Решетников Федор Михайлович
В Петергофе

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Летние сцены.

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ
СОЧИНЕНІЙ
Ѳ. М. PѢШЕТНИКОВА

ВЪ ДВУХЪ ТОМАХЪ.

ПЕРВОЕ ПОЛНОЕ ИЗДАНІЕ
ПОДЪ РЕДАКЦІЕЙ
А. М. СКАБИЧЕВСКАГО.

Съ портретомъ автора, вступительной статьей А. М. Скабичевскаго и съ библіографіей сочиненій Ѳ. М. Pѣшетникова, составленной П. В. Быковымъ.

ТОМЪ ВТОРОЙ.

Цѣна за два тома -- 3 руб. 50 коп., въ коленкоровомъ переплетѣ 4 руб. 50 коп.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Изданіе книжнаго магазина П. В. Луковникова.
Лештуковъ переулокъ, домъ No 2.
1904.

  

Въ Петергофѣ.
Лѣтнія сцены.

   Седьмой часъ. Пришелъ пароходъ, биткомъ набитый пассажирами. Пассажиры большею частію петербургскіе жители, пріѣхавшіе въ Петергофъ ради освѣженія, развлеченія. Меньшинство состоитъ изъ любопытныхъ, только слыхавшихъ о Петергофѣ.
   На плашкотахъ суетня. Пассажиры съ узелками и безъ узелковъ идутъ скоро. Нѣсколько извозчиковъ предлагаютъ свои услуги.
   Недалеко отъ пароходной пристани стоятъ нѣсколько мужчинъ, повидимому чиновниковъ.
   -- Вы не знаете, гдѣ здѣсь Фабричная улица? спрашиваетъ одппъ изъ нихъ, обращаясь къ чиновнику въ сѣромъ пиджакѣ.
   -- Нѣтъ, не знаю.
   -- Пойдемте: не все же здѣсь стоять. За людьми, какъ за волной,-- сказалъ третій господинъ.
   Господа пошли скоро, перегнали нѣсколько человѣкъ. Ѣдутъ кареты, коляски, пролетки. Мостки гремятъ, извозчики у купаленъ то-и-дѣло хватаютъ идущихъ, но ихъ останавливаетъ городовой энергическими словами:
   -- Куда, куда лѣзешь?!. Пять лошадь!
   -- На Фабричную улицу...-- говоритъ одинъ чиновникъ.
   Чиновниковъ окружаютъ восемь извозчиковъ съ возгласами: четвертачекъ!.. ко мнѣ, господинъ!..
   Чиновникъ садится. Извозчикъ спрашиваетъ его:
   -- Куда прикажете?
   -- На Фабричную.
   Извозчикъ ѣдетъ тихо, останавливаетъ лошадь.
   -- Паш-ш-шолъ!-- гремитъ карета.
   -- Такой нѣтъ...-- говоритъ пзвозчикъ чиновнику.
   -- Нѣтъ?
   -- Другая, поди.
   -- Шевелись съ дороги!
   -- А, чортъ! берешься возить и улицъ не знаешь... Садитесь, баринъ, далече ли?-- кричитъ другой извозчикъ, ѣдущій порожнякомъ сзади.
   Чиновникъ садится къ другому извозчику и уѣзжаетъ.
   Люди идутъ большею частію молча, глядя впередъ, направо и налѣво. На лицахъ замѣчаются улыбки.
   -- Шляпка не мала ли?-- спрашиваетъ карявая барыня свою подругу.
   -- Нѣтъ.
   -- А юбку не видать?
   -- Что это -- при народѣ-то?! Погоди, вотъ въ садъ войдемъ, гдѣ кофейной старанъ, осмотримся.
   -- Л застанемъ ли?
   -- О! она безпремѣнно дожидается, коли звала. А мужъ у нея теперь во дворцѣ.
   -- А можно туда?
   -- Теперь нельзя. Впрочемъ, Василій Степанычъ все тамъ можетъ сдѣлать: вѣдь онъкамеръ-истопникъ.
   -- Чудно, какъ я погляжу.
   -- Еще не то увидишь. Это Сампсонъ -- безъ устали воду выпускаетъ пзо льва.
   -- Какъ же это?
   -- Л вотъ увидишь. Сказывалъ мнѣ деверь: Сампсонъ былъ царь; вотъ пошелъ онъ гулять въ свой садъ, въ Ерусалимѣ, ну и напади на него ужасное чудовище,-- левъ. Ну вотъ онъ и распласталъ ему пасть, изъ него и потеки вода... Вотъ съ той поры и поставили тутъ статую, Сампсону для славы, а льву на пострамленье.
   -- Чудно!..
   -- Право: деверь сказывалъ, а вѣдь онъ при дворѣ большую роль играетъ.
   Пріѣхавшая публика расходится и разъѣзжается, такъ что черезъ полчаса у кафе-ресторапа только сидятъ франты и почтенные господа.
   -- Странно: все дорого. Напримѣръ, чай!
   -- Ну, водка противъ Павловска не въ примѣръ дешевле.
   -- А я, представьте, уже девятую бутылку пива пью. Пиво только дрянь.
   -- А я-то?-- вотъ что значитъ -- пріѣхалъ для развлеченія и не имѣть, что называется, гдѣ главы преклонить. Пріѣзжаю съ утра для того, чтобы осмотрѣть городъ...
   -- Вы, вѣроятно, новичокъ здѣсь?
   -- Я часовой мастеръ, у меня свой магазинъ на Мѣщанской, только изволите видѣть, почему я хотѣлъ нынѣ осмотрѣть Петергофъ, такъ это явствуетъ изъ того, что нашему брату, мастеру, времена очень немного и, хотя я бывалъ въ Петергофѣ нѣсколько разъ, только видѣлъ одни сады, а города не видалъ. Ну, взялъ извозчика, полилъ дождь. Я въ гостиницу: выпилъ, закусилъ. Дождь пересталъ, я пошелъ въ садъ; шагалъ-шагалъ, какъ блуждающая комета, усталъ страшно, а толку никакого нѣтъ... Зашелъ въ балаганъ, что вонъ тутъ противъ дровяного двора, выпилъ, спать захотѣлось. Ну, хоть трава и сырая, да я расчелъ, чѣмъ мнѣ тратить полтора цѣлковыхъ за два часа за номеръ, и прилегъ подъ березки. Ужъ не знаю, долго ли бы я проспалъ, только меня разбудилъ дождь. Всталъ я, полѣзъ въ карманъ за портмонэ и представьте...
   -- Что же?
   -- Оттуда выпрыгнула лягушка...
   Сидѣвшіе захохотали.
   -- Вотъ гадость-то!.. А я раньше видѣлъ ихъ множество; такія, знаете ли, мизерныя, а тоже скачетъ, какъ выразился Некрасовъ:
   По малу, по полсаженки,
   Низкомъ перелетавши.
   Вѣдь эдакая гадость, пожалуй, можетъ и въ ухо заползти?
   -- Пожалуй.
   Часовой мастеръ ковыряетъ мизинцами сперва правое, потомъ лѣвое ухо.
   -- Ужъ я даже выкупался.
   Сидящіе за однимъ столомъ съ нимъ хохочутъ.
   -- Нѣтъ, вы не вѣрите?
   Хохотъ.
   -- Вотъ вы бы въ моемъ положеніи были!-- горячился часовой мастеръ.
   -- Только никакъ не на травѣ спать!
   -- И счастье, что васъ не забрали, раздаются голоса, прерываемые хохотомъ.
   Часовой мастеръ уходитъ въ кусты и скрывается.
   При входѣ въ нижній садъ, у мостика, на лѣвой сторонѣ, стоятъ двѣ дамы и четверо мужчинъ въ пальто и пиджакахъ; у самыхъ перилъ, немного подальше отъ нихъ, стоитъ мужчина въ пальто и бѣлой круглой шляпѣ. Въ правой рукѣ онъ держитъ удилишко; около него стоитъ сторожъ, старый человѣкъ съ орденами.
   -- Я вамъ говорю, не приказано!-- кричитъ сторожъ господину съ удилишкомъ.
   -- Да вѣдь я пискарей... въ рѣчкѣ. А рѣчка не садъ.
   -- Мало что. Велѣно удилишки ломать.
   -- А основанія?
   -- Пожалуйте къ надзирателю.
   Кучка любопытныхъ увеличивается.
   -- Я не пойду... Ты на мѣстѣ поймай.
   -- Въ чемъ дѣло, господа?-- спрашиваетъ кучку вновь пришедшій господинъ.
   -- Въ садъ пробирается рыбу удить.
   -- Господа! здѣсь, вотъ прямо, есть рѣчка... Выходитъ въ заливъ. Я въ заливѣ ужу, по колѣно въ водѣ.
   -- Пожалуйте къ надзирателю.
   -- Пойду!..
   Толпа идетъ въ садъ, рыболовъ идетъ назадъ, а сторожъ садится на лавку и что-то ворчитъ про себя.
   Въ аллеяхъ народу очень мало, проѣзжаютъ коляски, изрѣдка ѣдутъ верхомъ на лошадяхъ военные.
   Издалека слышится музыка. Фонтаны въ дѣйствіи.

-----

   У Петровскаго дворца на площадкѣ у пруда стоитъ толпа человѣкъ въ двадцать и смотритъ въ воду. Въ водѣ плаваетъ рыба.
   -- Какая же это рыба?-- спрашиваетъ служителя дама.
   -- Особая -- хорошая: плотва.
   -- А налимы есть?
   -- Такой нѣтъ, потому поганая. Лещи и щуки есть.
   -- А караси?
   -- Караси всѣ въ томъ углу (показываетъ налѣво).
   -- А какъ бы позвонить?
   -- Можно.
   -- Это для чего же?
   -- Увидите.
   Служитель звонитъ, рыба приближается къ берегу.
   -- Я нарочно съ собой булку взялъ, потому я булочникъ, и мнѣ эту рыбу пустого стоитъ попотчевать,-- говоритъ булочникъ, крошитъ хлѣбъ и кидаетъ въ воду, рыба кружится около крошекъ и кусочковъ.
   -- Она пріучена къ этому. Батюшка Петръ Алексѣевичъ самъ руками ее посадилъ.
   -- И она съ тѣхъ поръ?
   -- Какъ же-съ. Коя расплодилась тоже... Тоже Петръ самъ руками ее ловилъ, какъ хлѣба броситъ. А теперь не дается.
   -- И часто вы ее кормите?
   -- На ея содержаніе по три пуда въ мѣсяцъ хлѣба отпускается, да гдѣ ее насытишь. Спасибо публика даритъ ее.
   -- Какъ даритъ?
   -- А вотъ, кто захочетъ.
   -- Позвони-ка, братецъ... кричитъ подошедшій вновь господинъ.
   Служитель звонитъ. Господинъ любуется.
   -- Канашка!.. Милашка!.. Тю! тю!.. (ловитъ рыбу руками, но та не дается). Прикормить бы. Что стоитъ прикормить?-- спрашиваетъ онъ служителя.
   -- Сколько пожалуете.
   Господинъ вынимаетъ рублевую бумажку.
   -- Извини... мелочи нѣтъ. Ну??
   Служитель уходитъ.
   -- Нѣтъ, вы извините: я прикормилъ... Я булочникъ. Видите?-- говоритъ булочникъ господину и показываетъ булку.
   -- То вы, то я... Она...
   -- Нѣтъ, я посмотрю какъ вы ее поймаете.
   Публика улыбается, булочникъ уходитъ. Вышелъ служитель.
   -- Нѣтъ я ужо, послѣ, когда... Осматриваетъ публику.-- Покажи-ко мнѣ дворецъ.
   Служитель съ господиномъ уходитъ во дворецъ. Публика расходится.

-----

   У Монъ-Плезира играетъ музыка въ двухъ мѣстахъ. По аллеямъ, ближе къ музыкѣ, тихо плывутъ коляски; у самой музыки коляски стоятъ; народъ или тихо идетъ, или сидитъ на скамьяхъ.
   -- Нѣтъ, что ни говорите, а здѣсь скука. Ни одного развлеченія нѣтъ,-- говоритъ господинъ дамѣ, сидя на скамьѣ.
   -- А фонтаны -- вѣдь это чудо искусства!
   -- Полноте. Я въ своемъ имѣніи еще почище сдѣлалъ Сампсона. Танцовать негдѣ... То ли дѣло Павловскъ.
   -- Но воздухъ, купанье.
   -- Нѣтъ... Ну хоть бы фейерверки!.. Никогда больше не поѣду сюда.
   Противъ Сампсона въ бесѣдкѣ сидятъ два приказчика съ модистками.
   -- Я удивляюсь, откуда это вода,-- говоритъ модистка.
   -- Съ моря,-- отвѣчаетъ ея кавалеръ.
   -- Ты говоришь съ моря, а я говорю -- нѣтъ. Развѣ можно на такую высь поднять воду,-- доказываетъ другой приказчикъ.
   -- Можно.
   -- Нѣтъ. Ты говоришь, потому-что много выпилъ.
   -- Пари?!
   -- Дюжину пива.
   -- Идетъ!
   Приказчики встаютъ и подходятъ къ городовому, стоящему недалеко отъ Сампсона. Отъ фонтановъ шумъ.
   -- А что, кавалеръ, откуда это вода?-- кричитъ приказчикъ подъ ухо городовому.
   -- Сверху, съ прудовъ.
   -- Что??
   -- А я что говорилъ?
   -- Свинья! Это видишь? Показываетъ кулакъ.
   -- Отойдите, господа: публика.
   Навстрѣчу имъ идутъ мужчина и женщина.
   -- Тутъ механика устроена,-- говоритъ мужчина женщинѣ.
   -- Нѣтъ, тутъ не механика, а пруды,-- вмѣшивается приказчикъ.
   -- Не съ вами говорятъ, милостивый государь.
   -- Нѣтъ, не механика, а чортъ.
   -- Невѣжа!-- говоритъ дама.
   -- Вы вѣжа!.. Что у васъ на головѣ, механика тоже, видно -- шиньоны.
   -- Мерзавецъ!!.-- шипитъ мужчина.
   -- Я мерзавецъ??.
   -- Прочь!!. Отойдите, господа,-- говорятъ городовой. Спорщики расходятся.
   Девять часовъ. Зажигаютъ фонари у дома графа Апраксина.
   Народъ тѣснится противъ дома. Городовые разгоняютъ народъ для проѣзда каретъ. Играетъ музыка.
   Пошелъ дождь. Женщины досадуютъ.
   -- Вѣдь пальто не взяла!
   -- И я... И что это за погода!
   -- Глядите, барыня подолъ на голову задрала.
   -- Господа! кто щиплется?.. Это, наконецъ, дерзость! Здѣсь не позволено! кричитъ дама-солдатка.
   -- Ничего...
   Къ верху поднялась ракета.
   -- Табакъ не курить!-- кричитъ городовой.
   Публика, недовольная дождемъ, расходится, многіе идутъ на желѣзную дорогу, извозчики просятъ до желѣзной дороги полтинникъ.
   Къ вокзалу желѣзной дороги подходятъ двѣ кучки; въ передней четыре человѣка, въ задней трое. Всѣхъ смочило, двѣ дамы накинули на головы подолы.
   -- Я говорилъ -- бери пальто, говоритъ мужчина.
   -- Я говорилъ, что здѣсь никакой иллюминаціи не будетъ.
   -- Будетъ.
   Входятъ на платформу.
   -- Будетъ иллюминація?-- спрашиваетъ мужчина служителя.
   -- Никакъ нѣтъ-съ.
   -- Ахъ, чтобъ васъ... Это все вы? Вѣдь до Стараго-то Петергофа теперь не ускачешь много-то, говоритъ мужчина товарищу.
   -- На поѣздѣ отправимся.
   Отпираютъ двери въ первый и второй классъ.
   -- Вы во второй классъ?-- спрашиваетъ служитель, стоящій въ дверяхъ.
   -- Мы такъ.
   Служитель заворачиваетъ толчкомъ въ шею говорившаго и запираетъ двери.
   -- Это что же такое?-- говоритъ удивленный мужчина.
   -- Такіе ужъ порядки... На каждомъ шагу препинаніе...
   Третій классъ, или залъ третьяго класса, набитъ народомъ, гвалтъ; торговцы водки и нива не успѣваютъ продавать.
   -- Шевелись -- рыло набью!-- кричитъ купецъ.
   -- Ну, ну, успѣешь?-- кричитъ звонко мальчикъ-торгашъ.
   -- Перцовки!
   -- Перцовки нѣтъ.
   -- Ахъ, какая скверная водка!-- кричитъ приказчикъ и кидаетъ рюмку на полъ.
   Гвалтъ.
   -- Это не въ приказчичьемъ, братъ... Не хошь ли въ полицію, а потомъ и къ мировому судьѣ! говоритъ жандармъ.
   -- Заплачу.
   Приказчикъ расчитывается.
   Къ застойкѣ подходитъ мужичекъ.
   -- Нешто выпить... Дай-ко-съ осьмуху?
   -- Мы не продаемъ.
   -- А это что?
   -- Водка.
   -- Ну и давай. Почемъ у те?
   -- Пять копеекъ рюмка.
   -- Ну, лѣшій те задери!
   Мужичекъ пьетъ и закусываетъ огурцомъ.
   -- Смотри,-- холера!-- говоритъ мужичку приказчикъ.
   -- Холера! холера во кому... говоритъ мужичекъ, показывая на шляпы и кринолины.
   -- Разсказывай.
   -- Чего разсказывай! Еще стращатъ... Знаемъ мы эту холеру, откуда она...
   -- А ну-ко скажи!-- подзадориваетъ мужичка приказчикъ.
   -- Чего сказки... Смѣяться-то нечего... Нужды нѣтъ, что мужикъ, а дѣло знаю.
   -- Да знаешь ли?.. Поди, выпей...
   -- Небось, угостить хошь. И даромъ не буду. Я тѣ скажу, я каменщикъ, хозяинъ-то пять цѣлковыхъ мнѣ долженъ, вотъ и сталъ меня турить, а тутъ, какъ опосля я узналъ, науськалъ ребятъ, тѣ и говорятъ: смотри, ты захворалъ. А я животомъ въ та поры смучился. А хозяинъ мнѣ и говоритъ: иди въ лѣчебницу, я, говоритъ, за входъ тебѣ дамъ денегъ... А животъ у меня болитъ, поносъ, что ли, это такой, бѣда!.. Ну, я думаю: это значитъ въ больницу, а оттуль къ Митрофанію милостивому... Нейду. Нѣтъ таки, дохтура призвалъ. "Что, спрашиваетъ дохтуръ, съ тобой".-- "Ничего",-- говорю.-- "Какъ, говоритъ, ничего; тебя надо въ Обуховскую".-- "Я говорю, животъ маленько болѣлъ, а теперь полегчало". Ну, пощупалъ онъ меня и такъ, и эдакъ. "Ладно, говоритъ: сходи въ баню, натрись салонъ, вотъ тебѣ цидулка въ аптеку... Это, говоритъ, въ банѣ выпить надо... А какъ изъ бани, говоритъ, самоваръ поставь, мяты напейся"... Я и говорю: "а гдѣ бы я взялъ самовару?.." "Гдѣ хошь, говоритъ. Коли, говоритъ, здоровъ хочешь быть -- найдешь,-- не маленькой"... Ну вотъ хозяинъ и раззорился, далъ мнѣ полтинникъ, а я въ кабакъ. Выпилъ осьмуху, какъ рукой сняло. А тутъ товарищи сыскались,-- такъ и ухнулъ полтинникъ.
   -- Мастеръ же ты пить-то!
   -- И ты хорошъ, нужды нѣтъ, что одежда барская...
   Слушатели захохотали...
   Въ это время ударили звонокъ, и публика повалила на платформу, толкая другъ друга, ругая невѣждъ за невѣжливое обращеніе и служителей, пропускающихъ людей поодиночкѣ.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru