Кузнецов Николай
Святочный подарок

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Николай Кузнецовъ.

СВЯТОЧНЫЙ ПОДАРОКЪ.

   Смѣнившись съ караула у Котбургскихъ порогъ и до чиста уничтоживъ славный ужинъ, приготовленный тароватою нѣмкою, Михайла Степановичъ Левашовъ, прилегъ въ кресла, чтобы соснуть немного. Но лукавый сонъ бѣжалъ его глазъ, какъ не закрывался онъ номеромъ французскаго Меркурія, купленномъ по дорогѣ домой въ лавкѣ знаменитаго Іордана, и чтобы отвлечь, приходившую въ такихъ случаяхъ скуку, принялся за чтеніе. Но ни интересное чтеніе о придворныхъ парижскихъ сплетняхъ, ни занимательная повѣсть о любви дѣвицы Нинонъ и юнаго иноземнаго принца, путешествовавшаго инкогнито, не развлекли его.
   -- Видно, амуръ принялся за меня не на шутку!-- слегка досадливо произнесъ молодой человѣкъ, и отбросилъ журналъ.
   Невдолгѣ мысли перенесли его въ Петербургъ и въ воображеніи сталъ юный дѣвическій образъ, съ голубыми глазами и золотыми косами, едва умѣщавшимися на затылкѣ въ какой то мудреной прическѣ.
   Уже далеко занесли мечты, уже мысленно шепталъ онъ любовныя признанія, словно и точно была она съ нимъ, какъ осторожный стукъ въ дверь вернулъ его къ суровой дѣйствительности.
   Негодуя на посѣтителя, столь дерзко нарушившаго сладкія его грезы, недовольно крикнулъ Михайло Степановичъ -- " войдите" -- и сталъ съ креселъ.
   Въ комнату вошелъ карабинерный капралъ и остановился въ дверяхъ.
   -- Что тебѣ?-- спросилъ Михайло Степановичъ сердито.
   -- Господина поручика N драгунскаго полка Левашова,-- сказалъ карабинеръ.
   -- Я и есть г. поручикъ Левашовъ.
   Капралъ сдѣлалъ два шага и подалъ письмо, прибавивъ: "отъ его сіятельства господина подполковника и князя Прозоровскаго".
   "Что такое,-- думалъ Левашовъ, разворачивая письмо,-- на какой предметъ понадобился я князю?"
   Въ письмѣ рукою князя было написано:
   "Г. поручика" немедля же по полученіи сего, являйтесь въ штабъ-квартиру и доложитесь мнѣ".
   Отпустивъ посланнаго, Михайло Степановичъ приказалъ дать себѣ одѣваться, размышляя все время, что бы могъ означать внезапный вызовъ на штабъ-квартиру.
   "Ужъ не напроказилъ ли онъ чего-нибудь?" -- и сталъ припоминать все, что случилось съ нимъ за послѣдніе дни. Но ничто, могущаго опозорить честь офицера, либо нарушающаго воинскій артикулъ, не приходило ему въ голову.
   Въ штурмѣ 22 сентября онъ такъ отличился, что заслужилъ даже похвалу отъ самаго графа Тотлебена, а по время вступленія въ столицу Пруссіи, не только самъ ничего ни взялъ, не въ примѣръ австрійскимъ офицерамъ, но даже отхлесталъ плеткою мародеровъ, отнимавшихъ гусака у какой-то старушонки.
   Волнуемый различными предположеніями, дошелъ онъ до штабъ-квартиры и войдя въ домъ, приказалъ доложить о себѣ князю.
   Едва успѣлъ онъ нѣсколько оправиться и обдумать, какъ слѣдуетъ сну держаться, если ожидаетъ его гнѣва" начальника, слуга вернулся и попросилъ его слѣдовать за собою,
   Пройди нѣсколько богато убранныхъ комнатъ, слуга остановился передъ дверью:
   -- Войдите г. поручикъ, его сіятельство уже ждутъ васъ.
   Левашовъ осторожно толкнулъ дверь и, очутившись въ просторной комнатѣ, убранной съ чрезвычайной роскошью, остановился въ ожиданіи.
   Нѣсколько генераловъ россійскихъ и иностранныхъ стояли и сидѣли вокругъ стола, наклонясь надъ ландкартой, и о чемъ-то тихо переговаривались.
   Левашовъ остался стоять неподвижно, не смѣя доложить о себѣ самъ.
   Наконецъ, одинъ изъ генераловъ, сидѣвшій въ креслахъ, поднялся:
   -- Ну, что же, князь, твой поручикъ?
   Левашовъ, догадавшись, что рѣчь шла о немъ, выступилъ на середину комнаты и, рѣшившись, положился на волю Божью.
   -- Согласно предписанію его сіятельства честь имѣю явиться: поручикъ драгунскаго полка Михайло Левашовъ.
   -- Ага,-- одобрительно крякнулъ генералъ, и, обратясь къ князю, сказалъ: Такъ ты говоришь, князь, что можно положиться на этого молодого человѣка.
   -- Полагаю, что вполнѣ, ваше сіятельство,-- отвѣчалъ Прозоровскій -- я его давно знаю, къ тому же онъ приходится сродни графу Ивану Иванычу, и графу весьма будетъ пріятно отличіе его родственника.
   -- Такъ зачѣмъ же дѣло стало, -- сказалъ Чернышевъ,-- и, обратясь къ Левашову:-- г. поручикъ, вы курьеромъ поѣдете къ Государынѣ въ Петербургъ, приготовьтесь къ дорогѣ и черезъ часъ можете выѣзжать. Пакетъ получите здѣсь, у дежурнаго адъютанта, я распоряжусь приготовить, а пока можете итти.
   Не чуя отъ радости подъ собою ногъ пробѣжалъ Михайло Степановичъ обратно рядъ комнатъ, весело думая: "поистинѣ неисповѣдимы пути Провидѣнія, шелъ, трепеща строжайшаго нагоняя, а вышелъ, взысканный милостью и почетнымъ порученіемъ."
   

II.

   Сборы Левашова были недолги: отославъ чемоданы съ лишними вещами въ полковой вагенбургъ, онъ переодѣлся въ дорогу во все чистое, щедро расплатился съ любезною хозяйкой, и, дождавшись, пока подадутъ курьерскихъ лошадей, поѣхалъ въ штабъ-квартиру.
   Получивъ пакетъ и деньги и посовѣтовавшись съ ямщикомъ о кратчайшей дорогѣ, приказалъ онъ везти себя къ Іордану, гдѣ купивъ нѣкоторыя книги, которыя думалъ повезти своему покровителю графу Ивану Ивановичу Шувалову, и той одна мысль о которой приводила въ трепетъ его сердце, откинулся онъ на спинку брички и предался истымъ радостнымъ размышленіямъ.
   Черезъ 10--12 дней будетъ онъ въ Петербургѣ, будетъ имѣть счастіе предстать вѣстникомъ побѣды передъ величайшей монархиней. Самыя заманчивыя переспективы рисовались въ его воображеніи, и радость бурно рвались наружу, словно уже надѣли на него капитанскіе погоны и повѣсили Анну.
   Быстро миновалъ онъ прусскую столицу и проѣхавъ бранденбургскими воротами, поскакалъ по большой франкфуртской дорогѣ.
   День былъ ясный и теплый, сентябрскіе дожди еще не разбили дороги. Бричка быстро катилась, убаюкивая Левашова.
   Убранныя поля мелькали передъ его глазами оставались позади города села, рѣчки, и онъ скакалъ, мѣняя на станціяхъ лошадей.
   Край занятый нашими войсками, не подвергся разоренію, благодаря мудрому распоряженію начальства и благодушію русскихъ солдатъ и жители мирно продолжали свои работы, и только малое число мужчинъ въ селеніяхъ говорило о войнѣ. J
   Но Левашова мало огорчало это обстоятельство, мысли его быстрѣе коней неслись къ милому далекому Петербургу.
   Онъ старался себѣ представить, какъ послѣ пріема у Государыни въ новомъ капитанскомъ камзолѣ и съ лентой на шеѣ, подъѣдетъ къ завѣтному дому на Васильевскомъ островѣ и прикажетъ доложить о себѣ господину тайному совѣтнику Андрею Никитичу Бредневу, и что скажетъ г. тайный совѣтникъ, но узнавъ спервоначалу въ бравомъ капитанѣ недавняго еще субалтерна.
   "Конечно, изобразитъ на лицѣ пріятное удивленіе и, пожалуй, не устоитъ: шутка-ли въ двадцать четыре года капитанъ! А Дашенька, что скажетъ, Дашенька?"
   Такъ сладостно мечтая о Петербургѣ, о свиданіи съ близкими и милыми, скакалъ Михайло Степановичъ по прусскимъ дорогамъ, радостно встрѣчая каждый новый день, приближавшій его къ завѣтной цѣли.
   Онъ миновалъ уже Франкфуртъ, переправился черезъ Одеръ, проѣхалъ Кульмъ и скакалъ теперь мало-проѣзжими дорогами дикой Мазурской области.
   "Черезъ двое сутокъ я вступлю на русскую землю, которой по видалъ больше года!" -- радостно думалъ Михайло Степановичъ.
   День уже склонялся къ западу и солнце сѣло на верхушки деренъ, и въ лѣсу стало смеркаться. Медленно двигались усталые кони по трудной кочковатой тропинкѣ, и напрасно подгонялъ ихъ ямщикъ длиннымъ татарскими" кнутомъ, чтобы доѣхать засвѣтло до станціи.
   Уже совсѣмъ стемнѣло, когда подъѣхалъ Левашовъ къ рѣчкѣ, которую надлежало переѣхать вбродъ, потому что моста не было.
   Ямщикъ гикнулъ, лошади рванули и дружно вынесли бричку на высокій противу лежащій берегъ, какъ вдругъ впереди показалось нѣсколько вооруженныхъ человѣкъ, кричавшихъ Halt.
   Ямщикъ стегнулъ лошадей, но четверо повисли на упряжи, и лошади стали.
   Левашовъ выхватилъ пистолетъ и выстрѣлилъ по грабителямъ, но въ ту же минуту его схватили сзади на плечи, и онъ почувствовалъ боль въ груди и потерялъ сознаніе.
   Когда онъ очнулся, вокругъ никого уже не было. Ямщикъ лежалъ, раскинувъ руки, а въ сторонѣ отъ дороги стояла оглоблями вверхъ бричка, лошадей же грабители, видно, выпрягли и угнали.
   Левашовъ попытался подняться, но тотчасъ упалъ отъ страшной боли.
   "Прощай Дашенька навѣки!" -- закрылъ глаза и снова впалъ въ безпамятство.
   

III.

   Три дня былъ Михайло Степановичъ между жизнью и смертью, наконецъ, ему полегчало и онъ пришелъ въ память. Съ недоумѣніемъ оглядывалъ онъ бѣдную лачугу, въ которой очутился, а когда сталъ допытываться у стараго еврея, прибѣжавшаго на его зовъ, гдѣ онъ, ему сказали, чтобы онъ замолчалъ, если не хочетъ вредить здоровью.
   Не раньше, чѣмъ черезъ недѣлю ему настолько полегчало, что позволили говорить, и еврей разсказалъ, какъ нашелъ онъ его у рѣки. Ямщикъ же умеръ и его похоронили на берегу, лошадей угнали грабители, а бричка стоитъ цѣлехонька подъ навѣсомъ. Бумаги, что были у пана тоже цѣлы, а вотъ червонцы всѣ, видно, забрали злодѣи.
   Рана Левашова оказалась очень тяжелой и старый еврейскій знахарь настрого запретилъ ему покидать постель. Пришлось покориться и ждать. Левашовъ разспросилъ о русскихъ войскахъ на что еврей отвѣтилъ, это такая глушь, что войскамъ здѣсь нечего и дѣлать, впрочемъ.
   -- О, если пану надо, то онъ можетъ послать одного человѣка въ Кромвецъ, но это будетъ миль двѣсти и посланный не скоро вернется.
   Тогда Левашовъ разсказалъ ему, въ чемъ дѣло, еврей выслушалъ, пожалѣлъ и сказалъ:
   -- Если панъ поѣдетъ самъ, то умретъ дорогой отъ раны, а довѣрить такія важныя бумаги никому нельзя. Если же дождется, пока здоровье позволитъ ему самому исполнить порученіе то никому и въ голову не придетъ, чтобы почесть его за измѣнника. Мало ли чего не приключается съ курьерами, особливо ежели слѣдуютъ они по враждебной странѣ.
   Михайло Степановичъ согласился съ доводами своего избавителя, думая про себя: "ежели бы еврей былъ прусскій шпіонь, то какой былъ бы резонъ для него лечить его и сохранять бумаги. Значитъ опасности никакой не грозитъ и самое благоразумное будетъ, совершенно оправившись отъ раны, Ѣхать въ Петербургъ прямо къ графу, изложить ему свои приключенія и просить заступничества передъ Государыней.
   Это мудрое рѣшеніе нѣсколько успокоило Михайло Степановича и онъ рѣшилъ, положась на волю Божію и милость Государыни, ожидать, пока здоровье позволить ему покинуть докучную кровать.
   Однако, нетерпѣливая молодость едва не уничтожила всѣхъ его добрыхъ намѣреній. Лежа и раздумывая часами о Петербургѣ и о своей возлюбленной, Михайло Степановичъ съ каждымъ днемъ становился все покорливѣе и однажды пренебрегая всѣми добрыми совѣтами, всталъ съ постели, чѣмъ разбередилъ свою рану и опасно занемогъ. Снова пришлось лежать неподвижно, и не разъ проклиналъ онъ свое нетерпѣніе. Наконецъ, послѣ мѣсяца тщательнаго ухода, позволили ему встать. Трудно было описать его радость: еще нѣсколько дней и онъ сядетъ въ сани, которыя повезутъ его въ Петроградъ. Сомнѣнія же не давали ему покоя. Какъ оправдается онъ передъ Государыней, явившись живымъ съ вѣстью, которую знала уже вся Россія, и которую долженъ былъ онъ доставить первый, и какъ поѣдетъ онъ, не имѣя денегъ на покупку лошадей на на дорогу.
   Опасенія его были напрасны: старый еврей снабдилъ его деньгами, далъ лошадь и, успокоивъ, проводилъ его за околицу деревушки.
   -- Чѣмъ же отплачу я вамъ за всѣ благодѣянія?-- спросилъ Левашовъ, прощаясь съ любезнымъ своимъ хозяиномъ.
   -- Если Богъ поможетъ вамъ,-- отвѣтилъ еврей,-- вспомните о Борухѣ изъ Доизюбеницъ, и попросите -- можетъ быть, ему позволятъ опять поселится въ старой Митавѣ.
   Не стану описывать путешествія героя моего до Петербурга, дорожныя впечатлѣнія, сами но себѣ занимательныя, теряютъ всякій интересъ, коль скоро повторяются изо дня въ день, да Михайлѣ Степановичу не до того было, чтобы любоваться природой и наблюдать нравы.
   Не безъ волненія подъѣзжалъ въ утро Рождественскаго сочельника къ заставѣ, мысль о томъ, гдѣ ночуетъ онъ нынче, дома въ удобной постели или на соломѣ въ кардегардіи, не давала ему покою.
   Въѣхавъ въ столицу, приказалъ онъ везти себя прямо къ графу Ивану Ивановичу Шувалову, надѣясь въ ранній часъ застать его дома передъ отъѣздомъ въ коллегію.
   Графа засталъ онъ за утреннимъ туалетомъ и былъ принятъ тотчасъ.
   Подивясь не мало внезапному его возвращенію, графъ попросилъ Левашова изложить свою просьбу, и, когда тотъ подробно разсказалъ свои приключенія, онъ молвилъ: Поистинѣ небылицы въ лицахъ, другъ мой, однако, не печалься слишкомъ, нынче же доложу Государынѣ и уповаю на решпектъ вполнѣ. Хорошо, что вернулся, хоть и такой, краше въ гробъ кладутъ, а я, признаться, уже и не считалъ тебя въ живыхъ. Къ Бредневу же пока воздержись Ѣхать,-- и приказавъ, подать себѣ камзолъ, вышелъ, сказавъ:-- не дожидайся съ обѣдомъ, я могу задержаться дѣлами.
   По отъѣздѣ графа Левашовъ, успокоенный его словами, умылся съ дороги и, отзавтракавъ, легъ спать, чтобы отдохнуть. Не успѣлъ онъ подумать о Дашенькѣ, какъ закрылъ глаза и тотчасъ же заснулъ.
   

IV.

   Графъ поздно вернулся, и пройдя въ свои комнаты, тотчасъ же послалъ слугу за Левашовымъ.
   -- Ну счастливъ твой Богъ!-- встрѣтилъ онъ Михайлу Степановича,-- доложилъ о тебѣ Государынѣ, не токмо не изволила гнѣваться, но приказала завтра быть во дворцѣ, чтобы допросить обо всемъ лично, а пока или спать, чтобы быть молодцомъ на пріемѣ и обдумай докладъ.
   На другой день графъ и Левашовъ поѣхали во дворецъ. Пока Ѣхали въ каретѣ Левашовъ былъ спокоенъ, когда же во дворцѣ увидѣлъ онъ множество сановниковъ и генералитетъ, что словно пчелиный рой гудѣлъ, толпясь по залѣ, овладѣла имъ робость.
   Государыня въ тотъ день чувствовала недомоганіе и всѣ безпокоились за ея здоровье. Многіе сановники выходили съ красными и смущенными лицами изъ кабинета и спѣшно проходили по залу, разсѣянно отвѣчая на привѣтствія, и скрывались за дверями. Наконецъ, дошла очередь до Левашова.
   Съ сильно бьющимся сердцемъ, подталкиваемый графомъ переступилъ онъ порогъ кабинета.
   Государыня полулежала въ креслахъ. Лицо ея блѣдно и устало, а голова покоилась на подушкахъ. Маленькая собачка лежала у ноя на колѣняхъ и безмятежно спала.
   Когда Левашовъ остановился Государыня молвила, обративъ на него ласковый взоръ.
   -- Ну, господинъ поручикъ, докладывайте ваши небылицы въ лицахъ, графъ вчера вкратцѣ разсказалъ мнѣ о вашихъ приключеніяхъ, а отъ васъ любопытно услышать подробную реляцію.
   Робѣя, началъ Левашовъ повѣсть своихъ злоключеній, описавъ попутно состояніе края, занятаго русскими, и когда дошелъ въ разсказѣ своемъ до того какъ его избавитель снарядилъ его въ дорогу она спросила:
   -- А какъ зовутъ этого еврея?
   Левашовъ назвалъ имя и тутъ же подумалъ, что удобнѣйшаго случая оказать услугу своему избавителю не дождаться изложилъ и его просьбу.
   -- Запомни-ка, Петръ Ивановичъ, о Борухѣ изъ Дробаницъ, мнѣ нужны вѣрные слуги.
   Окончивъ разсказъ свой, Левашовъ замолкъ. Государыня тоже молчала и, казалось, о чемъ-то раздумывала, графъ же тщательно обкусывалъ ногти, что всегда случалось съ нимъ, коль скоро впадалъ онъ въ разсѣянность.
   Наконецъ, Государыня молвила:
   -- А реляція Чернышова съ Вами?-- Левашовъ подалъ пакетъ.
   Государыня долго читала реляцію и вдругъ спросила:
   А о какомъ Левашовѣ пишетъ графъ, прося награжденія по рапорту генерала Тотлебена?
   -- Ежели о Михайлѣ,-- отвѣчалъ Левашовъ, краснѣя, то обо мнѣ, другого Левашова въ корпусѣ, сколько помнится, не было.
   Ну-съ. господинъ капитанъ гвардіи,-- продолжала Государыня,-- не имѣете ли вы ко мнѣ какой-нибудь приватной просьбы.
   Михайлѣ Степановичу кровь бросилась въ голову и онъ молвилъ?
   -- Имѣю Ваше Величество.
   -- Выйди-ка графъ не надолго, да ногти-то пожалѣй свои!-- сказала Государыня, а когда Шуваловъ ушелъ спросила:
   -- Въ чемъ просьба, слушаю,
   Левашовъ бросился въ ноги и разсказалъ о любви своей къ Дашенькѣ.
   -- Такъ зачѣмъ же дѣло стало?-- перебила его Государыня,-- дѣвицу эту я знаю: прекрасная душой и собой красавица, къ тому круглая сирота.
   -- Господинъ тайный совѣтникъ... началъ было излагать свои горести Левашовъ, но Государыня снова перебила его, улыбаясь:
   -- Не бѣда, господинъ капитанъ, была бы любовь, а свахой я сама буду, думаю, что и тайный совѣтникъ со мной будетъ сговорчивѣй,-- и, приказавъ Левашову встать, молвила:
   -- Объявляю Вамъ, г. капитанъ, мою царскую благодарность за вѣрную службу и жалую 500 душъ, а теперь идите и ждите моихъ распоряженій.
   Какъ пьяный, вышелъ Левашовъ изъ кабинета и, несмотря на то, что въ залѣ еще много толпилось народу, бросился графу на шею.
   -- Ну, что, дурень,-- допытывалъ Левашова графъ, когда тотъ пришелъ въ себя,-- сказывай, что за секреты у тебя съ государыней.
   "Такъ, такъ!" -- кивалъ онъ головой, слушая, и, когда Михайло Степановичъ закончилъ свой разсказъ, сказалъ.
   -- Ну, что же, въ добрый часъ, по новому году сыграешь свадьбу, смотри, не забудь меня, старика, а не то кровно разсержусь.
   На другой день курьеръ привезъ дарственную на пожалованныя 500 душъ, патентъ на чинъ капитана гвардіи и орденъ св. Анны для ношенія на шеѣ.
   По совѣту Петра Ивановича въ тотъ же день отправился Левашовъ на поклонъ къ Генералъ-Полицеймейстеру.
   -- Съѣзди къ Николаю Андреичу, отвези мой поклонъ, да и самъ не поскупись, спина-то не развалится, человѣкъ онъ добрый и рѣдкій, но почетъ любитъ, можетъ когда и понадобится.
   Корфъ обласкалъ Михайло Степановича, наговорилъ съ три короба о графѣ и оставилъ обѣдать.
   Съ легкой руки его пошелъ Левашовъ по вельможнымъ домамъ, скача съ обѣда на ужинъ, съ ужина на балъ и, какъ ни привлекательна и пріятна была такая разсѣянная жизнь, однако, къ концу новаго года она ему наскучила и онъ рѣшилъ сказаться больнымъ, какъ получилъ отъ Государыни собственноручный письменный наказъ быть 1 генваря во дворцѣ, была и приписка: "быть же тебѣ непремѣнно въ капитанскомъ гвардіи мундирѣ при всѣхъ регаліяхъ".
   

V.

   Первые дни пребыванія своего въ Петербургѣ Михайло Степановичъ, взысканный милостями Государыни, и попавъ въ моду скача съ бала на балъ, мало имѣлъ времени задумываться. Только возвращаясь часто подъ утро домой, вспоминалъ онъ о Дашенькѣ, видѣлъ милое и печальное лицо ея и давалъ себѣ слово на завтра увидѣться съ нею. Но въ постели еще подавалъ ему камердинеръ приглашеніе и всякій разъ трафь Петръ Ивановичъ говаривалъ: "съѣзди, другъ мой, человѣкъ онъ сановный, старый и любитъ почетъ, кто знаетъ, можетъ быть, и пригодится когда-нибудь по нашимъ временамъ не токмо, что графомъ или сенаторомъ, а и лекаремь небрегать опасно!" И Михайло Степановичъ Ѣхалъ, проклиная судьбу свою, томясь желаніемъ свиданія съ милой, и возвращался подъ утро.
   Теперь же звала гама Государыня и не поѣхать нельзя было и помыслить. Скрѣпи сердце, собрался Михайло Степановичъ во дворецъ и всю дорогу до дворца просидѣлъ молча, полный печальныхъ думъ, такъ что графъ даже замѣтилъ:
   -- Не годится, сударь, съ такимъ лицомъ показываться на люди да еще во дворецъ, извольте сдѣлать приличествующее случаю веселое выраженіе.
   Графа тотчасъ увлекли куда-то два старыхъ сановника, и Михайло Степановичъ, оставшись одинъ, безпомощно озирался по сторонамъ ища въ блестящей и пестрой толпѣ знакомое лицо. Къ счастью, его замѣтилъ Корфъ и взялъ подъ свое покровительство. Водя его по заламъ, боязливый старикъ, то и дѣло указывая ему на проходящихъ, говорилъ: "Вотъ это Михайло Ларіоновичъ Воронцовъ, мужъ Анны Карловны, угадалъ, на комъ женится, вотъ Лефортъ, оберъ-цермоніймейстеръ, тоже штучка, ловко пристроился къ лотереѣ, вотъ знаменитый зодчій графъ Растрелли!" -- и о каждомъ успѣвалъ разсказать, кто чѣмъ грѣшенъ, кто съ кѣмъ въ дружбѣ или на ножахъ. Проходя мимо молодого высокаго, некрасиваго лицомъ, генерала, стоящаго обокъ съ пышной красавицею, прошепталъ на ухо: "Наслѣдникъ Цесаревичъ Петръ Ѳедоровичъ съ супругою!" и готовился уже увести его дальше, но Левашовъ невольно обернулся и посмотрѣла" на великую Княгиню: столь поразительно было сходство лицами у нихъ съ Дашенькой.
   Великая Княгиня встрѣтила его взглядъ, улыбнулась, и поманила рукой.
   -- Я не знаю васъ, капитанъ, хоть и всѣ офицеры гвардіи знакомы мнѣ лицомъ, вѣроятно, вы недавно прибыли изъ арміи.
   -- Такъ точно, Ваше Высочество,-- отвѣтила" Левашовъ и, покраснѣвъ, остался въ ожиданіи.
   -- Вы, вѣрно, и есть тотъ Левашовъ, о которомъ мнѣ сказывала Государыня?-- и, получивъ утвердительный отвѣтъ, лукаво прибавила:-- ну, идите, счастливый герой и помните, что амуръ врагъ опаснѣйшій прусскаго короля.
   Великій же князь не удостоилъ Левашова вниманіемъ, и только покосился на цесаревну, когда сказала она о прусскомъ королѣ.
   Вдругъ вся пестрая и расшитая толпа заволновалась и устремилась куда-то, увлекая за собою и Левашова. Въ сутолокѣ его разъединили съ барономъ, и вдругъ какая-то неудержимая сила вынесла его въ первые ряды и не успѣлъ онъ подумать, какъ глазамъ его представилась необычайное зрѣлище.
   Посреди огромнаго пространства изъ бѣлаго свѣжаго огня, въ свѣтломъ облакѣ предстала фигура крылатаго юноши, который, имѣя черезъ плечо зодіакъ съ цифрою 1761, громко изъявлялъ радость о благополучномъ протеченіи минувшаго года. Этотъ заявлятель радости стоялъ на завоеванныхъ непріятельскихъ орудіяхъ, знаменахъ и штандартахъ. Передъ нимъ лежали книги и гербъ королевства прусскаго и курбранденбургскаго города Берлина, а позади него стоялъ храмъ, украшенный гербами 16 губерній, которымъ представлялась Всероссійское Государство. Въ храмѣ виднѣлся жертвенникъ, посвященный "Ея Императорскому Величеству, вседражайшему и непремѣнному здравію, благополучной и долговременной жизни и славному непрерывному Ея Царствованію".
   Жертвы же изображены были предстоящими между столпами храма вѣрноподданными, кои несли Радость и Почтеніе, Любовь и Вѣрность, Усердіе и Храбрость.
   Храмъ вѣнчалъ государственный гербъ изъ Императорской Короны, изъ коего билъ фонтанъ, а изъ орла стекалъ огненный каскадъ, протекавшій между куртинами сада, посреди коего стоялъ храмъ, что сообщало растительности волшебное освѣщеніе.
   Вся толпа стояла молча, зачарованная зрѣлищемъ, а когда фейерверкъ погасъ, всѣ заговорили разомъ.
   -- Хорошо кончился годъ, одержано двѣ славныя викторіи, что-то даствъ намъ новый фельдмаршалъ!-- услышалъ Михайло Степановичъ голосъ графа Петра Ивановича и обернулся.
   -- Истина глаголетъ твоими устами, Петра" Иванычъ,-- отвѣчала, графу виноватый сановникъ и прибавилъ,-- однако полномочіями фельдмаршалъ облеченъ доселѣ невиданными, еще отъ 26 числа читали мы въ сенатѣ указъ. Я такъ думаю мало будетъ съ него проку.
   Левашовъ только хотѣлъ присоединиться къ графу, какъ кто-то ударилъ его плечу, крича.
   -- А! г. капитанъ, а я васъ всюду ищу.
   Обернувшись Михайло Степановичъ, увидѣлъ Корфа.
   -- Васъ, г. капитанъ, непремѣнно желаетъ видѣть Государыня, приказала мнѣ разыскать и, не мѣшкая, привести,-- проговорилъ Корфа. и увлекъ Левашова за собой.
   

VI.

   Несмотря на торжество Государыня, чувствуя недомоганіе, не выходила къ гостямъ, и пребывала въ комнатѣ передъ опочивальнею, куда и привелъ Левашова Корфъ.
   Милостиво привѣтствуя Левашова, допустила его Государыня до руки и молвила:
   -- Теперь желаю я, г. капитанъ, взыскавъ васъ милостями, поднести вамъ случайный новогодній презентъ за вѣрную службу,-- и, обратясь къ Корфу сказала: Господинъ Генералъ-Полицеймейстеръ, прикажите ввести подарки.
   Корфъ исчезъ и, спустя краткое время" передъ изумленными глазами моего героя предстала Дашенька въ сопровожденіи господина тайнаго совѣтника. В
   -- Вотъ, Андрей Никитичъ,-- молвила Государыня,-- г. капитанъ нашей гвардіи, будучи посланнымъ къ намъ отъ графа Чернышова съ реляціей о дѣяніи Берлина, подвергся дорогой разбойному нападенію, и два съ лишнимъ мѣсяца, находясь между животомъ и смертью, не переставалъ думать объ неуклонномъ исполненіи возложеннаго на него порученія, кое и выполнилъ, коль скоро здоровіе ему позволило. Толикое, вѣрное служеніе престолу, достойное подражаніе, требуетъ награды. Однако, земныя блага ничто въ сравненіи съ небесными, и капитанскій гвардіи мундиръ по излѣчилъ сердечной раны. Мы же, желая полнаго здравія нашимъ вѣрнымъ слугамъ, дабы полѣзнѣе употреблять ихъ на надобности государственныя, нынѣ вознамѣрились залѣчить и сію послѣднюю рану. Вамъ извѣстны, г. тайный совѣтникъ, чувства питаемыя къ вашей воспитанницѣ симъ героемъ,-- указала Государыня на Левашова,-- извѣстны также всѣ ваши препоны, а посему я беру на себя честь просить у Васъ руки ея для господина капитана.
   Пока Андрей Никитичъ, дрожа отъ страху, что-то лепеталъ въ свое оправданіе, Дашенька бросилась къ Михайлѣ Степановичу и рыдала у него на плечѣ.
   Государыня строго смотрѣла на Бреднева, а добрый Корфъ прикладывалъ кружевной платочекъ къ глазамъ.
   Когда у Бреднева совершенно прилипъ языкъ, Дашенька покинула своего суженнаго, а баронъ спряталъ платочекъ въ камзолъ, Государыня указывая на Дашеньку сказала:
   -- Вотъ тебѣ, г. капитанъ, мой новогодній подарокъ, правь свадьбу, не мѣшкая, да не забывай меня.

-----

   Свадьбу Левашова съ Дашенькой сыграли тотчасъ же, послѣ святокъ. Сама Государыня почтила молодыхъ своимъ присутствіемъ.
   Раны не позволили Левашову на первыхъ порахъ нести военную службу въ строю и графъ Петръ Ивановичъ назначилъ его къ себѣ въ интендантство, Борухъ же изъ Дзюбаницъ получилъ разрѣшеніе вновь поселиться въ Митавѣ, гдѣ занялся поставками на армію.
   Молодые жили дружно и весело и только скорая кончина обожаемой благодѣтельницы омрачила ихъ радость. Однако, судьба не отвернулась отъ нихъ, пославъ въ утѣшеніе дочь, которую и назвали Елисаветой.

"Пряникъ осиротевшим дѣтямъ", Петербургъ, 1916

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru