Майков Аполлон Николаевич
Майков А. Н.: биографическая справка

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   МАЙКОВ Аполлон Николаевич [23.5(4.6).1821, Москва -- 8(20).3.1897, Петербург; похоронен на кладб. Воскресенского Новодевичьего мон.], поэт. Сын Евг. П. Майковой, старший брат Вал. Н. Майкова, Вл. Н. Майкова и Л. Н. Майкова. Из дворян. семьи известных культурных деятелей.
   Ее родоначальник -- дьяк вел. кн. Василия Васильевича и царя Ивана Грозного Андрей Майк; к ней принадлежал рус. святой и церк. писатель Нил Сорский (в миру Нил или Николай Майков). Ярослав, помещик И. С. Майков содействовал Ф. Г. Волкову в создании первого рус. публичного театра; его старший сын, родной брат прадеда М., В. И. Майков, -- поэт 18 в. Дед M., An. Ал-др., служил дир. Имп. театров, двоюродный дед, Мих. Ал-дрович, -- дир. Демидовского уч-ща высших наук (Ярославль), оба писали стихи.
   Отец, Ник. Аполлонович (1796--1873), участник Бородинского сражения и кампаний 1813--15, вплоть до вступления в Париж; акад. живописи; славился как превосходный колорист, и этим же свойством отмечена поэзия М. В роду Майковых господствовали традиции православия, монархизма, этатизма, гуманности, к-рые в полной мере унаследовал поэт. "Нравственная евангельская правда одна с малолетства не была поколеблена, плюс нек-рые рыцарские, фамильные предания" (Автобиография -- ИРЛИ, No 17. 304).
   Раннее детство М. прошло в имении отца сельце Никольском, близ Троице-Сергиевой лавры, и отчасти в имении бабушки сельце Чепчихе Клинского уезда Моск. губ., посреди природы и патриарх, быта. Постоянными товарищами были крест, дети. Здесь он на всю жизнь пристрастился к рыбной ловле, что отразилось в поэме "Рыбная ловля" (ОЗ, 1856, No 3; посв. всем любителям ловли, в т. ч. писателям С. Т. Аксакову, А. Н. Островскому, И. А. Гончарову). Первонач. воспитание и образование получил дома; мать учила по-русски и по-французски, два года жили гувернеры.
   В 1833 М. поселили в Петербурге у дяди в пансионе, к-рый готовил мальчиков в военные уч. заведения. В 1834 семья переехала в Петербург, и М. снова воспитывается дома; среди его учителей друг отца и соредактор О. И. Сенковского по "Б-ке для чтения" В. А. Солоницын и год назад окончивший курс И. А. Гончаров (дружба с ним длилась свыше полувека). Дом (ныне -- Садовая, 51) стал худож. и лит. салоном, в частности его постоянно посещал поэт В. Г. Бенедиктов. М. широко пользовался богатой б-кой отца и под руководством сперва дяди, потом Солоницына за три года прошел гимназич. курс. Мечтая о карьере живописца, он, однако, по совету Солоницына поступил в 1837 в Петерб. ун-т (проявив на экзаменах, между прочим, поразит, математич. способности), "к вечному... сожалению, не на филол. или матем., а на юридич. факультет" (из письма М. к И. С. Ремезову -- ГПБ, ф. 453, оп. 1, No1).
   Читал лат. авторов в оригинале и греческих -- во франц. переводах, т. к. др.-греч. язык изучил только в нач. 50-х гг. ("единственно чтобы расчухаться, каким тоном написана "Илиада"" -- ИРЛИ, No 17.304). Гуманитарным образованием более всего обязан брату Валериану (ГПБ, ф. 453, оп. 1, No 1). В дружеский студенч. кружок входил также С. С. Дудышкин. "Для поэзии, а отчасти для компонования сюжетов изучил Библию в славянском и отчасти французском переводе" (ИРЛИ, No 17.304). В сер. 1841 окончил ун-т первым на курсе кандидатом прав и в том же году поступил в Деп. гос. казначейства в Петербурге. Его дис. "О первоначальном характере законов, по источникам славянского права" написана под влиянием кн. "Славянские древности" П. Й. Шафарика.
   При слабом зрении с детства ун-тские занятия развили у М. близорукость, и мечты о будущем живописца пришлось оставить. Он избрал путь поэта, постоянно совмещая его со службой: "Муза -- строгая богиня. Не может быть ни игрушкой, ни кухаркой" (цит. по: Кульчинский, с. 571), к-рая "должна вас кормить. Для этого найдите к.-н. занятие, службу -- самое лучшее, а с поэзией должно обращаться бережно" (цит. по: Уманец, с. 467).
   31 дек. 1835 в семейном салоне Майковых выпустили "первую тетрадь" рукоп. альм. "Подснежник". Она открывалась статьей М. "Охота за повестями и анекдотами", отражающей влияние "Невского проспекта" Н. В. Гоголя.
   По 1838 вышло 12 тетрадей и в них опубл. 32 произв. M. (вначале преобладала проза, постепенно ее вытесняли стихи). В 1839 участники салона составили рукоп. "альбом" "Лунные ночи", в к-ром помещено 13 стих. М. (два из них являются частью стихотв. переписки с Бенедиктовым и Солоницыным). "Подснежник" и "Лунные ночи", со вкусом оформленные Ник. Майковым, явились лит. и худож. школой для М. Позже он указывал, что стихи начал писать в 15 лет, т. е. в первый год изд. "Подснежника", а подлинное начало творчества относил к более позднему времени (ИРЛИ, 17.304), что повторяют почти все биографы.
   Дебютом в печати обычно считаются стих. "Сон" ("Когда ложится тень прозрачными клубами") и "Картина вечера", напечатанные в "Одес. альм, на 1840" (Од., 1839; подпись М.). В действительности М. появился в печати в "Б-ке для чтения" за 1835 (т. 9, отд. I, с. 123--24), где рядом с "Песнями Западных Славян" А. С. Пушкина за полной подписью М. опубл. (вероятно, Солоницыным) написанное в державинско-тютчевской манере стих. "Орел". Т. о., он начал лит. деятельность в 13 лет (разрешение цензора А. В. Никитенко от 27 февр. 1835).
   В ун-те проф. Никитенко и П. А. Плетнёв поддерживали поэтич. опыты М.; он печатался в "Б-ке для чтения", "Отеч. записках". Весной 1838 Никитенко прочитал с кафедры его "Гнев Божий" и "Венеру Медицейскую"; той же весной с ун-тской кафедры читал его стихи проф. С. П. Шевырёв. Именно весну 1838 М. считал подлинным началом своей лит. деятельности. К 1841 относится 1-й публичный отзыв В. Г. Белинского о М.: полностью приведя стих. "Сон", он назвал его автора даровитым поэтом (ОЗ, No 8; впрочем, достойным Пушкина он признал это стих, еще в письме В. П. Боткину от 27--28 февр. 1840, не ведая тогда имени поэта). В обзоре "Рус. литература в 1841 г." Белинский, обобщая свои впечатления о М., отнес к лучшим его стихи в "антологич. роде" (выделив особо "Сон") и предсказал ему большой успех (VI, 531). В 1842 вышла в свет 1-я книга -- "Стихотворения Аполлона Майкова" (СПб.), к-рая подвела итог периода становления и вызвала отклики мн. именитых литераторов как в свое время, так и спустя долгие годы.
   Белинский, посвятивший сб-ку обстоят, рецензию и спец. пассаж в обзоре "Рус. литература в 1842 г.", высказал мнение, что антологич. стихотворения М. "едва ли и не превосходят" пушкинские (VI, 530), а стих М. подобен стиху "первых мастеров рус. поэзии" (с. 21); однако за пределами антологич. поэзии его талант "слабеет" (с. 24). Близким оказалось впечатление Плетнёва: "Особенно... сочувствует он с антич. поэтами Греции, как сочувствовал с ними Дельвиг, а судя по музыкальному, воздушно-прозрачному стиху, с Батюшковым, Жуковским, Пушкиным и А. Шенье" ("Совр.", 1842, т. 26, с. 49--51); в частном письме он выразился еще определеннее: "Кажется, я читал идеи Дельвига, переданные стихами Пушкина" (Грот и Плетнев, 1, 483). О. И. Сенковского "первые шаги" М. удивили "богатым запасом собственных идей", "очевидными признаками поэтич. образования", "знанием дела" (БдЧ, т. 50, кн. 2, с. 33-- 41). Анонимный рецензент "Сына отечества" (редактировавшегося К. П. Масальским) отмечал "гармонию и тщательную отделку" стиха, напоминавшие Батюшкова, но прежде всего в тех стих. М., "для к-рых он черпал предметы из своей души, из своих верований и убеждений" (1842, No 2, с. 21--28), а не в антологических, более "слабых".
   Позже, подводя итог творч. пути М., О. Ф. Миллер критически отозвался об антологич. стих., в к-рых, по его мнению, красоты формы не искупают любования пьяными сатирами и вакханками, и потому они производят порой патологич. впечатление (Миллер, No 5, с. 81--83). Итоговой оценкой антологич. лирики М. явилось в 19 в. суждение Вл. С. Соловьёва 1896, увидевшего в ней важный элемент творчества M., благодаря к-рому он стал одним из "главных поэтов послепушкинского периода" (см. Брокгауз).
   По свидетельству М., его лит. вкусы складывались сначала под влиянием М. В. Ломоносова и Г. Р. Державина (Временник, с. 43), решающее влияние на формирование его как поэта оказали элегии и антология... стихи К. Н. Батюшкова, к-рые он всю жизнь помнил наизусть (см.: Письмо к П. Н. Батюшкову -- PC, 1887, No 11, с. 561). На эту почву легли впечатления от творчества Пушкина, преим. 2-й половины его жизни. На ранних стихах М. явственно ощущается влияние романтиков от Е. А. Баратынского до Бенедиктова. В 70-е гг. М. называл себя духовным крестником Ф. И. Тютчева (ГПБ, 16.480).
   М. говорил, что писать стихами ему значительно легче, чем прозой. В стихотворстве же "самое важное -- это найти надлежащий... размер... Напр., я три раза начинал и бросал "Брингильду" -- вижу, что не тот размер, и не могу идти дальше..." (Уманец, с. 462--63). "Гармонии стиха божественные тайны / Не думай разгадать по книгам мудрецов" -- ставшее цитатным начало стих. "Октава", 1841, первого хрестоматийного произв. М. В выборе стиховых средств М. остался в осн. традиционен (исключение -- "Брингильда"); нек-рые отклонения от общераспространенных форм допускал в ритме шестистопного ямба (Тарановски, с. 130-- 31, 136, 146) и способствовал популяризации эпич. 5-стопного хорея.
   С самого начала определились лучшие стороны поэтич. мировосприятия М., к-рые он пронес через всю жизнь. "Это была, -- по слову И. Ф. Анненского, -- одна из тех редких гармоничных натур, для к-рых искание и воплощение красоты является делом естественным и безболезненным, потому что природа вложила красоту и в самые души их... У него были вкусы и склонности живописца и отчасти идиллика...", хотя подчас, уточнял критик, сама поэзия М. еще "ближе к скульптуре, чем к ... живописи" (Анненский, с. 273--74, 297).
   Языческое мироощущение, выразившееся в подражаниях древним грекам и римлянам, приходило в непримиримое противоречие с христ. мировоззрением М.
   Из борения двух исторически непримиримых начал возникла магистральная тема всего творчества М. -- тема- торжества христианства в борьбе с язычеством в первые века н. э. В "Стихотворения" М. включены "римские сцены времен пятого века христианства" -- романтич. драм, поэма "Олинф и Эсфирь". Белинский писал, что здесь "все неглубоко, бледно, слабо, поверхностно и растянуто" (VI, с. 22). Однако "Олинф и Эсфирь" заслуживают внимания как начало важнейшей темы М.
   В мастерской Ник. Майкова имп. Николай 1 увидел картину М. "Распятие" и пожелал взять ее в качестве запрестольного образа для новой католич. часовни. М. отказался от платы, но был награжден бриллиантовым перстнем. Вскоре после выхода "Стихотворений" министр нар. просвещения С. С. Уваров представил экземпляр сб-ка Николаю I. Поэта наградили 1000 руб. и длит. отпуском для поездки за границу.
   29 июня 1842 М. вместе с отцом выехал на пароходе во Францию (Гавр, оттуда в Париж), затем в Италию, а в апр. 1843 вернулся в Париж. В Париж приехали брат Валериан и Солоницын. Братья слушали лекции в Сорбонне и в Коллеж де Франс, работали в Национальной б-ке. В нач. 1844 М. через Дрезден (где познакомился с картинной галереей) приехал в Прагу. В течение двух месяцев освоил чешский язык. Знакомство с В. Ганкой и Шафариком способствовало формированию постоянного интереса к культуре, ист. судьбам славянства и в особенности рус. народа и рус. государства.
   28 марта 1844 М. вернулся в Россию и с сентября стал служить пом. библиотекаря Румянцевского музея. Знакомится с Белинским, И. С. Тургеневым, Н. А. Некрасовым,. И. И. Панаевым, Д. В. Григоровичем, А. А. Краевским, с петрашевцами, в т. ч. А. Н. Плещеевым. Дружба с Ф. М. Достоевским (познакомились в 1846) установилась на всю жизнь. В кружки же Белинского и петрашевцев М., по его собственным словам, "ходил в гости". По делу петрашевцев М. на короткое время был арестован, но никакого влияния на его судьбу и творчество этот эпизод не имел, хотя под тайным надзором состоял до 1855. Посещал также лит. "среды" у Плетнёва, вечера у Никитенко. Почти до конца века просуществовал возникший в эти годы "тройственный союз" М., А. А. Фета и Я. П. Полонского. Как поэт М. отличался от них большей рациональной определенностью и "вещностью" творчества. "Когда М. передает звук, Фет и Полонский передают трепетное эхо звука; когда M. изображает ясный свет, Фет и Полонский изображают отражение света на поверхности волны" (Мережковский, с. 264--65). Позже возникла дружба с композитором и муз. критиком А. Н. Серовым. Свыше 40 лет, от основания петерб. Итальянской оперы до ее закрытия, М. имел там пост, абонемент.
   В 1845 отд. изданием выходит начатая в 1843 в Париже "быль" "Две судьбы" (СПб.) -- поэма, соединяющая мотивы пушкинских "Цыган" с проблематикой и стилем "физиологического" очерка. По оценке Белинского, "поэма, богатая поэзиею, прекрасная по мысли, многосторонняя по мотивам и краскам", доказала, что талант М. "не ограничен исключительно тесным кругом антологической поэзии", он "развивается и идет вперед" и ему "предстоит в будущем богатое развитие" (VIII, 635; IX, 391). С похвалою отозвались о поэме А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский. В 1846 в "Петербургском сборнике" натуральной школы появляется поэма "Машенька" (история соблазненной и брошенной дочери небольшого петерб. чиновника), заслужившая у Белинского вновь высокую оценку (IX, 572). Однако А. А. Григорьев счел "Две судьбы" и "Машеньку" "неудачными попытками выйти из лиризма" в сферу общественно-поучит. поэзии
   (Григорьев. Критика, 107), а А. В. Дружинин отмечал в них склонность к "общественному дидактизму" (Дружинин, с. 489).
   Впечатления заграничной поездки побудили М. обратиться к волнующим его образам античности, теме становления христианства в стихотв. сб. "Очерки Рима" (СПб., 1847). Возвращение к стилю антологич. поэзии и отход от тенденций натуральной школы, наметившихся в "Двух судьбах" и "Машеньке", разочаровали Белинского, и он оставил без внимания нац.-колоритные портреты и зарисовки совр. обитателей "вечного" города ("Капуцин", "Lorenzo" и названное А. Григорьевым "прекрасным" "Скажи мне, ты любил на родине своей?").
   Во 2-й пол. 40-х -- нач. 50-х гг. М. печатает в "Отеч. записках" и "Современнике" очерки "Прогулка по Риму с моими знакомыми" и "Пикник во Флоренции" (1848), рец. о поэтич. книгах (в т. ч. о "Греческих стихотворениях" Н. Ф. Щербины, 1850), беллетристике, ист. трудах, об академия, выставках художников, о персональной выставке И. К. Айвазовского (1847), об иллюстрациях Ф. П. Толстого к "Душеньке" И. Ф. Богдановича (1852). В "Финском вестнике", где стал соредактором брат Валериан, поместил в 1845 (т. 1) драм. сцену "Дух века" ("современный" дьявол, искушающий женской красотой, 1845); ряд стихов напечатал в "Б-ке для чтения" и альм. "Метеор".
   "Ок. полуночи 27 марта 1851" (ОР Музея Ф. М. Достоевского, ф. 3, оп. 1, No 2) М. завершил драм, поэму (или "лирич. драму") "Три смерти", где показан Рим времен Нерона. По приказу императора должны умереть философ Сенека, поэт Лукан и богач-эпикуреец Люций. В их диалогах и монологах, во всей ситуации воплощены разложение и упадок языч. Римской империи. Христ. тема здесь пока только подразумевается. Приблизительно тогда же написано большое стих. "Савонарола", посв. худож. исследованию двух путей христианства -- исступленно-аскетического и полного любви и радости; М. прославляет второй путь.
   Оба произв. могли быть опубликованы лишь в 1857 (БдЧ, т. 145; обширные автор, комм.; БдЧ, т. 141), когда изменились к лучшему цензурные условия. Однако в чтении автора и списках они стали известны в лит. (и около) кругах. (В 1854 драму разыграли в доме Штакеншнейдеров; Сенеку играл автор, поэта -- Бенедиктов.) Плетнёв писал М. П. Погодину: "Вот это что-то побольше Лермонтова. Если бы жив был Пушкин, о! как бы крепко обнял Аполлона по имени и ремеслу" (Языков, с. 46). Без сомнения лучшим произв. М. считали "Три смерти" А. В. Дружинин (1859; см.: Дружинин, с. 513), а гораздо позже -- Анненский (см.: Книги отражений, с. 285) и Д. С. Мережковский (Мережковский, с. 272).
   В 1852 М. женился на Анне Ивановне Штеммер (1830--1911; из лютеран). У них было четверо детей: старший сын Николай стал петерб. чиновником, Владимир служил в рус. посольстве в Константинополе, Аполлон занимался живописью и много жил в Париже. Дочь Вера умерла ребенком 11 лет от роду; ей посв. лирич. цикл "Дочери".
   В окт. 1852 М. определился в Петерб. к-т иностр. цензуры исполняющим обязанности младшего цензора; при поступлении выдержал трудный конкурсный экзамен. Служба была напряженной: обычно давалось два дня на книгу (на франц., нем., англ. или итал. языках). М. полюбил службу, особенно когда в 1858 по его совету пред. к-та назначили Тютчева, а в 1860 секр. стал Полонский. В 1875 он сам возглавил Петерб. к-т (с чином д. стат. сов.). "Мне ничего более не надо; я и умереть хочу, как и Тютчев, в дорогом моему сердцу комитете", -- сказал М. (Златковский, с. 87); он проработал в ценз, ведомстве 45 лет, до самой смерти. Как глава к-та иностр. цензуры М. состоял также чл. ученого к-та МНП. В 1853 Академия наук избрала его чл.-к. по Отделению рус. языка и словесности, а Киевский ун-т почетным членом.
   Крымская война 1853--56 всколыхнула патриотич. и монархич. чувства М. В самом нач. 1855 вышла небольшая книжка его стихов "1854-й год" (СПб.). В "Современнике" Некрасов и Чернышевский откликнулись рецензией: "М. сознал, что на нем, как на поэте, равного к-рому в настоящее время едва ли имеет Россия, прямым образом лежит обязанность сделаться органом общего чувства... Книга имеет двойной интерес, как произв. даровитого поэта и как задушевное выражение общего чувства патриотизма" (1855; см.: Некрасов, IX, 609, 611).
   Однако книга исполнена противоречий, к-рые становились очевидными на фоне воен. поражений, смерти Николая I и либеральных веяний нового царствования. М. обратился к несвойственному ему жанру оды ("Памяти Державина"), сочинил стихи в псевдонародном стиле ("О том, как отставной солдат Перфильев пошел во вторичную службу"), осудил демокр. идеи "свободы, равенства, братства" ("Арлекин"). В марте 1854 написал стих. "Коляска", обожествлявшее Николая I (царь, однако, его "не принял" -- Штакеншнейдер, с. 257); оно вызвало негодование: Тургенев, Некрасов, Дружинин в "Послании к Лонгинову" утверждали, что М. "вконец оподлился"; в сатирич. журналистике M. получил прозвище "Аполлон Коляскин". М. стали воспринимать как ренегата, отказавшегося от демокр. традиций натуральной школы. На стих. М. "Послание в лагерь" Добролюбов ответил пародией "Братьям-воинам". Позже Д. Д. Минаев высмеял М. в сатире "Лит. ополченцы" ("Рус. слово", 1863, No 1). M. тяжело переживал перемену в отношении к нему общества и оправдывался в письмах к друзьям М. А. Языкову, Полонскому. Однако в стихах, прославляющих монарха, M. "не льстил... и даже передавал в них не свое личное впечатление, а впечатление общее... Но память коротка у людей. Прошло пять лет, и те самые уста, что говорили... то же самое, что сказал Майков, кричат теперь: "Позор! Он воспевал Николая Павловича"" (Штакеншнейдер Е. А., Из записок. -- PB, 1901, No 7, с. 130).
   Дружинин справедливо указал, что "дидактика социальная" (40-х гг.) столкнулась в творч. сознании М. с "дидактикой патриотической" (50-х гг.) и обе тенденции сокрушили одна другую (Собр. соч., с. 508). Со 2-й пол. 50-х гг. за ним прочно утвердилась репутация одного из крупнейших поэтов "чистого искусства" -- сторонников самодовлеющей поэзии, свободной от злободневной гражд. и социально-полит, тенденции и дидактики (к нему относили также поэзию Фета, Полонского, А. К. Толстого). М. принадлежал ему культом красоты, природы, любви, иск-ва, горней духовности, гармонич. стилем, классич. стихом. Многократно с большим успехом поэт выступал на благотворит, вечерах. В 1854--56 М. создает ряд стих, о рус. природе, к-рые заучивались наизусть "чуть ли не с первыми молитвами" (Бородкин, с. 7), стали хрестоматийными и цитатными: "Весна! Выставляется первая рама" (1858), "Летний дождь" ("Золото, золото падает с неба!"; 1858), "Сенокос" ("Пахнет сеном над лугами"; 1858), "Ласточки" ("Мой сад с каждым днем увядает; / Помят он, поломан и пуст, / Лишь пышно еще доцветает / Настурций в нем огненный куст", 1856), "Нива" ("О Боже! Ты даешь для родины моей / Тепло и урожай, дары святого неба, -- /Но, хлебом золотя простор ее полей, / Ей также, Господи, духовного дай хлеба!"; 1857).
   Лирика природы чужда описательности, но не являет собой и романтич. проекции субъективных настроений; душа поэта сливается с мягкой одухотворенной красотой рус. пейзажа, вносящего согласие и умиротворенность в восприятие мира. Отношение М. к природе -- "домашнее", "родственное"; оттого общий возвышенно-поэтич. взгляд на нее (почти неуловимый в рамках каждого отд. стихотворения с обыденным, типичным, подчас подчеркнуто прозаич. сюжетом) преобразуется в сдержанное душевное созвучие ее просветленности и чистоты.
   После Крымской войны М. сблизился с молодой редакцией "Москвитянина", поздними славянофилами и "государственниками". "На почве славянофилов, но с твердой идеей государства и с полным признанием послепетровской истории были тогда Погодин и [M. H.] Катков -- это цельно, это органически разумно, и это меня сблизило с ними... Т. о. завершился период искания правды в философии, религии, политике" (автобиография -- ИРЛИ, No 17.304).
   В биогр. очерке, авторизованном М., содержится дополняющий комментарий: "Держась крепко нац. почвы, наш поэт далеко не был квасным патриотом, отвергающим все чужеземное... Будучи европейски образованным человеком и интересуясь мировыми вопросами, М. как тонкий ценитель, как истый знаток, смаковал все возвышенное, полезное и прекрасное, где бы оно ни проявлялось, скорбя, в то же время, о нашей косности, лени и скудной предприимчивости" (Златковский, с. 90).
   Поклонение "возвышенному, полезному и прекрасному" в любой нац. культуре подтверждает обилие переводов поэтов разных народов и эпох, над к-рыми М. упорно работал на протяжении всей жизни. Студентом он мечтал перевести одну из трагедий У. Шекспира (ГПБ, ф. 453, оп. 1, No 7), потом переводил Фирдоуси, др.-инд. эпос "Рамаяна", из Апокалипсиса (с др.-греч. и церк.-слав.), античных поэтов, Хафиза, Бертрана де Борна, Гёте, Г. Лонгфелло, А. Мицкевича, произведения серб. нар. эпоса и серб, профессиональных поэтов и др. Неоднократно переводил Г. Гейне, хотя знакомство с его поэзией считал "опасным" (см. комм, в кн.: Соч., т. 1, с. 529; ср. ст.: Аммон, с. 259--60).
   В 1857 М. и Дружинин задались целью "противодействовать мутному потоку, пробивающемуся, со Щедриным во главе, в литературу, и придать ей, не отступая от действительности, несколько более изящное направление" (Штакеншнейдер, с. 220). В системе этих взглядов написана рец. Дружинина (БдЧ, 1859, т. 153) на второе, уже двухтомное изд. "Стихотворений А. Майкова" (СПб., 1858). Противопоставляя "щедринскому потоку" стих, и поэмы М. 1-й пол. 50-х гг. ("Нива", "Звуки ночи", "Осень", "Импровизация", "Рыбная ловля", "Савонарола", "Три смерти"), критик пишет: "В них поэт является вполне независимым и всесторонним творцом, служителем... чистого искусства, не чуждого ничему мирскому, но с тем вместе не подчиненного никаким временным, преходящим целям" (Дружинин, с. 510).Определяя слабую сторону М. как поэта ("недостаток страстности, результат фантазии, слишком развитой относительно пластики, но еще не способной проникать глубоко в сокровенные тайны человеческого духа", с. 493), критик одновременно выявляет отд. высокие образцы такого проникновения (напр., последний монолог Сенеки в "Трех смертях"). Сравнивая М. с Тютчевым, Некрасовым и Фетом, Дружинин пишет: "Поэтич. горизонт Майкова в нек-ром смысле обширнее горизонта его товарищей и соперников,... сам поэт, говоря метафорически, имеет на своей лире две или три лишних струны против других поэтов наших" (с. 488). Вполне очевидно, М. превосходил своих современников по жанровому и тематич. диапазону, возраставшему от изд. к изданию: антоло-гич. стихи, "элегии", "фантазии", "акварели", послания, баллады, "картины", фил ос. лирика, отклики на современность, стихи об Италии, о рус. природе и рус. истории, переводы и стилизации ("подражания древним", "из восточного мира", "из славянского мира", новогреч. песни и др.), поэмы, лирич. драма.
   В ноябре 1857 М. назначен делопроизводителем Временного к-та по пересмотру цензурного устава; в авг. 1858 Морское мин-во пригласило поэта принять участие в экспедиции на корвете "Баян" в Грецию (вкл. Греч, архипелаг). Корвет долго оставался в Ницце, Рагузе, Палермо, Неаполе. Отсюда возник "Неаполитанский альбом (Мисс Мэри)" (1858). Посещение Испании отразилось в ист. балладе "Исповедь королевы" (подзаголовок "Легенда об испанской инквизиции" -- "Время", 1861, No 1). Готовясь к плаванию, М. изучил новогреч. язык. В Грецию "Баян" так и не попал, но М. в 1858--62 написал большой цикл "Новогреческих песен" (пер. и подражания). В 60--70-е гг. ездил в Германию, Францию, Турцию, где лечился и навещал сыновей.
   В 1863 опубл. продолжение "Трех смертей" -- драматическую поэму "Смерть Люция". По приказу Нерона эпикуреец Люций на прощальном пиру выпивает чашу с ядом. Но перед смертью он узнает, что под языческим Римом в катакомбах уже живут христиане и на смену жестокому язычеству приходит учение, несущее любовь к ближнему. В 1864 выходят "Новые стихотворения А. Н. Майкова. 1858--1863" (М.), мало замеченные критикой.
   В нач. 60-х гг. М. сблизился с Н. И. Костомаровым и П. И. Мельниковым (Печерским). С 3 по 10 мая 1862 вместе с Костомаровым и Н. П. Барсуковым осматривает Новгород, его архитектуру, монастыри и церкви. Использовав сюжет повести Мельникова "Гриша", в 1864 пишет драм, поэму "Странник" (PB, 1867, No 1), отличающуюся "удивительно красивым архаическим стихом" (Мережковский, с. 276), изображающую бегунов -- сектантов самого крайнего толка. Материалами ему послужили также "Исторические очерки поповщины" Мельникова, "Рассказы из истории старообрядства" С. В. Максимова, "Песни, собранные П. В. Киреевским", соч. историка раскола Н. И. Субботина и др. Достоевский назвал ее "шедевром из всего того, что он написал... Изучение быта [раскола] и сущности его и учений -- глубокое и богатое" (XXVIII, кн. 2, 170--71; ср. также одобрение Соловьёва). Из размышлений об ист. судьбах рус. народа возникло переложение "Слова о полку Игореве".
   Оно задумывалось еще в 1844, а в 1866 M. "напал на него случайно... четыре года усиленных занятий "Словом о полку Игореве" были для меня вторым университетом, но уже по филологическому факультету" (ИРЛИ, No 17.304). Опубл. в 1870, переложение получило высокую оценку как своеобразный итог трудов поэтов 19 в. по передаче памятника на совр. поэтич. языке (нек-рые критики, напр. Мережковский, Анненский, отметили недостаток лиризма по сравнению с оригиналом).
   Занимаясь "Словом", М. для сопоставит, изучения мифол. образов обратился к исл. эпосу и был пленен его поэтич. силой. В 1871 опубликовал драм, поэму "Бальдур" ("Заря", No 1) -- "песнь о солнце, по сказаниям Скандинавской Эдды", как определил ее сам М. Позже, в 1888, по ее же мотивам написана поэма "Брннгшльда" (PB, 1888, No 6).
   В 1872 вышло 3-е изд. "Стихотворений А. Н. Майкова" (СПб.) в трех частях. Отклики критики были по преимуществу спокойно-благожелательными, но в них преобладал интерес к лирич. драме "Два мира" (ранняя редакция) [PB, 1873, No 7 (П. А. Висковатов); ЖМНП, 1874, No 4 (А. В. Никитенко); ср. резкое суждение о драме ("ходульность и холодное риторство") в тенденциозных критич. заметках "С.-Петерб. ведомостей" (1872; 23 дек., с. 1)].
   В это время определился круг изданий (по большей части консервативного направления), в к-рых на протяжении десятилетий сотрудничал М.: "Рус. вестник", "Время", "Эпоха", "Заря", "Гражданин", "Всемирная иллюстрация", "Нива".
   В 1874 создана знаменитая баллада "Емшан" ("Гражданин", 1875, No 1), в к-рой поэтически изображается связь человека с его родиной как сильнейшее из земных пристрастий. М. включил ее, наряду с написанными в разное время стихотворениями -- "В Городце в 1263 году" (о смерти Александра Невского), "Стрелецкое сказание о царевне Софье Алексеевне", "Кто он?" (о Петре I), "Ломоносов", "Менуэт" (об эпохе Екатерины II), "Сказание о 1812 годе" и др. -- в цикл "Отзывы истории", к-рый выделял в собрании своих сочинений. "Я дошел до того, что вижу, кажется, физиономии князей удельного и Московского периода" (ИРЛИ, No 17.304).
   Знаменательно, что в ист. "Отзывы" вошло стих, о будущей миссии России "Заветы старины" (1878, первонач. назв. "Молитва"); вместе с более ранними стих. "Когда гоним тоской неумолимой" (1859) и "Дорог мне, перед иконой" (1869; Достоевский: "Бесподобно" -- XXVIII, кн. 2, 333) оно составило поэтич. триптих о правосл. храме -- источнике высоких душевных переживаний и потому вселенской избранности рус. народа.
   Из сопоставления истории и современности вырастает "трагедия в октавах" (по сути -- поэма) "Княжна***" (PB, 1878, No 1).
   Она осталась непонятой и недооцененной многими современниками, старшими и младшими. Столь тонкий критик, как Анненский, считал, что М. "изменил здесь самому себе, дав нам вместо прочувствованных образов шаржированные резкие силуэты светских людей и нигилистов... Даже чувство формы на этот раз изменило нашему поэту" (Анненский, с. 280). Высокой репутации рус. княжна, о к-рой, когда уезжает во Францию, некто (в ранней ред. -- Тютчев) говорит: "Поехала домой!", -- сопоставлена с ее "воспитанницей", в действительности дочерью Женей, ставшей "нигилисткой". Тот же "острослов" произносит приговор: "О Жене тоже, что она "такая, / Как и княжна, но только век иной, / В них в каждой книжка говорит чужая, / В княжне одна, а в девочке другая"".
   Сам М. высказал надежду, что "когда-нибудь признают и догадаются, что это не княжна Икс, не княжна Зет, а история всего рус. дворянства, его заслуг, его греха с Западом и его падения, орудием коего избрана ею же прижитая с иезуитом нигилистка -- незаконная дочь" (ИРЛИ, No 17.304). Есть в поэме и традиц. рус. няня, воплощающая нац. идеал М. Тем не менее княжна и особенно Женя изображены не только с иронией, но и с пониманием
   и сочувствием к их изломанным судьбам, -- поэма шире ее иносказат. смысла и представляет собой не сатиру, не аллегорию, а в основе своей объективную картину характеров, нравов, судеб.
   В 1882 была полностью опубликована лирич. драма "Два мира" (PB, No 2), ранняя ред. к-рой вышла еще в 1872; во вступ. заметке М. сказал о ней как о гл. труде своей жизни, основными вехами к-рого являются "Олинф и Эсфирь", "Три смерти" и "Смерть Люция".
   В ред. 1882 сюжет "Трех смертей" -- гибель Сенеки, Люция и Лукана по велению Нерона -- только упоминается. Часть 1-я -- экспозиция -- разворачивается возле богатого дворца и в самом дворце патриция Деция и изображает два мира -- языческий и христианский -- накануне острого конфликта. Часть 2-я разыгрывается в катакомбах среди христиан, к-рые единодушно принимают решение умереть мученич. смертью, но не отступиться от вновь обретенной веры. Часть 3-я, осн. по объему и по значению, возвращает читателей во дворец Деция. Здесь, как в "Смерти Люция", изображено самоубийство эпикурейца по воле Нерона, но в отличие от нее фон -- разлагающийся пресыщенный Рим -- выписан значительно подробнее, более жизненно. До предела обострен и конфликт: Деций, хранитель идеалов Рима эпохи его расцвета, умирает, ненавидя и деспотизм Нерона при раболепии римлян, и христ. учение любви и смирения.
   У современников "Два мира" получили высокую оценку. Их даже сравнивали с "Фаустом" Гёте. В 1882 М. удостоился впервые присуждавшейся Пушкинской премии Акад. наук. H. H. Страхов писал: "Достоинства "Двух миров" слишком велики и очевидны; это -- самое крупное произведение нашего поэта, такое, в к-ром сосредоточились все лучи майковской поэзии; но оно и вообще до такой степени крупно, что обыкновенные сравнения и измерения для него даже излишни и неуместны" (Страхов, с. 211).
   Однако нек-рые критики находили, что в драме грубый материализм языч. мира изображен художественно выразительнее и привлекательнее христ. "идеализма" и потому в эстетике произведения победа остается за первым. О. Миллер пояснял: слишком сросся М. с античным миром (РМ, 1888, No 6, с. 48). По мнению Мережковского, М. "в глубине души остался язычником, несмотря на все усилия перейти в веру великого Назареянина...[Ему] не удалось проникнуть в сущность христианской идеи" (Мережковский, с. 274--75).
   В 1883 вышло 4-е собр. соч. М. -- трехтомное "Полное собр. соч. А. Н. Майкова" [СПб.; на т. л. -- 1884; последнее прижизненное изд., 6-е, вышло в 1893; все 6 собраний сам М. называл "полными" ("полное в смысле того, что автором выбрано и одобрено" -- см.: Собр. соч., т. 1, с. 508)]. В апр. 1888 рус. общество отпраздновало 50-летний юбилей творчества М. Юбилейный к-т возглавил Полонский; в печати были опубл. обращение к юбиляру от Гончарова, стих. Фета, К. Р. (вел. кн. Константина Константиновича), А. А. Голенищева-Кутузова, Ф. Н. Берга и др. Александр III произвел М. в тайные советники и увеличил пенсию с 1750 до 3500 руб. В дни юбилея М. воспринимался не только как "чистый лирик", преемник Пушкина и Лермонтова ("Journal de St-Pétérbourg" -- СПб.), но и как последоват. консерватор, монархист и "государственник", реальная сила в противодействии рев. движению ("Гражданин").
   Вскоре после юбилея в "Рус. вест." появилось стих. "У гроба Грозного" (No 5), где в посмертном "монологе" царь оправдывает свою жестокость и казни бояр интересами государства, православия и народа и называет себя зачинателем дел, завершенных Петром I и Екатериной П. Соловьёв упрекнул М. в том, что он "лукавыми словами... злую силу воспевал" (см.: Соловьев В. С., Стих, и шуточные пьесы, Л., 1974, с. 171). Ю. И. Айхенвальд счел, что М. воздал "кесарю Богово" (Айхенвальд, с. 38).
   В афоризмах из стих. кон. 80-х -- нач. 90-х гг. -- циклы "Из Аполлодора Гностика" (мистификация М.: поэт выдуман), "Вечные вопросы", стих. "Улыбки и слезы" -- подведены итоги долголетних размышлений о высших вопросах бытия: "Чем глубже скорбь, тем ближе Бог", "Поэзия -- венец познанья", "Выше всех веков -- есть Вечность!" и др. По мысли совр. исследователя антич. и рус. поэзии М. Л. Гаспарова, именно в фил ос. лирике М. этих лет "нащупывается синтез его колебаний между античностью и христианством".
   В быту М. был присущ тонкий безобидный юмор. Будучи отзывчивым и добрым, он постоянно поддерживал молодых литераторов, помогал деньгами. Когда роман Мережковского "Юлиан Отступник" не встретил понимания, М. для его продвижения в печать устроил ряд чтений романа автором у себя дома (Гиппиус 3. Н., Д. Мережковский. -- В кн.: Серебряный век, М., 1990, с. 50). Проживая летом на даче у станции Сиверской, он стал пред. попечительского совета при местной Петропавловской церкви, заботился о постройке новой церкви, школы, богадельни, тратя много времени и вкладывая собственные средства (ГПБ, ф. 453, оп. 1, No 5). В. В. Розанов записал в "Опавших листьях" (П., 1915, с. 56): "Поэт Майков... смиренно ездил в конке. Я спросил Страхова. -- О да! Конечно -- в конке. Он же беден. Был "тайный советник" (кажется), и большая должность в цензуре".
   27 февраля 1897 М. вышел слишком легко одетый, заболел воспалением легких и вскоре умер.
   Смерть М. вызвала волну откликов не только в России, но и в десятках зарубежных изданий. Сообщение о смерти напечатали рим. "Osservatore battalio" (от 9--11 апр.), лондон. "Times" (26 марта), брюссельская "Indépendance Belge" (31 марта). Ряд газет поместил более или менее пространные некрологи, в т. ч. "Berliner Tageblatt" (24 марта), парижские "Le Nord" и "Le Figaro" (29 марта) и "Le Monde Artiste" (28 марта), кончившая некролог словами: "Майков был своего рода классиком рус. литературы".
   Изд.: ПСС, 9-е изд., испр. и доп., т. 1--4, кн. 1--8, СПб., 1914 (критико-биогр. очерк П. В. Быкова); Избр. произв., Л., 1977 (БПбс); Соч., т. 1--2, М., 1984 (предисл. Ф. Я. Приймы, сост., подготовка текста и комм. Л. С. Гейро); Неопубл. произв. -- Ежегодник РО ПД. 1974, Л., 1976; Неизд. стих. -- Ежегодник РО ПД. 1976. Л., 1978; [Послания М. и П. А. Плетнева]. -- РЛ, 1984, No 2. Стих. и письма: Пушкин. Временник. 1975, Л., 1979; РЛ, 1992, No 2 (публ. И. Г. Ямпольского). Письма: Ежегодник РО ПД. 1975, Л., 1977; Там же, 1978, Л., 1980; Письма М. к Ф. М. Достоевскому. 1867--78. -- Памятники культуры. 1982, Л., 1984.
   Биогр. мат-лы: Глинка А. П., Леонид Степанович и Людмила Сергеевна. Повесть, СПб., 1856 (прототип Леонида Степановича -- М.); Барсуков Н. П., Воспоминания о Н. И. Костомарове и М. -- РО, 1897, No 5; Уманец С. И., Из восп. о М. -- ИВ, 1897, No 5; Витберг Ф., К биографии М. -- ИВ, 1897, No 4; Аммон Н., По поводу годовщины кончины М. -- ЖМНП, 1898, No 4; Штакеншнейдер (ук.); Кульчинский В., Воспоминание о М. -- ИВ, 1911, No 5; Перцов.
   Лит.: Белинский (ук.); Чернышевский (ук.); Григорьев. Критика (ук.); его же, Воспоминания, М.--Л., 1930, с. 301,470; его же, [Письмо к М. от 29 ноября 1857]. -- "Уч. зап. Тартуского гос. унта", т. 139, 1963; Добролюбов; Салтыков-Щедрин; Никитенко; Достоевский (все -- ук.); Дружинин А. В., Стих. М. -- Собр. соч., т. 7, СПб., 1865; Достоевская А. Г., Восп., М., 1987 (ук.); Страхов H. H., Майков (1882). -- В его кн.: Заметки о Пушкине и др. поэтах, СПб., 1888; Арсеньев К. К., Поэт и тенденциозный писатель. -- ВЕ, 1883, No 12; Златковский M. Л., А. Н. Майков, 2-е изд., СПб., 1898; Миллер О. Ф., А. Н. Майков. -- PM, 1888, No 5--6; Соловьев В. С, Майков. [1896]. -- Брокгауз; Гольцев В., О художниках и критиках, M., 1899; Сухомлинов М. И., Особенности поэтич. творчества М., объясненные им самим. -- PC, 1899, No 3; Зелинский Ф. Ф., Антич. мир в поэзии M. -- PB, 1899, No 7; Батюшков Ф. Д., Критич. очерки и заметки, СПб., 1900; Скабичевский А. М., История новейшей рус. лит-ры, 4-е изд., СПб., 1900; Бородкин М. М., Поэтич. творчество М., СПб., 1900; Анненский И. Ф., М. и пед. значение его поэзии [1898]. -- В его кн.: Книги отражений, М., 1979; Айхенвальд Ю., Майков. -- В его кн.: Силуэты рус. писателей, в. 2, М., 1908; Мережковский Д. С, Майков. -- ПСС, т. 13 ("Вечные спутники"), СПб.--М., 1911; Тарановски К., Руски дводелни ритмови, Београд, 1953; Степанов Н. Л., Ап. Майков. -- В кн.: История рус. лит-ры, т. 8, ч. 2, М.--Л., 1956; Коровин В. И., Поэт M. -- В кн.: Майков А., Стих., М., 1980; Ямпольский И. Г., Поэты и прозаики, Л., 1986, с. 110--41 (об "Очерках Рима" и "Коляске"); ЛН, т. 4--6, с. 509, 527 и далее; т. 19--21, с. 12, 227, 228 и далее; т. 22--24, с. 344, 346 и др., в т. ч. 409-- 12, 662--69, 671--73 и далее; т. 43--44, с. 465--67; т. 49--50, с. 2, 44, 68 и далее, в т. ч. 614--18; т. 51--52, с. 375--77 и др. ; т. 55, с. 474--77 и др.; т. 56,73 (кн. 2), 77,83,86,87,88 (кн. 1), 97 (кн. 2 -- Ф. И. Тютчев; ук.). * Языков Д. Д., Жизнь и труды М., СПб., 1898 (первоначально: PB, 1897, No 5--12) (есть библ.); Венгеров. Источ.; ИДРДВ; Рус. писатели, 1990 (О. Е. Майорова); Муратова (1).
   Архивы: ИРЛИ, ф. 168; Ямпольский И. Г., Из архива М. -- Ежегодник РО ПД. 1974, Л., 1976; ГПБ, ф. 453; Музей Достоевского; ЦГАЛИ, ф. 311.

В. С. Баевский.

Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 3. М., "Большая Российская энциклопедия", 1994

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru