Некрасов Николай Алексеевич
Дитя-художник. Русский патриот. "Пять стихотворений" Н. Ступина

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Н. А. Некрасов

Дитя-художник. Русский патриот. "Пять стихотворений" Н. Ступина

  
   Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах
   Критика. Публицистика. Письма. Тома 11--15
   Том одиннадцатый. Книга первая. Критика. Публицистика (1840--1849)
   Л., Наука, 1989

Дитя-художник. Тетрадь первая

Санкт-Петербург, 1842.

   "Дитя-художник", по словам автора, "представляет все необходимые указания для составления красивых игрушек, наставляет в рисунке, вырезывании, сгибании, склеивании и раскрашивании предметов, которые дети, любящие заниматься сим родом занятий, пожелают составить из бумаги". Простее сказать: "Дитя-художник" учит детей марать и резать бумагу, -- для какой пользы -- неизвестно. Автор говорит, что во Франции, Германии и Англии есть подобные книги, в которых в виде игры и забавного препровождения времени соединяется, по латинской поговорке, приятное с полезным. Или он шутит, или тут что-нибудь да не так. Книга его, по русской поговорке, состоит в переливании из пустого в порожнее, и ни приятного, ни полезного, смеем уверить, в ней нет. Для того чтоб уметь составлять красивые игрушки, автор с первой страницы начинает учить детей геометрии. Хорошо; но детям, которые могут понимать математику, поздно уже заниматься игрушками, а те, которым еще не прошло время заниматься ими, не поймут ни хорды, ни радиусов, ни перпендикуляров, ни даже параллелограмма, о которых беспрестанно говорит автор. "Дитя-художник" не достигнет своей цели, что бы ни говорил его автор, хотя бы даже красноречивый творец следующей книги -
  

Русский патриот. Отечественное песнопение (?). С.-Петербург, 1842, -

  
   приняв его сторону, представил детям доказательство в стихах, которые он так мастерски пишет, о том, как полезно и приятно играть в геометрию, или спел им привет вроде тех, какие пропел он России, русскому дворянству, Москве, православному воинству и пр. Неизвестный "русский патриот" -- человек, как видите, самый приветливый; чуть взглянет на что -- у него сейчас рождается привет, да еще не простой, а с рифмами, восторженный, высокопарный, только без меры длинный.
  
   Не пасынок -- твой сын, слуга нелицемерный
   Дерзает петь тебя и думать думу вслух, -
  
   говорит автор, и вот причина, почему приветы его так длинны: если начать думать вслух и писать всё, что передумаешь, то поневоле наговоришь много.
   Каждая строфа "Привета России" начинается громким воззванием вроде следующих:
  
   Красуйся, радуйся, ликуй, превозносись!
  
   -----
  
   Отечество мое! ты радуешь меня!
  
   -----
  
   Страна родимая, ты дух мой возвышаешь!
  
   -----
  
   Россия! ты цветешь приятно средь морей!
  
   -----
  
   Россия, радуйся, красуйся, торжествуй!
  
   -----
  
   Россия! твой народ, отечество любя...
  
   -----
  
   Россия, возносись! Доволен всем тобой...
  
   В самом деле, как не радоваться России, что такой великий поэт ею доволен, что она возвышает дух его и, наконец, что он сын ее, не пасынок, о чем извещает ее официально в начале книги.
   "Привет русскому дворянству" начинается эпиграфом:
  
   О Росс! о род великодушный!
   Мою ты книгу раскупи!
  
   Первый стих находится налицо; второй подразумевается.
  
   Хочу Славян я славить род.
   Хочу; но где взять столько сил,
   Чтоб выразить хвалу достойно
   В стихах, метрически пристойно,
   Что я в душе досель таил...
  
   Жаль, что автор расстался с своим сокровищем: в душе у него оно гораздо бы лучше сохранилось, чем в душных подвалах книжных лавок, куда складывают обыкновенно все приветы, на которые публика остается безответною. Но автор такой человек, что на него решительно ни за что нельзя сердиться, даже за довольно неправильные плохонькие вирши, какими написаны его приветы. Я, напротив, проникнут к нему каким-то невольным уважением и в припадке горячей признательности готов сам сочинить ему привет, только боюсь неудачи... Постойте... по жилам моим пробегает какой-то лихорадочный огонь... в голове вертятся какие-то идеи, которых я сам не понимаю, перед глазами какие-то образы, которых я сроду не видывал... что это? уж не вдохновение ли? Так точно, должно быть, вдохновение... Да, да... точно, вдохновение... уж позвольте, позвольте... перо, скорее перо!
  
   Привет русскому патриоту
  
   Умолкни в мире глас наветов,
   Склони главу, подлунный свет,
   И громко грянь творцу приветов
   Нелицемерный свой привет!
   Сей дивный муж твореньем новым
   Днесь всю Европу огласил
   И в нем весь мир приветным словом
   Без исключенья подарил!
   Когда, сознав в душе отвагу,
   Свою он книгу издавал,
   То даже серую бумагу
   Приветом братским обласкал;
   И пусть жестокие зоилы
   Все скажут: в книге толку нет!
   Лишь были б перья да чернилы -
   И им напишет он привет.
   Проснется правда, зла каратель,
   Потомство взглянет и найдет,
   Что рифм приветственных слагатель
   Был гений "русский патриот".
   И если в гору, полный жару,
   Его не вывезет Пегас, -
   Оно прогоны даст на пару
   Для отправленья на Парнас!
  
   Привет написан, о книге больше сказать нечего, а между тем я всё еще чувствую вдохновение. Оно душит меня и рвется на волю, на бумагу, рифмы толпятся в голове и угрожают опрокинуть мой мозг, выворотить наизнанку мои понятия, перевернуть мое сердце и зажечь его любовью "к ней", рассердить мою душу и вооружить ее против судьбы и мира -- одним словом, сделать меня поэтом... О нет, нет, в моем положении быть поэтом невыгодно... Что же делать? как избавиться от вдохновения, от рифм, от поэтического взгляда на вещи? Позвольте мне разобрать стихами следующую книгу, которую можно только рассматривать с микроскопом в руках:
  

Пять стихотворений Н. Ступина. В пользу нуждающихся соотечественников (?). С.-П<етер>бург, 1842 г. 39 стр.

(В неопределимую долю листа, самую малую, какую только можно представить).

   Авось избавлюсь от стихотворной горячки. Книга, как видите, написана стихами, а потому я имею полное право говорить о ней поэтическим языком... Начинаю:
  
   У нее, как у страдальца,
   Неприятный желтый цвет,
   Шириной она в два пальца,
   В ней на палец толку нет.
   При журнале на узоре,
   Может быть, читатель мой,
   Вы видали инфузорий -
   Вот портрет ее живой!
   По формату, по сюжету
   Неописанно мала,
   Странно, как, на диво свету,
   В свет в наш век она зашла!
   Всех возможных предприятий
   Удивительней она:
   Для нуждающихся братии,
   Говорят, сотворена.
   За усердье честь и слава
   И еще бы кое-что, -
   Но, нам кажется, в ней, право,
   Не нуждается никто!
   Видно, ей погибнуть вмале
   Жребий горький предстоит,
   Вот, послушайте, вначале
   Что наш автор говорит:
   "Доселе я не торговал
   Небесным даром вдохновенья,
   Ни дум, ни чувств не продавал,
   Не продавал воображенья.
   <. . . . . . . . . . . .>
   Зачем теперь я изменил
   Обет души, обет смиренный,
   Перо печатью заменил
   И в торг пускаюся презренный?" (Стр. 7 и 9)
   В самом деле, для чего вы
   Изменили свой обет?
   Сами ж вы, держась основы,
   Говорите, наш поэт:
  
   "Кто для земных, для мелких нужд
   Продаст небесный дар за злато;
   Корыстолюбия не чужд,
   Готов платить святою платой
   За хлеб, за деньги на вино, -
   Ужель в душе его презренной
   Есть чувство светлое одно,
   Ужель певец он вдохновенный?" (Стр. 17 и 18)
  
   Но пора беседе нашей
   Положить конец давно,
   А то больше книги вашей
   Выйдет взгляд наш неравно.
   В заключенье допустите
   Вам совет полезный дать:
   Строже впредь обет храните;
   Грех обеты нарушать!
  

КОММЕНТАРИИ

  
  

ДИТЯ-ХУДОЖНИК

  
   Печатается по тексту первой публикации.
   Впервые опубликовано: ЛГ, 1842, 15 февр., No 7, с. 144, без подписи.
   В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. IX.
   Автограф не найден.
  
   Авторство Некрасова указано В. П. Горленко.
   В оценке этой книжки Некрасов разошелся с современными ему критиками, отозвавшимися о ней как об "умной и полезной для детей" (ОЗ, 1842, No 3, отд. VI, с. 26; ср.: С, 1842, т. 26, отд. I, с 60; СП, 1842, 19 марта, No 62, с. 245).
  
   С. 39. ..."представляет все необходимые указания ~ составить из бумаги". -- Некрасов с незначительными разночтениями цитирует "Предисловие" к изданию (с. 1).
   С. 3 9....соединяется, по латинской поговорке, приятное с полезным. -- Имеется в виду латинское выражение "Mis cuit utile dulci" ("Соединять приятное с полезным").
  

РУССКИЙ ПАТРИОТ

  
   Печатается по тексту первой публикации.
   Впервые опубликовано: ЛГ, 1842, 15 февр., No 7, с. 144-145, без подписи.
   В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. IX.
   Автограф не найден.
  
   Авторство Некрасова установлено Н. М. Выводцевым по явной связи с предшествующей и последующей рецензиями (см.: Собр. соч. 1930, т. III, с. 369; ПСС, т. IX, с. 702).
   Комментируемая рецензия -- одно из первых выступлений Некрасова против казенного патриотизма. Белинский в рецензии на этот сборник писал: "Чувство любви к отечеству -- благородное и возвышенное чувство; но оно должно высказываться не в плохих виршах, и так как хорошая цель но оправдывает дурного выполнения, -- то мы бы советовали неизвестному "отечественному песнопевцу" заняться лучше сочинением протоколов и отношений, чем терзать слух своих соотечественников стихотворного нескладицею..." (т. VI, с. 116). Ср.: С, 1842, т. 27, отд. I, с. 101-102. О стихотворных пародиях в критических статьях и фельетонах Некрасова см.: Бухштаб Б. Я. Библиографические разыскания по русской литературе XIX века. М., 1966, с. 78-91; Мельгунов Б. В. 1) Некрасов, Панаев -- Новый поэт. -- РЛ, 1986, No 3, с. 153; 2) Некрасов -- участник публицистического отдела "Современника". -- Некр. сб., IX, с. 28-30.
  
   С. 40. Каждая строфа "Привета России"... -- Далее цитируются отдельные строки этого стихотворения ("Русский патриот", с. 1-6) с разночтением: "Россия возносись! Доволен всем тобой..." (в рецензируемой книге: "Россия, возносись, -- и царствуй Николай!"). Замена продиктована, очевидно, цензурными соображениями.
  

"ПЯТЬ СТИХОТВОРЕНИЙ" Н. СТУПИНА

  
   Печатается по тексту первой публикации.
   Впервые опубликовано: ЛГ, 1842, 15 февр., No 7, с. 145-146, без подписи.
   В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. IX.
   Автограф не найден.
  
   Авторство Некрасова указано В. П. Горленко.
   Н. Ступин -- сотрудник журнала "Маяк". Его книжка, которой посвящена настоящая рецензия, вызвала единодушное осуждение критики (ОЗ, 1842. No 3, отд. VI, с. 18; С, 1842, т. 26, отд. I, с. 52- 53; БдЧ, 1842, т. 52, отд. VI, с. 1-4).
   К включению в рецензию стихотворных пародий Некрасов-критик особенно охотно прибегал, когда рецензируемое произведение, по его мнению, не заслуживало серьезного разбора. Ср. пародию в предыдущей рецензии.
  
   С. 42. Вмале -- вскоре (старинное).
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru