В. И. Немировичъ-Данченко. На просторѣ (очерки). Подъ этимъ заглавіемъ вышла книжка, въ которой собрано четыре разсказа: "Затерянные въ океанѣ", "Въ тихой и мирной пристани", "Полярное лѣто" и "Мертвая бухта". Содержаніе перваго очерка слѣдующее: Старикъ охотникъ, молодой царевъ, рыбакъ, и культурный человѣкъ, отъ имени котораго ведется разсказъ, носятся на ледяной глыбѣ по безконечному океану. Съ ними находится собака "Вѣрный". Положеніе ихъ ужасно: набѣгающія на льдину морскія волны безпрестанно угрожаютъ разбить и затопить ее; несчастныхъ преслѣдуетъ акула, готовая проглотить свалившагося въ море или даже близко подошедшаго къ краю глыбы человѣка; они раздѣлили послѣдній остатокъ пищи и, близость голодной смерти дополняетъ ихъ бѣдствія. Лежа на холодной льдинѣ, каждый изъ погибающихъ припоминаетъ наиболѣе выдающіяся событія изъ его жизни и наиболѣе дорогіе ему образы: молодой парень, рыбакъ, жалѣетъ объ оставленной имъ дома невѣстѣ, старика. разсказываетъ своимъ собесѣдникамъ о лежащемъ на немъ тяжкомъ грѣхѣ -- онъ задушилъ малютку сына и любовницу; наконецъ культурному человѣку представляется "счастливая ночь", когда онъ, идя по облитой свѣтомъ улицѣ большого города, услышалъ пѣніе, выходившее изъ устъ неизвѣстной женщины съ распущенными волосами и съ граціознымъ изгибомъ шейки; она пѣла "громкую пѣснь любви", небрежно перебирая пальцами клавиши рояля!.. На минуту передъ несчастными мелькнулъ лучъ надежды: на горизонтѣ имъ представилась земля. Они ожили, дѣлаютъ различныя предположенія, но увы! Надежда обманула ихъ -- земля оказалась тучею, вскорѣ поднявшеюся надъ горизонтомъ и повергшую путниковъ еще въ большее отчаяніе. Старикъ, разсудивъ, что кара Божія постигаетъ ихъ за его грѣхи, бросается въ пасть акулы, которая мгновенно его проглатываетъ; молодой парень умираетъ съ голоду, а культурный человѣкъ съ собакою спасаются отъ погибели подошедшею къ нимъ на помощь поморскою шкуною. Очеркъ можетъ считаться бойко написаннымъ упражненіемъ на заданную тему. Отличительная черта его -- отсутствіе жизненной правды и дѣланность рѣчи и положеній. Часто разсказъ прерывается восклицаніями въ родѣ: "ни звука, ни слова", "ни мысли, ни сознанія"; вѣроятно, этимъ предполагалось усилить впечатлѣніе, производимое трагизмомъ положенія.
Отрывокъ "Въ тихой и мирной пристани" представляетъ, по словамъ автора, быль начала настоящаго столѣтія. Автора, ведетъ читателя въ отдаленный густой лѣсъ; въ срединѣ его раскинулось обильное рыбой озеро, на островѣ котораго помѣщается раскольничій скитъ, гдѣ нашли убѣжище и укрылись отъ преслѣдованія иноки стараго благочестія. Сюда же отсылаются разгнѣванными родителями дѣвицы -- дочери, погрѣшившія противъ правила. строгой морали. Все содержаніе очерка, въ его теперешнемъ видѣ, заключается въ томъ, что московскій купецъ отдалъ свою виновную дочь въ названный скитъ подъ начальство матери Апполинаріи. Дѣвица помѣщается въ скитѣ, свободная жизнь котораго приходится ей какъ нельзя болѣе по сердцу, и очеркъ оканчивается тѣмъ, что молодыя бѣлицы посылаются въ видѣ послушанія для сбора грибовъ въ лѣсъ, гдѣ онѣ встрѣтились съ парнями-шатунами, разбились на пары "и вѣтви кустарника скоро совершенно укрыли ихъ отъ посторонняго взгляда". Очеркъ написанъ бойко и читается легко, но въ настоящемъ его видѣ онъ не только не даетъ понятія о томъ, какую именно быль имѣетъ намѣреніе разсказать авторъ, но даже не знакомить читателя съ обстановкою жизни скита и нравами его обитателей, если не считать указаній на легкомысліе обитательница. скита.
"Полярное лѣто" состоитъ изъ нѣсколькихъ живыхъ и интересныхъ разсказовъ изъ жизни рыбаковъ Мурманскаго берега. Рыбаки отправились на работу; ловъ былъ особенно удаченъ; все лѣто продолжается эта удача; рыбы наловлено видимо-невидимо: есть чѣмъ разсчитаться съ хозяевами, да можно и себя незабыть. Можно напиться чаю у поселившагося въ становищѣ Финна, закупить у него, что слѣдуетъ, и покутить вдосталь въ городѣ Колѣ. Тамъ рыбаки пируютъ въ свое удовольствіе и расхваливаютъ до небесъ сѣверный городъ, которому по красотѣ не находятъ равнаго во всей Норвегіи. Прошелъ слухъ, что на становище ѣдутъ норвежцы. Закручинился честный финнъ, другъ нашихъ рыбаковъ. Пришельцы отобьютъ у него покупателей и лишатъ его плодовъ долгихъ и упорныхъ усилій; да не лучше будетъ и рыбакамъ: норвежцы съумѣютъ высосать изъ нихъ послѣднія денежки. Опасенія сбываются: ловкіе норвежцы заставляютъ уйти Финна изъ становища, обираютъ рыбаковъ и дѣлаютъ имъ различныя притѣсненія, до тѣхъ поръ, пока выведенная изъ себя толпа рыбаковъ силою не заставляетъ своихъ эксплуататоровъ убраться во свояси. Къ сожалѣнію дѣланность разговорнаго языка и какое-то оригинальничанье въ описаніяхъ составляютъ принадлежность и этихъ очерковъ. Многое какъ то особенно подчеркивается, что, по нашему мнѣнію, придаетъ слогу вычурность и претенціозность. Напримѣръ: "Вглядитесь въ океанъ, зорко вглядитесь". "Вонъ чернѣютъ какія-то точки. Недвижно чернѣютъ". "Застываютъ онѣ на застывшемъ морѣ". Описывая разговора, рыбаковъ, авторъ заставляетъ ихъ пересыпать разсужденія о душѣ и загробной жизни сообраніеніями о томъ: дорога, или дешева, ромъ. Г. Данченко совершенно вѣрно подмѣтила, привычку русскаго человѣка, разговаривая о высокихъ предметахъ, неожиданно перейти на водку или что-нибудь подобное, но у него рыбаки ведутъ почти цѣлыйразговоръ, въ которомъ первая фраза относится къ душѣ, а послѣдняя къ рому и на оборотъ, что всякій, сколько-нибудь знакомый съ нравами простолюдина, несомнѣнно признаетъ за грубую утрировку.
Впрочемъ, несмотря на такіе промахи, очерки, вошедшіе въ составъ "Полярнаго лѣта", читаются съ интересомъ. Очеркъ "Мертвая бухта" изображаетъ ужасы полярной бури у береговъ Ледовитаго океана и Бѣлаго моря. Она разбиваетъ корабли, выбрасываетъ на берега. расплющенныхъ о прибрежныя скалы китовъ и трупы людей, и приводитъ въ тревожное состояніе бѣлыхъ медвѣдей. Вычурность языка и погоня за образностью выраженій въ этомъ очеркѣ превышаютъ всякую мѣру. Сравнивая всю землю съ застигнутымъ штурмомъ кораблемъ, авторъ говоритъ: "А провозвѣщающія смерть трубы архангеловъ все громче и громче". "Чаще и чаще поднимаются небесныя вѣжды, грознѣе и пристальнѣе смотритъ оттуда кровавое око" (?!). Не много заботы и о правдѣ выказываетъ авторъ, изображая глядящія изъ-подъ снѣга прямо на небо мертвыя очи шести окоченѣвшихъ труповъ. "Тѣлъ ихъ не видно. Снѣгъ и недвижные глаза, да черныя космы волосъ"!!.
Резюмируемъ общее впечатлѣніе, вынесенное нами изъ чтенія книжки г. Данченко. Авторъ не лишенъ извѣстной доли беллетристическихъ способностей, но ему не достаетъ основательнаго изученія описываемаго предмета и надлежащей простоты въ описаніяхъ, взамѣнъ чего въ его произведеніяхъ господствуетъ вычурность языка, невозможность положеній и трескучіе эффекты.