ДВОЙНАЯ СТАРУХА Фантастика Серебряного века Том VIII
А. В. Шиунов
ДВЕ ИМПЕРАТРИЦЫ
Видение в Летнем дворце
Илл. В. Сварога
Смутная тревога была написана на всех лицах.
В прихожих дворца толпились слуги. Палаты были ярко освещены, но, несмотря на это, все там было окутано мертвой тишиной, которая жутко тяготила всех и действовала неприятно, даже на самого всесильного Бирона. Медленно и задумчиво ходил он в своем рабочем кабинете, поминутно останавливаясь и прислушиваясь к зловещей мертвой тишине.
С той самой минуты, когда императрица Анна Иоанновна почувствовала приближение смерти, он совершенно потерял присутствие духа: ведь приключись что с Анной Иоанновной, положение и власть ее фаворита могли резко измениться.
Герцог, за одни сутки, в сотый раз перебирал в своей памяти все подробности происшедшей с императрицей галлюцинации, так внезапно подорвавшей ее драгоценное здоровье.
* * *
А произошло это так. Сидя за карточным столом с ним, Остерманом и Головиным и играя в ломбер, императрица вдруг побледнела и, выпустив из рук карты, быстро, несмотря на свою полноту, так отягощавшую ее в последнее время, поднялась со своего кресла. Она провела рукой по глазам, словно хотела убедиться в реальности происшедшего с нею. Ее партнеры растерянно вскочили и, недоумевая, смотрели друг на друга. Когда же Бирон с удивлением спросил императрицу, чего она испугалась, Анна Иоанновна дрожащим голосом ответила:
-- Мне вдруг показалось, что карты мои залиты кровью и я испугалась. Ведь это -- очень скверный признак... Мне кажется, что скоро, очень скоро я должна умереть...
-- Не стоит верить, государыня, в разные предчувствия, яко сие вне пределов Божьего откровения. Сия же галлюцинация не иначе объяснена быть может, как крови приливом к голове вашего величества, а так как оное не опасно, не стоит вашего испуга, -- попытался было Головин успокоить императрицу, но она недоверчиво покачала головой и сказала:
-- Нечего мудрить, Головин. Чай, не Бог весть, как трудно догадаться. Это верный признак близящейся смерти, -- и, попрощавшись с ними, поспешно удалилась в свою опочивальню.
Бирон был очень озабочен этим случаем.
Он старательно обдумывал свое настоящее положение, вырабатывая давно уж лелеемый им грандиозный план, который сможет удержать его надолго на высоте его тогдашнего положения.
Было уже далеко за полночь... Императрица Анна Иоанновна давно уже удалилась в свои царственные покои и Бирон, измученный и ослабевший от долгого бодрствования, отдался отдохновению...
* * *
Среди мертвой тишины, нарушаемой лишь осторожным покашливанием караульного офицера, раздался зов часового, стоявшего у дверей тронной залы. Офицер немало был удивлен этим зовом, возвещавшим о присутствии императрицы в тронной зале, тем более, что в такой поздний час императрица не имела обыкновения выходить из своих покоев. Он моментально вскочил на ноги, выстроил караул и достал шпагу, чтобы отсалютовать Императрице. В это время перед караулом, в парадном платье, медленным шагом прошла императрица Анна Иоанновна. Офицер отсалютовал, но императрица как бы и не заметила его. Она тем же медленным шагом ходила взад и вперед по тронной зале. Но что-то необычайное было в лице императрицы. Она была задумчива, взор был опущен к полу, словно какая-то тяжелая дума тяготила ее... И офицер, и весь взвод были поражены и смущены этой ночной прогулкой по парадной зале и еще пуще задумчивостью государыни.
Так прошло минут двадцать и все это время императрица медленным шагом отмеривала вдоль и поперек всю тронную залу, склонив на грудь голову и закинув назад руки, по-видимому, ни на кого не обращая внимания. Офицер, видя, что Анна Иоанновна и не собирается идти дальше и желая узнать намерения императрицы, решился, наконец, пройти другим ходом в дежурную женскую. Тут он вспомнил, что незадолго до этого своего появления в зале, императрица удалилась в опочивальню в сопровождении Бирона и потому поспешно направился в покои герцога...
-- Не может быть! -- вскричал удивленный герцог. -- Я только что от императрицы -- ее величество ушла в спальную комнату. Не может быть!
-- Никак нет, ваша светлость! -- настаивал офицер на своем. -- Ее Величество уже с двадцать минут в тронной зале, в чем можете сами убедиться. Я отсалютовал ее величеству.
* * *
Смущенный этим сообщением Бирон отправляется в залу и, действительно, видит Императрицу, которая, не обращая никакого внимания и на него, медленным шагом проходит мимо, погруженная в какую-то думу. Но что-то странное поразило Бирона в облике Анны Иоанновны. Это была, действительно, государыня, но не государыня, которую он, Бирон, знал, которую привык видеть почти каждый час и, с которой он, незадолго до этого простился перед сном.
Сходство с императрицей было поразительное, но что-то воздушное проглядывало во всем ее теле, в ней самой. Казалось, и ее походка была воздушная, -- не было слышно ее шагов и не было заметно обычного напряжения в походке тучной Анны Иоанновны. И это больше озадачило Бирона и, еще раз пристально посмотрев на таинственную незнакомку, он закричал, обращаясь к офицеру:
-- Это какая-нибудь интрига, обман, какой-нибудь заговор, чтобы подействовать на солдат! Это не императрица, а наглая самозванка, которой место не здесь, а в темном каземате.
Но, чтобы вполне убедиться в своем подозрении, Бирон бросился в спальню государыни.
Анна Иоанновна, действительно, уже разделась и, собираясь лечь в постель, сидела в пудермантеле {...пудермантеле -- Пудермантель -- накидка, надевавшаяся при напудривании лица и головы.}. Не меньше удивилась императрица, увидев Бирона в такой поздний час в своей спальне, с гневно сверкавшими глазами и сжатыми кулаками.
-- Заговор, заговор, государыня! -- волнуясь, кричал Бирон, когда государыня недоумевающе посмотрела на него.
-- Расскажи, мой друг, сперва мне, что случилось, а после кричи, сколько душе твоей будет угодно, не пугай меня! -- обратилась она к нему, стараясь казаться спокойной. Бирон в кратких словах сообщил императрице о появлении какой-то женщины, воспользовавшейся поразительным сходством с ней и надевшей императорскую корону. Эта женщина, желая одурачить солдат, ходит по тронной зале. Он выразил императрице свои подозрения: ее подослали заговорщики, чтобы она воспользовалась, с дурными намерениями, замешательством караула, -- такой заговор существует уже давно против царской особы!
И Бирон даже намекнул на участие в этом заговоре некоторых близких ее величеству лиц.
-- Выйдите, выйдите в залу, государыня, изобличите эту ложную императрицу в глазах всего караула! Торопитесь, ваше величество, пока не поздно. Пока она не сделала того, для чего она пришла сюда, -- торопил Бирон Анну Иоанновну. Императрица, перепуганная, решилась выйти в залу, как была, в пудермантеле.
Бирон почти бежал, поддерживая императрицу.
* * *
Вот и тронный зал. Караул стоит, как вкопанный, руки на приклад. Началась торопливая церемония встречи государыни. Офицер отсалютовал уже настоящей императрице. Анна Иоанновна вошла в залу в сопровождении Бирона и стражи, но, едва переступив порог, обомлела от ужаса: в нескольких шагах от нее стояла ее тень, ее отражение, женщина, которая была поразительно похожа на нее.
-- Вот она, дерзкая! Вот! -- вскричал торжествующий Бирон, указывая Анне Иоанновне на самозваную императрицу, довольный оправданием своих догадок и подозрений. Он был бесконечно рад внезапно явившемуся случаю иметь в каземате "Тайной канцелярии" преступную женщину, дерзнувшую выдавать себя за императрицу и восхищался своею прозорливостью, давшей ему возможность так ловко изобличить самозванку. Анна Иоанновна была до крайности поражена, видя перед собой свой собственный живой портрет. Но она смело приблизилась к незнакомке. Теперь друг против друга гордо стояли две Анны Иоанновны, похожие, как две капли воды, одна на другую. "Самозванка" стояла лицом к лицу с императрицей, пристально всматриваясь в нее и, по-видимому, нисколько не смущаясь.
Постояв так с минуту, императрица вдруг грозно выступила вперед, готовая приказать солдатам тут же, на месте преступления казнить обманщицу:
-- Кто ты, женщина, и зачем пришла сюда? Скажи, зачем?
Но ложная императрица, не спуская пристального взгляда с лица Анны Иоанновны, лишь отступила назад, по направлению к трону. Затем взошла на него и остановилась.
-- Это -- дерзкая обманщица, -- обращаясь к взводу, сказал Бирон, взбешенный наглой выходкой самозванки. -- Вот ваша императрица -- Ее Величество Анна Иоанновна. Она приказывает вам -- стреляйте в эту женщину, дерзкую самозванку!
Изумленный и растерявшийся офицер скомандовал, солдаты прицелились в ложную императрицу, которая, гордо выпрямившись, продолжала стоять на троне, пристально смотря на Анну Иоанновну. Но тут случилось нечто необыкновенное и трудно объяснимое. Самозванка сделала еще один шаг и, к изумлению всех присутствующих, исчезла, как бы растаяв в воздухе... В первое мгновение все были поражены внезапным исчезновением таинственной женщины, но, немного оправившись, бросились к трону.
Анна Иоанновна вздрогнула, побледнела и, повернувшись к Бирону, тихо произнесла:
-- Я знаю, знаю ее. Это -- моя смерть! Да, это была моя смерть, она пришла за мной. Я скоро умру, -- и грустная улыбка слегка тронула ее бледные губы.
-- Ты помнишь кровь на картах? -- вновь заговорила она. -- Это она известила меня о своем близком, посещении, -- и, сказав это, императрица поклонилась всем и вместе с Бироном ушла к себе.
Через три дня после этого страшного видения она, внезапно заболев, слегла в постель.
Страх ли близящейся смерти подействовал на нее, или какой-нибудь недуг заставил ее слечь, но с каждым часом императрице становилось все хуже и хуже и она уже чувствовала над собой леденящее веяние черных крыльев смерти.
А 17 октября 1740 года флаг, спущенный на шпиле Летнего дворца, известил мрачный Петербург о смерти Ее Императорского Величества, Государыни Императрицы Анны Иоанновны.
Комментарии
Впервые: Аргус. 1913. No 12.
Предположительно, автор -- А. В. Шиунов (1893-1985), один из пионеров авиации в России, участник Первой мировой и Гражданской войн, позднее видный деятель военной и гражданской авиации СССР, выступавший до революции в периодике с рассказами и очерками.