Розанов Василий Васильевич
Чиновник и деятель государственный

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. -- Статьи и очерки 1898--1901 гг.
   М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.
   

ЧИНОВНИК И ДЕЯТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

   Магистраль разделения служебного персонала России проходит так, что по одну сторону ее стоят в собственном смысле чиновники, люди прилежания, трудоспособности, честности, но без инициативы и без требования от них каких-нибудь высших взглядов, а по другую ее сторону стоят государственные люди, в которых ум и инициатива есть всё. Мы не о людях говорим, а именно о должностях и функциях. Очевидно, принципы этих двух служб не только не одни, но прямо противоположны. Не может министр служить, у которого чиновники сами и по-своему начинают и кончают дела. Тогда министра нет, он -- незачем. Напротив, вложите вы в министра отсутствие инициативы и властной самостоятельности, и вы погубите его высокую должность, превратите в застой, в сиденье на стульях его обширное ведомство.
   Это разделение у нас вовсе не проведено. Столоначальник, письмоводитель стоят в одной линии движения с министром, а не в двух параллельных: весь служебный персонал России идет, так сказать, гуськом, а не рядом, не группами, не категориями службы. Быть смелым, быть новым -- это должно бы входить в программу министра: быть послушливым, но и страшно прилежным, это -- долг письмоводителя. Читатель видит, до чего это разнообразно. Между тем, идя "гуськом" и имея один принцип службы и "выслуги", переходя от чина к чину и от ордена к ордену, иной служащий без инициативы, через сорок лет прилежания и уже почти потухнувши в жизни, наконец достигает такого счастливого золоченого кресла, на которое сев, думает: "Тут -- мне и умереть". Так он и "дожидается смерти" иногда пять лет и иногда десять на таком месте, которое дает пар целой четверти России. А как пара никакого нет, и лишь песок осыпается от уготовляемой могилы, то четверть России и вянет, иногда в самую важную минуту истории. Таких ведомств, если поискать за XIX век, конечно, найдется немало. Способ учения, напр., методы учения, до известной степени вся классическая система минувшего и была испорчена этим чиновником. Чего это стоило России! Скажут: "Нельзя же пустить молодежь и без опыта". Но ведь Каннинг двадцати семи лет был министром. И с такими министрами Англия не отставала.
   Всякий и без объяснения поймет, до какой степени собственно государственная служба почетна, напротив, чиновническая несколько тускла. Ясно, что все и всякие поощрения, как возбудителя трудоспособности, должны распределяться в чиновничестве. А государственные люди должны быть до такой степени насыщены самым своим положением, что искать чина или ордена для них было бы все равно, как Пушкину просить мундир камер-пажа. Вот почему чрезвычайно естественно было бы течение чинов и орденов прекратить на некоторой невысокой линии службы, на средней, где оканчивается чиновничество. Далее, идет служба государственная, и не служба, а деятельность, инициатива и ум. Тут все другое, все иначе сравнительно с чиновническим обиходом. Там движутся совершенно свободные силы, иерархически, не "гуськом", а группами. Здесь, по дарованию, по гению совершенно юный может стать вождем и регентом стариков; тут они передвигаются с места на место для задач государства, "для блага дорогого отечества", а не в порядке "Устава о службе гражданской"... да их должно быть собственно два: "устав о службе чиновнической" и "устав о деятельности государственной"; в последнем случае и не "устав", а "изложение принципов". Ведь в "Дигесты" римлян введены были целые рассуждения, и закон может быть составлен вовсе не по образцу задачника арифметических задач: статья 15143-три строчки, статья 15144-две с половиной строчки, как задача No 1815 -- на деление, задача No 1814 -- на сложение и вычитание. Очень уж мы арифметически понимаем закон и "устав" или "проект устава", без духа, без души, как голую стукотню правил.
   Такая должность как губернатора, конечно, есть государственная, такая должность как правителя его канцелярии столь же несомненно чиновническая. Начальник главного управления по делам печати -- государственный деятель, а весь персонал служащих в его ведомстве уже чиновники. Это -- разница, и принципы службы разные. Государственные деятельности могут быть и небольшого района, но непременно самостоятельные, где своя голова работает. Нужно заметить, что в силу малого района иногда совершенно самостоятельная (по задачам и существу) деятельность "причисляется" или "относится к ведомству" более обширному и имеющему с нею лишь проблематическую связь. Начальник ее сейчас же становится в положение и связи чиновнические, "иерархические", -- и даже при таланте и энергии не имеет никаких способов отлично устроить свою часть и дать ей отличное движение. Почему, по исследованию теоретиков, монархия имеет свои великие преимущества? По бездне скрытой в ней инициативы, по личности, в ней не погашенной, по ее огромной свободе. Вот принцип "государственной деятельности", в отличие от чиновной службы, как мы его выясняем и отвечает в особенности духу монархии, сего правления гордого и свободного.
   В "Проекте о службе гражданской", при сохранении всех рубрик высших чинов, упразднены многие низшие: мы прощаемся с коллежским регистратором, асессором и советником! Но "действительный тайный советник", "тайный советник", "действительный статский советник" и "статский советник" -- они все оставлены. Почему? Коллежскому асессору так же приятно, а вероятно, даже и приятнее носить свой чин, как "действительному" и "тайному". Маленькие чины именно сообщают то сияние службе, ту хоть сколько-нибудь радостную ей психологию, оживление, поощрение, каких слишком лишена эта деятельность, бумажная, закупоренная какая-- то, хроническая, безысходная. Мелкие-то чины и надо бы оставить, с точки зрения "польз России". А вот именно с точки зрения "польз России" своевременно было бы поднять вопрос о совершенном устранении духа чиновнического, духа "гуськом" в верхних слоях государства, т. е. об устранении именно классов "действительных" и "тайных" советников. Орден и чин -- награда прилежания; хвала народная, слава историческая -- награда таланту, награда высокому прилежанию. "Ты послужи так, чтобы не начальник тебя видел, а Россия тебя видела".
   

КОММЕНТАРИИ

   НВ. 1901. 13 авг. No 9138. Б.п.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru