Мещерский Владимир Петрович
Из дневника наивного человека. Сочинение князя Б. Мещерского

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Изъ дневника наивнаго человѣка. Сочиненіе князя Б. Мещерскаго. Спб. 1881.
   Князь Мещерскій новой книгой своей еще разъ доказываетъ, что онъ рѣшительно манкировалъ своимъ призваніемъ. Это -- сапожникъ, который во что бы то ни стало хочетъ печь пироги. Это -- беллетристъ, которому непремѣнно хочется быть публицистомъ. Положимъ, что и вообще князя Мещерскаго странно видѣть въ литературѣ, въ какой бы роли онъ ни являлся, почти такъ же странно, какъ если бы мы увидѣли гимназиста со значкомъ окончившаго курсъ въ высшемъ учебномъ заведеніи. Но изъ двухъ золъ должно выбирать меньшее, и ужь если судьба осудила насъ читать князя Мещерскаго -- намъ несравненно пріятнѣе встрѣчаться съ нимъ какъ съ беллетристомъ, нежели какъ съ публицистомъ. Въ этомъ смыслѣ, новая книжка князя Мещерскаго можетъ доставить читателю удовольствіе: въ ней нѣтъ ни полемическихъ перуновъ, ни глубокомысленныхъ соображеній, ни претензій спасать отечество, а есть нѣчто въ родѣ очерка чего-то, разсказаннаго мѣстами довольно весело и живо. Мы говоримъ: "очеркъ чего-то", потому что въ самомъ дѣлѣ довольно трудно рѣшить, о чемъ собственно ведетъ рѣчь авторъ. Дѣло въ томъ, что князь Мещерскій, по его собственному признанію возъимѣлъ намѣреніе откровенно объявить себя глупымъ человѣкомъ, находя, и быть можетъ справедливо, что но нынѣшнему времени глупцу легче сдѣлать себѣ карьеру. Выгоды положенія у насъ глупаго человѣка авторъ объясняетъ обстоятельно и небезъ остроумія: "ныньче, говоритъ онъ:-- глупымъ никто не хочетъ быть. Всѣ хотятъ быть умными. Равновѣсія и нѣтъ. А глупый человѣкъ столько же нуженъ, сколько и умный. Глупый человѣкъ имѣетъ и свою прелесть, и свою роль въ жизни. Положимъ, я уменъ. Кромѣ того, занимаю извѣстное положеніе, ну тамъ хоть тайнаго совѣтника скажемъ: мнѣ непремѣнно нуженъ глупый человѣкъ, которому я могъ бы казаться сто разъ умнѣе, чѣмъ я есмь на самомъ дѣлѣ, понимаете? и чтобъ онъ мнѣ это говорилъ. И тогда мнѣ пріятно, и этому глупому человѣку очень пріятно. Его ласкаютъ, покрываютъ наградами, онъ свой человѣкъ въ домѣ. Понимаете? А теперь не то. Теперь поговорите по душѣ съ тайнымъ совѣтникомъ: онъ вамъ прямо скажетъ, что теперь очень непріятно быть умнымъ тайнымъ совѣтникомъ. И замѣтьте, теперь всѣ тайные совѣтники не въ духѣ. Отчего? А вотъ отчего: ему нуженъ непремѣнно глупый человѣкъ, а вмѣсто этого является умный человѣкъ, который не только не любуется и не восхищается умомъ своего тайнаго совѣтника, но все наровитъ какъ бы раскритиковать его, какъ бы поумнѣе его сказать, какъ бы это мысли своего начальника сквозь призмы разумнаго анализа провести. А эти самыя призмы и бѣсятъ тайнаго совѣтника. Какія это призмы? Проста игольчатые клещи. А оттого теперь такъ и туги у насъ карьеры. А попробуйте-ка быть просто глупымъ человѣкомъ" (12).
   Князь Мещерскій "попробовалъ", и результаты превзошли всѣ его ожиданія. Въ качествѣ явнаго, всѣми признаннаго глупца, онъ поселился въ домѣ одного важнаго чиновника -- не то въ роли секретаря, не то въ роли шута и прихлебателя. Мѣсто оказалось какъ разъ и по способностямъ, и по наклонностямъ князя. "Вотъ ужь дуракамъ счастье" шептали вслѣдъ ему завистливые знакомые, и, слыша это, князь "испытывалъ пріятное ощущеніе" (30). Спеціальною обязанностью князя было чтеніе газетъ, изъ которыхъ онъ выбиралъ для пристроившей его "особы" наиболѣе интересныя статьи, при чемъ князь Мещерскій, съ нескромностью настоящаго "наивнаго" человѣка, сообщаетъ любопытныя свѣдѣнія о томъ, что преимущественно интересуетъ "особъ" въ нашей журналистикѣ. Благодѣтель князя Мещерскаго преподалъ ему такую инструкцію на этотъ счетъ: "вамъ надо примѣнять къ чтенію газетъ весьма простую теорію сокращенія дробей и доводить ее до послѣдней степени. Вы берете первую страницу: что тамъ? Голодъ -- passez; цѣны на хлѣбъ понизились -- passez; Дульциньйо -- passez; о значеніи кредита -- passez; и вотъ вы уже на второй страницѣ -- причемъ легко и скора перевернулся листъ подъ пальцами его превосходительства; дальше телеграммы -- passez; внутреннія извѣстія -- тоже, внѣшнія -- dem; затѣмъ: "намъ пишутъ изъ" -- passez; а вотъ тутъ остановитесь -- фельетончикъ: здѣсь собственно фокусъ жизни и тутъ иногда говорится о насъ съ вами, это газетный кабачекъ, отдѣлъ скандаловъ, сплетенъ, это надо пробѣжать... и вотъ... Вы видите, дѣло дѣлается скоро... и вотъ я васъ попрошу мнѣ каждый день тоже вечеромъ представлять маленькую рапортичку о прочитанныхъ газетахъ" (27).
   Князь Мещерскій такъ и поступалъ -- не по отношенію къ газетамъ только: онъ собиралъ для своего патрона по всевозможнымъ переднимъ и пріемнымъ городскіе слухи и сплетни, что для него было нисколько не затруднительно, потому что съ нимъ, какъ съ признаннымъ глупцомъ, никто не считалъ нужнымъ стѣсняться. Мытарства князя по переднимъ и составляютъ дальнѣйшее содержаніе "Дневника".
   Изъ приведенныхъ выше выписокъ читатель могъ уже видѣть, что собственно въ литературномъ отношеніи князь Мещерскій обнаруживаетъ значительный прогрессъ: пишетъ онъ по прежнему не граматно, но за то бойко, весело, мѣстами даже остроумно. Что значитъ стать самимъ собой! Но, привѣтствуя въ князѣ Мещерскомъ эти первые проблески пробуждающагося самосознанія, мы позволимъ себѣ предостеречь князя: онъ все еще не можетъ окончательно раздѣлаться съ своимъ прошлымъ, тѣмъ несчастнымъ прошлымъ, когда онъ считалъ себя не глупцомъ, а мудрецомъ, призваннымъ гремѣть "въ улику времени", все еще сбивается иногда на прежній обличительный тонъ. Такъ, по старой памяти, онъ не можетъ упомянуть о нашихъ журналистахъ безъ ожесточенія: "писаки", "аферисты", "паршивые писаки" -- эти благозвучные термины такъ и сыплются съ его пера. Къ чему это? Человѣкъ долженъ доказать свой умъ, но ему не зачѣмъ доказывать свою глупость: въ ней достаточно только прямодушно сознаться, что, какъ мы видѣли, княземъ Мещерскимъ уже сдѣлано. Пусть же почтенный князь не теряетъ выгодъ своей позиціи, которая въ самомъ дѣлѣ неприступна. На всѣ вопросы и укоры у него имѣется теперь вполнѣ удовлетворительный отвѣтъ. Зачѣмъ, любезный князь, спросите вы его теперь, зачѣмъ вы требовали точекъ по реформамъ? По глупости, бойко и весело отвѣтитъ онъ. А зачѣмъ вы свои изданія народнымъ школамъ силкомъ навязываете? Зачѣмъ вы архіереямъ слезныя письма пишете, зачѣмъ вы на всю Россію срамите себя? По глупости! А зачѣмъ вы, граматѣ не выучившись, въ литературу залѣзли, зачѣмъ вы дикія брошюры пишете и нелѣпыя газеты издаете? По глупости, по глупости, по глупости, съ прежнею развязностью отвѣчаетъ князь. Что съ него возьмешь?

"Отечественныя Записки", No 8, 1881

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru