Lib.ru/Классика: О.Генри. На чердаке

О. Генри

На чердаке

A Skylight Room, 1905

Первым долгом миссис Паркер показала бы вам спальню-гостиную. Вы не осмелились бы при этом прервать описание всех преимуществ этой комнаты и добродетелей господина, занимавшего ее в течение восьми лет. Лишь потом вам удалось бы робко пролепетать, что вы не врач и не дантист. Миссис Паркер так встречала это признание, что после этого вы уже не могли относиться по-прежнему к вашим родителям, не озаботившимся обучить вас профессии, которая подошла бы к спальне-гостиной миссис Паркер.

Затем вы поднялись бы на лестницу и осмотрели бы комнату во втором этаже, выходившую во двор: стоила она восемь долларов. Вполне убедившись, благодаря бельэтажной манере миссис Паркер, что эта комната безусловно стоит тех двенадцати долларов, которые платил за нее мистер Тузенберри, пока он не уехал во Флориду заведовать апельсиновой плантацией своего брата около Пальм-Бич, где, между прочим, всегда проводит зиму миссис Мак-Интайр, занимающая две комнаты на улицу с отдельной ванной, -- вполне приняв это во внимание, вы могли бы ухитриться кое-как пробормотать, что вам нужно что-нибудь еще подешевле.

Если бы вам удалось пережить презрительный взгляд миссис Паркер, вас повели бы осмотреть большую комнату мистера Скиддера в третьем этаже. Комната мистера Скиддера не стояла пустая; он целый день сидел в ней, курил папиросы и писал пьесы для театра. Тем не менее всех искателей приюта водили сюда, чтобы они могли полюбоваться на портьеры в этой комнате. После каждого такого посещения мистер Скиддер, от страха пред возможным выселением, уплачивал часть денег вперед.

А затем... ох, затем... Если вы все еще стояли, опираясь всей тяжестью на одну ногу и сжимая горячей рукою три влажных доллара, корежившиеся у вас в кармане брюк, и хриплым голосом заявляли о своей гнусной и преступной несостоятельности, -- тогда вы навек лишались миссис Паркер как чичероне. Она громко вопила: "Клара!" -- поворачивалась к вам спиной и шествовала вниз. Тогда Клара, темнокожая служанка, сопровождала вас наверх, на покрытый ковром, почти отвесный склон горы, служивший лестницей для четвертого этажа, и показывала вам комнату под крышей. Она занимала посреди горы пространство в восемь футов длиной на семь ширины. По обеим сторонам ее находились темные кладовые или чуланы.

Внутри стояли железная кровать, умывальник и стул. Буфетом служила полка. Четыре голых стены, казалось, давили на вас, точно доски гроба. Вы невольно хватались рукой за горло, судорожно ловили воздух, поднимали глаза вверх и начинали дышать свободнее: сквозь стекла небольшого люка вы могли видеть квадратик, вырезанный в голубой бесконечности.

-- Два долла'а, сэ, -- говорила Клара своим полупрезрительным голосом.

Однажды появилась в поисках комнаты мисс Лисон. С ней была пишущая машинка, предназначенная для того, чтобы ее таскала особа гораздо более крупных размеров. Мисс Лисон была крошечная, а глаза и волосы у нее продолжали расти после того, как она сама остановилась; они, казалось, все время упрекали ее: "Почему это, скажи на милость, ты от нас отстала?"

Миссис Паркер показала ей двойную гостиную.

-- Вот здесь, в стенном шкафу, можно держать скелет, или анестезирующие средства, или же хранить уголь...

-- Но я не врач и не дантистка, -- сказала мисс Лисон, и по ней пробежала дрожь.

Миссис Паркер кинула на нее недоверчивый, ледяной взгляд, полный сожаления и усмешки, который она приберегала для лиц, не принадлежащих к врачебной или зубоврачебной профессии, и провела посетительницу в комнату второго этажа, выходившую во двор.

-- Восемь долларов? -- сказала мисс Лисон. -- Ну, я все-таки не так наивна, хотя и выгляжу девчонкой. Я своим трудом хлеб зарабатываю. Покажите мне что-нибудь этажом повыше, а ценой пониже.

Мистер Скиддер, услыхав стук в дверь, подпрыгнул и рассыпал окурки по полу.

-- Извините меня, -- сказала миссис Паркер с дьявольской усмешкой при виде его бледности, -- я не знала, что вы дома. Я привела сюда барышню, чтобы она могла взглянуть на ваши портьеры.

-- Они прямо прелестны, -- сказала мисс Лисон, улыбаясь настоящей ангельской улыбкой.

После ухода посетительниц мистер Скиддер деятельно занялся вычеркиванием роли высокой, черноволосой героини в своей последней, непринятой театром пьесе и заменой этой героини другой -- маленькой, лукавой блондинкой с тяжелыми, яркими косами и задорным лицом.

"Анна Хэлод прямо-таки ухватится за эту роль", -- сказал сам себе мистер Скиддер, упираясь ногами в портьеру и исчезая в облаке дыма.

Скоро раздавшийся как набат возглас: "Клара!" возвестил миру о состоянии капитала мисс Лисон. Темный дух завладел ею, повел ее по стеноподобной лестнице, впихнул ее в сводчатую темницу и пробормотал грозные каббалистические слова: "Два доллара".

-- Я беру ее, -- вздохнула мисс Лисон, опускаясь на скрипучую железную кровать.

Мисс Лисон каждый день уходила на работу. Вечером она приносила домой рукописи и переписывала их па машинке. Иногда по вечерам не бывало работы, и тогда она сидела на ступеньках высокого крылечка с другими жильцами.

Если судить по предварительному наброску, сделанному пред ее сотворением, мисс Лисон не была предназначена для жизни под крышей. Она отличалась веселым характером, и голова у нее была полна всяких трогательных причудливых фантазий. Как-то раз она разрешила мистеру Скиддеру прочесть ей три действия из его великой (неизданной) комедии.

Каждый раз, когда мисс Лисон была свободна и могла посидеть часика два на крыльце, среди жильцов мужского пола поднималось ликование. Зато мисс Лонгнекер, высокая блондинка, которая преподавала в школе и отвечала: "Скажите пожалуйста!"-- на все, чтобы ей ни говорили, фыркала, сидя на верхней ступеньке. А мисс Дорн, которая каждое воскресенье ездила в Конэй-Айленд стрелять уток в тире, а в остальные дни служила приказчицей в магазине, фыркала, сидя на нижней ступеньке. Мисс Лисон же садилась на среднюю, и мужчины тотчас же собирались вокруг нее.

В особенности мистер Скиддер, который мысленно отвел ей заглавную роль в действительной, весьма романтической (невысказанной) драме из частной жизни. И в особенности мистер Хувер, сорока пяти лет, толстый, краснощекий и глупый. И в особенности совсем юный мистер Ивенс, начинавший раздирающе кашлять, в надежде, что она будет просить его, чтобы он бросил курить. Мужчины единогласно объявили, что она "самая веселая и занятная из всех", но фырканье на верхней и нижней ступеньках неумолимо продолжалось.

Я прошу приостановить действие драмы, пока хор, приблизившись к рампе, оплакивает тучность мистера Хувера. Настройте свирель на грустный лад, который говорил бы о трагедии ожирения, о проклятии полноты, о бедствии, называемом тучностью. Будь Фальстаф не так толст, он, быть может, изливал бы целые тонны романтизма там, где Ромео пробавлялся жалкими унциями, хотя у него можно было пересчитать все ребра. Влюбленный может вздыхать, но задыхаться ему не полагается. Толстяк -- достояние Момуса. Напрасно бьется горячее сердце над талией в пятьдесят два дюйма. Назад, Хувер! Хувер сорока пяти лет, краснощекий и глупый, имеет шансы покорить самое Елену Прекрасную, но Хувер сорока пяти лет, краснощекий, глупый и толстый, -- человек пропащий. Нет, Хувер, тебе не на что надеяться.

Как-то раз в летний вечер, когда жильцы миссис Паркер беседовали таким образом на крыльце, мисс Лисон взглянула на небо и воскликнула своим обычным радостным голосом:

-- Смотрите! А вот и "Билли Джексон"! Я его отсюда вижу.

Все начали глядеть вверх, кто на небо, кто на окна небоскребов, кто -- отыскивая аэроплан, управляемый упомянутым Вильямом Джексоном.

-- Это вон та звездочка, -- объяснила мисс Лисон, указывая на нее крошечным пальчиком. -- Не та большая, мерцающая, а другая, рядом, которая горит ровным голубым светом. Я вижу ее каждый вечер из моего люка. Я прозвала ее "Билли Джексон".

-- Скажите пожалуйста! -- воскликнула мисс Лонгнекер. -- Я не знала, что вы занимаетесь астрономией, мисс Лисон.

-- О да, -- ответил маленький звездочет. -- Я не хуже любого астронома знаю, какие рукава будут носить будущей осенью на Марсе.

-- Скажите пожалуйста! -- объявила мисс Лонгнекер. -- Звезда, о которой вы говорите, -- гамма в созвездии Кассиопея. Это звезда почти второй величины; параллакс ее...

-- О! -- сказал совсем юный мистер Ивенс. -- По-моему, "Билли Джексон" звучит гораздо лучше.

-- По-моему тоже, -- сказал мистер Хувер, тяжело дыша и как бы кидая вызов мисс Лонгнекер.

-- Интересно, падающая ли это звезда или нет и куда она попадет, когда упадет? -- заметила мисс Дорн. -- А я в воскресенье попала в девять уток и в одного кролика из десяти в тире на Конэй.

-- Отсюда "Билли" не так красив, -- сказала мисс Лисон. -- Вы бы посмотрели на него из моей комнатки. Ведь, вы знаете, можно видеть звезды даже днем, если глядеть из глубокого колодца. А ночью моя комнатка совсем напоминает шахту в угольных копях, и от этого Билли кажется большой бриллиантовой булавкой, которой ночь зашпиливает свое кимоно.

Вскоре после того настало время, когда мисс Лисон уже больше не приносила домой для переписки внушительных кип бумаг. И по утрам она уходила не на службу, а бродила из конторы в контору, и сердце у нее понемногу падало; оно таяло, точно лед, когда отказы, передаваемые дерзкими мальчишками-рассыльными, словно поливали ее холодной водой. И так продолжалось неизменно.

Настал вечер, когда она устало поднялась по лестнице миссис Паркер; в этот час она обычно возвращалась из ресторана. Но на этот раз она не обедала.

Когда она вошла в переднюю, мистер Хувер встретил ее и ухватился за этот случай. Он просил ее выйти за него замуж, но тучность его при этом нависла над ней, точно лавина. Она сделала шаг в сторону и удержалась за перила лестницы. Он схватил ее за руку, но она замахнулась ею и слабо ударила его по лицу. Ступенька за ступенькой поднималась она, хватаясь за перила. Она прошла мимо двери мистера Скиддера в тот момент, когда он красными чернилами писал ремарку о том, что Мериль Делорм (мисс Лисон), героиня его отвергнутой комедии, должна "протанцевать по всей сцене, от левой стороны до места, где стоит граф". Наконец она взобралась на вершину покрытой коврами горы и открыла дверь комнаты под крышей. У нее не хватило сил зажечь лампу и раздеться. Она упала на железную кровать, и хрупкое тельце ее почти не придавило изношенных пружин. И тут, лежа в этой темной, как шахта, комнате, она медленно подняла отяжелевшие веки и улыбнулась.

Ибо ей светил сквозь люк "Билли Джексон", безмятежный, яркий и верный ей. Окружающий ее мир куда-то исчез. Она утопала в какой-то мрачной пропасти, но у нее остался этот бледно светившийся, маленький квадратик, служивший рамкой для звезды, которую она в минуту каприза окрестила, -- и так неверно. Да, мисс Лонгнекер, без сомнения, права: это гамма из созвездия Кассиопея, а вовсе не "Билли Джексон". И все же она не могла согласиться с тем, что это гамма.

Лежа на спине, она два раза пыталась поднять руку. В третий раз ей удалось поднести к губам два исхудалых пальца и послать воздушный поцелуй "Билли Джексону" из глубины черной пропасти. Затем ее рука безжизненно упала обратно.

-- Прощай, "Билли", -- еле слышно проговорила она. -- Ты отстоишь от меня на миллионы миль, и ты даже не мерцаешь мне. Но ты оставался там, где я могла тебя видеть, почти все время, когда вокруг меня не было ничего, кроме тьмы, не правда ли? Миллионы миль... Прощай, "Билли Джексон".

Утром Клара, темнокожая служанка, нашла дверь запертой; ее взломали. Уксус, жженые перья и хлопанье по ладоням не произвели никакого действия, и кто-то побежал вызвать по телефону карету "скорой помощи".

Вскоре она со звоном подкатила к крыльцу, и толковый молодой врач в белом полотняном халате, находчивый, энергичный, уверенный в себе, с гладко выбритым лицом, носившим полудобродушное, полумрачное выражение, вбежал по лестнице.

-- Вызов "скорой помощи" в номер 49, -- коротко сказал он. -- С кем несчастье?

-- Ах да, доктор, -- фыркнула миссис Паркер, точно самое большое несчастье состояло в том, что несчастье произошло у нее в доме. -- Не могу себе представить, что это такое с ней. Как мы ни старались, нам не удалось привести ее в себя. Это молодая барышня, мисс Эльзи... да, мисс Эльзи Лисон. Еще ни разу в моем доме...

-- В какой комнате? -- ужасным, непривычным для миссис Паркер голосом крикнул доктор.

-- Комната под крышей... Она...

Очевидно, врачу "скорой помощи" было хорошо известно, где находятся подобные комнаты. Он летел по лестнице через четыре ступеньки. Миссис Паркер последовала за ним медленным шагом, как того требовало ее достоинство.

На первой площадке она встретилась с ним. Он возвращался, неся на руках "астронома". Тут он остановился и дал волю своему острому, как скальпель, языку. Миссис Паркер начала постепенно съеживаться, как платье из твердой материи, соскользнувшее с гвоздика. Так она и осталась на всю жизнь съежившаяся и душой и телом. Иногда любопытные жильцы спрашивали, что ей сказал доктор.

-- Не будем об этом говорить, -- отвечала она. -- Если мне простится то, что я все это выслушала, я буду удовлетворена.

Врач со своей ношей прошел сквозь свору любопытных, собирающихся на месте несчастья, как собаки вокруг затравленного зверя; но даже они, смутившись, отступили на тротуар, ибо у него было лицо человека, держащего в объятиях труп любимого существа.

Они заметили, что он не положил безжизненное тело, которое он нес, на койку, приготовленную внутри кареты, а только оказал кучеру:

-- Валяйте, как черт, Вильсон.

Вот и все. Ну, какой же это рассказ? В газетах, вышедших на следующий день, я нашел несколько строк в отделе происшествий, и последние слова, быть может, помогут вам (как они помогли мне) связать все факты вместе.

В газете говорилось о том, что в больницу Бельвю была принята молодая девушка, проживающая в доме номер 49 по Восточной улице и страдавшая от общего истощения, вследствие недостатка питания. Заметка кончалась словами:

"Доктор Вильям Джексон, подавший больной первую помощь, утверждает, что она поправится".

На чердаке (A Skylight Room), 1905. На русском языке под названием "Комната с фонарем" в книге: О. Генри. Таинственный маскарад. Л.--М., 1924, пер. З. Львовского.

Источник текста: О. Генри. Собрание сочинений в 5 т. Т. 1.: Короли и капуста: повесть; Четыре миллиона; Горящий светильник: сборники рассказов. М.: Литература, Престиж книга; РИПОЛ классик, 2006 -- 544 с. -- с. 201-364.

OCR: sad369 (15.05.2011)

Комментарии: 4, последний от 25/02/2019. О.Генри (перевод: Владимир Азов) (yes@lib.ru) Год: 1905 Обновлено: 09/06/2011. 16k. Статистика. Рассказ: Проза, Переводы Четыре миллиона	Скачать FB2 Оценка: *5.9133** Ваша оценка:
Аннотация: The Skylight Room. Перевод Владимира Азова (1925).

О.Генри На чердаке

На чердаке

О.Генри
На чердаке