Мур Томас
Сэр Томас Мур

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст издания: журнал "Отечественныя Записки", No 1, 1846.

СЭРЪ ТОМАСЪ МУРЪ.

   Одною изъ лучшихъ эпохъ въ исторіи англійской поэзіи была та, когда туземный геній, цѣлый вѣкъ бывъ связанъ подражаніемъ чужимъ образцамъ, сбросилъ съ себя иго французскаго вкуса, и -- явился рядъ поэтовъ, отличавшихся столько же оригинальностію, сколько разнообразіемъ формъ и вдохновенія. Коуперъ, Бёрисъ, Краббе, Кольриджъ, Уордсуортъ, Соути, Уильсонъ, Т. Кампбелль, Роджерсъ, Ли-Гонтъ, Гоггъ, наконецъ Томасъ Муръ, Вальтеръ Скоттъ и Байронъ,-- всѣ эти голоса, пѣвшіе на новые или забытые тоны, возвысились почти въ одно и то же время въ концѣ прошлаго и въ началѣ настоящаго вѣка; всѣ они теперь смолкли; кого постигла смерть, кого старость,-- и второй рядъ поэтовъ далеко уступаетъ первому.
   Къ числу послѣднихъ ветерановъ этой блестящей фаланги принадлежитъ Томасъ Муръ. Авторъ "Ирландскихъ Мелодій" и "Лалла-Рукъ", вѣтеченіи многихъ лѣтъ составлялъ съ Вальтеромъ Скоттомъ и Байрономъ родъ тріумвирата, который признавала вся Англія. Нѣкоторыя изъ его твореній имѣли болѣе двадцати изданій. Надо сказать, однакожъ, что когда для него, еще при жизни, настало потомство, то оказывается, что рука времени имѣла болѣе-разрушительное вліяніе на его гибкую и блестящую поэзію, чѣмъ на произведенія двухъ его знаменитыхъ сподвижниковъ, болѣе-твердыя и живучія. За предѣлами Англіи, репутація его, впрочемъ, никогда не стояла наравнѣ съ репутаціей Вальтера Скотта и Байрона. Такъ-какъ не столько глубина чувствъ и энергія страстей, сколько грація, гармонія размѣра и богатство колорита составляютъ прекрасную сторону его генія, то очевидно, что его произведенія принадлежатъ къ числу тѣхъ, которыя чрезвычайно-много теряютъ, переходя изъ одного языка въ другой. Всѣ вообще переводы Мура не даютъ понятія о блескѣ и прелести оригинала.
   Какъ бы то ни было, имя Мура -- одно изъ самыхъ блистательныхъ литературныхъ именъ настоящаго вѣка; чрезвычайная гибкость его таланта, упражнявшагося во всѣхъ родахъ поэзіи, отъ анакреонтической оды, элегіи, баллады, эпической поэмы, до политической сатиры, въ которой онъ нѣкогда пріобрѣлъ громкій успѣхъ, доставила ему, не говоря уже о прозаическихъ его сочиненіяхъ, изъ которыхъ многія весьма-замѣчательны, популярность, основанную на одобреніи умовъ самыхъ разнообразныхъ по направленію; его читали и читаютъ еще и въ аристократическихъ гостиныхъ, и въ купеческихъ конторахъ, и въ хижинѣ земледѣльца.
   Особенно Ирландія утѣшалась и утѣшается пѣснями поэта, котораго она любитъ, какъ одного изъ самыхъ ревностныхъ своихъ патріотовъ.
   Томасъ Муръ родился 28-го мая 1780 года, въ Дублинѣ, отъ почтеннаго негоціанта, Гаррета-Мура, который имѣлъ только этого сына, да двухъ дочерей. Нѣжно-любимый отцомъ, матерью, сестрами, поэтъ сохранилъ о своемъ дѣтствѣ пріятныя воспоминанія, которыя передаетъ онъ въ разныхъ своихъ стихотвореніяхъ, особенно въ посланіи къ сестрѣ изъ Америки. Въ предисловіяхъ къ разнымъ своимъ сочиненіямъ, вошедшимъ въ составъ полнаго собранія его произведеній, Томасъ Муръ, подобно всѣмъ старѣющимся поэтамъ, припоминаетъ разныя событія своей жизни. Вотъ что говоритъ онъ въ одномъ изъ этихъ предисловій:
   "Не могу сказать, какихъ лѣтъ научалъ я пѣть и сочинять стихи. Школьнымъ учителемъ моимъ былъ Самуилъ Уайтъ, человѣкъ до крайности тщеславный, но чувствительный и добрый, который, за тридцать лѣтъ до того былъ первымъ наставникомъ Шеридана, и который, пробившись съ нимъ годъ, объявилъ наконецъ, что ученикъ его -- набитый дуракъ. Онъ давалъ также уроки въ литературѣ молодымъ Ирландцамъ знатныхъ домовъ и особенно любилъ домашніе театры; страсть къ этимъ театрамъ съ нѣкотораго времени распространилась въ Ирландіи. Въ Карльстоунѣ, въ Картонѣ, у герцога лейнстерскаго, въ Марли, у Латушей, составлялись спектакли, распоряженіе которыми поручаемо было Уайту. Въ 1776 году, онъ написалъ прологъ къ маскараду Комуса, разъигранному въ Марли, а знаменитый ораторъ Греттенъ составилъ эпилогъ, -- единственную пьесу въ стихахъ, написанную этимъ великимъ человѣкомъ. Съ дѣтства я любилъ эти игры; Уайтъ занималъ ими своихъ воспитанниковъ, и я отличался по этой части; навсегда сохранилъ я любовь къ нимъ. Въ-послѣдствіи, когда я игралъ въ Килькенни, мнѣ много апплодировали въ роляхъ комическихъ, особенно въ тѣхъ, гдѣ былъ какой-нибудь намекъ на мой малый ростъ {Томасъ Муръ чрезвычайно-малъ ростомъ, такъ малъ, что однажды въ Лондонѣ, на обѣдѣ, какой-то французъ, не знавшій его, видя, что онъ встаетъ изъ-за стола и идетъ за дамами въ гостиную, вскричалъ со смѣхомъ: "aht voila, le petit bonhomme, qui s'en va". Принцу валлисскому приписываютъ слѣдующую забавную выходку. Бывъ въ связяхъ съ Муромъ во время своей оппозиціи, принцъ сдѣлался, какъ мы увидимъ въ-послѣдствіи, предметомъ самыхъ рѣзкихъ его нападокъ, когда, достигнувъ регентства, онъ отказался отъ прежнихъ своихъ мнѣній. Оскорбленный сатирами поэта, онъ жаловался одному придворному и сказалъ: "пусть бережется этотъ шутникъ!" -- Такъ ваше высочество хотите предать его суду? спросилъ придворный.-- "Нѣтъ, но если онъ начнетъ снова, я посажу его въ бокалъ."}.
   "Въ 1790 году (мнѣ было десять "лѣтъ), я написалъ эпилогъ къ пьесѣ, поставленной моимъ учителемъ на домашнемъ театрѣ у лэди Борроу, въ Дублинѣ. Когда мнѣ было тринадцать лѣтъ, въ 1793 году, явились мои стихи въ печати, въ дублинской Антологіи", гдѣ я имѣлъ счастіе получить названіе почтеннѣйшаго корреспондента. Въ слѣдующемъ году, я помѣстилъ въ томъ же сборникѣ сонетъ къ моему школьному учителю, и тамъ же въ первый разъ прочелъ отрывки изъ поэмы "Удовольствія Памяти", Самуила Роджерса, который въ-послѣдствіи сдѣлался однимъ изъ лучшихъ моихъ друзей.
   "Обстоятельства политическія не мало содѣйствовали моему образованію. Я былъ Ирландецъ, слѣдовательно -- тысячу преградъ надлежало преодолѣтъ мнѣ на поприщѣ адвокатскомъ, на которое думали пустить меня мать и отецъ, съ улыбкою смотрѣвшіе на мои опыты поэтическіе. Французская революція взволновала Ирландію; я помню публичный обѣдъ, данный въ 1792 году въ честь этого событія; отецъ взялъ меня съ собой на этотъ обѣдъ, и я сидѣлъ на колѣняхъ президента, когда провозглашенъ былъ тостъ: "пусть отъ вѣтра Франціи зазеленѣетъ нашъ ирландскій дубъ!"
   Въ скоромъ времени, въ началѣ 1790 года, Англія начала войну съ Франціей, и англійское правительство, чувствуя необходимость успокоить Ирландію, рѣшилось отмѣнить самые жестокіе изъ уголовныхъ законовъ, существовавшихъ тогда противъ католиковъ. Родителямъ позволено было свободно воспитывать дѣтей на родинѣ, и имъ открытъ былъ доступъ къ большей части публичныхъ должностей. Молодой Муръ воспользовался этими уступками англійскаго правительства; выдержавъ экзаменъ, онъ принятъ былъ въ Дублинскій-Университетъ и поступилъ въ Trinity-College {}.
   
   Эти свѣдѣнія, почерпнутыя изъ предисловія, прибавленнаго Муромъ къ послѣднему изданію его перевода Анакреона, по-видимому, указываютъ, что поэтъ родился отъ фамиліи католической; по изъ другихъ предисловій видно, что онъ членъ реформатской церкви, и надо думать, что Муръ, дѣйствительно, протестантъ.
   Весьма рано Томасъ Муръ пристрастился къ Анакреону и задумалъ перевести его. Въ 1794 г., будучи четырнадцати лѣтъ, онъ напечаталъ въ дублинской "Антологіи" переводъ пятой оды. Переводя потомъ нѣсколько другихъ одъ, онъ показалъ ихъ одному изъ своихъ профессоровъ, пастору Кирни, бывшему въ-послѣдствіи протестантскимъ епископомъ въ Оссори. Профессоръ похвалилъ переводъ и убѣждалъ молодаго переводчика окончить его и издать, справедливо однакожь замѣтивъ, что университетъ не можетъ поощрить перевода эротическаго поэта.
   "Но въ то же самое время", говоритъ Муръ: "почтенный протестантскій прелатъ получилъ въ подарокъ отъ папы экземпляръ того же Анакреона, изъ ватиканской библіотеки. Чтобъ дополнить мой переводъ, я сдѣлался ежедневнымъ посѣтителемъ дублинской библіотеки, куда, по особенной милости, пускали меня въ часы, неназначенные для публики, и гдѣ я пріобрѣлъ ту начитанность, о которой свидѣтельствуютъ примѣчанія къ разнымъ моимъ сочиненіямъ".
   Ирландскій поэтъ, дѣйствительно, очень-щедръ на примѣчанія; почти каждая его поэма сопровождается учеными прибавленіями, назначенными для тѣхъ, кто любитъ углубляться въ читаемое.
   Между-тѣмъ, какъ онъ готовилъ такимъ образомъ на студенческой скамейкѣ первое произведеніе, долженствовавшее доставить ему на долгое время прозваніе Анакреона-Мура, въ немъ развивалась двоякая страсть: къ ирландской музыкѣ и къ ирландской свободѣ. "Эта страсть", говоритъ онъ: "никогда меня не покидала. Ирландская музыка была задушена, когда г. Бентингъ, въ 1796 г., собралъ и издалъ народные напѣвы, очаровавшіе меня". Тогда-то, вѣроятно, родилась въ головѣ Мура мысль, которую осуществилъ онъ спустя двѣнадцать лѣтъ въ самомъ популярномъ изъ своихъ сочиненій,-- мысль написать слова на эти напѣвы. Предпріятіе было трудное, ибо, какъ говоритъ самъ Муръ: "поэтъ, желающій передать различныя чувства, выражаемыя этими напѣвами, долженъ понять и перечувствовать то быстрое движеніе ума и сердца, ту невыразимую смѣсь грусти и беззаботности, которыя составляютъ характеръ Ирландцевъ, и которыми глубоко запечатлѣна ихъ музыка. Въ самыя веселыя наши пѣсни непремѣнно вкрадывается какая-нибудь жалобная нота, которая мимоходомъ бросаетъ отъ себя тѣнь".
   Это-то соединеніе грусти и веселья превосходно осуществилъ поэтъ въ своихъ "Ирландскихъ Мелодіяхъ", о которыхъ мы будемъ говорить ниже.
   Въ то время, какъ дублинскій студентъ пристращался къ пѣснямъ старыхъ бардовъ своей родины, готовилась инсуррекція 1798 года. Общество соединенныхъ Ирландцевъ, католиковъ и протестантовъ, приготовляло общее возстаніе, которое должно было вспыхнуть съ прибытіемъ Французской арміи, посланной директоріею. Находясь въ связяхъ съ молодымъ и прекраснымъ Робертомъ Эмметомъ, пріобрѣтшимъ въ-послѣдствіи такую извѣстность своей несчастной смертью и героической любовью, которую внушилъ онъ благородной дочери Коррена, молодой и прелестной Сарѣ, невѣстѣвдовѣ, воспѣтой авторомъ "Мелодій". Томасъ Муръ участвовалъ во всѣхъ проектахъ, во всѣхъ надеждахъ заговорщиковъ. Въ Дублинѣ издаваемъ былъ имъ смѣлый журналъ, "Ilie Press". Муръ помѣстилъ въ немъ нѣсколько статей, безъ вѣдома своихъ родныхъ; мать, узнавъ о соучастіи его въ этомъ опасномъ предпріятіи, успѣла убѣдить его отказаться отъ него; но онъ продолжалъ свои сношенія съ Робертомъ Эмметомъ. Разъ, когда тотъ игралъ передъ нимъ на фортепьяно воинскую пѣснь стараго Эрина, восторженный молодой Ирландецъ воскликнулъ: "Зачѣмъ не могу я летѣть въ битву при звукахъ этой пѣсни, во главѣ двадцати тысячь человѣкъ?" Часъ битвы пробилъ слишкомъ-скоро: въ-слѣдствіе ареста одного изъ вождей заговорщиковъ, исполнительный комитетъ, опасаясь, чтобъ правительство но предупредило возстанія, рѣшилъ приступить къ дѣлу, не дожидаясь прибытія Французскихъ войскъ. Уже назначенъ былъ день открытаго возстанія, какъ Рейнольдсъ открылъ планъ заговорщиковъ. Инсуррекція, однакожь, вспыхнула, но она повела только къ суровымъ мѣрамъ со стороны англійскаго правительства. Робертъ Эмметъ избѣжалъ опасностей борьбы, по не избѣгъ, спустя нѣсколько лѣтъ, эшафота. Другой участникъ этой трагедіи, лордъ Эдвардъ Фитцжеральдъ, любимецъ Ирландцевъ и вождь инсургентовъ, заплатилъ жизнію за свои покушенія. Томасъ Муръ воздвигъ ему въ-послѣдствіи историческій памятникъ въ прозаическомъ сочиненіи, изданномъ въ 1831 году подъ заглавіемъ Life and Death of Lord Edward Fitzgerald (жизнь и смерть лорда Эдварда Фигцжеральда). Это сочиненіе заключаетъ въ себѣ точное и краснорѣчивое изложеніе всѣхъ событій, относящихся къ инсуррекціи 1798 года, и причинъ, по которымъ возстаніе было неудачно. Непосредственнымъ результатомъ этой неудачи были усиленіе строгости англійскаго правительства и уничтоженіе ирландскаго парламента.
   Между-тѣмъ, какъ всюду лилась кровь, лордъ Клоръ производилъ слѣдствіе относительно мнѣній студентовъ университета, и молодой Муръ, сильно подозрѣваемый, съ трудомъ избѣжалъ преслѣдованій англійскаго коммиссара.
   Въ слѣдующемъ (1799) году, дублинскій студентъ отправился въ Лондонъ, чтобъ вступить въ члены общества Миддль-Темпль, которое было родъ приготовительнаго учрежденія для вступленія въ сословіе адвокатовъ. Онъ привезъ съ собою переводъ Анакреона, который и издалъ въ 1800 году, посвятивъ его принцу валлисскому. Этотъ принцъ, другъ Шеридана и Фокса и главнѣйшихъ виговъ, игралъ тогда роль оппозиціонную, которая доставила сну большую популярность. Переводъ Мура, нѣсколько жеманный и принужденный, по этимъ самымъ качествамъ имѣлъ большой успѣхъ; онъ открылъ переводчику входъ въ самыя блестящія гостиныя и побудилъ его окончательно отказаться отъ адвокатскаго поприща. Въ слѣдующемъ (1801) году, онъ издалъ томъ эротическихъ стихотвореніи, частію оригинальныхъ, частію подражаній древнимъ; эти стихотворенія, довольно граціозныя, но слишкомъ-вольныя, изданы были подъ характеристическимъ псевдонимомъ Little (маленькаго).
   "Томъ-Литтль", шутливо говорилъ авторъ въ предисловіи: "умеръ двадцати-одного года; онъ былъ довольно-лѣнивъ, не честолюбивъ, большой любитель эротическихъ поэтовъ: Тибулла, Катулла, Проперція и др. жизнь его и генеалогія не интересны для публики; большая часть его стихотвореній написана въ такихъ молодыхъ лѣтахъ, что критики, при сужденіи о нихъ, должны имѣть нѣкоторое снисхожденіе".
   Въ томъ же голу журналы объявляли, что скоро выйдетъ "Философія Удовольствія" Мура; по эта философія не вышла и вѣроятно никогда не выйдетъ, потому-что бывшій эротическій поэтъ нынѣ одинъ изъ самыхъ усердныхъ богомоловъ во всѣхъ трехъ соединенныхъ королевствахъ, и притомъ, прежде, чѣмъ сдѣлался набожнымъ человѣкомъ, покинувъ пустой и блестящій родъ поэзіи, въ которомъ пріобрѣлъ первые успѣхи, и посвятилъ себя сочиненіямъ болѣе достойнымъ его таланта. Долго, однакожь, извѣстность Мура, поэта эпическаго, лирическаго, патріотическаго, основывалась преимущественно на эфемерной славѣ произведеній его молодости, и Томъ-Литтль часто мѣшалъ смотрѣть серьёзно на Томаса Мура. Какъ бы то ни было, степенной Англіи очень правился этотъ запрещенный плодъ. Томъ Литтль, хорошій музыкантъ, пріятный пѣвецъ, блестящій говорунъ, страстный любитель прекраснаго пола, интересный человѣчекъ въ четыре фута и пять дюймовъ, сдѣлался моднымъ львенкомъ, котораго оспаривали одна у другой вдовы, синіе чулки, дамы и дѣвицы, болѣе или менѣе эмапципированныя. Напрасно Джеффри, тогдашній литературный диктаторъ, строгій критикъ "Эдинборгскаго обозрѣнія", бросалъ эпиграммы въ этого маленькаго Дората; слѣдствіемъ была только дуэль между критикомъ и поэтомъ, сдѣлавшимися въ-послѣдствіи искренними друзьями, -- дуэль, мирное окончаніе которой подало поводъ къ насмѣшкамъ злыхъ шутниковъ. Разсказывали, будто полиція, вмѣшавшись въ дѣло, отобрала у дуэлистовъ пистолеты и, при осмотрѣ ихъ, нашла въ нихъ только порохъ. Секунданты объясняли это странное явленіе тѣмъ, что будто-бы одна пуля выпала на дорогѣ въ каретѣ, и они, безъ вѣдома соперниковъ, чтобъ уравнять бой, вынули пулю изъ другаго пистолета. Но каково бы ни было это приключеніе, мы увидимъ, какъ въ-послѣдствіи, въ 1811 году, оно едва не произвело между Байрономъ и Муромъ, еще въ то время незнакомыми другъ съ другомъ, новой дуэли, слѣдствіемъ которой было также превращеніе соперниковъ въ искреннихъ друзей.
   До дуэли съ Джеффри, бывшей въ 1806 году, Муръ, благодаря своимъ связямъ съ главными членами партіи виговъ, получилъ, въ 1803 году, когда виги на короткое время вступили въ кабинетъ, выгодное и вовсе не литературное мѣсто секретаря адмиралтейства на Островахъ Бермудскихъ. Онъ отправился къ этому посту, издавъ сочиненіе въ прозѣ, подъ заглавіемъ: Размышленія о настоящемъ кризисѣ. Но, скоро наскучивъ должностію, несообразною съ его наклонностями, онъ за половину своего жалованья нанялъ исправлять свою должность какого-то чиновника, за промахи котораго послѣ пришлось ему поплатиться очень-дорого. Онъ отправился назадъ въ Англію, посѣтивъ на возвратномъ пути Америку, и возвратился въ октябрѣ 1804 года въ Лондонъ, гдѣ издалъ въ 1806 году свои Оды, Посланія и Поэмы объ Америкѣ. Въ этихъ стихотвореніяхъ живѣйшій энтузіазмъ къ великимъ сценамъ заатлантической природы перемѣшанъ съ ѣдкими нападками на молодое американское общество. Не смотря на то, Муръ пользуется значительной популярностью въ Соединенныхъ-Штатахъ. Въ 1808 г., онъ издалъ двѣ сатиры подъ названіемъ Corruption и Intolerance. Эти двѣ сатиры, говорилъ онъ самъ, написанныя на-манеръ Ювенала, имѣли меньше успѣха, чѣмъ болѣе-легкія эпиграммы его, и не дождались втораго изданія. Скептики, третья сатира, вышла въ 1809 году, и также имѣла успѣхъ посредственный. Ѣдкій и горькій тонъ не такъ приличенъ Муру, какъ тонъ насмѣшливый и легкій.
   Въ слѣдующемъ году, поэтъ женился на молодой Англичанкѣ, миссъ Дайкъ, превосходной музыкантшѣ, женщинѣ отличной во всѣхъ отношеніяхъ, составившей счастіе жизни Мура и, можетъ-быть, не мало содѣйствовавшей очищенію въ его поэтическихъ созданіяхъ чувства любви, которое до-тѣхъ-поръ слишкомъ смѣшано было съ утонченною и прихотливою чувственностью.
   Въ томъ же (1810) году вышли первые выпуски "Ирландскихъ Мелодій, написанныхъ на народные напѣвы". Каждый выпускъ содержалъ въ себѣ двѣнадцать пѣсней; эти выпуски, выходившіе съ большими промежутками, имѣли огромный успѣхъ; переведенные почти на всѣ европейскіе языки, даже на латинскій, они всюду распространили имя и славу поэта.
   "Не разъ замѣчали", говоритъ гдѣ-то Томасъ Муръ: "что ирландская музыка есть вѣрнѣйшій комментарій на ирландскую исторію. Молнія энергіи, которая блеститъ и исчезаетъ, минутныя страданія, теряющіяся въ минутномъ веселіи, вся эта романическая смѣсь грусти и радости, таковы черты ирландской исторіи и ирландскаго характера, такъ сильно, такъ вѣрно выразившіяся въ ирландской музыкѣ."
   Таковы также черты очаровательной и разнообразной поэзіи ирландскаго барда. Въ каждой изъ его мелодій измѣняются и сюжетъ, и тонъ, и размѣръ, смотря по напѣву, къ которому приноравливаетъ ее поэтъ. Пѣснь любви, военная пѣснь, пѣснь смерти, праздничная пѣснь, похоронная пѣснь въ честь героевъ, -- однимъ словомъ, вся жизнь новой Ирландіи, приноровленная къ напѣвамъ, высказывавшимъ жизнь старой Ирландіи, -- вотъ что составляетъ сущность "Ирландскихъ Мелодій". Часто воспоминанія минувшихъ временъ смѣшиваются въ нихъ съ воспоминаніями настоящаго; герои двѣнадцатаго вѣка являются рядомъ съ лицами, дѣйствовавшими въ 1798 году; Бріенъ-Храбрый подлѣ Роберта Эммета; вѣроломная супруга О'Рурка, эта Елена древней Ирландіи, -- подлѣ Сары Коррены, благородной дѣвушки молодой Ирландіи, которая ничего не можетъ любить, кромѣ могилы, гдѣ спитъ ея возлюбленный.
   Байронъ сказалъ объ "Ирландскихъ Мелодіяхъ": "онѣ будутъ жить, пока будетъ жить Ирландія, пока будетъ жить музыка, пока будетъ жить поэзія". Муръ считаетъ ихъ лучшимъ своимъ созданіемъ. "Мелодіи", сказалъ онъ гдѣ-то: "единственное мое произведеніе, которое перейдетъ къ потомству". Онъ самъ пѣлъ ихъ въ лондонскихъ гостиныхъ, и его манера пѣнія не мало способствовала тому, что имъ удивлялись и рукоплескали даже противники его.
   Къ этой эпохѣ относятся первыя сношенія Мура съ Байрономъ; извѣстно, что поэтическіе дебюты знаменитаго лорда очень-дурно приняты были эдинборгскими критиками; правду сказать, эти дебюты были очень посредственны. Извѣстно также, что негодованіе пробудило въ Байронѣ геній, который до-тѣхъ-поръ не выказывался во всей силѣ. Знаменитая сатира "Англійскіе барды и шотландскіе критики", издана была въ 1809 году; въ этой сатирѣ находилась, между-прочимъ. колкая выходка на-счетъ дуэли Мура и Джефри. Ирландскій поэтъ счелъ долгомъ потребовать удовлетворенія письмомъ, написаннымъ въ ту минуту, когда лордъ Байронъ отправлялся на Востокъ, и которое не дошло до него.
   Въ-теченіи этого путешествія, продолжавшагося полтора года, Муръ женился. "Женившись", говорилъ онъ: "я принялъ обязанности супруга и отца, и не имѣя состоянія, которое могъ бы оставить семейству, я уже не думалъ подвергать себя безполезной опасности". Съ этими мыслями, онъ написалъ Байрону второе письмо, въ которомъ требовалъ только, чтобъ Байронъ отказался отъ своей обидной выходки, и высказывалъ вмѣстѣ съ тѣмъ желаніе, чтобъ это обстоятельство доставило ему честь попасть въ число знакомыхъ благороднаго лорда. Байронъ, какъ истинный Британецъ, сначала весьма-дурно принялъ это ирландское объясненіе, и отвѣчалъ только, что выходка, о которой идетъ рѣчь, направлена была на Джефри, а не на Мура, на котораго онъ не имѣлъ причины сердиться; во какъ-скоро Муръ объявилъ, что доволенъ этимъ объясненіемъ и отказался отъ прежнихъ своихъ требованій, то Байронъ въ свою очередь изъявилъ желаніе войдти съ нимъ въ сношеніе. Первое свиданіе было у Самуила Роджерса, и эти три поэта скоро сдѣлались самыми искренними друзьями.
   Въ 1812 году, Муръ, написавъ остроумную комическую оперу въ трехъ дѣйствіяхъ, Синій Чулкъ, началъ изданіе сатирическихъ писемъ въ стихахъ, подъ заглавіемъ: Intercepted Letters, or the Two-Penny Post-Bag (Перехваченныя Письма). Эти письма, которыя авторъ выдавалъ за переписку между главными придворными лицами, и въ которыхъ онъ далъ полную волю своей колкой насмѣшкѣ, произвели фуроръ. Менѣе, чѣмъ въ полтора года, разошлось четырнадцать изданій этихъ "Писемъ", напечатанныхъ подъ псевдонимомъ Томаса Броуна-младшаго.
   "Мои шутки", говоритъ Муръ: "понравились даже моимъ противникамъ и моимъ жертвамъ; онѣ забавляли торіевъ, и регентъ смѣялся имъ. По этому поводу винили меня въ неблагодарности къ нему, но всѣ благодѣянія, которыми онъ меня осыпалъ, ограничивались тѣмъ, что онъ принялъ посвященіе моего перевода Анакреона, и приглашалъ меня раза два на обѣдъ и разъ на балъ, въ 1811 году, гдѣ я былъ четыреста-пятидесятый гость."
   Скажемъ, однакожь, что сатиры Мура, не смотря на все ихъ изящество, отзываются немного вольностью англійской полемики; онѣ входятъ въ подробности, касающіяся личности и домашней жизни. Байронъ радовался успѣху друга. "Муръ" писалъ онъ въ это время: "имѣетъ индивидуальность въ своемъ талантѣ, или лучше сказать въ своихъ талантахъ; его поэзія, его музыка, его голосъ принадлежатъ исключительно ему одному, и въ этой поэзіи, въ этой музыкѣ, въ этомъ голосѣ есть выраженіе, котораго не имѣли и не будутъ имѣть другая поэзія, другая музыка, другой голосъ. Но какъ поэтъ, онъ можетъ имѣть полетъ гораздо-высшій. Нѣтъ ничего такого, чего бы Муръ не въ состояніи былъ сдѣлать, какъ-скоро онъ захочетъ серьёзно заняться дѣломъ. Манеры его -- манеры лучшаго общества; онъ ласковъ, кротокъ и любезнѣе всѣхъ, кого я знаю."
   Въ-теченіе большей части 1814,1815 и 1816 годовъ, авторъ "Перехваченныхъ Писемъ" отдыхалъ на лаврахъ, живя на прекрасной дачѣ своей въ Дербишейрѣ и приготовляя поэму, которая должна была довершить его славу.
   "Съ 1812 года, говоритъ онъ, друзья "мои настаивали, чтобъ я написалъ "большую поэму въ родѣ Rokeby или Marmion Вальтера Скотта. Я думалъ объ этомъ долго и приготовилъ сюжетъ. Другъ мой Перри сообщилъ мой планъ гг.Лонгманнъ, издателямъ, и продалъ имъ поэму, которая едва была начата, и которой они не знали ни одного стиха, -- за непомѣрную цѣну -- 3,000 гиней (75,000 р. асс.)".
   Сдѣлка была чрезвычайно-выгодна, но легко ли, думалъ Муръ, написать поэму, которая стояла бы 75,000 р.?
   "Страшна была такая отвѣтственность" говорить онъ: "я работалъ, сколько было силъ. Тогда-то родился въ моей головѣ эпизодъ объ "Огнепоклонникахъ" (это лучшій изъ четырехъ эпизодовъ, составляющихъ поэму), Гвебрахъ, отстаивающихъ свою вѣру отъ мусульманскаго деспотизма. Я перечиталъ кучу книгъ, чтобъ собрать матеріалы для этой поэмы, и успѣлъ до такой степени освоиться съ мѣстомъ дѣйствія поэмы, что въ-послѣдствіи одинъ Англичанинъ, воротившійся изъ Индіи, и никакъ немогшій повѣрить, что я никогда по бывалъ тамъ, вскричалъ: "но если достаточно прочитать Эрбелота, то стоитъ ли ѣхать на берега Ганга на хребтѣ верблюда?" Люди, какъ-нельзя-лучше знавшіе азіатскую жизнь, хвалили вѣрность моихъ описаній; мнѣ сказывали, что нѣкоторыя части этой поэмы переведены были на персидскій языкъ въ Испагани, и одинъ англійскій путешественникъ нашелъ ее на берегахъ Каспійскаго Моря."
   Посвященная Самуилу Роджерсу поэма "Лалла-Рукъ" вышла въ Лондонѣ въ 1817 году, и имѣла большой успѣхъ. "Я былъ въ восторгѣ", говоритъ Муръ: "издатели мои не остались въ накладѣ". Западъ, какъ говорилъ Байронъ въ это время, былъ уже избитъ поэзіею; Вальтеръ Скоттъ овладѣлъ средними вѣками; авторъ "Гяура" разработывалъ Азіатскую-Турцію и Грецію; Томасъ Муръ кинулся на Индостанъ и воспроизвелъ его со всѣмъ волшебствомъ мѣстнаго его колорита. Но только формою и ограничивается восточный характеръ поэмы Мура; онъ изображаетъ восточную природу, восточные обычаи; но относительно характеровъ и идей это поэма чисто-западная, европейская. Самое содержаніе поэмы вовсе не восточное. Абдалла, царь Малой-Бухаріи, отказавшись отъ престола въ пользу своего сына Алириса, проѣзжаетъ чрезъ Дели, чтобъ сѣсть въ Суратѣ на корабль и отправиться ко гробу пророка; пышно принятъ онъ въ Дели могущественнымъ императоромъ Ауренгзебомъ и проситъ у него для своего сына руки прекрасной его дочери, Лалла-Рукъ. Бракъ заключенъ; молодая принцесса съ многочисленною свитою отправляется къ супругу; съ нею ѣдетъ великій каммергеръ, Фадладинъ, который всѣмъ недоволенъ, все критикуетъ, и который представляетъ каррикатуру Джеффри, критика "Эдинборгскаго Обозрѣнія". Лалла-Рукъ, наскучивъ бесѣдой Фадладина, съ удовольствіемъ узнаётъ, что въ числѣ служителей, присланныхъ для сопровожденія ея будущимъ ея супругомъ, находится молодой поэтъ, который получилъ позволеніе входить въ шатеръ принцессы, если она того пожелаетъ, и разсказывать ей исторіи, чтобъ разогнать дорожную скуку; она спѣшитъ позвать его къ себѣ. Фадладинъ, въ качествѣ критика не любящій поэтовъ, хмуритъ брови; но Лалла-Рукъ настаиваетъ, и прекрасный Фераморсъ входитъ. Онъ приноситъ съ собой гитару, чтобъ развлечь принцессу не только разсказами, но и музыкой, и, почтительно поклонившись принцессѣ, начинаетъ исторію о "Хорасанскомъ Пророкѣ".
   Начинается первая изъ четырехъ поэмъ, составляющихъ поэму "Лалла-Рукъ"; все предшествующее изложено прозой,-- и каждый изъ разсказовъ въ стихахъ отдѣляется повѣствованіемъ въ прозѣ, гдѣ авторъ передаетъ путевыя приключенія, впечатлѣнія Лалла-Рукъ и Фераморса, и безпрерывныя критики Фадладина. Разсказавъ поэму "Пророкъ", Фераморсъ разсказываетъ другую "Рай и Пери", потомъ третью "Огнепоклонники", наконецъ четвертую "СвѣтъГарема".Каждая поэма имѣетъ свой размѣръ.
   Сравнивая мелодическій голосъ Фераморса съ рѣзкимъ голосомъ Фадладина, принцесса наконецъ влюбляется въ красавца-поэта; съ ужасомъ видитъ она приближеніе конца путешествія, приближеніе минуты, когда она сдѣлается супругою Алириса. Прибывъ въ Кашмиръ, Фераморсъ покидаетъ ее, и блѣдная, изнемогающая, отправляется она во дворецъ Алириса, который ждетъ ее на тронѣ. Она входитъ во дворецъ потупивъ голову; царь идетъ на встрѣчу ей, беретъ ее за руку; она поднимаетъ глаза, вскрикиваетъ и падаетъ въ обморокъ. Алирисъ не кто иной, какъ самъ Фераморсъ, который подъ этимъ именемъ провожалъ свою невѣсту отъ Дели, желая прежде быть ея любовникомъ, а потомъ уже супругомъ. Судите объ изумленіи и ужасѣ великаго каммергера Фадладина!
   Этотъ разсказъ въ прозѣ составляетъ очень-интересную часть цѣлаго созданія. Что касается до четырехъ поэмъ, замѣчательныхъ во всѣхъ отношеніяхъ, то мы не можемъ анализировать ихъ здѣсь въ подробности; скажемъ только, что, заставляя Фадладина оцѣнивать ихъ, Муръ въ тяжеломъ портретѣ критика выказалъ болѣе совѣстливости, нежели сколько выказываютъ обыкновенно поэты, говоря о критикахъ, этихъ грибахъ, растущихъ у ногъ великихъ дубовъ {Викторъ Гюго.}. Фадладинъ часто нелѣпъ; такова ужь роль его; но онъ не всегда говоритъ нелѣпости. Такъ, когда въ концѣ путешествія, высказывая свое мнѣніе о поэтическомъ достоинствѣ Фераморса, онъ сравниваетъ его поэмы съ тонкими золочеными досками, безъ балласта и кормила пущенными на воду, которыхъ весь грузъ состоитъ изъ благовоній и цвѣтовъ; когда онъ говоритъ объ изобиліи у поэта цвѣтовъ и птицъ, и утверждаетъ, что пѣсни Фераморса болѣе похожи на шумъ птичника, чѣмъ на пѣніе птицъ, то такое мнѣніе можетъ быть немножко строго, но не вовсе лишено смысла, и нельзя не похвалить прямодушія Мура, который самъ такимъ-образомъ высказываетъ упреки, какіе можно сдѣлать его поэмѣ.
   Спустя нѣсколько времени послѣ изданія поэмы "Лалла-Рукъ", въ концѣ 1817 года, Томасъ Муръ, съ другомъ своимъ Роджерсомъ, совершилъ поѣздку въ Парижъ, тлѣ написалъ новое сатирическое произведеніе въ стихахъ: "Семейство Фоджи въ Парижѣ", имѣвшее успѣхъ, равный успѣху "Перехваченныхъ Писемъ". Мэстеръ Фоджъ -- лондонскій Франтъ, посланный въ Парижъ лордомъ Кэстльри въ качествѣ шпіона; онъ пишетъ министру самыя смѣшныя донесенія о состояніи Франціи; сестра его ведетъ переписку съ одною изъ своихъ пріятельницъ; ея наблюденія надъ обществомъ, ея любовныя приключенія съ усатымъ юношей, котораго она сначала считаетъ полковникомъ, а потомъ встрѣчаетъ въ магазинѣ, за конторкой, съ аршиномъ въ рукахъ, -- все это забавно въ высшей степени. Немного спустя, Муръ, воротившись въ Лондонъ, издалъ первый выпускъ Священныхъ Пѣсней, подражаній Библіи; нѣкоторыя приноровилъ онъ къ музыкѣ Моцарта, Гайдна, нѣкоторыя самъ положилъ на музыку. Въ то же время издалъ онъ томъ балладъ, которыхъ и слова и музыка принадлежатъ ему. Путешествіе въ Италію, предпринятое въ томъ же году съ лордомъ Джономъ Росселемъ, внушило ему Стихи на дорогѣ (Rhymes on the Road), которые изданы были позже.
   Во время этого-то путешествія, посѣтилъ онъ въ Венеціи лорда Байрона, который подарилъ ему свои Записки, поручивъ напечатать ихъ; мы поговоримъ объ этомъ ниже. Возвратившись въ Лондонъ, онъ скоро отправился опять въ Парижъ, гдѣ прожилъ съ своимъ семействомъ около трехъ лѣтъ, въ ожиданіи рѣшенія весьма-непріятнаго денежнаго дѣла, начавшагося въ-слѣдствіе дурнаго управленіи дѣлами заступившаго его мѣсто на Островахъ-Бермудскихъ. На Мурѣ оказались долги, простиравшіеся до 150,000 фран. Друзья предлагали ему въ заемъ эту сумму, но онъ отвергъ ихъ предложенія, рѣшившись уплатить долги трудомъ. Такъ-какъ кредиторы согласились взять только пятую часть долга, то онъ расплатился съ ними деньгами, полученными за новыя свои сочиненія, о которыхъ говорить здѣсь считаемъ мы не умѣстнымъ.
   Въ 1823 году, Муръ издалъ Стихи на дорогѣ и Разныя стихотворенія; въ 1824г., Записки капитана Рока, ирландскаго Роб-Роя; въ 1825 г. Біографію Шеридана, очень подробную и весьма-замѣчательную; въ 1827 г., романъ "Эпикуреец", начатый во время пребыванія его въ Парижѣ, изящный, но слабый очеркъ сюжета, такъ широко развитаго Шатобріаномъ въ "Мученикахъ",-- именно борьбы раждающагося христіанства съ язычествомъ; въ 1829 г., Комическія оды о законахъ, хлѣбныхъ налогахъ, католикахъ и пр., родъ дневника современныхъ вопросовъ, въ стихахъ; въ томъ же году, Вечера въ Греціи, произведеніе довольно незначительное; въ 1831 г., жизнь Фитцжеральда, въ томъ же году Записки о жизни лорда Байрона, написанныя въ замѣнъ записокъ самого поэта, которыхъ Муръ, съ согласія фамиліи Байрона, рѣшился не печатать. Это дѣло подало поводъ къ большимъ спорамъ; оригинальныя записки уже проданы были книгопродавцу Моррею за 50,000 франковъ. Когда рѣшено было не издавать ихъ, Томасъ Муръ возвратилъ книгопродавцу 50,000 франковъ и не принялъ этой суммы отъ фамиліи Байрона, желавшей вознаградить его; что же касается до отмѣны изданія подлинныхъ записокъ, то это было предметомъ довольно-жаркаго спора не только въ Англіи, по и въ Европѣ. Тѣмъ, кто порицалъ его, Томасъ Муръ отвѣчалъ, что, получивъ рукопись въ подарокъ, онъ считалъ себя въ правѣ дѣлать съ нею, что ему угодно; на это возражали, что рукопись была дана ему для изданія; но, независимо отъ причинъ фамильныхъ, Муръ утверждалъ, что изданіе рукописи цѣликомъ было бы болѣе-вредно, чѣмъ выгодно для памяти поэта. Правъ или неправъ былъ онъ? Мы не хотимъ рѣшать этого щекотливаго вопроса, главный судья котораго -- совѣсть Мура; но во всякомъ случаѣ публика, которая, любя закулисныя тайны, считаетъ себя обманутою Муромъ, не можетъ слишкомъ жаловаться на него. Жизнь Байрона такъ извѣстна, что, право, не знаешь, чего желать болѣе? Будуарныхъ тайнъ во всей ихъ наготѣ? Мы согласны, что это очень-интересно, но ничто не мѣшаетъ читателю дополнить самому воображеніемъ такія подробности; это пунктъ, въ которомъ великіе люди наиболѣе сходятся съ простыми смертными. Вообще, мы не думаемъ, чтобъ пропуски, находящіеся въ запискахъ Байрона, составляли большую потерю для исторіи.
   Въ 1833 году, Муръ, болѣе и болѣе увлекаясь вопросами религіозными, издалъ Путешествіе ирландскаго дворянина, ищущаго религіи; въ 1835 году, новое сатирическое сочиненіе въ родѣ "Семейства Фоджъ", и наконецъ, въ томъ же году, превосходную Исторію Ирландіи. Въ 1842 году, издавъ полное собраніе своихъ сочиненій, которое вышло въ Лондонѣ въ десяти томахъ, исправленное, съ предисловіями и примѣчаніями, Муръ этимъ какъ-бы простился съ литературной сценой. Съ этого времени, онъ мирно живетъ въ своемъ помѣстьѣ Слопертонъ, въ Уилтшейрѣ, близь замка маркиза Лэндсдоуна, съ которымъ онъ въ дружбѣ уже сорокъ лѣтъ, и, не переставая заниматься музыкой и поэзіей, посвящаетъ отправленію религіозныхъ обязанностей большую часть времени, которое употреблялъ прежде на другія занятія.

"Отечественныя Записки", No 1, 1846

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru