Розанов Василий Васильевич
Дать школе учителя

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. -- Статьи и очерки 1898--1901 гг.
   М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.
   

<ДАТЬ ШКОЛЕ УЧИТЕЛЯ>

   Можно пытаться создать учителя, но можно еще стараться выбрать его. Первый путь имеет под собою предположение, что учительство есть только педагогическая умелость, которая усвояема решительно для каждого; второй путь тоньше и истиннее; он опирается на догадку, что далеко не каждый человек, при всех его стараниях, при полном чистосердечии может сделаться хорошим учителем, а только имеющий к этому предрасположение. В самом деле, не подряд люди становятся музыкантами, живописцами, профессорами, хотя техника выучки и у них есть и разработана в подробностях. Между тем дело учительства требует такого сочетания характера, темперамента, ума, что соответствующая комбинация этих свойств, прирожденных, не может быть предполагаема у каждого. Нужно любить детей, нужно иметь дар входить в их душу и сливаться с их интересами; какая же школа может выработать эти черты в юноше, пусть очень талантливом, но, напр., эгоистичном, и именно умственно эгоистичном. Есть люди высоких дарований, которые вечно умственно трудятся, но трудятся про себя и для себя. Из них выходят отличные кабинетные теоретики, авторы книг; но это не человек кафедры и еще менее человек класса, окруженный мальчиками, нетерпеливыми, шаловливыми, невнимательными. Первое качество учителя -- духовное бескорыстие, т. е. чтобы его душа не была замкнутою, а представляла собою как бы проходной двор, открытый каждому, свободный для каждого, сообщающийся с каждым. Вот человек, которого дети, с их расспросами наконец, с их шалостями и претензиями, не будут утомлять. Но какое утомление от этих детей почувствует угрюмый отшельник мысли, который так хотел бы заняться наедине. Оба они отлично кончили курс в университете, и даже второй, как более способный к наукам, окончил лучше; их ставят учителями, или даже, если вакансия учителя одна в округе, избирают второго во внимание к его лучшему аттестату. Сам он охотно идет на должность, свойства которой ему рисуются в очень общих чертах. Какое разочарование наступает скоро для него и для округа, но более всего -- какое страдание для учеников. Он совершенно непригодный учитель, по недостатку в нем элементарного качества -- духовного бескорыстия, умственного самоотвержения. Он рассеянно слушает ответы учеников, шалости их его раздражают; самый предмет преподавания ему скучен элементарностью и простотой своей. Очень рано, на пятый, на восьмой год учительства, он становится полным инвалидом своей профессии и вместе страшною тяжестью лежит на учебном заведении; лежит остающиеся ему до пенсии девятнадцать, шестнадцать лет. Сколько за это время перепорченных учеников, учеников, у которых отбита всякая охота к учению; в худшем случае, в случае основного гимназического предмета, математики или древних языков, сколько учеников, не окончивших курса, ибо они не были приучены к предмету и были плохо ему выучены. В это же время, все эти девятнадцать или шестнадцать лет, в возможности прекраснейший учитель бодро работает в банке или на какой-нибудь другой практической службе. Он не был увиден, не был высмотрен. Талант специально педагогический, который отнюдь не измерим способностью собственного усвоения науки (о чем одном свидетельствует университетский диплом) -- этот талант пропал для школы. Между тем по сложному сочетанию способностей, из которых слагается педагогический талант, он есть редкое явление; может быть, не менее редкое, чем талант виртуоза или живописца.
   Вот почему подготовление учителей должно вестись параллельно обоими путями: путем подготовления и путем избрания. Не всякий, поступивший в учительский институт, или прослушавший полную энциклопедию педагогических дисциплин, непременно станет хорошим учителем; хорошими учителями станут некоторые из слушателей педагогических курсов, и этим некоторым теоретическое подготовление в педагогике принесет величайшую пользу, проясняя светом сознания то, что в них лежало темным инстинктом. Но без этого инстинкта всевозможные педагогические сведения останутся мертвым нарядом, сделаются в руках учителя не палочкою виртуоза-капельмейстера, а костылем хромого живописца.
   Итак, мы думаем, что лучшее практическое разрешение великой педагогической задачи: дать школе учителя, сводится к тому, чтобы к каждому из наших университетов приписав гимназию, или в самом университете основав и развив гимназию, дать возможность студентам, параллельно с собственным усвоением науки в аудиториях, передавать ее на уроках под руководством и наблюдением инспекторов учебного округа. Это -- то же, что для медиков клиника; так же необходимо, и, в сущности, так же легко допускает организацию всего дела. Бесталанный передатчик в классе, как бы он ни был талантлив в аудитории профессора, не будет избран в учителя; напротив, самый скромный слушатель лекций, если в то же время он является виртуозом-передатчиком на уроках (где преподавание вращается, в сущности, около простейших элементов науки) есть желанный гость в гимназии. Нужно удивляться, каким образом это простое и необходимое дело целые долгие десятилетия было оставлено в пренебрежении, и приходится обсуждать его теперь, когда положение гимназий доведено до самого печального состояния и вся классическая система стоит перед каким-то мучительным fiasco. Но что еще можно спасти -- да будет спасено, и чем поспешнее, тем лучше.
   

КОММЕНТАРИИ

   Одесский Листок. 1898. 13 дек. No 297. Б.п. и заглавия.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru