Пругавин Александр Степанович
Самоистребление

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    VIII. Mania religiosa.
    IX. Отшельничество.
    X. Духовная пляска.
    XI. "Царская печать" или "огненное крещение".

САМОИСТРЕБЛЕНІЕ *).

Проявленія аскетизма и фанатизма въ расколѣ.

VIII.
Mania religiosa.

   Передъ нами прошелъ длинный рядъ кровавыхъ, потрясающихъ сценъ, героями которыхъ являлись люди, горячо и упорно преслѣдовавшіе, въ сущности, очень высокую, идеальную цѣль: какъ спасти свою душу, какъ спасти себя и своихъ близкихъ среди этого міра, погрязшаго, какъ имъ казалось, въ пучину неправды, грѣха и зла? Мы видѣли, какъ эти люди въ поискахъ за "спасеніемъ" мало-по-малу сбивались съ пути, теряли подъ собою почву и, отчаявшись въ возможности устроить свою жизнь "по правдѣ" здѣсь, на землѣ, кончали тѣмъ, что убивали себя, убивали своихъ близкихъ кровныхъ людей, думая подобными "жертвами" искупить свои грѣхи или грѣхи своихъ близкихъ, спасти свою душу. Такимъ образомъ люди надѣялись угодить Богу, поступая прямо наперекоръ даннаго Имъ завѣта: "не убей".
   При видѣ тысячи людей, добровольно сжигающихъ себя въ огнѣ, при видѣ какого-нибудь Холкина, хладнокровно убивающаго топоромъ свою родную мать, или Куртина, спокойно, съ умиленіемъ зарѣзывающаго ножомъ любимаго сына, невольно выступаетъ вопросъ о психической нормалі^юсти всѣхъ этихъ лицъ. Собственно говоря, психіатры давно уже считаютъ подобнаго рода людей душевно-больными. И съ этимъ мнѣніемъ нельзя, конечно, не согласиться, если только выраженіе "душевное разстройство" мы будемъ понимать не въ томъ узкомъ смыслѣ, какой усвоенъ этому термину въ обыденной жизни. Понимая же подъ душевнымъ разстройствомъ всякое нарушеніе гармоній въ психической сферѣ, всякій случай непомѣрной дѣятельности однѣхъ сторонъ психической жизни в" ущербъ другимъ, мы неизбѣжно должны будемъ признать за душевно больныхъ всѣхъ этихъ Куртиныхъ, Юшкиныхъ, Холкиныхъ и т. п., которые длинной вереницей прошли передъ нами въ предыдущихъ главахъ.
   Въ психіатріи такого рода явленія извѣстны подъ общимъ именемъ теоманіи. Субъекты, мысль которыхъ всецѣло сосредоточена на религіозныхъ представленіяхъ, на идеѣ о Богѣ, о непосредственномъ общеніи, съ Нимъ, объ ангелахъ и духахъ, называются теоманами. Обыкновенно теоманы считаютъ себя пророками и полагаютъ, что устами ихъ глаголетъ самъ Богъ или Св. Духъ.
   "Понятно,-- говоритъ извѣстный врачъ г. В. Кандинскій,-- что исключительное сосредоточеніе мысли на религіи бываетъ при различныхъ степеняхъ психическаго страданія. Умалишенные, которые встрѣчаются въ больницахъ подъ діагностикою "mania religiöse", представляютъ только одну изъ крайнихъ степеней душевнаго разстройства. Въ теоманіи же слѣдуетъ причислить и случаи, гдѣ разстройство души выражается только въ болѣзненной экзальтаціи съ галлюцинаціями" и т. п. {В. Кандинскій: "Общепонятные психологическіе этюды". Москва, 1681 г.}. Далѣе мы встрѣтимъ много примѣровъ этого рода случаевъ.
   Несомнѣнно, что самоубійство уже само по себѣ явленіе совершенно ненормальное. Профессоръ психіатріи Фрезе утверждаетъ, что на 100 случаевъ самоубійства, по крайней мѣрѣ, 90% будутъ болѣзненнаго происхожденія, хотя дѣйствительные признаки этой болѣзни очень часто уходятъ отъ нашего наблюденія. То же самое можно, конечно, сказать и относительно убійствъ близкихъ, дорогихъ, любимыхъ людей. Огромный процентъ подобнаго рода убійствъ происходитъ подъ вліяніемъ такъ называемыхъ "ложныхъ ощущеній", составляющихъ одну изъ характерныхъ чертъ душевнаго разстройства.
   Д-ръ Фрезе приводитъ, между прочимъ, слѣдующіе два случая убійства изъ-за религіозныхъ побужденій, въ которыхъ патологическій элементъ выступаетъ съ особенною отчетливостью. Оба случая вызваны ложными слуховыми ощущеніями (галлюцинаціи слуха).
   "Я помню,-- говоритъ профессоръ,-- одного фабричнаго (дѣло было въ Москвѣ), который вмѣстѣ съ своими товарищами ночевалъ въ одной комнатѣ. Проснувшись ночью, онъ вдругъ услышалъ голосъ Божій, приказывавшій убить лежавшаго рядомъ съ нимъ товарища. Онъ, дѣйствительно, всталъ, взялъ ножъ, къ несчастію, лежавшій тутъ же подъ рукой на столѣ, и зарѣзалъ товарища. Другой случай еще болѣе поразительный. Одинъ больной, отецъ семейства, страдалъ меланхоліей. У него развился бредъ, что, въ наказаніе за свои грѣхи, онъ долженъ погибнуть отъ голода и нищеты, а съ нимъ и его семейство. Вдругъ онъ услыхалъ голосъ: Богъ ему говорилъ, что уже не хочетъ распространять наказаніе на его невинное семейство,-- жену и дѣтей,-- и потому велѣлъ ихъ убить. Впослѣдствіи больной говорилъ, что это онъ слышалъ отъ Бога не разъ, но долгое время не рѣшался исполнить это приказаніе, хотя ясно сознавалъ, что такимъ непослушаніемъ усугубляетъ свои грѣхи. Наконецъ, онъ рѣшился: заперъ свою квартиру, приготовилъ ножъ, припасъ чистое бѣлье и все необходимое, чтобы обмыть свои жертвы и привести все въ порядокъ,-- словомъ, дѣйствовалъ въ полномъ сознаніи. Затѣмъ зарѣзалъ свою жену и двухъ дѣтей и, положивъ ихъ на постель, пошелъ заявить объ этомъ куда слѣдуетъ" {Д-ръ Фрезе: "Курсъ психіатріи". Спб., 1881 г., выпускъ 1-й, стр. 100 и 101.}.
   Нѣкоторые изслѣдователи раскола старались объяснить случаи коллективныхъ самоубійствъ изъ-за религіозныхъ побужденій употребленіемъ сектантами разныхъ наркотическихъ веществъ. Такъ, г. В. Андреевъ, напримѣръ, прямо утверждаетъ, что "секты морельщиковъ и запощиванцевъ тѣмъ и отличались, что сектанты, причащаясь какого-то вещества, даннаго ихъ наставникомъ, готовы были все сдѣлать надъ собою въ минуту восторженнаго изступленія". "Только имѣя въ виду это дѣйствіе наркотическаго вещества,-- говоритъ далѣе г. Андреевъ,-- можно понять то самозабвеніе, съ какимъ сотни людей, собравшись въ какомъ-нибудь сараѣ, ставъ на колѣна, ждали, пока подложатъ огонь въ сараю и ихъ охватитъ пламя, изъ котораго не было спасенія" {В. В. Андреевъ: "Расколъ и его значеніе въ народной русской исторіи". Спб., 1870 г., стр. 264.}.
   Съ своей стороны, мы никакъ не можемъ согласиться съ г. Андреевымъ, что только дѣйствіемъ наркотическихъ веществъ можно объяснить такія поразительныя явленія, какъ самосожигательства сотенъ людей. Въ одной изъ предыдущихъ главъ (IV) мы старались намѣтить тѣ общія соціально-психологическія причины, которыя, по нашему мнѣнію, главнымъ образомъ вызвали самосожигательства раскольниковъ; поэтому здѣсь мы не будемъ останавливаться долѣе (а этомъ вопросѣ.
   Затѣмъ нельзя не пожалѣть, что г. Андреевъ, приписывая, "сектамъ морельщиковъ и запощиванцевъ" {Кстати замѣтить, что такихъ сектъ никогда собственно и не существовало въ русскомъ расколѣ.} причащеніе наркотическими веществами, не указываетъ источниковъ, откуда онъ заимствовалъ эти свѣдѣнія, которыя поэтому являются совершенно голословными.
   Въ доказательство своего мнѣнія объ огромномъ значеніи наркотическихъ веществъ въ дѣлѣ самосожиганій раскольниковъ, г. Андреевъ ссылается на Розыскъ Дмитрія Ростовскаго. Но, вопервыхъ, свѣдѣнія, сообщавшія по этому поводу Дмитріемъ Ростовскимъ, не вполнѣ опредѣленны, а, во-вторыхъ, свѣдѣнія эти относятся лишь въ послѣдователямъ одной секты подрѣшетниковъ, которая была въ то время распространена въ Кинещенскомъ уѣздѣ, Костромской губерніи.
   Въ Розыскѣ сообщается, что среди подрѣшетниковъ въ то время существовалъ обычай причащаться ягодами, "напоенными чарованіемъ"; "причастіе же у нихъ бяше нѣкое волшебно, не хлѣбъ, но ягоды, кромѣ глаголемыя, чарованіемъ напоенныя". Самое причащеніе происходило всегда во время моленія, къ концу котораго изъ подполья выходила молодая дѣвица въ цвѣтномъ платьѣ, неся на головѣ рѣшето съ "волшебными ягодами" -- изюмомъ. "Вкусивши же отъ этихъ ягодъ,-- говорится въ Розыскѣ,-- абіе желаютъ себѣ смерти, аки бы за Христа, или сожещися, или удавитися, или въ водѣ утопитися, аки изступльшіе отъ ума, и многіе тако сами себя погубили" {Розыскъ, стр. 572.}.
   Въ другомъ мѣстѣ Дмитрій Ростовскій разсказываетъ, какъ однажды собака, съѣвшая нѣсколько подобныхъ ягодъ, тотчасъ же сбѣсилась и кинулась въ востеръ, разведенный для приготовленія пищи. Затѣмъ сообщается слѣдующій случай: священникъ въ имѣніи князя Голицына растеръ въ рукахъ одну изъ подобныхъ ягодъ; въ ту же минуту "онъ сотворился внѣ ума" и кинулся въ топившуюся печь, откуда былъ вытащенъ съ обожженной головой случившимися тутъ людьми. Придя въ сознаніе, священникъ этотъ разсказывалъ, что, подъ вліяніемъ запаха отъ растертой имъ ягоды, горѣвшая печь представилась ему "яко рай, а устье печи, яко дверь райская"; въ этомъ раю онъ увидалъ сидящими какихъ-то пресвѣтлыхъ юношей", которые звали его къ себѣ, говоря: "иди къ намъ!" {Idem, стр. 587.}.
   "Если,-- говоритъ по поводу этихъ разсказовъ покойный Мельниковъ,-- у послѣдователей тайныхъ сектъ {Тайными сектами называются хлысты и скопцы съ ихъ различными развѣтвленіями.} ближайшаго къ намъ времени находили какія-то одуряющія снадобья вродѣ опія или хашиша, то почему не допустить, что какой-нибудь дурманъ былъ въ употребленіи у подрѣшетниковъ XVII столѣтія?" {Мельниковъ: "Тайныя секты".}.
   Это предположеніе касается лишь весьма небольшой секты. Что же касается массы старообрядцевъ, то, сколько намъ извѣстно, исторія не даетъ никакихъ указаній относительно того, что въ средѣ ихъ было въ ходу употребленіе наркотическихъ веществъ.
   "Самозабвеніе" же раскольниковъ, рѣшавшихся погибать въ пламени, достаточно объясняется свойствами того экстатическаго состоянія, въ которомъ они безспорно находились, приступая къ этому страшному акту. Нечувствительность къ физическому страданію составляетъ одну изъ отличительныхъ чертъ состоянія экстаза. Извѣстно, что нѣкоторые маніаки и даже просто меланхолики могутъ жечь и рѣзать себя, не испытывая при этомъ никакой боли.
   

IX.
Отшельничество.

   Переходя къ разсмотрѣнію проявленій аскетизма въ Россіи или, точнѣе, въ русскомъ расколѣ, мы, прежде всего, постараемся сгруппировать тѣ требованія, которыя обыкновенно аскетизмъ предъявляетъ къ людямъ. По нашему мнѣнію, требованія, выставляемыя аскетизмомъ, могутъ быть сведены, главнымъ образомъ, въ слѣдующимъ четыремъ видамъ "умерщвленія плоти":
   1) отреченіе отъ міра и общества, удаленіе въ пустынныя я уединенныя мѣста;
   2) воздержаніе отъ пищи, изнурительные посты;
   3) самобичеваніе или добровольное истязаніе тѣла и, наконецъ,
   4) отрицаніе половыхъ сношеній.
   Различные виды умерщвленія плоти съ особенною силой проявляются въ нашихъ мистическихъ сектахъ -- хлыстовщинѣ и скопчествѣ.
   Въ концѣ пятидесятыхъ годовъ, въ селѣ Мордышѣ, Судогодскаго уѣзда, Владимірской губерніи, среди мѣстныхъ крестьянъ появились люди, которые начали проповѣдывать ученіе "покорителей плоти духу". Немедленно же возникло дѣло о новой сектѣ. Мѣстный исправникъ, на требованіе Владимірскаго губернатора, слѣдующимъ образомъ описывалъ это ученіе:
   Послѣдователи этой секты, "желая плоть свою покорить духу, для спасенія души, висятъ на кушакѣ, перекинутомъ черезъ брусъ палатей, до изнеможенія рукъ, бьютъ по тряпкѣ, положенной на лавку, лучиною также до изнеможенія, наконецъ, ложась на полу вверхъ лицомъ и загибая подъ спину голову, затаиваютъ дыханіе и лежатъ въ этомъ неестественномъ положеніи почти до совершенной безчувственности, такъ что лицо покрывается мертвенною блѣдностью. Опытъ этого, по ихъ названію, умиранья показанъ, въ присутствіи временнаго (судебнаго) отдѣленія, крестьянскою женою, Прасковьей Дмитріевой, которая послѣдователями секты признается за праведную страдалицу" {Чтенія въ общ. исторіи и древн. россійс. 1872 г., III, стр. 327.}.
   Основателемъ этой секты былъ крестьянинъ Судогодскаго уѣзда, вотчины г. Майкова, деревни Мичурина, Михаилъ Сафроновъ. Онъ выходилъ изъ того положенія, что "для спасенія души нужны христіанскія добродѣтели и покореніе плоти духу", причемъ подкрѣплялъ свое мнѣніе текстами изъ священнаго писанія, преимущественно изъ псалтыря. Многіе изъ этихъ текстовъ онъ "понималъ превратно, а догматъ о воскресеніи мертвыхъ и будущемъ судѣ толковалъ совершенно противно евангельскому ученію".
   Сафроновъ проповѣдывалъ и подтвердилъ это на судѣ, что "по кончинѣ міра всѣмъ будетъ хорошо: праведные будутъ блаженствовать на небѣ, а грѣшные жить на землѣ; земля будетъ бѣла и грѣшникамъ будетъ хорошо. Тогда и самъ Вельзевулъ возвратится въ первобытное состояніе, т.-е. снова сдѣлается свѣтлымъ ангеломъ, потому что онъ связанъ Богомъ только на тысячу лѣтъ". Сафроновъ разсказывалъ своимъ послѣдователямъ, что ему было "небесное видѣніе", при которомъ онъ слышалъ обращенный къ нему гласъ съ неба: "Ты одинъ праведный!"
   Слѣдствіемъ было обнаружено девять человѣкъ послѣдователей ученія Сафронова. Замѣчательно, что "умиранье" и другія истязанія плоти продѣлывали почти исключительно однѣ женщины; изъ мужчинъ же истязалъ себя лишь одинъ крестьянинъ, Иванъ Игнатьевъ, мужъ упомянутой выше Прасковьи Дмитріевой. Сафроновъ и его главные послѣдователи были, заключены въ тюрьму "за противное ученіе и (ложное) истолкованіе св. писанія". Объ исходѣ этого дѣла, къ сожалѣнію, не было извѣстій въ печати.
   Въ концѣ 60-хъ годовъ въ Воронежской губерніи возникла секта, ученіе которой состояло въ томъ, что для спасенія души необходимо умерщвленіе плоти не воздержаніемъ, а пресыщеніемъ, посредствомъ возможно болѣе частыхъ половыхъ совокупленій и непремѣнно съ чужими женами. Странность подобнаго ученія настолько велика, что можно было бы усомниться въ его существованіи, еслибъ только въ этомъ не удостовѣряло такое несомнѣнное свидѣтельство, какъ приговоръ присяжныхъ относительно пропагандистовъ этого ученія (одинъ изъ которыхъ былъ старикъ). Дѣло о нихъ разсматривалось въ г. Острогожскѣ, и они, какъ сообщалъ Судебный, были приговорены къ ссылкѣ въ Закавказскій край.
   Многіе факты убѣждаютъ въ томъ, что мистическій элементъ до сихъ поръ еще весьма силенъ, крѣпокъ и живучъ и что проявленія его въ современной дѣйствительности до сихъ поръ еще крайне многочисленны и въ высшей степени разнообразны.
   И это не у насъ только, но и во многихъ другихъ странахъ, далеко опередившихъ, насъ на пути культурнаго развитія.
   Извѣстное, крайне мистическое ученіе ирвингіанъ, ежеминутно ожидающихъ пришествія Христа, довольно быстро распространяется въ Западной Европѣ, преимущественно же въ протестантскихъ и реформатскихъ странахъ,-- обстоятельство, заслуживающее, по нашему мнѣнію, особеннаго вниманія. Въ Германіи считается въ настоящее время сто апостольскихъ общинъ ирвингіанъ; столько же считается ихъ въ Англіи. Быстрое развитіе мистическихъ сектъ въ Америкѣ: шекеровъ, мормоновъ, перфекціонистовъ и т. л. составляетъ фактъ, болѣе или менѣе общеизвѣстный.
   Затѣмъ, на нашихъ глазахъ, и именно не дальше, какъ въ 1878 году, въ Англіи возникаетъ новая секта, подучившая названіе "арміи спасенія", благодаря усвоенной ею военной организаціи. Въ какіе-нибудь три-четыре года ученіе этой секты увлекаетъ за собою тысячи послѣдователей изъ самыхъ разнообразныхъ слоевъ англійскаго общества и народа. Къ концу 1882 года эта секта насчитывала уже въ своихъ рядахъ до 16,000 послѣдователей и, въ то же время, располагала огромными денежными средствами {Въ 1881 году, напримѣръ, "арміей спасенія" было истрачено на дѣло пропаганды 1.425,000 франковъ.}. "Армія спасенія" располагаетъ нѣсколькими журналами, причемъ оффиціозный органъ этой секты издается въ количествѣ 200 тысячъ экземпляровъ. Журналъ, назначенный для дѣтей, печатается въ количествѣ 50,000. Въ теченіе 1881 года "арміей" было устроено до 200 тысячъ публичныхъ сходокъ, на которыхъ присутствовало до 3-хъ милліоновъ публики.
   Доведенный до крайности религіозный мистицизмъ обнаруживаетъ отрицательное, презрительное, почти враждебное отношеніе къ земной жизни, къ ея задачамъ, стремленіямъ и цѣлямъ; все это для мистика замѣняется постояннымъ пареніемъ къ небу. Это чувство звучитъ во многихъ русскихъ духовныхъ стихахъ вагъ прежняго времени, такъ и появляющихся въ наши дни.
   
   Окрылись, душе, крилы твердости,
   Растерзай, душе, мрежи прелести,
   Ты пари, душе, въ чащи темныя,
   Отъ мирскихъ суетъ удаленныя!
   
   Такъ напѣвали въ старину русскіе люди. И вотъ мистикъ брезгливо отвертывался отъ грѣховнаго "суетнаго" міра и бѣжалъ въ пустыню, "въ темные лѣса", въ "пропасти" и "вертепы", чтобы быть какъ можно дальше отъ жизни и людей.
   
   А кто бы мнѣ построилъ
   Прекрасную пустыню
   Во темныхъ во лѣсахъ,
   Во горахъ бы, во вертепахъ,
   Во пропастехъ во темныхъ?
   Уже бы мнѣ не видати
   Житія бы суетнаго,
   Уже бы не слыхати
   Человѣческаго гласу! *)
   *) В. Варенцовъ: "Сборникъ русскихъ-духовныхъ стиховъ". Спб., 1860 г., стр. 189.
   
   Въ духовныхъ стихахъ, появляющихся въ настоящее время среди послѣдователей разныхъ мистическихъ сектъ, неизмѣнно проводится мысль о полной ничтожности всякаго счастія здѣсь, на землѣ. Знакомясь съ этими стихами, вы невольно убѣждаетесь, что авторами ихъ были мистики-піэтисты, для которыхъ совершенно чужды всякія идеи и представленія о необходимости дѣятельной борьбы со зломъ, царящимъ въ мірѣ. Почти ни въ одномъ изъ этихъ стиховъ вы не найдете сколько-нибудь прямаго, опредѣленнаго указанія на обязанность каждаго человѣка, по мѣрѣ силъ своихъ, содѣйствовать успѣху великой борьбы съ неправдой. Все это особенно относится къ стихамъ, циркулирующимъ среди послѣдователей мистическихъ сектъ привилегированныхъ классовъ. Вотъ, напримѣръ, одинъ изъ подобнаго рода стиховъ:
   
   Поднимите меня выше
   Надъ землей грѣха и тьмы,
   Ко Христу несите ближе,
   На Голгофы высоты!
   
   Сонмы ангеловъ, слетите
   Отнести меня туда,
   На Распятаго воззрите:
   Онъ меня спасъ навсегда.
   
   Выше, выше поднимите,
   Слышу вопль земныхъ,
   Въ нему же ближе отнесите
   Отъ мучительныхъ огней.
   
   Еще выше поднимите
   Надъ всей міра суетой;
   На Сіонъ меня,
   Въ радость вѣчной славы той и т. д.
   
   И такъ, земля -- это царство "грѣха и тьмы", царство суеты, мучительныхъ скорбей и воплей. Отсюда страстное стремленіе "подняться выше", на Ѳаворъ, на Сіонъ,-- словомъ, подальше отъ міра, подальше отъ "земныхъ скорбей" и воплей, туда, гдѣ ждетъ людей,-- избранныхъ, конечно,-- какое-то невѣдомое, таинственное счастіе, довольство и покой. Сравнивая появляющіеся въ наше время духовные стихи съ прежними, старинными, мы видимъ, что мистики прежняго времени стремились въ пустыню, въ темные лѣса и вертепы, современные же мистики мечтаютъ уже прямо о небесахъ, о Ѳаворѣ, о Сіонѣ и т. п.
   
   Когда, Спаситель, увижу Тебя
   На небесахъ, на небесахъ?
   Когда, Христосъ, призовешь
   Ты меня Во небеса, во небеса?
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Хоть я въ семъ мірѣ еще нахожусь,
   Съ нимъ не живу, съ нимъ не живу!
   Но я къ небесному міру стремлюсь.
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .кончина наступитъ моя,
   Тогда не буду я больше страдать и т. д. *).
   *) Голосъ вѣры. Тифлисъ, 1881 г., стр. 192.
   
   Послѣдній стихъ явно указываетъ на ту почву, благодаря которой разнаго рода мистическія стремленія успѣшно прививаются въ народной средѣ. Когда на землѣ становится жить тяжело, взоры невольно устремляются къ небу. Тамъ сохранившіе вѣру люди надѣются встрѣтить то счастіе, котораго они лишены были судьбою здѣсь, на землѣ. Особенно ярко это чувство сказалось въ слѣдующемъ духовномъ стихѣ:
   
   Тяжки и печальны дни
   Здѣшней жизни краткой, тлѣнной;
   Здѣсь страданія одни --
   Всѣхъ насъ жребій непремѣнный.
   Тамъ за гробомъ скорби нѣтъ
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Тамъ не будутъ знать они (умершіе люди)
   Ни печали, ни недуга,
   Тамъ отрада безъ конца! и т. д.
   
   Крайности мистицизма всегда съ особенною силой проявлялись въ тяжелыя эпохи общественныхъ бѣдствій, постигавшихъ ту или другую страну. Голодъ, нищета, чума, холера, разорительныя войны всегда сопровождались и сопровождаются до сихъ поръ болѣе или менѣе острымъ развитіемъ въ народѣ мистическихъ идей и представленій. Въ прежнее время въ подобныя эпохи чаще всего въ народномъ сознаніи вспыхивала вѣра въ пришествіе антихриста, въ близкій конецъ міра. Эта вѣра не разъ эпидеміей охватывала Европу, во всѣхъ и всюду возбуждая паническій ужасъ и трепетъ.
   То же самое происходило и у насъ, въ Россіи. Мысль объ антихристѣ, о скоромъ его пришествіи и даже о появленіи его на землѣ не разъ возникала въ русскомъ народѣ въ тяжелыя годины его исторической жизни. Съ особенною же яркостью эта мысль проявлялась среди раскольниковъ и сектантовъ.
   Какъ только разносилась вѣсть о пришествіи антихриста, о близости страшнаго суда, немедленно же появлялись "гробополагатели"; такъ назывались люди, которые, облекшись въ саванъ, ложились въ гробъ и въ такомъ положеніи ожидали страшнаго суда. Лежа въ гробу, они заунывно и пискливо напѣвали:
   
   Древянъ гробъ сосновый,
   Ради меня строенъ;
   Въ немъ буду лежати,
   Трубна гласа ждати...
   
   Подобнымъ настроеніемъ народа не разъ пользовались ловкіе люди, разные проходимцы для своихъ личныхъ, корыстныхъ цѣлей.
   Такъ, въ семидесятыхъ годахъ прошлаго столѣтія, подъ Москвою, въ деревнѣ Гуслицахъ, одинъ чернобольскій монахъ, Илья, проповѣдывалъ "кончину міра". Приходя къ старухамъ и бабамъ, онъ плакалъ и говорилъ: "Скоро, скоро будетъ скончаніе міра и общее воскресеніе!... Покайтеся убо, бросьте всѣ домашнія работы: скоро настанетъ тотъ страшный день... Молитесь Богу и встрѣчайте Христа!"
   Повѣрившіе этой проповѣди "были готовы на все, такъ что иной, по глупости, бросая все, остался въ одной рубашкѣ". Подготовивъ почву, Илья велѣлъ всѣмъ собраться въ одинъ домъ, началъ службу, зажегъ великое множество свѣчъ и ладономъ курилъ непрестанно. Такимъ образомъ, онъ морилъ людей въ теченіе нѣсколькихъ дней безпрерывно, "чѣмъ умучилъ ихъ до полусмерти". Тогда Илья сказалъ имъ: "сегодня ночью, въ такомъ-то часу, придетъ Христосъ... Ложитесь всѣ во гробы; вы уже теперь больше не живы".
   Измученные люди, залегши въ гроба, скоро уснули и проспали часъ, назначенный пророкомъ. Проснувшись, они услыхали лишь ревъ голодной скотины, которой они давно не давали корму. Вставши изъ гробовъ, они увидѣли, что свѣчи всѣ сгорѣли, ладонь потухъ, а пророка и слѣдъ простылъ: "обобравши у глупцовъ сихъ остатки (ихъ имущества), онъ утекъ проповѣдывать во ину весь" {Протоіерей Андрей Іоанновъ: "Полное историческое извѣстіе о древнихъ стригольникахъ и новыхъ раскольникахъ". Изданіе 5-е. Спб., 1855 г., стр. 62 и 63.}.
   Мысль объ антихристѣ, о сворой кончинѣ міра до сихъ поръ еще таится въ народныхъ массахъ и нерѣдко бываетъ достаточно самаго незначительнаго толчка, чтобы она проснулась съ новою силой.
   Въ расколѣ стремленіе къ отшельничеству, между прочимъ, выразилось въ "келейничествѣ"; такъ называется обычай, особенно распространенный среди безпоповцевъ и, притомъ, главнымъ образомъ, среди женщинъ.
   Въ Ярославской губерніи, въ пятидесятыхъ годахъ, пожилыя дѣвицы и женщины во множествѣ шли спасаться въ кельи, небольшія избы, устроенныя обыкновенно или позади родственныхъ домовъ, или въ сторонѣ отъ нихъ. Обитательницы этихъ избъ назывались "келейницами", потому что на нихъ смотрѣли, какъ на отшельницъ; тѣ изъ нихъ, которыя живали въ свитахъ, назывались "матушками". Онѣ пользовались уваженіемъ не только раскольниковъ, но и православныхъ. Многія изъ келейницъ выкупались на волю тайною помощью богатыхъ раскольниковъ.
   Выкупленныя на волю дѣвки-келейницы обыкновенно дѣлались ревностными пропагандистками раскола; онѣ читали и пѣли каноны, отвлекали крестьянъ отъ церкви, "съ дерзостію дѣйствовали противъ православія, открыто поносили духовенство, таинства и обряды церкви". Въ рукахъ этихъ дѣвокъ-келейницъ сосредоточивалось въ то время дѣло обученія дѣтей грамотѣ. "Руководствами при этомъ служили книги, нарочно печатанныя въ Петербургѣ и въ мѣстныхъ тайныхъ типографіяхъ, съ возмутительными и дерзкими поясненіями" въ духѣ раскола. Насколько сильно былъ распространенъ здѣсь обычай "келейничества", можно видѣть, между прочимъ, по тому факту, что въ одномъ Романовскомъ уѣздѣ келейницъ было открыто 2,374 {Сборникъ правит. свѣдѣній о раскольникахъ, т. II, стр. 13.}.
   Иногда такія келейницы организовывали цѣлые монастыри. Такъ, въ городѣ Солигаличѣ мѣщанка Прасковья Лазарева, по слухамъ, принадлежавшая къ сектѣ перекрещиванцевъ, устроила что-то вродѣ монастыря въ своемъ домѣ; она носитъ названіе "матери игуменьи"; другія сосѣдки ея пострижены, остальныя до 25 считаются дѣвицами. Всѣ онѣ собираются въ Лазаревой на молитву и поученіе и носятъ черное платье вродѣ подрясниковъ, постриженныя же -- полное монашеское одѣяніе. Однако, и здѣсь на первомъ планѣ стоитъ пропаганда раскола, для которой Лазарева постоянно ѣздитъ по другимъ приходамъ {Idem, стр. 25.}.
   Къ этой группѣ явленій слѣдуетъ отнести и такъ называемое стародѣвство,-- обычай, встрѣчающійся въ жизни раскольниковъ-поморянъ. Старыми дѣвами называются у поморянъ не только дѣйствительно старыя, но и вообще всѣ тѣ дѣвицы,-- хотя бы даже онѣ были 10--15 лѣтъ,-- которыя обречены своими родителями на безбрачную жизнь и которыя сами изъявили на то свое согласіе.
   Съ момента такого "обреченія" старую дѣву уже можно отличить отъ прочихъ по ея костюму: она одѣваетъ черный платокъ и черный сарафанъ, отличный отъ обыкновеннаго покроя. Всѣ семейные относятся къ ней съ большимъ уваженіемъ. Всѣ они, не исключая отца съ матерью, не только исполняютъ всѣ желанія "старой дѣвы", но даже безпрекословно подчиняются ей въ извѣстныхъ случаяхъ. "Никто изъ семейныхъ не смѣетъ ничего сдѣлать ни дома, ни внѣ его, не испросивши предварительно благословенія старой дѣвы".
   Въ зрѣлыхъ годахъ "старыя дѣвы" часто забираютъ въ свои руки все хозяйство и заправляютъ всѣмъ домомъ по своему усмотрѣнію. "Въ подобномъ случаѣ отецъ, естественный глава семейства, нерѣдко значитъ въ собственномъ своемъ домѣ не больше батрака... При этомъ слѣдуетъ замѣтить, что, по достиженіи совершеннолѣтія, лишь весьма немногія изъ старыхъ дѣвъ отличаются цѣломудріемъ" {Журналъ Министерства Юстиціи 1867 г., No 1, стр. 181.}.
   Такимъ образомъ, во всѣхъ этихъ случаяхъ отшельничества аскетическія стремленія играютъ, собственно говоря, довольно подчиненную роль; на первомъ же планѣ стоитъ здѣсь стремленіе женской половины старообрядческаго населенія къ болѣе независимой и самостоятельной жизни, а также стремленіе къ пропагандѣ и распространенію раскола. Но отдѣльные, единичные случаи аскетическаго отшельничества нерѣдко можно встрѣтить и въ наше время.
   Лѣтомъ 1883 года газетами сообщалось, напримѣръ, о слѣдующемъ случаѣ отшельническаго аскетизма. Недалеко отъ села Груздева, Вязниковскаго уѣзда, Владимірской губ., въ глухомъ лѣсу уже лѣтъ пять живетъ "труженица", крестьянская дѣвушка, удалившаяся сюда, въ эти зеленыя дебри лѣсныя, отъ мірскихъ соблазновъ и житейской суеты. Живетъ она здѣсь "потаенно", никому не показывается, лѣтомъ питается одними травами, грибами и ягодами, а по зимамъ ей носитъ хлѣбъ одна крестьянка изъ сосѣдней деревни. Для жительства себѣ она вырыла землянку на днѣ глубокаго сухаго оврага, густо поросшаго мелколѣсьемъ.
   Много разъ мѣстные крестьяне видали ее въ лѣсу, пытались заговаривать съ нею, но она всегда отдѣлывалась упорнымъ молчаніемъ и убѣгала отъ людей. Одежды на ней почти нѣтъ никакой; рубашка и платье совсѣмъ "сотлѣли", а отъ сѣраго суконнаго зипуна остались одни лохмотья, которые едва прикрываютъ ея тѣло и ни въ какомъ случаѣ не могутъ защитить ее отъ зимняго холода и насѣкомыхъ въ жаркую лѣтнюю пору. Крестьяне много разъ предлагали ей одежду, пищу,-- не беретъ. Мѣсто, гдѣ она живетъ, считается у крестьянъ неприкосновеннымъ и посѣщать его боятся. "Труженица" эта была прежде большая начетчица и занималась обученіемъ грамотѣ крестьянскихъ ребятъ.
   Юродство, которое было такъ сильно распространено въ прежнее время на Руси, также, несомнѣнно, носитъ на себѣ печать аскетизма и полнаго пренебреженія ко всѣмъ условіямъ, требованіямъ и удобствамъ земной жизни. Но и въ этой средѣ встрѣчалось немало людей, которые прибѣгали къ юродству, какъ къ средству для пропаганды своихъ воззрѣній.
   По свидѣтельству одного изслѣдователя раскола, "многіе изъ послѣдователей монтанской секты берутъ на себя обѣтъ странствовать въ видѣ смиренномъ, въ бѣдной одеждѣ, иногда босикомъ, иногда притворяясь нѣмыми, или безмолвниками, или юродивыми; подъ этимъ видомъ они ходятъ невозбранно по селеніямъ и распространяютъ секту; они называютъ себя странниками, скитальцами" {Сборникъ правит. свѣд. о раскол., т. II, стр. 79.}.
   Въ крѣпостное время къ юродству прибѣгали многіе крестьяне, бѣжавшіе отъ своихъ господъ. Сами помѣщики того времени относились къ юродивымъ болѣе мягко, съ сожалѣніемъ и охотно давали имъ пріютъ и кровъ въ своихъ усадьбахъ. Этимъ нерѣдко пользовались сектанты, скрывавшіеся подъ личиною юродства, для распространенія своихъ ученій. Вотъ, напримѣръ, какой случай былъ въ сороковыхъ годахъ въ Симбирской губерніи.
   Въ городѣ Алатырѣ жила барышня, "дочь благородныхъ и набожныхъ родителей", только что окончившая курсъ въ Смольномъ институтѣ; въ домъ къ нимъ заходилъ нѣмой юродивый, молодой и красивый мужчина, лѣтъ 25-ти; ему подавали всегда угощеніе и надѣляли деньгами. Однажды, во время закуски юродиваго, институтка осталась съ нимъ вдвоемъ въ комнатѣ и любовалась его выразительной физіономіей, роскошными волосами и атлетической фигурой. Вдругъ нѣмой юродивый обращается къ ней, и обращается съ рѣчью на французскомъ языкѣ.
   -- Вотъ, сударыня,-- сказалъ онъ,-- по вашимъ святымъ, чистымъ и дѣвственнымъ молитвамъ Господь не только развязалъ мнѣ языкъ, но и надѣлилъ разумомъ и даромъ разныхъ глаголовъ...-- И затѣмъ началъ говорить по-русски очень умно и краснорѣчиво, но просилъ никому не сообщать объ "этой благодати".
   Не трудно себѣ представить изумленіе бѣдной институтки: отъ неожиданности и удивленія она долго не могла опомниться, не могла вымолвить слова, точно сама превратилась въ нѣмую юродивую. Такъ поразило ее чудо, совершившееся на ея глазахъ. Послѣ этого чаще и чаще началъ навѣщать институтку загадочный молодой человѣкъ, говорилъ съ ней одинъ на одинъ о возвышенныхъ божественныхъ предметахъ въ мистическомъ направленіи, а при другихъ, попрежнему, хранилъ гробовое молчаніе.
   Горячія рѣчи о любви Христовой, о наступленіи между людьми царства Божія на землѣ, о пребываніи Св. Духа внутри человѣка "воспламенили молодую дѣвушку до того, что она стала раздѣлять съ мнимымъ юродивымъ любовь земную"... Связь эта тянулась недолго: нѣмаго юродиваго арестовали за распространеніе секты "людей божіихъ" и за побѣгъ отъ симбирскаго помѣщика изъ Парижа, гдѣ онъ долгое время жилъ помощникомъ повара. Такое неожиданное открытіе для восторженной, впечатлительной и, въ то же время, гордой барышни оказалось подавляющимъ и она отравилась {Историческій Вѣстникъ 1880 г.,No 11, стр. 569.}.
   Величайшимъ подвигомъ отшельничества считается обреченіе себя на вѣчное молчаніе. Среди схимниковъ, находящихся въ разныхъ монастыряхъ, изрѣдка можно встрѣтить людей, которые произнесли обѣтъ вѣчнаго молчанія.
   Въ расколѣ существуетъ цѣлая секта,-- правда, крайне малочисленная,-- которая главнымъ условіемъ спасенія считаетъ молчаніе. Священникъ г. Сарапула, дѣйствительный членъ Императорскаго русскаго географическаго общества H. Н. Блиновъ, сообщалъ мнѣ въ 1882 году, что "не болѣе какъ два г0да назадъ въ Сарапулѣ появилась новая секта "молчальниковъ", о которой еще нигдѣ оффиціально не заявлялось, такъ какъ мѣстнымъ властямъ до сихъ поръ не удалось узнать о ней ничего достовѣрнаго". Въ сектѣ молчальниковъ примкнуло нѣсколько человѣкъ изъ мѣщанъ города Сарапула, но въ чемъ именно состоитъ ученіе этой секты -- отцу Блинову, къ сожалѣнію, также не удалось узнать.
   О существованіи молчальниковъ впервые сдѣлалось извѣстно изъ процесса, разбиравшагося, лѣтъ десять тому назадъ, въ саратовскомъ окружномъ судѣ. На скамьѣ подсудимыхъ сидѣли мѣщане посада Дубовки, Акимъ Романовъ Богатенковъ, Василій Парѳеновъ Киселевъ и жена послѣдняго, Анна Гаврилова. Немало хлопотъ судьямъ надѣлали эти странные люди.
   Началось съ того, что они отказались войти въ залу суда. Ихъ ввели силою, силою посадили на скамью.
   -- Подсудимый Богатенковъ,-- вызываетъ предсѣдатель.
   Богатенковъ ни съ мѣста.
   -- Какъ ваше имя, отчество и званіе?-- продолжаетъ предсѣдатель.
   Богатенковъ хранитъ гробовое молчаніе
   -- Сколько вамъ лѣтъ отъ роду?... Получили ли обвинительный актъ?
   А Богатенковъ молчитъ, какъ убитый. То же самое продѣлали и всѣ остальные подсудимые: ни на одинъ изъ вопросовъ они не сказали ни одного слова, не издали ни одного звука. Обстоятельство это, однако, не помѣшало состояться процессу. Прокуроръ энергически требовалъ для подсудимыхъ строгаго и примѣрнаго наказанія.
   -- Что вы имѣете сказать въ свое оправданіе?-- спрашивалъ подсудимыхъ предсѣдатель, готовясь удалиться для постановленія роковаго приговора.
   Но подсудимые и тутъ не вымолвили ни слова. Молча и, казалось, совершенно безучастно выслушали они обвинительный приговоръ, который обрекалъ ихъ на далекую ссылку, и только тогда обнаружили нѣкоторое оживленіе, когда предсѣдатель приказалъ конвою отвести ихъ обратно въ тюрьму: они быстро поднялись со своихъ мѣстъ и, видимо, поспѣшили поскорѣе оставить залу суда {Краткій отчетъ объ этомъ процессѣ былъ въ свое время помѣщенъ въ газетахъ. Приведенный нами разсказъ объ этомъ дѣлѣ былъ сообщенъ намъ въ Саратовѣ, въ 1881 году, И. В. Марковымъ.}.
   

X.
Духовная пляска.

   Русское крестьянство, наряду съ сектами раціоналистическаго характера вродѣ молоканства и штунды, создало также немало сектъ съ болѣе или менѣе опредѣленной и яркой мистической окраской; таковы, напримѣръ, хлысты или сѣрые голуби, скопцы или бѣлые голуби, шалапуты или богомолы, прыгуны, скакуны, монтане, спасово согласіе, поцѣлуйки, Серафимовичи и Серафимовны или "избранные братья и сестры", искатели Христа, молчальники и т. д.
   Къ сожалѣнію, всѣ эти секты до сихъ поръ обслѣдованы весьма недостаточно.
   Необходимо, однако, замѣтить, что изученіе мистическихъ сектъ представляетъ особенную, огромную трудность въ виду той строжайшей тайны, въ которую всегда облекаются эти секты. Съ каждаго вступающаго въ хлыстовскую или скопческую секту отбирается торжественная клятва или присяга, точно дѣло идетъ о поступленіи въ какое-нибудь тайное общество.
   "Клянусь душою своею,-- долженъ говорить новообращенный,-- претерпѣть плети, кнутъ, огонь, топоръ, плаху и всякую муку, а отъ вѣры нашей святой не отставать, и о томъ, что увижу и услышу, никому не открывать, ни даже отцу родному, ни отцу духовному".
   Въ свою очередь, такая замкнутость и таинственность хлыстовъ и скопцовъ выработалась, благодаря, конечно, тѣмъ систематическимъ преслѣдованіямъ и стѣсненіямъ, которыя особенно въ прежнее время практиковались по отношенію къ послѣдователямъ этихъ сектъ. Стѣсненія эти не могли не вліять деморалирующимъ образомъ на характеръ сектантскаго населенія, развивая въ немъ скрытность, двуличность, лицемѣріе и т. п. чувства. Хлысты, скопцы и монтане наружно являются обыкновенно самыми рьяными и усердными исполнителями обрядовъ и правилъ православной церкви.
   -- Монтанъ,-- говорилъ намъ священникъ села Воскресенскаго, Самарскаго уѣзда, отецъ Терновскій,-- приходитъ въ церковь раньше всѣхъ и уходитъ позднѣе всѣхъ; онъ ниже всѣхъ кладетъ поклоны и усерднѣе всѣхъ ставитъ свѣчи. Глядя на него, вы никакъ не подумаете, что предъ вами стоитъ заклятый врагъ православной вѣры.
   Въ основѣ ученія сектъ хлыстовскаго характера лежитъ, прежде всего, сознаніе грѣховности физической природы человѣка; отсюда аскетическія стремленія хлыстовщины. "Человинъ,-- говорятъ хлысты,-- состоитъ изъ души и тѣла. Душа создана Богомъ, она свята и непорочна, но тѣло искажено грѣхопаденіемъ первыхъ людей, поэтому оно порочно и грѣховно". Нѣкоторые сектанты идутъ въ этомъ случаѣ еще дальше и доказываютъ, что тѣло создано дьяволомъ.
   Аскетическія стремленія хлыстовъ ярче всего выразились въ ихъ взглядѣ на взаимныя отношенія мужчины и женщины. Хлысты безусловно отрицаютъ всякаго рода плотскую любовь, хотя бы она освящалась законными браками. Супружеское сожитіе хлысты считаютъ наравнѣ съ беззаконнымъ прелюбодѣяніемъ, указывая на слова Спасителя: въ воскресеніи не женятся, не посягаютъ, но яко ангели; хлысты же считаютъ себя таинственно воскресшими. По ихъ мнѣнію, первый человѣкъ согрѣшилъ не тѣмъ, что вкусилъ плодъ отъ древа познанія добра и зла, а именно тѣмъ, что онъ, увлекшись Евой, вступилъ съ ней въ супружескую связь.
   Среди хлыстовъ строго воспрещается мясная пища, вино, табакъ, картофель, лукъ и чеснокъ. Одежда должна быть возможно проще; яркіе цвѣта, а также всякія украшенія вродѣ серегъ, ожерелій и колецъ безусловно воспрещаются. Хлысты изнуряютъ тѣло продолжительнымъ постомъ, тяжелыми веригами, сильными тѣлодвиженіями вродѣ прыжковъ, скаканья, круженья и т. ц. Они стараются довести себя до состоянія восторженнаго изступленія.
   Радѣнія хлыстовъ и ихъ "духовная пляска" имѣютъ значеніе, прежде всего, аскетическое; прыганье, скаканье и круженье предпринимаются съ цѣлью изнуренія плоти. На эту цѣль указываютъ и тѣ припѣвы, которыми обыкновенно сопровождаются хлыстовскія радѣнія:
   
   Богу порадѣйте,
   Плотей не жалѣйте,
   Марѳу не щадите,
   Богу послужите!
   
   Евангельсвая Марѳа, по понятіямъ хлыстовъ, есть аллегорическое имя плоти, подобно тому, какъ подъ Маріей, ея сестрой, нужно разумѣть душу {Н. Барсовъ. "Русскій простонародный мистицизмъ". Спб., 1869 г., стр. 35.}. Въ нѣкоторыхъ "корабляхъ" или общинахъ хлыстовскихъ было введено хлыстаніе или бичеваніе себя и другихъ.
   Въ какой же именно средѣ, на какой почвѣ возникло это странное ученіе "умерщвленія плоти"? Кто были первые проповѣдники и распространители этого ученія? Вотъ что отвѣчаетъ на эти вопросы одинъ изъ оффиціальныхъ изслѣдователей "тайныхъ сектъ", г. Реутскій.
   Первыми руководительницами и главными наставницами хлыстовъ были старицы и бѣлицы знаменитѣйшихъ московскихъ монастырей. Первыми и самыми ревностными послѣдователями ереси хлыстовъ были старцы, старицы, бѣлицы и монастырскіе крестьяне. Въ кораблѣ извѣстнаго хлыста Суслова было нѣсколько старицъ. Первые, пойманные въ Углицкомъ уѣздѣ въ 1717 году хлысты были монастырскіе крестьяне, и сборище ихъ было въ монастырской же деревнѣ. Въ числѣ 50 хлыстовъ, задержанныхъ въ 1733 году, оказалось 13 человѣкъ старцевъ и старицъ и гораздо болѣе того монастырскихъ крестьянъ. Изъ числа 416 хлыстовъ, бывшихъ подъ слѣдствіемъ въ 1745--1752 годахъ, старцевъ, старицъ и бѣлицъ оказалось около 75 человѣкъ и около 130 монастырскихъ крестьянъ, слѣдовательно, половина на половину.
   Пропаганда въ монастырской средѣ извѣстнаго хлыстовскаго пророка юродиваго Андреяна Петрова имѣла огромный, необыкновенный успѣхъ. Женскій Варсанофьевскій монастырь всецѣло, даже съ игуменьей, принялъ его ученіе. Ивановскій монастырь также почти въ полномъ составѣ перешелъ въ хлыстовскую секту. Множество послѣдователей и послѣдовательницъ хлыстовщины оказалось и въ другихъ монастыряхъ московскихъ и подмосковныхъ; особенно не много ихъ было въ женскихъ монастыряхъ: Никитскомъ, Егорьевскомъ, Страстномъ, Рождественскомъ и въ мужскихъ: Чудовскомъ, Николаевскомъ, въ Богословской пустыни и т. д.
   Первоначальнымъ возникновеніемъ хлыстовской секты въ средѣ низшаго монастырскаго слоя,-- говоритъ г. Реутскій,-- вполнѣ объясняется и то обстоятельство, что вся обрядовая внѣшность этой секты заимствована хлыстами изъ монастырскихъ уставовъ и обычаевъ. Отрицаніе мясной пищи, черный цвѣтъ платья, привѣтствованіе братій низкими поклонами на всѣ стороны, земные поклоны и цѣлованіе руки у учителей и наставниковъ, замкнутость жизни,-- все это заимствовано хлыстами изъ монастырскихъ обычаевъ {Реутскій: "Люди божьи и скопцы". Москва, 1872 г., стр. 25.}.
   Даже и въ болѣе близкое къ намъ время монастырская братія не перестаетъ выдѣлять изъ своей среды руководителей и основателей разныхъ сектъ и толковъ мистическаго характера.
   Такъ, съ 1825 года стали было открыто дѣйствовать въ пользу мистицизма два монаха -- Авель и Лампадъ, по не долго: въ 1833 году они были схвачены и сосланы въ заточеніе въ Суздальскій монастырь, гдѣ они въ томъ же году и умерли.
   Около этого же времени, а именно въ 1831 году, въ Сибири, за Байкаломъ, въ Иркутскѣ, Селенгинскѣ и Кяхтѣ среди богатыхъ гражданъ образовалась секта краййе мистическаго характера, во главѣ которой всталъ настоятель Селенгинскаго монастыря, іеромонахъ Израиль, молодой, красивый мужчина съ горячей, страстной рѣчью. Въ кельяхъ настоятеля собирались по ночамъ его послѣдователи, предъ которыми Израиль произносилъ длинныя рѣчи: о внутренней церкви, о безполезности таинствъ и обрядовъ, "о вниманіи къ свѣту, свѣтящемуся во тьмѣ природы человѣческой, объ озареніи ума и сердца свѣтильникомъ, сіяющимъ во глубинѣ нашего духа" и т. д., и т. д. Три года проповѣдывалъ Израиль туманныя идеи туманнаго мистицизма; но въ 1834 году онъ былъ арестованъ, ученіе его ныло признано ересью и предано проклятію, а самого его лишили священства, отлучили отъ церкви, какъ еретика и сослали въ заточеніе въ Соловецкій монастырь.
   Въ началѣ семидесятыхъ годовъ въ Псковской губерніи появилась секта "избранныхъ братій и сестеръ", основателемъ которой былъ іеромонахъ Серафимъ. Сущность ученія этой секты весьма близко подходитъ къ ученію ирвингіанъ, ежеминутно ожидающихъ пришествія Христа. Заручившись послѣдователями, Серафимъ бросилъ монастырь и бѣжалъ въ нарочно устроенный для него свитъ. Но здѣсь онъ былъ выслѣженъ мѣстной полиціей, арестованъ и сосланъ, если не ошибаемся, также въ Соловки.
   Среди руководителей хлыстовъ можно также встрѣтить и представителей бѣлаго духовенства. Такъ, напримѣръ, въ 50-хъ годахъ видную роль въ хлыстовской сектѣ игралъ священникъ села Болотова, Костромской губерніи, Алексѣй Дороѳеевъ. Онъ былъ въ постоянныхъ сношеніяхъ съ главной хлыстовской наставницей Ульяной Васильевой и совратилъ въ эту секту жену и двухъ сестеръ своихъ. Онъ держалъ у себя разъѣзжихъ лошадей и постоянно ѣздилъ на ночныя собранія хлыстовъ къ Ульянѣ Васильевой {Сборникъ правит. свѣдѣній о раскол 23;, т. II, стр. 17.}.
   Преслѣдованія и стѣсненія сектантовъ въ прежнее время весьма сильно способствовали развитію среди нихъ идей и воззрѣній крайняго мистицизма, которымъ особенно увлекались натуры сосредоточенныя, углубленныя въ свой внутренній, духовный міръ. Люди, у которыхъ разбивались всѣ житейскія привязанности, нарушались всѣ земные, жизненные интересы, невольно начинали искать себѣ утѣшеніе въ заоблачныхъ мечтаніяхъ туманнаго мистицизма. Этимъ обстоятельствомъ въ значительной степени слѣдуетъ объяснить быстрое развитіе сектъ вродѣ хлыстовъ, шалопутовъ, спасова согласія, а также возникновеніе новыхъ сектъ съ тѣмъ же мистическимъ характеромъ.
   Лучшимъ доказательствомъ этого можетъ служить исторія возникновенія секты прыгуновъ, появившейся въ началѣ пятидесятыхъ годовъ нынѣшняго столѣтія въ Закавказья, среди молоканъ, сосланныхъ туда изъ Тамбовской и Саратовской губ.
   Переселенцы сразу попали въ совершенно чуждую имъ среду и обстановку. Со всѣхъ сторонъ ихъ окружала сплошная масса армяно-татарскаго населенія. Это было сдѣлано съ цѣлью, чтобы парализовать вредъ, который могли принести молокане своей пропагандой. Одинокіе, заброшенные, преслѣдуемые, сектанты, не находя кругомъ ни участія, ни поддержки, естественно должны были всѣ свои помыслы, всѣ свои надежды сосредоточить на религіи. И вотъ, подъ вліяніемъ непрестанныхъ толчковъ и ударовъ суровой судьбы, подъ вліяніемъ неблагопріятныхъ тяжелыхъ условій лизни молоканскій раціонализмъ постепенно и мало-помалу уступаетъ мѣсто туманно-мистическому настроенію.
   Изъ нѣкоторыхъ молоканскихъ собраній выдѣляются наиболѣе усердные молельщики и начинаютъ устраивать свои собственныя собранія. Придерживаясь правилъ молоканства, они старались исполнять эти правила какъ можно строже. Переходя отъ поста къ молитвѣ и отъ (молитвы къ посту, эти "ревнители истинной и чистой вѣры", какъ они себя называли, скоро дошли до прямаго общенія съ Св. Духомъ. Сначала Духъ сошелъ на одного, потомъ на другаго, потомъ на многихъ; сошествіе Духа выражалось въ томъ, что осѣненные имъ тутъ же въ собраніи начинали вздрагивать, кривляться, (ломаться и, наконецъ, прыгать.
   Обыкновенно Духъ Святой сходитъ къ концу собранія, послѣ продолжительнаго моленія, чтенія священнаго писанія и пѣнія разныхъ молитвъ. Сошествіе Духа всегда сопровождаемся видимыми знаками: прежде всего, лица покрываются блѣдностью, слышится усиленное дыханіе, затѣмъ начинается раскачиваніе тѣломъ и ёрзанье по лавкѣ, потомъ притаптываютъ ногами, оставаясь въ сидячемъ положеніи, потомъ припрыгиваютъ на мѣстѣ, непремѣнно въ тактъ пѣсни, и, наконецъ, начинаются скачки и прыжки, завершаемые большею частью тяжеловѣснымъ громыханьемъ объ полъ.
   Нѣкоторые, покачавшись на лавкѣ, вскакиваютъ и сразу начинаютъ бѣсноваться; другіе не идутъ далѣе раскачиванія на мѣстѣ и, покачавшись, вдругъ грохаются объ полъ, сильно ударяясь лбомъ, и лежатъ такъ полчаса и болѣе. Нѣкоторые, сидя на мѣстѣ, громко, можно сказать, театрально рыдаютъ или также театрально-ходульнымъ шагомъ ходятъ по собранію, размахивая руками и обводя всѣхъ побѣдоносными взглядами. Распрыгавшіеся мужики и бабы поднимаютъ, въ тѣсной хатѣ неимовѣрную возню. Кружась, сталкиваясь, падая на полъ, вновь "поднимаясь, взвизгивая и вскрикивая, всѣ эти люди, въ то же время, сохраняютъ на лицахъ выраженіе чрезвычайной серьезности и озабоченности.
   Особеннымъ экстазомъ и страшнымъ напряженіемъ нервовъ отличаются торжественныя собранія прыгуновъ, устраиваемыя по поводу обращенія въ ихъ секту новыхъ прозелитовъ или же по поводу пріѣзда единовѣрцевъ изъ другихъ мѣстъ.
   На подобныхъ собраніяхъ "братья" и "сестры" горько рыдаютъ и съ видимымъ сокрушеніемъ повергаются на землю, оставаясь въ такомъ положеніи не менѣе четверти часа. Подъ вліяніемъ общаго плача и воя читальникъ съ особымъ чувствомъ и увлеченіемъ читаетъ молитвы; въ голосѣ его слышатся сдержанныя рыданія; онъ часто и глубоко вздыхаетъ; въ глазахъ его стоятъ слезы. Болѣе часа продолжается эта сцена, невольно дѣйствующая на самые сильные нервы. Бабы рыдаютъ и голосятъ, мужики сдержанно всхлипываютъ и, кладя земные поклоны, крѣпко прикладываются лбомъ къ землѣ.
   Наконецъ, молитвенникъ умолкаетъ. Крупныя слезы катятся по его сѣдой бородѣ. Воздѣвая руки къ небесамъ, онъ повергается во прахъ и собраніе оглашается новымъ плачемъ и стонами. Затѣмъ все успокоивается; наступаетъ мертвая тишина. Пѣвцы затягиваютъ что-то до крайности заунывное, жалобное и, въ то же время, мрачное. Это пѣніе становится все тише, все заунывнѣе и, наконецъ, за общимъ рыданіемъ, прекращается. Во время пѣнія Духъ Святой сходитъ на нѣкоторыхъ изъ присутствующихъ, преимущественно женщинъ, которыя начинаютъ прыгать и ломаться. Но съ прекращеніемъ пѣнія все смолкаетъ; наступаетъ длинная пауза; всѣ сидятъ на давкахъ, отирая потъ, сморкаясь и оправляя растрепавшіяся одежды.
   Вдругъ вновь все приходитъ въ движеніе. Нѣсколько человѣкъ разомъ грянуло пѣніе почти плясоваго характера, хотя и духовнаго содержанія. Всѣ, кто только можетъ, т.-е. около кого есть свободное мѣсто, начинаютъ прыгать и кружиться. Принужденные, по тѣснотѣ, сидѣть или стоять на мѣстѣ, хлопаютъ въ ладоши и раскачиваются. Пѣвцы въ нѣкоторыхъ мѣстахъ гикаютъ и вскрикиваютъ. Пыль въ хатѣ стоитъ столбомъ. Многіе, придя въ совершенное изнеможеніе, растянулись на полу, преимущественно подъ лавками. Вотъ одинъ прыгунъ разодралъ на себѣ рубаху и огромнымъ кулакомъ колотитъ въ свою обнаженную грудь, не переставая называть себя окаяннымъ. У всѣхъ лица вытянуты, всѣ какъ будто похудѣли. И немудрено, такъ какъ подобныя собранія нерѣдко продолжаются въ теченіе пяти часовъ. Тѣмъ не менѣе, утромъ, на зарѣ, всѣ своимъ чередомъ отправляются на полевыя работы, гдѣ и проводятъ время до заката солнца {"Прыгуны". Отечественныя Записки 1878 г., No 10.}.
   Прыгунство особенно оживилось съ появленіемъ "царя духовъ", Максима Рудометкина, который училъ, что настало время пришествія Спасителя, а, вмѣстѣ съ этимъ, и время наступленія 1000-лѣтняго царствованія на землѣ, и что поэтому ни о чемъ земномъ теперь заботиться и безпокоиться не нужно. Слѣдуетъ во всемъ брать примѣръ съ птицъ небесныхъ, которыя "не сѣютъ и не жнутъ", слѣдуетъ опочить отъ дѣлъ и трудовъ, такъ какъ съ ними неразлучны разнаго рода грѣхи и преступленія.
   Проповѣдь "объ оставленіи всѣхъ земныхъ попеченій" имѣла на первыхъ порахъ полный успѣхъ. Всѣ послѣдователи Рудометкина и самъ онъ, во главѣ, оставили свои обыкновенныя занятія и ремесла и начали молиться и приготовляться къ 1000-лѣтнему блаженству, питаясь подаяніемъ. Рудометкинъ самъ первый подалъ примѣръ этому: будучи отличнымъ колесникомъ, онъ сложилъ въ сторону свой инструментъ и приступилъ къ сбору милостыни.
   Рука объ руку съ этимъ мистическимъ направленіемъ шли подвиги чисто-аскетическаго характера.
   Сіонцы села Константиновки каждую ночь собирались въ какой-либо домъ и, вызвавъ сошествіе Св. Духа, начинали немилосердное самоистязаніе, сопровождаемое отчаяннымъ прыганьемъ, дикимъ крикомъ и пронзительными взвизгиваніями. Въ полномъ изнеможеніи падали они на землю, бились объ нее лбомъ, разбивались до крови, раздирали одежды, вырывали себѣ волосы. По словамъ постороннихъ лицъ, на сіонцевъ въ это время нападало положительное бѣшенство.
   Въ тѣхъ случаяхъ, когда Духъ Святой долго не являлся, константиновскіе сіонцы старались вызвать его подвижничествомъ. Начинался поголовный постъ въ видѣ совершеннаго голоданья. Сіонцы не принимали вовсе ни пищи, ни воды по четыре и по пяти дней. Жены ихъ по большей части слѣпо подражали своимъ мужьямъ и постились до полнаго истощенія силъ. "На улицѣ села нерѣдко появлялись живые мертвецы въ образѣ человѣческомъ. За едва волочащимъ ноги сіонцемъ тащилась испостившаяся его жена, неся на рукахъ труднаго ребенка, едва не умирающаго на высохшей груди матери".
   Мѣстныя власти доносили, что установившіеся среди прыгуновъ "обряды ведутъ къ совершенному истощенію и разстройству физическихъ силъ сектантовъ, за каковымъ неминуемо должно послѣдовать хозяйственное разореніе и обѣднѣніе, въ которое жители, но всѣмъ вѣроятіямъ, придутъ въ весьма короткій срокъ, такъ какъ прыгунская пропаганда, съ появленіемъ Рудометкина, пошла особенно успѣшно. Многіе изъ прыгуновъ и особенно главные дѣятели оказались уже совершенно неспособными въ работѣ вслѣдствіе физическаго истощенія организма и постоянныхъ нервныхъ и половыхъ возбужденій" {Idem.}.
   Почти полное сходство по ученію и характеру съ сектою "сіонцевъ" представляетъ секта скакуновъ, которая впервые сдѣлалась извѣстною въ Россіи въ двадцатыхъ годахъ нынѣшняго столѣтія. Первоначально она появилась среди крестьянъ лютеранскаго вѣроисповѣданія въ селѣ Ропшѣ, С.-Петербургской губерніи, оттуда вскорѣ перешла въ Петербургскій, Ямбургскій и Царскосельскій уѣзды, а впослѣдствіи проникла и въ Гдовскій.
   О происхожденіи этой секты существуютъ два различныя мнѣнія: одни утверждаютъ, что секта скакуновъ занесена къ намъ изъ Финляндіи, нарочно пріѣзжавшими съ этой цѣлью учителями; по мнѣнію другихъ, эта секта является отголоскомъ и результатомъ извѣстнаго ученія Татариновой и ея сподвижника, тайнаго совѣтника Попова.
   Въ печати встрѣчались извѣстія о томъ, что секта эта въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Царскосельскаго уѣзда "увеличивается съ каждымъ годомъ". Хотя сектанты по большей части чухны, но они привлекаютъ въ свою секту и русскихъ крестьянъ, особенно женщинъ {Гдовско-Ямбургскій Листокъ 1873 г., январь.}.
   Прежде всего, скакуны, какъ и сіонцы, совершенно отвергаютъ бракъ. Опираясь на нѣкоторыя событія священнаго писанія (сожительство Лота съ дочерьми, 300 женъ и столько же наложницъ царя Соломона), они не признаютъ брака и хотя, для отклоненія отъ себя подозрѣній, вступаютъ въ бракъ, но семейной жизни всячески избѣгаютъ. Нѣкоторые увѣряютъ, что ревностные изъ скакуновъ даже оскопляютъ себя. Замѣчательно, что въ деревняхъ, гдѣ была развита эта секта, народонаселеніе уменьшается.
   Молитвенныя собранія скакуновъ обыкновенно сопровождаются радѣніями, которыя происходятъ слѣдующимъ образомъ. Главный наставникъ, стоя въ срединѣ, въ бѣлой одеждѣ, читаетъ молитвы на чухонскомъ языкѣ обыкновеннымъ голосомъ, переходящихъ постепенно въ веселый напѣвъ. Слушатели вторятъ ему. Когда онъ замѣтитъ, что торжественность напѣва достаточно подѣйствовала на присутствующихъ, то начинаетъ слегка привскакивать. Слушатели и въ этомъ подражаютъ ему; восторгъ постепенно увеличивается, растетъ все болѣе и болѣе, выражаясь возможно высокими скачками и прыжками. Иные доходятъ до изступленія, скачутъ на четверенькахъ и кричатъ почти дикимъ голосомъ. Скачутъ всегда попарно, мужчина съ женщиной, взявшись за руки, большею частью по предварительному согласію, и когда уже сильно устанутъ и наставникъ объявитъ, что онъ слышитъ въ небѣ пѣніе ангеловъ, то на томъ же мѣстѣ ложатся спать попарно... Что бы ни случилось при этомъ -- за грѣхъ не считается.
   Подобно хлыстамъ, скакуны не употребляютъ спиртныхъ напитковъ, не ѣдятъ мяса и вообще очень воздержны въ пищѣ. Лица у нихъ блѣдныя и осунувшіяся, такъ что ревностнаго скакуна всегда можно узнать съ перваго взгляда. Они носятъ одноцвѣтную бѣлую, синюю или черную одежду и избѣгаютъ цвѣтной. Дѣвушки подстригаютъ волосы и не носятъ ни серегъ, ни бусъ, а замужнія и головныхъ повязокъ.
   Въ настоящее время юго-востокъ Россіи охваченъ новымъ религіознымъ движеніемъ, вызваннымъ ученіемъ секты, получившей среди православныхъ странное названіе "шалопутовъ". Движеніе это особенно значительно въ южныхъ уѣздахъ Тамбовской и Воронежской губерній, затѣмъ въ Землѣ Войска Донскаго, въ Ставропольской губерніи, въ Терской и Кубанской областяхъ и, наконецъ, на Кавказѣ.
   Секта шалопутовъ въ первое время своего возникновенія имѣла крайне мистическій характеръ и, по сущности своего ученія, была весьма близка къ сектѣ хлыстовъ, вслѣдствіе чего во многихъ мѣстностяхъ народъ не дѣлалъ никакого различія между этими двумя сектами. Но въ послѣднее время въ ученіи шалопутовъ, судя по извѣстіямъ, появляющимся въ печати, замѣтно прогрессивное движеніе: мистическій элементъ въ этой сектѣ постепенно блѣднѣетъ и въ ней все сильнѣе и ярче выступаютъ стремленія, говорящія больше о землѣ, чѣмъ о небѣ.
   Однако, слѣдуетъ замѣтить, что во многихъ мѣстахъ и до сихъ поръ шалопутство вполнѣ сохраняетъ свой первоначальный мистико-аскетическій характеръ. Такъ, еще недавно газетой Заря сообщались слѣдующія свѣдѣнія о шалопутахъ Кобелякскаго уѣзда, Полтавской губерніи. По ученію тамошнихъ шалопутовъ, требуется отреченіе не только отъ богатства, но и отъ всякаго матеріальнаго достатка, запрещается мясная пища, вино, куреніе и настойчиво рекомендуется полное отрѣшеніе отъ всякихъ благъ земныхъ.
   На крестьянахъ Кобелякскаго уѣзда, принявшихъ ученіе шалопутовъ, оно отражается весьма печально. Отказываясь отъ міра сего, они перестаютъ интересоваться даже своимъ хозяйствомъ, по своему понимая извѣстныя слова св. писанія о птицахъ небесныхъ. Въ мѣстечкѣ Китай-городъ есть до шести семействъ, которыя буквально обнищали, тогда какъ до поступленія въ секту были зажиточными хозяевами.
   Далѣе, по увѣренію корреспондента Зари, вліяніе шалопутства вредно отзывается не на одномъ только матеріальномъ достаткѣ крестьянъ, но и на ихъ взаимныхъ отношеніяхъ, а именно ученіе шалопутовъ поселяетъ разладъ въ семьѣ. Молодымъ парнямъ и дѣвушкамъ запрещаютъ пѣть пѣсни, ходить на "улыцю", препятствуютъ вступленію въ бракъ. Одинъ сектантъ-фанатикъ долгое время убѣждалъ свою дочь, шестнадцатилѣтнюю дѣвушку, принять обѣтъ дѣвственности. Когда дѣвушка, уступая настойчивымъ убѣжденіямъ отца, дала слово никогда не выходить замужъ, онъ не ограничился этимъ, а потребовалъ, чтобы она поступила въ монастырь г-жи С--ой, въ Екатеринославской губерніи, гдѣ находятъ себѣ убѣжище шалопуты. Дѣвушка не соглашалась на это, плакала и даже пробовала нѣсколько разъ уходить изъ дому. Но ее находили и вновь преслѣдовали убѣжденіями отречься отъ міра {Русскія Вѣдомости 1885 г., No 94.}.
   Секты съ болѣе или менѣе аскетическимъ характеромъ и до сихъ поръ не перестаютъ возникать въ разныхъ мѣстахъ Россіи.
   Не дальше какъ въ концѣ прошлаго 1884 года, по сообщенію газеты Заря, въ Уманскомъ уѣздѣ, Кіевской губерніи, появилась особаго рода секта іерусалимитовъ, съ чисто-монашескимъ характеромъ. Іерусалимиты не ѣдятъ ничего мяснаго, не пьютъ водки и всѣ поголовно противъ семейной жизни. Между собою сектанты дружественны, съ другими униженно вѣжливы. Бѣдность одолѣваетъ ихъ, но они ни мало не тяготятся ею, признаютъ ее лучшимъ украшеніемъ христіанина.
   Всякій послѣдователь этой секты считаетъ своею непремѣнною обязанностью какъ можно чаще посѣщать святыя мѣста, особенно Іерусалимъ, чѣмъ, по ихъ мнѣнію, и возможно только заслужить прощеріе грѣховъ, которыхъ, по ихъ выраженію, у каждаго человѣка больше, чѣмъ звѣздъ на небѣ. "Внѣшній видъ іерусалинитовъ производитъ на постороннихъ людей самое подавляющее впечатлѣніе: это живые мертвецы, не интересующіеся ничѣмъ окружающимъ и вѣчно ноющіе о своихъ грѣхахъ".
   Такимъ образомъ, какъ въ крупныхъ, такъ и въ мелкихъ мистическихъ сектахъ -мы всюду встрѣчаемъ одно общее всѣмъ имъ начало, а именно упорную, ожесточенную борьбу противъ требованій физической природы человѣка. Особенно же семейная жизнь, какъ болѣе всего привязывающая человѣка къ землѣ, подвергается гоненію со стороны послѣдователей мистико-аскетическихъ сектъ. Но всѣ усилія аскетовъ задавить естественныя стремленія человѣческой натуры разбиваются въ этой непосильной борьбѣ, а нерѣдко эти усилія приводятъ къ результатамъ прямо противуположнымъ.
   По мнѣнію Крафтъ-Эбинга, чрезмѣрныя религіозныя увлеченія во многихъ случаяхъ "представляютъ уже симптомъ прирожденнаго болѣзненнаго свойства характера или вполнѣ развитой душевной болѣзни и нерѣдко подъ цѣломудренною оболочкою религіозной мечтательности таятся болѣзненно усиленная чувственность и половое возбужденіе, ведущее къ половымъ излишествамъ всякаго рода".
   Относительно прыгуновъ, напримѣръ, мѣстныя власти не разъ доносили, что, по удостовѣренію многихъ лицъ, въ селеніяхъ Никитинкѣ и Александровкѣ, послѣ прыганья, возбужденные молельщики и молельщицы предавались будто бы распутству. То же самое впослѣдствіи, какъ многіе утверждали, обнаружилось будто бы въ Еленовкѣ и другихъ сектаторскихъ поселеніяхъ. Несомнѣнно одно, что "духовный царь" прыгуновъ, Максимъ Рудометкинъ, и его главные "ученики" были "весьма падки до женскаго пола". Рудометкинъ, прогнавъ старую жену изъ дома, завѣдомо для всѣхъ, жилъ съ двумя дѣвками, Варварою и Степанидой, которыхъ прыгуны признавали "царицами" и "женами духовными". Разъѣзжая по своимъ послѣдователямъ, Рудометкинъ обыкновенно распутничалъ и не пропускалъ случая, во имя безграничной христіанской любви и духовной связи, сблизиться съ чужой женой. При этомъ Рудометкинъ и его свита успѣли увѣрить, что отъ кого-нибудь изъ нихъ должно родиться "святое сѣмя", "семя богородное", и такими увѣреніями успѣвали закрывать и рты, и глаза мужьямъ.
   Одно время (въ пятидесятыхъ годахъ) среди прыгуновъ явились особые проповѣдники, которые, между прочимъ, пропагандировали особый новый догматъ "согрѣванія плоти", котораго будто бы придерживался и царь Давидъ. Въ силу этого догмата проповѣдники возили съ собою трехъ женщинъ, которыя прислуживали имъ, какъ рабыни, и назывались "отогрѣвательницами" {Отечественныя Записки 1878 г.}.
   Во многихъ хлыстовскихъ корабляхъ также не разъ обнаруживались, въ той или иной формѣ, признаки явнаго разврата, хотя обыкновенно они тщательно замаскировывались. Обстоятельство это послужило главной причиной выдѣленія изъ хлыстовщины особой группы людей, которые, Узнавая свое безсиліе въ борьбѣ съ природой человѣка, рѣшили прибѣгнуть въ помощи ножа и путемъ звѣрской, чудовищной операціи стремились отнять у человѣка самую возможность "служить плоти".
   

XI.
"Царская печать" или "огненное крещеніе".

   Съ давнихъ поръ половое воздержаніе, въ большей или меньшей степени, являлось требованіемъ всѣхъ религій.
   Натуры съ нарушенной функціей половой сферы или съ не ясно выраженными половыми наклонностями всегда оказываются въ высшей степени склонными къ увлеченію мистицизмомъ. "Такъ какъ въ здоровомъ человѣкѣ воспроизводительныя стремленія поглощаютъ извѣстное количество нервной дѣятельности, и нервная система становится менѣе чувствительной къ внѣшнимъ раздраженіямъ, то мистицизмъ, ради своихъ задачъ, всегда предписывалъ возможно полное половое воздержаніе". Стремленіе это въ своемъ крайнемъ развитіи привело къ скопчеству.
   Оскопленіе въ смыслѣ религіознаго акта впервые встрѣчается во Фригіи, откуда оно перешло въ Грецію и, наконецъ, въ Римъ. Служеніе богинѣ Цибеллѣ совершалось жрецами, добровольно оскоплявшими себя. Въ болѣе позднѣйшее время, совпадавшее съ началомъ христіанства, многіе фанатики, въ видахъ спасенія язычества, проповѣдывали о необходимости оскопленія, какъ единственнаго вѣрнаго средства для достиженія высшей степени чистоты и святости. Заблужденіе это нашло доступъ и къ христіанамъ, доказательствомъ чего служитъ извѣчный примѣръ знаменитаго Оригена, жившаго въ концѣ II вѣка по Р. X.
   По свидѣтельству св. Епифанія, отца IV вѣка, около временъ Оригена существовало цѣлое общество (секта) изувѣровъ, называемыхъ валезіянами, которые, въ видахъ своего спасенія, оскопляли не только себя, но и другихъ, причемъ нерѣдко прибѣгали даже къ явному насилію, совершая преступную операцію надъ прохожими, имѣвшими несчастіе попасться къ нимъ въ руки. Фанатики эти, какъ и наши скопцы, опирались на слѣдующія слова Іисуса Христа: "суть скопцы, иже изъ чрева матерня родишася тако, и суть скопцы, иже скопишася отъ человѣкъ, и суть скопцы, иже исказиша сами себе царствія ради небеснаго" (Матѳ. XIX, 12) {Надеждинъ: "Изслѣдованіе о скопческой ереси". Спб., 1845 г.}.
   Въ Россіи скопчество, въ видѣ особой секты, сдѣлалось извѣстно въ царствованіе Екатерины II.
   Особенно видную роль въ исторіи русскаго скопчества пришлось играть Тамбовской губерніи; поэтому мы намѣтимъ здѣсь нѣсколько эпизодовъ, имѣвшихъ мѣсто въ тамбовскомъ краѣ. Впервые скопчество съ особенною силой проявилось въ Тамбовской губерніи въ 1812 году.-- въ одинъ изъ самыхъ тяжелыхъ годовъ русской исторіи. Особенно успѣшно принималась скопческая пропаганда въ уѣздахъ Моршанскомъ и Козловскомъ. Нѣкоторые крестьяне, подъ вліяніемъ скопческихъ наставниковъ, ц 23;лыми семьями уродовали себя царствія ради небеснаго, пользуясь при этомъ обыкновенными тупыми ножами. Такъ, между прочимъ, поступили однодворцы Ефремовы, въ числѣ пяти человѣкъ. Послѣ операціи они сами же донесли на себя земскому суду. "И то мы сдѣлали,-- писали они,-- къ спасенію душъ нашихъ простыми ножами". Оскопивъ себя, Ефремовы той же участи подвергли своихъ малыхъ дѣтей и подростковъ. Двое изъ нихъ, Павелъ и Савортьянъ, не давались операторамъ и, при видѣ ножа, каждый разъ поднимали отчаянный крикъ. Тогда отцы прибѣгли къ хитрости. Однажды въ полѣ, на работѣ, они опоили чѣмъ-то своихъ дѣтей и, когда тѣ уснули, исполнили свое желаніе.
   Затѣмъ въ распространеніи скопчества настаетъ нѣкоторый перерывъ, но въ тридцатыхъ годахъ дѣятельность скопческихъ пропагандистовъ снова проявляется съ особенною силой.
   Замѣчательно, что переходу въ скопчество всегда и неизмѣнно предшествуетъ сильно развитая набожность: многіе изъ скопцовъ, до поступленія своего въ секту, мечтаютъ о поступленіи въ монастырь. Крестьянинъ села Крюкова, Моршанскаго уѣзда, Артемъ Брюнинъ показывалъ на допросѣ, какъ онъ постепенно и мало-по-малу проникался аскетическими стремленіями, которыя, въ концѣ-концовъ, роковымъ образомъ привели его къ скопчеству.
   -- Возымѣлъ я отвращеніе въ мясной пищѣ,-- говорилъ онъ,-- началъ ѣсть постное и намѣревался вступить въ какой-нибудь монастырь для всегдашняго моленія, но отецъ съ матерью въ монахи меня не пустили.
   Томимый постояннымъ желаніемъ душевнаго спасенія, Брюнинъ мечталъ о подвигахъ, которыми бы могъ достигнуть этого спасенія. Однажды, случайно, онъ встрѣтился въ полѣ съ какимъ-то странникомъ, повидимому, монахомъ, который упросилъ проводить его на большую дорогу. Брюнинъ пошелъ съ незнакомцемъ и сталъ жаловаться ему на свое горе.
   Странникъ внимательно выслушалъ его и говоритъ ему: "Если ты хочешь спасать себя, то ты долженъ умертвить грѣшную плоть.... ты долженъ оскопиться, и это для души твоей будетъ очень хорошо".
   Брюнинъ изъявляетъ полное свое согласіе покончить разъ навсегда съ "грѣшной плотью", мѣшающей спасенію. Тогда странникъ повелъ его къ одоньямъ, совершилъ надъ нимъ операцію и затѣмъ поспѣшно скрылся неизвѣстно куда. Между тѣмъ, Брюнинъ, истекая кровью, лежалъ на гумнѣ безъ памяти. Только къ утру, собравшись съ силами, онъ кое-какъ дотащился до дому. Странникъ, оскопившій Брюнина, не даромъ спѣшилъ уйти изъ Крюкова. Тамъ онъ успѣлъ оскопить еще 13 человѣкъ, кого въ открытомъ полѣ, кого на гумнѣ, кого на большой дорогѣ. Въ числѣ оскопленныхъ были и дѣти -- мальчики и дѣвочки {И. И. Дубасовъ: "Тамбовскій край", вып. I, стр. 251.}.
   Особенно охотно принимали скопчество люди, обездоленные судьбою, калѣки и т. п., которымъ нечего уже было ждать отъ жизни. Такъ, въ 1830 году съ Кавказа вернулся на родину въ село Уварово, Борисоглѣбскаго уѣзда, отставной солдатъ Никулинъ. Вернулся онъ калѣкой, такъ какъ одна нога его была отнята. Не имѣя возможности заняться крестьянскими работами, Никулинъ сдѣлался сельскимъ учителемъ, началъ вникать въ священное писаніе. Учительство могло давать ему лишь жалкіе гроши; онъ жилъ бѣдно, въ большой нуждѣ. Разъ онъ задумался, сидя въ своей бѣдной и темной хатѣ. Ему пришли на умъ извѣстныя евангельскія слова: "скопцы, сами себя исказиша царствія ради небеснаго". И вотъ, не долго думая, онъ беретъ бритву и скопится. "Безъ умерщвленія плоти нельзя получить царствія Божія",-- говорилъ онъ потомъ судьямъ. Когда раны его зажили, онъ началъ распространять скопческое ученіе среди своихъ знакомыхъ.
   Со времени введенія новыхъ судовъ скопческіе процессы происходили въ слѣдующихъ пунктахъ: въ Москвѣ, въ Моршанскѣ (Тамбов. губ.), въ Лихвинскомъ уѣздѣ (Калужской губ.), въ Самарѣ, въ Камышловскомъ уѣздѣ (Пермской губ.), въ г. Мелитополѣ (Таврической губ.) и въ Бирскомъ уѣздѣ (Уфимской губ.). Скажемъ нѣсколько словъ о нѣкоторыхъ болѣе выдающихся изъ этихъ процессовъ.
   Въ 1868 году начался въ городѣ Моршанскѣ знаменитый плотицынскій процессъ, который въ прошломъ имѣлъ свою исторію. Такъ, еще въ 1838 году возбуждалось дѣло о моршанскомъ купцѣ Егорѣ Ивановѣ Плотицынѣ, который считался богачемъ и главнымъ наставникомъ всѣхъ тамбовскихъ скопцовъ. Предъ судомъ явился 70-ти лѣтній старикъ, увѣшанный медалями и на всю губернію прославленный щедрыми пожертвованіями и широкою частною благотворительностью. Несмотря на явныя улики, судъ оправдалъ Плотицына. Въ 1841 году Егоръ Плотицынъ умеръ, причемъ всѣ его огромные капиталы и значеніе перешло къ Максиму Кузмичу Плотицыну. "И опять началась подпольная работа,-- говоритъ г. Дубасовъ,-- и снова появились массы прозелитовъ дикаго ученія".
   Максимъ Плотицынъ все болѣе и болѣе богатѣлъ, строилъ церкви, благодѣтельствовалъ чиновникамъ и втихомолку обдѣлывалъ свои дѣла, не пренебрегая при случаѣ и грубымъ насиліемъ. Такъ дѣло шло до конца 1868 года.
   Наканунѣ Рождества 1868 года въ домѣ Максима Плотицына сдѣланъ былъ обыскъ. Въ 8 часовъ вечера моршанскій полицеймейстеръ Тришатный и жандармскій офицеръ Шкотъ подошли къ плотицынскимъ воротамъ. Всѣ пять домовъ скопческаго главы стояли на соборной площади, точно какіе-нибудь редуты, мрачные и съ заложенными кирпичемъ окнами. Только въ одномъ деревянномъ флигелѣ, гдѣ жилъ самъ Максимъ Плотицынъ, слабо свѣтился огонекъ. Слѣдователи начали громко стучать въ ворота, приказывая немедленно впустить ихъ. За стѣнами началась суматоха, усиленная бѣготня, темныя фигуры за чѣмъ-то бѣгали по двору отъ дома къ дому, отъ подвала въ подвалу. Только въ 10 часовъ полиціи удалось проникнуть въ комнаты Плотицына.
   Газеты въ это время сообщали, что у Плотицына въ его кладовыхъ найденъ былъ капиталъ въ 40 милліоновъ руб. сер. Но это не подтвердилось слѣдствіемъ. Когда власти стали опечатывать плотицынскіе сундуки съ деньгами, то всего капитала насчитали только 400,000 рублей. Куда же дѣвались несомнѣнно существовавшіе скопческіе милліоны -- это и доселѣ неизвѣстно. Вѣроятнѣе всего,-- замѣчаетъ по этому поводу г. Дубасовъ,-- самъ Плотицынъ заблаговременно помѣстилъ ихъ въ вѣрныя руки своихъ единовѣрцевъ, изъ которыхъ нѣкоторые впослѣдствіи быстро и чрезвычайно разбогатѣли. Въ Тамбовской губерніи до сихъ поръ еще сохраняются преданія о томъ, какъ въ домахъ нѣкоторыхъ морщанскихъ обывателей-скопцовъ въ дровяныхъ складахъ были находимы толстыя пачки серій и кредитныхъ билетовъ.
   По моршанскому процессу было привлечено 40 человѣкъ подсудимыхъ. Изъ этого числа 9 женщинъ разнаго возраста жили въ домѣ Плотицына на полномъ содержаніи. Всѣ онѣ, какъ оказалось, были подвергнуты полному оскопленію. Но самъ Плотицынъ не былъ оскопленъ и, повидимому, былъ ревностнымъ сыномъ православной церкви. Онъ аккуратно посѣщалъ всѣ церковныя службы, ежегодно исповѣдывался и пріобщался и "въ царскіе дни, украшенный многочисленными медалями и орденами, въ пріютскомъ мундирѣ, стоялъ въ соборѣ впереди народа, вмѣстѣ съ городскими властями, и благоговѣйно подходилъ во кресту".
   Самое тяжелое впечатлѣніе на слѣдователей по плотицынскому процессу произвело слѣдующее открытіе. Подъ домомъ Плотицына нашли обширный и глухой подвалъ съ массивною и желѣзною дверью. Здѣсь производились вольныя и невольныя скопческія операціи. По словамъ чиновника Боголюбова, который возбудилъ это дѣло, "крика изъ этого подвала было не слыхать, а умиравшихъ отъ неискуснаго рѣзанья хоронили тихонько по ночамъ, тутъ же на дворѣ, или въ подпольи".
   Слѣдуетъ, однако, замѣтить, что ни труповъ, ни костей слѣдователями найдено не было, поэтому увѣренія Боголюбова нельзя не признать голословными.
   Въ 1871 году въ московскомъ окружномъ судѣ разбиралось дѣло скопцовъ Кудриныхъ, возникшее въ 1869 году. Подсудимыхъ по этому процессу было 28 человѣкъ, въ томъ числѣ трое братьевъ Кудриныхъ, игравшихъ главную роль въ дѣлѣ распространенія скопчества въ Москвѣ и Богородскомъ уѣздѣ. Кудрины числились купцами, располагали большими средствами, вели торговлю, имѣли конскій заводъ, мѣняльныя лавки, дачи, фотографію и проч. Рѣшеніемъ присяжныхъ обвинены 15 человѣкъ, которые и были приговорены къ лишенію всѣхъ правъ состоянія и къ ссылкѣ въ отдаленный край Восточной Сибири.
   Спустя пять лѣтъ послѣ этого процесса, на югѣ Россіи, въ г. Мелитополѣ, Таврической губерніи, происходитъ новый скопческій процессъ, въ которомъ фигурируютъ 136 подсудимыхъ скопцовъ. Огромное большинство составляли крестьяне, затѣмъ было 20 человѣкъ мѣщанъ и только двое купцовъ. Болѣе половины всѣхъ подсудимыхъ составляли женщины. По возрасту обвиняемые распредѣлялись довольно неравномѣрно: болѣе всего было въ возрастѣ отъ 30--35 лѣтъ, но были и дряхлые старики за 70 лѣтъ, были и дѣти отъ 10-ти до 16-ти лѣтняго возраста. Главные виновники были приговорены въ каторжной работѣ и къ ссылкѣ въ Восточную Сибирь. Подробный приговоръ по этому дѣлу намъ, къ сожалѣнію, неизвѣстенъ.
   Народъ нашъ всегда зналъ и знаетъ о тайныхъ сектахъ. Не проникая ихъ тайны, онъ всегда предполагаетъ въ нихъ что-то недоброе,-- говоритъ по этому поводу Мельниковъ. Какъ православные, такъ и старообрядцы дичатся этихъ сектъ, называютъ ихъ "темными", питаютъ къ нимъ отвращеніе и какую-то суевѣрную боязнь. Во многихъ мѣстахъ послѣдователей тайныхъ сектъ зовутъ фармазонами, считая это названіе синонимомъ волшебника, отрекшагося отъ Бога и отъ всего святаго. "Народъ, всегда зоркій и чуткій, подмѣтилъ таинственныя сношеніи нѣкоторыхъ масоновъ съ послѣдователями тайныхъ сектъ хлыстовщины и назвалъ ихъ этимъ именемъ" {Русскій Вѣстникъ 1868 г., No 5, стр. 11.}.
   Въ недавнее сравнительно время изъ среды скопческой секты выдѣлилась весьма значительная часть ея послѣдователей, которые, называя себя "духовными скопцами", самымъ рѣшительнымъ образомъ отвергаютъ физическое оскопленіе и проповѣдуютъ обыкновенное воздержаніе отъ плотскихъ сношеній съ женщинами путемъ силы воли. Ученіе это, появившись въ началѣ во Владимірской губерніи, всѣ сильнѣе и сильнѣе распространяется среди скопцовъ.
   Въ числѣ подсудимыхъ по мелитопольскому процессу очень многіе оказались неоскопленными, хотя, въ то же время, эти самыя лица считались ревностными адептами секты. Самъ "богъ-искупитель", Лисинъ, постоянно отрицалъ необходимость физическаго оскопленія и настаивалъ лишь на одномъ духовномъ оскопленіи, т.-е. на полномъ воздержаніи отъ половыхъ сношеній. Разъясняя сущность проповѣдей Лисина, одинъ изъ подсудимыхъ замѣтилъ:
   -- Лисинъ отсовѣтывалъ скопиться тѣлесно. Онъ говорилъ: кто скопится, но безъ душевнаго расположенія, тотъ скотъ. Женщинѣ оскопленіе совсѣмъ не надобно, это ей не въ пользу, такъ какъ все одно можетъ замужъ выдти и родить, а безъ грудей только горя наберется: чѣмъ будетъ кормить ребенка? Лисинъ всегда пророчествовалъ: "кто душевно (т.-е. духовно) -- это лучшій скопецъ" {Недѣля 1876 г., NoNo 40 и 50.}.
   Въ 1876 году въ газетахъ было сообщено извѣстіе о появленіи въ Тамбовской губерніи,-- въ этомъ гнѣздѣ скопчества,-- новой секты "очищенцевъ", занесенной, какъ полагали, изъ Сибири, гдѣ она существовала ранѣе. Главнымъ догматомъ этой секты является обязательность брака для всѣхъ, достигшихъ совершеннолѣтія {С.-Петербургскія Вѣдомости 1876 г., No 254, перепеч. изъ Новаго Времени.}.
   Что касается прыгунства, то въ послѣднее время оно весьма замѣтно ослабѣло. "Въ настоящее время,-- писалъ авторъ статьи О прыгунахъ въ 1878 году,-- прыгунство все замѣтнѣе и замѣтнѣе ослабѣваетъ", и многіе прыгуны серьезно подумываютъ о переводѣ въ секту субботниковъ, въ которой мистическій элементъ давно не играетъ такой роли, какъ у прыгуновъ. Теперь прыгуны уже не пытаются подражать птицамъ небеснымъ, которыя не сѣютъ, не жнутъ. На одномъ собраніи по этому поводу вопросъ былъ окончательно рѣшенъ въ смыслѣ необходимости заботъ о завтрашнемъ днѣ, хотя и вопреки писанію.
   -- Нельзя не помышлять,-- рѣшили собравшіеся.-- Ѣсть-то хочется, вѣдь, каждый день! Какъ оно, того, обойдешься-то? Живемъ по темнотѣ... Маленькія, вѣдь, дѣти... кормить-питать надоть. Оно точно сказано, не думать о завтрашнемъ днѣ... да, вѣдь, сказано не то, чтобы не ѣмши сидѣть, потому все блюдешь что-либо про запасъ.
   Самое прыганье теперь, замѣтно уменьшилось. Прыгуны какъ бы стыдятся теперь за тотъ періодъ возникновенія ихъ ученія, когда "духъ" только что сталъ являться и за прыганье взялись и старъ, и младъ, оставивъ всякія житейскія заботы и каждую минуту ожидая, что вотъ-вотъ наступитъ желанное тысячелѣтнее царствованіе.
   О прогрессивномъ движеніи въ смыслѣ реализма, происходящемъ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ среди послѣдователей шелапутства, мы уже упоминали выше.

А. Пругавинъ.

"Русская Мысль", кн. VII, 1885

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru