ младшіе приводятся въ покореніе могуществомъ сильныхъ и старѣйшихъ, и всѣ ихъ шумы прекращаются, какъ примѣчаетъ Колумелла; отъ чего раждаются новые мятежи.
   Въ царствованіе Ровоама, который въ управленіи подданными презрѣлъ совѣты старшихъ и искусныхъ мужей, Израильское царство приведено было въ смятеніе, а по томъ и раздѣлилось на два царства. Ибо какъ государству оному тогда было не раздѣлишься или совсѣмъ не упасть, естьли подпоры онаго были отняты, то есть, естьли во всемъ искусные и государству добровольно тогда оказывавшіе заслуги презрѣны или забыты были, и естьли легкомысленные, неискусные, гордые и упрямые были жалованы честьми, которые, подучивъ власть, надъ нижшими только наругались?
   Также повѣствуютъ, что короткія пчелы ненавидятъ длинныхъ, и оныхъ стараются изъ улья выгонять, естьли онѣ будутъ отъ сихъ притѣсняемы и обезпокоены. Сіе и въ прочихъ животныхъ примѣтить можно, что сильнѣйшіе болѣе угнѣтаютъ прочихъ, и меньшее есть добычею большаго, по оному Варронову мнѣнію: "Который болѣе можетъ, тотъ и притѣсняетъ какъ на примѣръ, большія рыбы, съѣдаютъ малыхъ, ястребѣ убиваетъ птичекъ."
   Такимъ образомъ въ обществѣ по причинѣ неравенства дѣлаются несогласія: когда одна часть гражданъ бываешь сильнѣе и богатѣе, то она болѣе имѣетъ силы и удобнѣе можетъ возвыситься, нежели другая, то есть противныхъ силъ; отъ чего въ Римѣ произошли многіе бунты въ народѣ противъ Патриціевъ, по причинѣ неравенства имѣнія, честей, супружества и прочаго, о чемъ въ другомъ мѣстѣ пространнѣе писано. Притомъ нѣкоторыя пчелы, естьли въ ихъ ульѣ недостатокъ будетъ въ пищѣ, то нападая на ближайшихъ, грабятъ ихъ, какъ Плиній говоритъ {Книг. 11. Естеств. Ист. гл. 17.}; также въ собираніи цвѣтовъ часто раждаются между ими ссоры и мятежи.
   Также извѣстно, что и въ гражданскомъ обществѣ случается, естьли въ чемъ нибудь нужномъ бываетъ недостатокъ, а обыкновеннаго не довольно будетъ, Саллустій говоритъ, что "жестокій человѣкъ, непозволительною дорогою вкравшійся, когда, онъ претерпѣваетъ недостатокъ въ обыкновенномъ, нападаетъ, то на ближнихъ, то на прочихъ, и приводитъ все въ безпокойство." Или естьли граждане при благоденствіи общества по причинѣ богатства живутъ невоздержно и спокойствіе общее потрясаютъ. Почему Платонъ {Кн. 4. о Респ.} бѣдность и излишнее богатство вмѣстѣ обѣихъ называетъ общества болѣзньми. Ибо бѣдность, по причинѣ отчаянія лучшаго щастія, всякія нечестныя хитрости и коварные умыслы; а богатство изъ злоупотребленія лѣность, непостоянную жизнь, гордость, другихъ презрѣніе и утѣсненіе производитъ... Да будетъ намъ примѣромъ Китайское государство! Оное, какъ разные Писатели обѣ немъ объявляютъ, будучи столь богато и изобилующее всемъ государство, сперва сдѣлалось нещастнымъ жилищемъ праздности, невоздержной жизни сильнѣйшихъ, которые другихъ предъ собою ни во что ставили, и съ сосѣдственными Татарами презрительно поступали; а по томъ умыслы къ возмущенію, измѣны и бунты бѣдственно утѣсняли государство; присовокупи къ онымъ грабительства, учиняемыя разбойниками изъ отчаянія своего благополучія; и наконецъ внутренняя война, оное знатное государство подвергли подъ власть Татарскую. Не что другое Крету или Кандію уже не давно подвергло Турецкому игу, какъ изъ щастія и имѣнія ихъ произшедшая необычайная спесь и другіе пороки.

Конецъ.

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru