Шкловский Исаак Владимирович
Из Англии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Изъ Англіи.

I.

   Тѣ, которые побывали въ Англіи или просматривали хоть англійскія иллюстраціи, не могли не обратить вниманія на хорошенькую, граціозную картинку: "Мыльные пузыри". Въ Лондонѣ вы ее встрѣчаете на всѣхъ стѣнахъ, во всѣхъ омнибусахъ и въ различныхъ размѣрахъ. Написана она однимъ изъ самыхъ талантливыхъ англійскихъ художниковъ, недавно умершимъ Милэ. Туристъ, ничего не знающій про картину, невольно залюбуется ею, такъ много въ ней изящества, настроенія и такъ сочны ея краски. А между тѣмъ, къ этой поэтической картинѣ прилѣпилась одна изъ самыхъ назойливыхъ, безцеремонныхъ и крикливыхъ рекламъ, преслѣдующая васъ въ различныхъ формахъ по всей Англіи. Картина Милэ рекламируетъ знаменитое мыло Пирса. Фабрикантъ воспользовался дѣйствительно талантливымъ произведеніемъ, чтобы при помощи его лучше вколотить въ голову публикѣ: "Пирсово мыло -- лучшее въ мірѣ".
   Теперь предъ нами на томъ же принципѣ новое предпріятіе, но только во много тысячъ разъ болѣе грандіозное и монументальное. Затѣяно оно не единичной торговой фирмой, желающей крупныхъ барышей, а цѣлымъ классомъ, держащимъ въ своихъ рукахъ судьбы многихъ маленькихъ національностей. Предпріятіе должно сформировать взглядъ публики не на мыло, а на вопросы громадной государственной важности, выдвинутые въ Англіи въ послѣднія двадцать пять лѣтъ. Картина Милэ, сама по себѣ, помимо рекламы, очень хороша. Грандіозное предпріятіе, затѣянное съ цѣлью сформировать взглядъ британской публики на вопросы первостепенной государственной важности, само по себѣ, представляетъ громадную научную и общественную цѣнность. Это обстоятельство я спѣшу оговорить заранѣе.
   Въ 1768 г., когда, послѣ долгаго перерыва въ нѣсколько лѣтъ, въ Парижѣ стала вновь выходить знаменитая "Энциклопедія",-- "Общество джентльменовъ въ Шотландіи" начало издавать въ Эдинбургѣ аналогичный словарь. Въ 1771 г. изданіе закончилось. То было первое изданіе "Британской Энциклопедіи", которая, по англійской поговоркѣ, вскорѣ стала такимъ же національнымъ учрежденіемъ, какъ и парламентъ. За первымъ изданіемъ послѣдовали другія. Лучшіе англійскіе (а въ послѣдующихъ изданіяхъ и всемірные) ученые приняли участіе въ немъ. Статьи по геологіи, біологіи, зоологіи и антропологіи были написаны для послѣдующихъ изданій спеціалистами, свершившими переворотъ въ этихъ наукахъ: Лайелемъ, Генке, Дарвиномъ, Гербертомъ Спенсеромъ, Гекели и пр. Сообразно съ прогрессомъ науки росли и размѣры "Британской Энциклопедіи". Въ первомъ изданіи было 2670 страницъ. Девятое же, законченное въ восьмидесятыхъ годахъ, состояло изъ 22 тысячъ страницъ, изъ двадцати четырехъ громадныхъ, in folio, увѣсистыхъ томовъ. Изъ каждаго изъ нихъ можно бы было выкроить книжекъ шесть-семь Брокгаузовскаго словаря. Девятое изданіе было пріобрѣтено Таймсомъ. Теперь выходитъ новое, десятое по счету изданіе. По грандіозности, оно не имѣетъ себѣ подобнаго. Лучшіе ученые всего міра призваны для содѣйствія. Каждая статья, излагающая какой-нибудь предметъ, написана спеціалистомъ съ міровымъ именемъ, и съ большой пользой для читателей могла бы быть переведена и издана отдѣльной книжкой (напр., статьи: "Біологія", "Геологія" и пр.). Въ саномъ текстѣ только изрѣдка прорывается хвастливая національная нотка (если статья написана англичаниномъ). Впрочемъ, эта хвастливость вполнѣ понятна. Возьмемъ, напримѣръ, отношеніе къ печати. Англичанинъ уже очень давно пришелъ къ окончательнымъ взглядамъ въ этомъ отношеніи. Послѣ Мильтона, Дефо и Юніуса, англичанинъ, къ какой-бы партіи онъ ни принадлежалъ, считаетъ самую широкую свободу слова -- основой своей конституціи. Крайніе радикалы и крайніе консерваторы въ этомъ отношеніи совершенно сходятся. Они знаютъ, что тутъ никакія ограниченія не допустимы. Члены лиги "Подснѣжника", напр., считаютъ "про-буровъ" почти измѣнниками; но, обличая "умалителей Англіи" въ печати, отнюдь не требуютъ зажать имъ ротъ въ виду государственныхъ интересовъ. То же самое можно сказать, конечно, объ отношеніяхъ радикаловъ, когда они у власти, къ лигѣ "Подснѣжника". Не такъ широко смотрятъ на вопросъ на континентѣ даже наиболѣе смѣлые умы. Возьмемъ, напримѣръ, "Voyage en Icarie" Кабэ. Предо мной первое изданіе, вышедшее въ 1845 г. Заглавная страница вся сплошь покрыта девизами и тѣми принципами, которые лордъ Карисдаль нашелъ осуществленными въ Икаріи. Прежде всего тутъ тріада, выставленная въ 1789 г., затѣмъ: "Любовь, справедливость, взаимная помощь, разумъ, нравственность, организація труда, одинъ за всѣхъ и всѣ за одного, каждому по его потребностямъ, отъ каждаго по его силамъ" и пр. Въ XXV главѣ этой книги икаріецъ излагаетъ путешественникамъ взгляды ихъ идеальнаго общества на газеты и знакомитъ съ положеніемъ прессы въ Икаріи. О печати въ старомъ свѣтѣ икаріецъ очень невыгоднаго мнѣнія. Характеризуетъ онъ ее такъ: "Монополія, спекуляція, личный интересъ, пристрастность, клевета и диффамація, на которыя нельзя отвѣтить, лживыя извѣстія и невѣрные факты, ежедневныя противорѣчія, неопредѣленность и смутность взглядовъ,-- вотъ что находимъ мы въ вашихъ газетахъ. Какая окрошка, какая путаница въ головѣ читателя получается отъ противоположныхъ взглядовъ! По всей вѣроятности, вашъ общественный строй уже очень плохъ, если приходится призывать такого отвратительнаго защитника, какъ печать". Икарійцы разрѣшили вопросъ смѣлымъ, хотя далеко не новымъ способомъ. "Мы уничтожили зло въ корнѣ,-- продолжаетъ собесѣдникъ путешественниковъ: 1) установивъ общественную организацію, дѣлающую критику прессы безполезной, 2) разрѣшая только одну сельскую газету для каждой деревенской общины, одну провинціальную газету для каждой провинціи и одну національную газету для всей націи; 3) довѣривъ редактированіе газетъ общественнымъ чиновникамъ, избраннымъ народомъ или же его представителями. Мы вырвали корень зла, приказавъ, чтобы газеты были только протоколами и чтобы въ нихъ помѣщались только факты, безъ всякихъ комментарій. Какъ всякій гражданинъ, журналистъ имѣетъ право подать свое мнѣніе на коммунальномъ сходѣ. А если это такъ, то зачѣмъ же еще'давать ему разрѣшеніе опубликовать свое мнѣніе и, такимъ образомъ, оставитъ безъ контроля заблужденіе"? (Voyage en Icarie, р. р. 197198). Взглядъ икарійцевъ предвосхищенъ Турціей, гдѣ существуютъ губернскія вѣдомости для каждаго пашалыка и одна оффиціальная газета для всей Блистательной Порты. Англичанину такой взглядъ на свободу прессы (т. е. право зажать ротъ противникамъ во имя общественнаго блага) совершенно непонятенъ. Вся причина разницы во взглядахъ британца и француза на этотъ предметъ заключается, мнѣ кажется, въ слѣдующемъ. Французъ очень часто склоненъ считать прессу -- острымъ оружіемъ, а публику -- маленькими дѣтьми. Онъ, поэтому, желалъ бы довѣрить это опасное оружіе только государству, сдѣлавъ предварительно послѣднее идеальнымъ. Англичанинъ полагается, прежде всего на свое I (я), которое, какъ извѣстно, пишетъ съ большой буквы. Онъ глубоко убѣжденъ, что не государству, а ему самому надлежитъ опредѣлить, что ему полезно и что вредно. Нужно только развить самосознаніе я,-- говоритъ англичанинъ.-- Оно будетъ лучшимъ регуляторомъ для опредѣленія достоинства прессы. Вотъ почему англійское образованіе построено, прежде всего, на пробужденіи и культивировкѣ индивидуальности. Уваженіемъ къ своему я, настолько развитому, что ему можно довѣрить въ руки всякое оружіе, объясняются тѣ хвастливыя національныя ноты, которыя проскальзываютъ иногда въ статьяхъ англійскихъ авторовъ, пишущихъ въ десятомъ изданіи "Британской энциклопедіи" о воспитаніи, о прессѣ и о нѣкоторыхъ другихъ вопросахъ. Не смотря на эти черточки, текстъ десятаго изданія такого высокаго достоинства, что ставитъ его выше всѣхъ аналогичныхъ предпріятій. Между тѣмъ, десятое изданіе въ одномъ отношеніи рѣзко отличается отъ всѣхъ прошлыхъ девяти. Компанія, которой принадлежитъ это многомиліонное предпріятіе, задумала дать "ключъ" къ нему, т. е. въ нѣкоторомъ родѣ повторить опытъ Дидро, Даламбера и блестящихъ товарищей ихъ. Каждому изъ вышедшихъ томовъ (покуда ихъ появилось пять) предшествуетъ пространное "вступленіе", занимающее иногда около шести журнальныхъ листовъ. Всѣ эти статьи проникнуты одной общей идеей. Какая-то направляющая рука, затративъ колоссальныя суммы, рѣшила при помощи авторитета десятаго изданія "Британской энциклопедіи" установить опредѣленный взглядъ на группу фактовъ общественнаго характера. Предъ нами, какъ я сказалъ, повтореніе опыта съ картинкой Милэ, но только въ неизмѣримо большихъ размѣрахъ.
   Въ началѣ письма я указалъ на то, что и "Общество джентельмэновъ въ Шотландіи", по всей вѣроятности, задумало изданіе подъ впечатлѣніемъ предпріятія Дидро. Теперь, повидимому, то же предпріятіе подало мысль собственникамъ десятаго изданія приложить "ключъ" къ каждому тому, хотя въ виду совершенно другихъ цѣлей.
   

II.

   Издателямъ французской энциклопедіи приходилось считаться кое съ чѣмъ другимъ, помимо желанія выяснить истину. Указанія на это мы находимъ въ любопытной и своеобразной статьѣ "Raison", написанной для энциклопедіи Вольтеромъ.
   Въ силу этого, энциклопедія не совсѣмъ носила такой яркій, опредѣленный, боевой характеръ, какъ это принято думать. Изъ объясненія слова "Raison" видно уже, что приходилось говорить съ большой оглядкой...
   "Представьте себѣ архитектора, который подъ предлогомъ провѣрить каждый камень какого-нибудь монумента, разобралъ бы его до основанія, усѣявъ все кругомъ развалинами. Вотъ что сдѣлала энциклопедія",-- говоритъ блестящій французскій историкъ {Histoire de la Revolution Franèaise, par Louis Blanc. Origines et Causes. p. p. СXXIII.}. "Просматривая "Энциклопедію",-- говоритъ онъ въ другомъ мѣстѣ,-- нами овладѣваетъ смутное чувство печали. Кажется, что стоишь на поляхъ Пальмиры, прославленныхъ своими развалинами... Тысячи обломковъ обозначаютъ мѣста, гдѣ прежде стояли зданія. Энциклопедисты отнюдь не думали оставить потомкамъ только развалины. Разрушая, безъ всякаго колебанія, старые предразсудки, энциклопедисты думали оставить матеріалы, изъ которыхъ послѣдующія поколѣнія соорудятъ величественное зданіе. Товарищи Дидро были убѣждены, что послѣ потопа останется ихъ ковчегъ, въ которомъ находится все необходимое для населенія міра идей".
   Нужно сознаться, однако, что строителямъ "ковчега" приходилось заботливо прятать свой грузъ и не разъ выкидывать для спасенія его чужой флагъ. Какъ только вышли первые томы, добровольцы, въ которыхъ и тогда не было недостатка, тщательно стали просматривать статьи: "Arne", "Athée", "Augure", ища въ нихъ матеріала для доноса. Они открывали ересь даже въ статьяхъ по геометріи. Вольтеръ въ своихъ письмахъ изъ Фернея къ Дидро жалуется постоянно на "tigres aux yeux de veaux" (на тигровъ съ телячьими глазами). Напрасно Вольтеръ скрывался подъ псевдонимами. Добровольцы угадывали его сразу. Напрасно наиболѣе щекотливые вопросы трактовались съ точки зрѣнія традиціи. Добровольцы открывали, что въ этихъ безупречныхъ съ ихъ точки зрѣнія статьяхъ есть ссылка на статью "Démonstration", въ которой подрывается совершенно традиція. Осторожность Вольтера, скрывавшагося подъ различными псевдонимами (что крайне порицалъ Дидро), была велика, но совершенно не могла сравниться съ боязливостью Даламбера. Даже Вольтеръ запротестовалъ, когда въ "Энциклопедію" попали статьи по метафизикѣ и теологіи, которыя, по словамъ его, смѣло могли бы появиться въ "Journal de Trévaux", выходившемъ подъ редакціей іезуитовъ. "Въ Энци* лопедіи есть другія статьи, менѣе бросающіяся въ глаза,-- спокойно отвѣтилъ знаменитый математикъ,-- и въ нихъ поправлено все дѣло. Со временемъ читатели научатся различать то, что мы думали, отъ того, что сказали". Я не стану здѣсь повторять исторію злоключеній изданія во время его печатанія. Критики, добровольцы и памфлетисты, преслѣдовавшіе "Энциклопедію", получали оффиціальную поддержку и вознагражденіе. "Ou sonnait contre lui à Versailles des tocsins" ("въ Версалѣ били въ набатъ по поводу изданія"),-- писалъ одинъ изъ придворныхъ корреспондентовъ Вольтера.-- Но, не смотря на все, энциклопедію довели до конца. По образному выраженію Луи Блана,-- "въ стѣны осажденнаго города энциклопедисты ввели новаго троянскаго коня. Старое общество безъ боязни смотрѣло сперва на то, что втащили къ нему. И скоро философы подъ предсѣдательствомъ Улиса, вышли изъ коня, чтобы взять и опустошить Иліонъ".
   И теперь, почти черезъ полтораста лѣтъ, мы видимъ новую попытку "втащить троянскаго коня", чтобы захватить Иліонъ. Пріемы теперь гораздо откровеннѣе и прямѣе, чѣмъ въ серединѣ XVIII вѣка. Воины, сидящіе въ конѣ, тоже другіе. Измѣнились также и цѣли, но предпріятіе до такой степени интересно и характерно; оно порождаетъ такую массу серьезныхъ и любопытныхъ вопросовъ,-- что я посвящу "коню", т. е. вступительнымъ статьямъ, все письмо. Какъ я сказалъ, покуда вышло пять томовъ десятаго изданія. Вступительныя статьи приложены къ четыремъ изъ нихъ. Тутъ мы видимъ очеркъ Генри Смита Уильямса "О вліяніи послѣднихъ изысканій на характеръ всемірной исторіи". Авторъ касается темы, къ которой часто подходили "Энциклопедія" и "философскій Словарь" Вольтера. Но тамъ, гдѣ первымъ приходилось прибѣгать къ уловкамъ и къ маскамъ, "Британская Энциклопедія" говоритъ прямо и просто. Авторъ сводитъ новые историческіе документы, найденные въ послѣднія двадцать пять лѣтъ въ Ассиріи и въ Египтѣ, и показываетъ, какое отношеніе они имѣютъ къ традиціи. Особое значеніе, въ этомъ отношеніи имѣютъ "удивительныя коллекціи документовъ, относящихся къ XVIII династіи (т. е. вѣковъ за XV до P. X.), найденныя въ Тэль-эль-Амарна". Третьему тому предшествуетъ вступительная статья Бенджамэна Кидда, автора, не безызвѣстнаго и у насъ. Она трактуетъ "Приложеніе доктрины эволюціи къ соціологическимъ теоріямъ и задачамъ". Это -- краткое развитіе своеобразно понятной теоріи борьбы за существованіе. "Горе слабымъ и безсильнымъ. Слава насильникамъ, ибо имъ уготовано царство земное". Такъ можно было бы формулировать эту пространную статью. Эволюція выноситъ впередъ все крѣпкое, мощное и здоровое, все равно, будетъ ли то индивидуумъ или общество. Такимъ образомъ, къ противникамъ односторонне понятой теоріи борьбы за преобладаніе Киддъ, повидимому, готовъ обратиться, какъ Панглоссъ къ матросу на развалинахъ Лисабона: "Mon ami, cela n'est pas bien, vous manquez à la raison universelle". Но особенно важны и характерны вступительныя статьи: "О ростѣ толерантности" -- сэра Лесли Стефена и "Общій обзоръ политическаго прогресса въ послѣднее время", Эдуарда Дайси (A general survey of recent political progress). Начну съ послѣдней.
   По увѣренію автора, являющагося однимъ изъ видныхъ современныхъ англійскихъ ученыхъ и публицистовъ,-- наше время можетъ быть опредѣлено эпохой консервативной реакціи. "Облекая эту самую фразу въ болѣе простое и болѣе ясное опредѣленіе,-- говоритъ Дайси,-- можно сказать, что духъ времени былъ прогрессивнымъ въ первыя три четверти XIX вѣка и не прогрессивнымъ, точнѣе, реакціоннымъ, въ теченіе послѣднихъ двадцати пяти лѣтъ. Ходъ человѣческихъ дѣлъ не управляется такими опредѣленными законами, какъ приливы и отливы. Поэтому,-- продолжаетъ авторъ,-- совершенно праздно толковать о томъ, когда прогрессивное теченіе достигло своего апогея и съ какого момента началась реакція"; но тѣмъ не менѣе, онъ полагаетъ, что люди, видавшіе два поколѣнія, могутъ засвидѣтельствовать рѣзкую перемѣну во взглядахъ со времени появленія девятаго изданія "Британской Энциклопедіи". Идеи, бывшія тогда въ ходу, "потеряли свою власть надъ умами теперь. Собственно говоря,-- по мнѣнію автора,-- поворотнымъ пунктомъ въ умственныхъ теченіяхъ была всемірная выставка 1851 г., хотя именно ее принимали за начало новой эры, во время которой ученіе тогдашнихъ передовыхъ людей должно обновить міръ, измѣнить основныя условія человѣческой жизни и объединить все человѣчество въ одинъ братскій союзъ. Время, по мнѣнію автора, подорвало у всѣхъ вѣру въ свободную торговлю, а у работниковъ -- надежду на то, что современный строй можетъ осуществить ихъ идеалы" Вмѣсто радикаловъ, работники стали соціалистами. "Ростъ соціалистическихъ идей среди трудящихся массъ въ Англіи,-- говоритъ Дайси,-- разрушилъ политическій союзъ, который въ теченіе многихъ лѣтъ существовалъ между работниками и нижнимъ слоемъ средняго класса (the lower middle class). Лавочники, клэрки, мелкіе предприниматели и прочіе не столь богатые плательщики налоговъ испугались соціалистическихъ идей работниковъ. Ихъ также встревожилъ ростъ авторитета трэдъ-юніоновъ. Поэтому, обширный классъ, находящійся между богатыми и бѣдными, мало-по-малу отдѣлился отъ либераловъ и сталъ тяготѣть къ консерваторамъ".
   Произошли также громадныя перемѣны въ международныхъ отношеніяхъ. Франко-прусская война отодвинула Францію "на степень второстепенной или даже третьестепенной державы на континентѣ". Результатомъ этой войны былъ также и смертельный ударъ вѣрованію, что эпохѣ войнъ съ цѣлью захвата пришелъ конецъ и что отнынѣ всѣ международныя недоразумѣнія станутъ разрѣшаться не грубой силой оружія, а третейскимъ судомъ. Несомнѣнно теперь,-- продолжаетъ авторъ,-- что и въ будущемъ, какъ и въ прошломъ, государства станутъ воевать каждый разъ, когда они увидятъ благопріятный моментъ для увеличенія своего престижа или для округленія своихъ владѣній на счетъ сосѣдей. А если это такъ, то отсюда вытекаютъ два вывода. Во-первыхъ, каждое государство, желающее сохранить свою независимость и свое положеніе, должно быть всегда готово защищаться отъ нападенія сосѣда или группы государствъ. Во-вторыхъ, первоклассная держава, которая не пользуется каждымъ удобнымъ моментомъ для расширенія владѣній и для укрѣпленія ихъ,-- неизбѣжно падетъ въ борьбѣ за существованіе. Признаніе этихъ "основныхъ принциповъ" повело къ увеличенію вооруженія и къ усиленной политикѣ "округленія". Съ тѣхъ поръ, какъ вышло девятое изданіе "Британской энциклопедіи", "Великобританія установила фактическій протекторатъ надъ Египтомъ, завоевала вмѣстѣ съ послѣднимъ Суданъ, присоединила Бирманскую имперію, Трансвааль и Оранжевую республику, фактически пріобрѣла Кипръ. Франція въ это время захватила Тунисъ и Индо-Китай, т. е. независимыя государства Аннамъ, Кохинхину, Камбоджи и Тонкинъ. Россія присоединила часть Бессарабіи и Батумскій округъ. Германія завладѣла Занзибаромъ (на континентѣ: островъ подпалъ подъ протекторатъ Великобританіи) и Кіао-Чау въ Китаѣ и т. д. Не однѣ только европейскія державы стремятся къ захвату. Такое же стремленіе проявили Японія и Соединенные Штаты. "Жажда земли" въ особенности проявилась въ отношеніи къ черному континенту, къ которому до 1880 г. европейскія державы были совершенно равнодушны.
   "Съ извѣстной вѣроятностью можно было бы сказать,-- продолжаетъ Дайси,-- что "жажда земли" обусловливается, если не исключительно, то въ значительной степени, увеличеніемъ вооруженія и тѣмъ воинственнымъ духомъ, который пробудился въ силу этого въ передовыхъ европейскихъ обществахъ. Это объясненіе, однако, не достаточно. Пробужденіе милитаризма совпало случайно съ сознаніемъ, что "земля стала меньше" вслѣдствіе улучшенія путей сообщенія. Ничего нѣтъ удивительнаго въ томъ, что европейскіе народы прониклись этимъ убѣжденіемъ и захотѣли обезпечить себя запасными территоріями, покуда еще есть время". "Жажда земли" сильнѣе проявилась въ странахъ съ быстро растущимъ населеніемъ, которое вынуждено привозить жизненные продукты извнѣ. Такимъ образомъ, Англія и Германія настойчивѣе преслѣдовали колоніальную политику, чѣмъ Франція, потому что "въ послѣдней населеніе не увеличивается и не нуждается въ подвозѣ хлѣба и мяса".
   

III.

   Дѣйствительность не соотвѣтствуетъ объясненію, данному "Британской Энциклопедіей". Начать хоть бы съ того, что и до захвата Африки у Англіи, съ ея сорокамилліоннымъ населеніемъ, было вдоволь "запасныхъ территорій" (Канада, Австралія, Капская колонія, Наталь). Съ другой стороны, такія территоріи, какъ Уганда и какъ значительная часть Родезіи, совершенно непригодны для европейцевъ. "Жажда земли" является результатомъ другого важнаго фактора, выдвинутаго въ Англіи въ послѣднія двадцать пять лѣтъ. Факторъ этотъ -- чрезмѣрный ростъ денежнаго капитала, который, не находя уже себѣ примѣненія въ Англіи, "эмигрировалъ" заграницу въ поискахъ за новыми рынками. Постараюсь сперва выяснить приблизительные размѣры этой новой "эмиграціонной" силы. Нѣтъ, насколько мнѣ извѣстно, прямыхъ данныхъ, которыя точно могли бы намъ опредѣлить весь доходъ, получаемый Англіей отъ капиталовъ, помѣщенныхъ внѣ предѣловъ королевства. Но подоходный налогъ даетъ намъ возможность опредѣлить значительную часть этого дохода, а также прогрессивный ростъ его. Согласно этому показателю, доходъ отъ капиталовъ, помѣщенныхъ внѣ Англіи, равнялся въ 1884 г.-- 33, 8 мил. ф. ст., въ 1888 г.-- 46, 9 мил. ф. ст., въ 1892 г.-- 54, 7 мил. ф. ст., въ 1896 г.-- 54, 9 мил., въ 1900 г.-- 60, 2 мил. ф. ст. Мы видимъ, что усиленный ростъ политики имперіализма совпадаетъ съ увеличеніемъ "космополитизированнаго" капитала, если можно дать это названіе денежному капиталу, помѣщенному внѣ Англіи. За шестнадцать лѣтъ доходы почти удвоились. Цифры эти показываютъ лишь сумму, опредѣляемую при взысканіи подоходнаго налога. Сюда нужно прибавить еще значительныя суммы, получаемыя англійскими страховыми обществами и земельными банками отъ капиталовъ, помѣщенныхъ внѣ Англіи. Операціи эти часто не подлежатъ подоходному налогу. По отчетамъ страховыхъ обществъ видно, что въ 1890 г. они получали по закладнымъ на недвижимую собственность, находящуюся внѣ предѣловъ королевства, шесть милліоновъ ф. ст., а въ 1898 г.-- тринадцать милліоновъ ф. ст.
   Извѣстный статистикъ сэръ Робертъ Гиффенъ вычисляетъ, что весь доходъ, полученный въ 1882 г. съ "космополитизированнаго" капитала, равнялся 70 мил. ф. ст. Въ докладѣ же, прочитанномъ этимъ ученымъ въ лондонскомъ Статистическомъ Обществѣ въ мартѣ 1899 г.,-- доходъ исчисляется въ девяносто милліоновъ ф. ст. Гобсонъ доказывалъ тогда, что эта цифра значительно ниже дѣйствительности, такъ какъ многіе доходы не приняты во вниманіе. По вычисленію Гобсона доходъ съ капиталовъ, помѣщенныхъ внѣ Англіи, равенъ теперь 120 мил. ф. ст.
   Намъ остается еще опредѣлить размѣры и ростъ "коспополитизированнаго" капитала. Осторожный экономистъ Мюлэйлъ (Мпlaill) посвятилъ этому вопросу въ "Dictionary of Political Economy" статью. Оттуда возьму слѣдующую табличку. Космополитизированный англійскій капиталъ равнялся въ
   
   1862 г. 144. мил. ф. ст.
   1827 г. 600 " " "
   1882 г. 876 " " "
   1893 г. 1698 мил. ф. ст.
   
   Другими словами, съ 1882 г. англійскій денежный капиталъ, помѣщенный въ иностранныхъ предпріятіяхъ, увеличллся на 74,8%. Любопытенъ анализъ этихъ цифръ. Какимъ образомъ помѣщены эти капиталы? Больше всего, именно 770 мил. ф. ст. (т. е. около 7% милліардовъ рублей) въ видѣ прямыхъ займовъ иностраннымъ государствамъ (525 мил. ф. ст.), колоніямъ (225 мил. ф. ст.) и иностраннымъ муниципалитетамъ (20 мил.). Затѣмъ 388 мил. ф. ст. помѣщено въ иностранныхъ желѣзныхъ дорогахъ, а 540 мил. ф. ст. находится въ иностранныхъ банкахъ, пріискахъ, рудникахъ и т. д.
   Такимъ образомъ, уже въ 1893 г. британскій космополитняированный капиталъ составлялъ 15% всѣхъ богатствъ Соединеннаго королевства. Теперь же, по вычисленіямъ Гобсона и Гиффена, онъ достигаетъ колоссальной суммы въ два милліарда ф. ст., т. е. почти въ двадцать милліардовъ руб. Доходъ, получаемый съ "космополитизированнаго" капитала, неизмѣримо выше доходовъ съ экспортной и импортной торговли. Въ то время, какъ доходъ съ промышленныхъ предпріятій уменьшается (я пытался не разъ показать это въ письмахъ), дивидендъ съ "эмигрировавшаго капитала" быстро увеличивается. Теперь мы имѣемъ ключъ къ объясненію "жажды земли".
   "Современная иностранная политика Англіи,-- говоритъ Гобсонъ {"Imperialism the policy of innestors", 1901.},-- это борьба за рынки не для сбыта фабрикатовъ, а для болѣе выгоднаго помѣщенія капитала. Съ каждымъ годомъ,-- продолжаетъ онъ,-- Англія все больше и больше становится страной, живущей данью, получаемой извнѣ. Классы, получающіе эту дань, крѣпнутъ съ каждымъ годомъ и пріобрѣтаютъ все большую возможность пользоваться силой и казной государства для расширенія поля помѣщенія своихъ капиталовъ. Это, быть можетъ, наиважнѣйшій факторъ современной британской политики. Агрее, сивный имперіализмъ является источникомъ громадныхъ выгодъ для представителей денежнаго капитала".
   Мнѣ приходилось уже нѣсколько разъ указывать въ "Русскомъ Богатствѣ" на то, что промышленному и денежному капиталамъ нужны рынки различнаго рода. Промышленный капиталъ отправляетъ на рынки фабрикаты. Ему нужны, поэтому, колоніи съ зажиточнымъ, свободнымъ (въ видахъ кредитоспособности) населеніемъ. Въ эпоху разцвѣта промышленнаго капитала, въ Англіи даже крупные денежные тузы симпатизировали маленькимъ національностямъ, борющимся за независимость. Сити устраивало царскій пріемъ Кошуту и Гарибальди. Каждая освобожденная страна была вѣрнымъ рынкомъ. Денежный капиталъ, "эмигрирующій" за границу, ищетъ территорію, гдѣ бы можно было эксплуатировать мѣстныя богатства при помощи туземнаго, дешеваго, т. е. подневольнаго труда. Такимъ идеальнымъ рынкомъ является центральная Африка, напримѣръ. Поэтому, не удивительно, что по мѣрѣ роста "космополитизированнаго" капитала представители его нѣсколько разочаровываются въ освободительной идеѣ, какъ это констатируетъ, хотя слишкомъ обобщаетъ, теперь авторъ "вступленія" къ "Британской Энциклопедіи".
   "Но развѣ есть какая-нибудь специфическая разница между космополитизированными капиталами различныхъ странъ"?-- спроситъ читатель. Мнѣ кажется, можно усмотрѣть ее, напр., въ Англіи и во Франціи. Обѣ страны эти очень богаты. Въ обѣихъ странахъ накопленъ громадный денежный капиталъ, который ищетъ рынковъ. Но тутъ начинается различіе. Колоссальный "космополитизированный" капиталъ во Франціи принадлежитъ, по преимуществу, сравнительно небольшимъ рантье. Они ищутъ, главнымъ образомъ, "вѣрнаго" помѣщенія, гдѣ капиталъ ихъ немедленно можетъ приносить хорошій процентъ. Въ силу этого, французскіе капиталы такъ охотно направились прежде всего въ Россію. Французскій космополитизированный капиталъ это -- зажиточный лавочникъ, удаляющійся отъ дѣлъ и ищущій, прежде всего, спокойствія. Онъ до такой степени остороженъ, что не идетъ даже въ свои собственныя колоніи, какъ доказываетъ это Луи Виньонъ, авторъ интересной книги "L'exploitation de notre Empire Colonial", вышедшей въ 1900 г. {"Французскій капиталистъ остороженъ до трусости и въ гораздо меньшей степени хитрецъ, чѣмъ это принято полагать. Колоніальныя дѣла его пугаютъ. Они ему кажутся такими новыми! Африка это -- такъ далеко. Азія лежитъ еще дальше... И въ результатѣ наши эмигранты идутъ въ Америку, а капиталы -- въ Россію", (р. 18)
   Авторъ вычисляетъ, что въ портфеляхъ французскихъ рантье хранятся бумаги на шестьдесятъ милліардовъ франковъ. Изъ этой суммы только 1 милліардъ 550 мил. франковъ помѣщены въ Алжирѣ, Тунисѣ, Мадагаскарѣ, Яндо-Китаѣ, Сенегалѣ и др. французскихъ колоніяхъ, (р. 13).}. Совсѣмъ не то представляетъ британскій космополитизированный капиталъ. Распредѣленъ онъ между сравнительно небольшимъ числомъ лицъ. Это не осторожный лавочникъ, страшащійся риска, а трансформированный викингъ, переправляющійся за море съ цѣлью захвата, грабежа и господства. Правда, современному викингу не для чего больше "бросаться въ волны, бороться съ моремъ и руку пріучать къ кормилу". Къ услугамъ его великолѣпная система телеграфовъ и роскошныхъ пароходовъ. Правда, о современномъ хищникѣ буквально нельзя сказать, что, какъ предшественникъ его"
   
   "Немало битвъ морскихъ онъ совершилъ;
   И знаютъ всѣ на сѣверѣ его
   Подъ страшнымъ именемъ: когда въ бою,
   Сцѣпивъ корабль свой съ кораблемъ врага,
   На палубу его съ мечомъ подъятымъ
   Взбѣгаетъ онъ, народъ кричитъ: бѣда!
   Пропали мы"!
   
   Драться онъ нанимаетъ другихъ,-- но британскій космополитизированный капиталъ, какъ викингъ, не страшится опасныхъ, рискованныхъ предпріятій. Онъ имѣетъ много шансовъ проиграть, за то, выигравъ, не довольствуется малымъ, какъ французскій капиталистъ, а желаетъ всю ставку. Ему мало имѣть денежный рынокъ, но нуженъ еще полный контроль (для вѣрности) надъ нимъ. И для достиженія этого контроля космополитизированный капиталъ готовъ предпринять все, даже затѣять такой колоссальный трудъ, какъ изданіе "Британской Энциклопедіи".
   

IV.

   Англія, однако, имѣетъ еще спеціальныя причины вооружаться и округлять владѣнія,-- говоритъ Дайси. "Мы должны здѣсь сказать о томъ остромъ взрывѣ англофобства, который наблюдается теперь всюду на континентѣ, а въ особенности во Франціи. Это чувство можетъ быть объяснено только завистью. Британцы провинились чрезвычайнымъ успѣхомъ и безпримѣрнымъ богатствомъ, выпавшимъ на ихъ долю. Этимъ самымъ, въ значительной степени, объясняется та зависть, которую питаютъ континентальные народы къ Соединеннымъ Штатамъ. Британцы, не жившіе на континентѣ,-- говоритъ серьезная "Энциклопедія",-- не могутъ даже и представить себѣ то раздраженіе, которое вызываетъ одинъ фактъ существованія ихъ имперіи. Не англичанинъ усматриваетъ нарушеніе всѣхъ законовъ природы и посягательство на незыблемыя принципы нрава въ томъ, что маленькій островъ является центромъ міровой имперіи; что британскій флагъ развѣвается на всѣхъ континентахъ; что англійскій языкъ становится всюду господствующимъ; что всемірная торговля находится, главнымъ образомъ, въ рукахъ англичанъ и что англійскій народъ неизмѣримо богаче всѣхъ остальныхъ. Иностранецъ ни за что не допуститъ, что весь этотъ успѣхъ обусловливается совершенно исключительными талантами британской расы и тѣмъ, что она выше другихъ. Гораздо болѣе простымъ и пріятнымъ для самолюбія объясненіемъ является теорія, что величіе Британіи обусловливается или чистой случайностью, или тѣмъ, что англійскій характеръ является смѣсью крайняго эгоизма и почти безпримѣрной двойственности. Міръ убѣжденъ, что мощь Британской имперіи -- мыльный пузырь, который нужно только проткнуть, чтобы онъ лопнулъ и разсѣялся въ воздухѣ"... По мнѣнію автора, англофобія такъ велика, что о третейскомъ судѣ въ международныхъ отношеніяхъ между Великобританіей и другой державой не можетъ быть рѣчи: судьи несомнѣнно выскажутся противъ Англіи, хотя бы она была и права.
   И на сознаніи этого факта,-- увѣряетъ "Британская Энциклопедія",-- выросъ имперіализмъ, "самое типичное движеніе послѣдней четверти XIX вѣка". Прежде онъ былъ немыслимъ. "Тогда считалось, что первымъ шагомъ къ установленію имперской федераціи долженъ служить таможенный союзъ между колоніями и метрополіей. Въ предѣлахъ его существуетъ свободная торговля, но цолльферейнъ охраняетъ отечественные фабрикаты отъ иностраннаго соперничества. Двадцать пять лѣтъ тому назадъ мысль о цолльферейнѣ казалась посягательствомъ на фритредерскую доктрину, которую либералы считали краеугольнымъ камнемъ своихъ воззрѣній. Дайси настоятельно рекомендуетъ читателямъ обратить вниманіе на то, что стремленіе къ федераціи совпало съ упадкомъ вѣры въ универсальность принциповъ фритредерства.
   Здѣсь, пожалуй, будетъ умѣстно упомянуть, въ какомъ положеніи находится теперь въ Англіи споръ между фритредерами и протекціонистами, на который указываетъ "Британская Энциклопедія". Англійскіе писатели и политики питаютъ большое пристрастіе къ формуламъ. Нигдѣ, кажется, не умѣютъ такъ сжать цѣлую сложную теорію въ нѣсколько строкъ, какъ въ Англіи. Сдѣлано это, между прочимъ, съ доводами за и противъ свободной торговли.
   Международная торговля существуетъ потому,-- говоритъ предсѣдатель Кобдэновскаго клуба Гарольдъ Коксъ,-- что ни одна страна не можетъ производить всѣхъ продуктовъ, необходимыхъ ея населенію.
   Въ странѣ, гдѣ существуетъ свободная торговля, вся энергія населенія направлена на то, чтобы производить все, что оно можетъ сдѣлать лучше. Остальные предметы, необходимые населенію, оно покупаетъ за границей.
   Покупать -- значитъ платить. Чѣмъ же мы въ Англіи платамъ за предметы, покупаемые за границей?
   Единственной международной монетой является золото. Но все золото, которое мы имѣемъ въ Англіи, намъ необходимо для собственнаго употребленія. Въ дѣйствительности, нашъ запасъ золота, вмѣсто того, чтобы уменьшаться при системѣ свободной торговли, за сорокъ два года увеличился на 156 милліоновъ ф. ст.
   Поэтому очевидно, что мы можемъ платить за всѣ иностранные товары, только продавая наши собственные продукты или трудъ нашего народа. Другими словами, тѣ товары, которые мы ввозимъ, оплачены или вывозимыми продуктами, или услугами, которыя нашъ, народъ оказываетъ другимъ странамъ, какъ корабельщики, банкиры, моряки, солдаты, капиталисты и администраторы.
   Отсюда вытекаетъ, что чѣмъ больше мы ввозимъ иностранныхъ товаровъ, тѣмъ больше мы должны вывозить въ обмѣнъ нашихъ собственныхъ товаровъ или услугъ народа. Такимъ образомъ, напримѣръ, человѣкъ, получающій шведскія спички, точно также поощряетъ британскую промышленность, какъ и тотъ, который покупаетъ спички англійскихъ фабрикантовъ, такъ какъ для пріобрѣтенія шведскаго продукта пришлось вывезти за границу какой-нибудь англійскій продуктъ.
   Покровительственные тарифы, поэтому, не могутъ прибавить ничего къ общей суммѣ національной индустріи; они въ силахъ только разнить какія-нибудь отрасли промышленности на счетъ другихъ.
   Покровительственные тарифы означаютъ обложеніе налогами промышленности одного фабриканта съ цѣлью, чтобы другой получалъ прибыль. Это, конечно, несправедливо и, напридачу, не разумно, потоку что отрасль промышленности, могущая держаться самостоятельно, имѣетъ большее значеніе для націи, чѣмъ та, которой нужна правительственная субсидія. Имѣя громадныя естественныя преимущества,-- продолжаетъ Гарольдъ Коксъ, Соединенные Штаты давнымъ давно отняли бы у Англіи промышленное главенство въ мірѣ, если бы она направила свою индустрію въ искусственные каналы путемъ протекціонизма. Не подлежитъ сомнѣнію, что покровительственные тарифы другихъ странъ причиняютъ вредъ англійской промышленности; но изъ этого не слѣдуетъ, что послѣдняя выиграетъ, если бы Англія отвѣтила на налоги налогами. По всей вѣроятности, по ложей; промышленности ухудшилось бы еще.
   Англія должна быть страной свободной торговли; это опредѣляется островнымъ положеніемъ ея, незначительностью пространства и неблагопріятнымъ климатомъ. Благосостояніе народа, такимъ образомъ, находится въ прямой зависимости отъ иностранной торговли. Чтобы поддерживать ее и чтобы имѣть возможность конкурировать на международныхъ рынкахъ, мы,-- говоритъ Гарольдъ Коксъ,-- должны производить фабрикаты по возможно болѣе низкимъ цѣнамъ. Отсюда явствуетъ, что населеніе должно имѣть изобильную пищу по дешевымъ цѣнамъ и что каждый фабрикантъ воленъ покупать необходимыя ему сырье и машины, гдѣ онъ можетъ сдѣлать это съ наибольшею выгодою для себя.
   Такъ суммируются взгляды фритредеровъ. Посмотримъ теперь, какіе доводы въ защиту протекціонизма выставляетъ самый крупный экономистъ этого теченія Эрнестъ Уильямсъ, авторъ нашумѣвшаго памфлета "Сдѣлано въ Германіи".
   Протекціонизмомъ,-- говоритъ онъ,-- называется система самоохраненія отъ иностраннаго соперничества. Онъ развиваетъ національную промышленность путемъ обложенія ввозныхъ фабрикатовъ. Пошлины разсчитаны на то, чтобы остановить ввозъ иностранныхъ товаровъ, могущихъ соперничать съ отечественными. Доводы въ пользу этой системы могутъ быть суммированы такъ
   При введеніи широкой покровительственной системы, въ районѣ, охваченномъ таможеннымъ кордономъ, возможно примѣнить большій капиталъ и большее число рабочихъ рукъ, чѣмъ тамъ, гдѣ охраны не существуетъ. Поощряя какую-нибудь промышленность и охраняя ея рынки, правительство привлекаетъ туда и капиталъ, и трудъ. Система протекціонизма не отвлекаетъ капитала и труда (которыхъ въ Англіи въ изобиліи) отъ тѣхъ отраслей промышленности, которыя не нуждаются въ охранѣ. Послѣднія даже увеличиваются, такъ какъ онѣ пріобрѣтаютъ новые рынки съ введеніемъ новыхъ отраслей промышленности. Въ этомъ аргументѣ,-- говоритъ Уильямсъ,-- заключается вся сущность протекціонизма. Но можно прибавить еще доводы. Протекціонизмъ необходимъ потому, что въ дѣйствительности свободной торговли не существуетъ. Всѣ государства, кромѣ Англіи, держатся системы покровительственныхъ тарифовъ. Другими словами, они не допускаютъ свободнаго ввоза англійскихъ фабрикатовъ. Поэтому, не точно выражаются тѣ, которые называютъ безпошлинный ввозъ въ Англію иностранныхъ товаровъ -- свободной торговлей.
   Сильнымъ доводомъ за возвращеніе къ таможеннымъ налогамъ является то обстоятельство, что въ Соединенныхъ Штатахъ и въ Германіи развились такія отрасли промышленности, которыя не имѣли бы никакого шанса на успѣхъ, если бы не существовали тамъ покровительственные тарифы.
   Главенство Англіи, какъ промышленной страны, исчезло; благосостоянію ея грозитъ большая опасность, если индустріальные соперники ея будутъ и дальше безпрепятственно конкуррировать съ нею. Англія должна отвѣтить контръ-атакой, т. е. возвратиться къ протекціонизму.
   При таможенныхъ налогахъ Англія опять можетъ сама доставлять необходимые ей жизненные припасы, что абсолютно необходимо на случай войны. Опытъ другихъ націй показалъ, что громадное развитіе промышленности и международной торговли совмѣстимо съ развитіемъ земледѣлія.
   Государственные доходы лучше всего взимаются съ таможенныхъ поступленій. Совершенно справедливо перенести всю тяжесть ихъ на такіе товары, которые конкуррируютъ съ отечественными фабрикатами. Англія обязана своимъ величіемъ протекціонной системѣ, которая существовала до середины XIX в. Съ отмѣной ея, началось промышленное паденіе страны.
   Таможенный кордонъ вокругъ имперіи необходимъ для охраны торговли между колоніями и метрополіей, отъ которой будетъ зависѣть благосостояніе Великобританіи, когда иностранные рынки для нея закроются.
   Вотъ всѣ положенія протекціонизма, на которыхъ держится теперь британскій имперіализмъ. Почти ни одинъ пунктъ не выдерживаетъ критики. Въ особенности же фантастиченъ послѣдній пунктъ, самый важный для имперіалистовъ,-- проектъ имперскаго цолльфферейна. Противъ него, прежде всего, высказались рѣшительно самоуправляющіяся колоніи. на томъ основаніи, что Британская имперія не есть экономическій микрокосмъ. Метрополія не можетъ забраѣь все сырье колоній, а колоніи не могутъ закупить всѣ фабрикаты метрополіи. Новый Южный Уэльсъ, напр., посылаетъ только часть своей шерсти въ Англію. Всѣ колоніи, взятыя вмѣстѣ, являются рынкомъ только для 1/3 фабрикатовъ Англіи {Въ 1900 г. экспортъ Великобританіи равнялся 354 мил. ф. ст. Въ колоніи вывезено на 102 мил. ф. ст., въ Германію -- на 38 мил. ф. ст., въ Со ея. Штаты -- на 37 мил. ф. ст., въ Южн. Америку -- на 94.6 мил. ф. ст. и т. д.
   Импортъ исчислялся въ 1900 г. въ 523 мил. ф. ст. Изъ колоній привезено на 109,5 мил., изъ Соед. Штатовъ -- на 138,7 м. ф. ст. и т. д. Только нѣсколько больше одной четверти пшеницы, выращиваемой въ Канадѣ, идетъ въ Англію.}. Такимъ образомъ, цолльферейнъ, который вызвалъ бы отвѣтное повышеніе пошлинъ на англійскіе товары на заграничныхъ рынкахъ, прежде всего, былъ бы не выгоденъ для большей части англійскихъ фабрикатовъ. Это и выставляютъ на видъ фритрэдеры. Затѣмъ колоніи не являются только производителями сырья. Многія изъ нихъ становятся все больше и больше промышленными центрами, конкуррирующими съ метрополіей. Имъ нужны ужъ свои собственные рынки. Въ силу этого, Канада вступаетъ въ торговый договоръ съ Соединенными Штатами и Франціей, не считаясь съ интересами метрополіи. Въ Австраліи, подъ вліяніемъ тѣхъ же условій, развивается свой мѣстный, австралійскій имперіализмъ, который тоже часто не совпападаетъ съ интересами метрополіи. Противъ цолльферейна высказались лучшіе экономическіе авторитеты Англіи, какъ напр., сэръ Робертъ Гиффенъ. На послѣднемъ засѣданіи Британской ассоціаціи тоже былъ прочитанъ цѣлый рядъ докладовъ, смыслъ которыхъ тотъ, что таможенный союзъ между колоніями и метрополіей совершенно неосуществимъ. Эти доклады отнюдь не доказываютъ положенія, выставленнаго Дайси во вступленіи къ "Британской Энциклопедіи", что "вѣра въ универсальность принциповъ фритрэдерства -- упала".
   Авторъ вступленія переходитъ дальше къ англійскимъ работникамъ и убѣждаетъ ихъ твердо стоять за политику имперіализма. "На первый взглядъ,-- говоритъ Дайси,-- англійскимъ работникамъ безразлично, будетъ-ли въ имперіи таможенный союзъ или нѣтъ. Ихъ увѣрили даже, что цолльферейнъ не только подорветъ принципы свободной торговли, но поведетъ также къ повышенію цѣнъ на предметы первой необходимости. Въ послѣднее время, однако, все доказываетъ, что это положеніе не находитъ больше такихъ горячихъ сторонниковъ, какъ прежде. Англійскій работникъ былъ бы совсѣмъ слѣпъ къ собственнымъ интересамъ, если бы онъ не замѣтилъ, что при свободной конкурренціи многія отрасли британской промышленности, процвѣтающія при протекціонизмѣ въ другихъ странахъ, сильно поколебались, а то находятся даже въ состояніи агоніи. Вслѣдствіе запретительныхъ тарифовъ, наложенныхъ другими государствами, англійскіе фабрикаты теряютъ рынокъ за рынкомъ. И хотя заработная плата покуда еще высока въ Англіи, работники начинаютъ уже безпокоиться, опасаясь, какъ бы паденіе промышленности не повлекло за собою пониженія еженедѣльныхъ получекъ. Этимъ опасеніемъ не преминули, конечно, воспользоваться имперіалисты. Они стоятъ за новые безопасные рынки для англійской промышленности; за поддержку предпріятій, которыя должны сблизить колоніи съ метрополіей, и за политику федераціи. Если бы только англійскіе работники повяли, что имперскій цолльферейнъ, являющійся послѣдствіемъ имперской федераціи, поведетъ къ повышенію ихъ заработковъ, или во всякомъ случаѣ, къ сохраненію ихъ въ нынѣшнемъ состояніи,-- трудящіяся массы стали бы имперіалистами въ виду собственныхъ интересовъ. Мы уже не говоримъ о сантиметальныхъ двигателяхъ, какъ напр., патріотизмъ" {"Encyclopaedia Britannica", v. II. 1902. p. p. X--XIII.}.
   Дѣйствительность нѣсколько расходится съ этой картиной. Англійскіе работники, во всякомъ случаѣ значительная часть ихъ, были захвачены два-три года тому назадъ "сантиментальными мотивами". Тогда "имперіализмъ" былъ въ большомъ ходу среди массъ, что и сказалось во время общихъ выборовъ 1900 г. Но въ послѣднее время трудящіяся массы въ Англіи, во всякомъ случаѣ цвѣтъ ихъ, т. е. трэдъ-юніонисты, поняли, что они все время играли чужую игру. Первыми результатами "имперіализма" было пониженіе заработной платы и повышеніе цѣнъ на предметы первой необходимости и походъ противъ трэдъ-юніоновъ.
   И вотъ въ сентябрѣ этого года конгрессъ трэдъ-юніонистовъ высказался за свободную торгфлю. Онъ громаднымъ большинствомъ осудилъ политику захвата, имперіализмъ и цолльферейнъ. Партія, выразителемъ которой является "Таймсъ", видитъ въ трэдъ-юніонахъ серьезнаго соперника. Газета, а за ней и "Британская Энциклопедія", начали систематическій походъ противъ рабочихъ союзовъ. "Таймсъ" прославляетъ "вольный" трудъ. Въ исторіи человѣчества мы постоянно наблюдаемъ слѣдующій фактъ. При нарожденіи какой-нибудь новой идеи, живо затрагивающей интересы сильныхъ, она находитъ ожесточенныхъ, неутомимыхъ обличителей и преслѣдователей. Затѣмъ, съ теченіемъ времени, преслѣдователи берутъ сами лозунгъ гонимой партіи и вкладываютъ въ него совершенно другое содержаніе. И лозунгъ, знаменовавшій долго освобожденіе мысли, личности, совѣсти,-- превращается въ синонимъ угнетенія. При произнесеніи его слышится звонъ цѣпей, свистъ бича и вопль нетерпимости. Классическимъ примѣромъ является исторія того міровоззрѣнія, которое, по словамъ шаблонныхъ историковъ, явилось отрицаніемъ античнаго міра. Въ XIX вѣкѣ то же самое повторилось съ нѣкоторыми лозунгами XVIII вѣка. То же самое мы видимъ съ лозунгомъ націонализма. Страны, борьба которыхъ за независимость зажигала сердца юношей энтузіазмомъ,-- добившись независимости, стали во имя націонализма преслѣдовать болѣе слабые народы. Отъ слова "патріотъ" несетъ теперь острымъ, своеобразнымъ букетомъ. Оно вызываетъ предъ нами совершенно опредѣленный образъ. А между тѣмъ, въ концѣ XVIII вѣка или въ бурную эпоху сороковыхъ годовъ это слово имѣло и другое значеніе... Со словами "вольный трудъ" повторилось нѣчто подобное. Партія, долго упорно и безпощадно преслѣдовавшая въ Англіи малѣйшую попытку освобожденія труда, теперь выставила лозунгомъ "вольный трудъ", понимая подъ этимъ свободное рабство. Фабриканты,-- говорятъ экономисты "Таймса",-- должны имѣть дѣло съ вольнымъ работникомъ, а не съ членомъ "трэдъ-юніона", который сковываетъ опредѣленными правилами и ограниченіями "свободную волю" нанимающагося. Въ прошломъ году "Таймсъ" выступилъ съ рядомъ статей, въ которыхъ увѣрялъ, что въ паденіи англійской промышленности виновны только трэдъ-юніоны. Тогда всѣ факты, выставленные спеціальнымъ корреспондентомъ газеты, были опровергнуты. Возражавшіе указывали на слѣдующіе факты. Единственная отрасль промышленности, которая въ Англіи не только не падаетъ, но даже быстро растетъ -- ткацкое дѣло. Между тѣмъ союзъ ткачей самый старый, самый прочный и самый богатый изъ всѣхъ тредъ-юніоновъ. Судостроеніе переносится изъ англійскихъ верфей на шотландскія. Фактъ этотъ вѣрно констатированъ спеціальнымъ корреспондентомъ "Таймса"; но объясненіе его ("виноватъ союзъ корабельныхъ плотниковъ, ставящій арматорамъ судовъ чрезмѣрныя требованія") совершенно невѣрно, такъ какъ на шотландскихъ верфяхъ работаютъ не "вольные плотники", а только трэдъ-юніонисты. Въ Соединенныхъ Штатахъ промышленность быстро развивается, хотя работники составляютъ тамъ прочные и богатые союзы.
   Всѣ эти факты выставлялись тѣми, которые возражали спеціальному корреспонденту "Таймса". Но теперь въ "ключѣ" къ "Британской Энциклопедіи" выставляются тѣ же доводы въ защиту вольнаго труда, но только болѣе осторожно и въ менѣе категорической формѣ. "По всей вѣроятности,-- говоритъ Дайси,-- заработная плата поднялась бы, если бы не было трэдъ-юніоновъ {Ibid. р. XX.}." Авторъ безусловно противъ чьего-либо вмѣшательства между предпринимателемъ и работникомъ во время промышленныхъ недоразумѣній, которыя должны разрѣшаться только борьбой. "Ultimo ratio во всѣхъ промышленныхъ, какъ и другихъ спорахъ -- сравнительная сила обѣихъ тяжущихся сторонъ." Авторъ заканчиваетъ вступленіе тѣмъ же аккордомъ, которымъ оно начато: "иллюзіи, увлекавшія когда-то всѣхъ пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ -- исчезли", осталась "практическая дѣйствительность". Какія же это иллюзіи? Въ "Горныхъ Вершинахъ" Искандеръ описываетъ тотъ восторженный пріемъ, который при немъ сказалъ Лондонъ Кошуту. "То было царственное шествіе... Гордый Лондонъ ждалъ его на ногахъ у желѣзной дороги; карета лордъмэра стояла, приготовленная для него; альдермэны, шерифы, члены парламента провожали его моремъ волнующагося народа, привѣтствовавшаго его криками и бросаньемъ шляпъ вверхъ. И когда Кошутъ вышелъ съ лордомъ-мэромъ на балконъ Mansion-Hause'а, его привѣтствовало то громогласное "ура!", котораго повелитель великой страны не могъ въ Лондонѣ добиться ни протекціей Веллингтона, ни статуей Нельсона... Надменная англійская аристократія, уѣзжавшая въ свои помѣстья, когда Бонапартъ пировалъ съ королевой въ Виндзорѣ и бражничалъ съ мѣщанами въ Сити, толпилась, забывъ свое достоинство, въ коляскахъ и каретахъ, чтобы увидѣть знаменитаго агитатора; высшіе чины представлялись ему -- изгнаннику. Таймсъ нахмурилъ было брови, но до того испугался передъ крикомъ общественнаго мнѣнія, что сталъ ругать Наполеона, чтобы загладить ошибку." А вотъ какъ населеніе того же Лондона встрѣчало другого великаго изгнанника -- Гарибальди. "Англія дворцовъ, Англія сундуковъ, забывъ всякое приличіе, идетъ вмѣстѣ съ Англіей мастерскихъ на срѣтеніе мятежника, который былъ бы повѣшенъ, если бы ему не удалось освободить Сицилію..." "У Вестминстерскаго моста, близъ парламента, народъ такъ плотно сжался, что коляска, ѣхавшая шагомъ, остановилась, и процессія, тянувшаяся на версту, ушла впередъ со своими знаменами, музыкой и пр. Съ криками "ура!" народъ облѣпилъ коляску, все, что могло продраться, жало руку, цѣловало край плаща Гарибальди, кричало: "Welcome!" Съ какимъ-то упоеніемъ любуясь на великаго плебея, народъ хотѣлъ отложить лошадей и везти на себѣ, но его уговорили." "Когда мы подъѣхали,-- пишетъ очевидецъ,-- толпа въ какомъ-то изступленіи бросилась его (Гарибальди) привѣтствовать, жала ему руки, кричала: "God bless yon, Garibaldi", женщины хватали руку его и цѣловали, цѣловали край его плаща, подымали дѣтей своихъ къ нему, плакали." Увлеченіе охватило не только народныя массы. На квартиру къ генералу явилась представиться почти вся англійская аристократія. "Открылись двери,-- описываетъ тотъ же очевидецъ,-- въ дверяхъ сталъ импровизированный церемоніймейстеръ съ листомъ бумаги и началъ громко читать какой-то адресъ-календарь. "Достопочтенный такой-то", "лэди такая-то", "лордѣтакой-то", "членъ парламента", "членъ парламента" безъ конца. При каждомъ имени врывались въ дверь и потомъ покойно плыли старые и молодые кринолины, аэростаты, сѣдыя головы и головы безъ волосъ, крошечные и толстенькіе старички-крѣпыши и какіе-то худые жирафы, безъ заднихъ йогъ, которые до того вытянулись и постарались вытянуться еще, что какъ-то подпирали верхнюю часть головы на огромные желтые зубы... Каждый имѣлъ три, четыре, пять дамъ... Всѣ подходили по очереди къ Гарибальди, мужчины трясли ему руку и откланивались... Музыка гремитъ, кареты подъѣзжаютъ, конца не видать." Съ такимъ же восторгомъ привѣтствовало населеніе Лондона другихъ бѣглецовъ, прибитыхъ къ берегамъ Англіи бурей 1848 г.
   "Гдѣ же теперь культъ иностранныхъ патріотовъ"?-- спрашиваетъ Дайси,-- и считаетъ хорошимъ симптомомъ "исчезновеніе иллюзій". "Если бы какой-нибудь преемникъ Кошута, Гарибальди, Шамиля, Ледрю Роллэна или Мадзини явился теперь въ Англію, на него или не обратили бы никакого вниманія, или велѣли бы полиціи забрать его. Если бы теперь д-ръ Бернаръ {Д-ръ Бернаръ, французскій эмигрантъ, былъ преданъ въ 1856 г. суду, по требованію Наполеона III, за содѣйствіе Орсини (покушеніе подготовлялось въ Англіи). Защитникъ подсудимаго, Эдвинъ Джемсъ, главнымъ образомъ, указывалъ присяжнымъ на святость убѣжища, и на то, что англійскій судъ не долженъ повиноваться требованію чужого государства. "Скажите тому, кто преслѣдуетъ,-- воскликнулъ онъ, обратившись къ присяжнымъ,-- что судъ общественныхъ представителей является святыней англійской свободы. Скажите ему, что на этомъ самомъ мѣстѣ ваши предшественники сопротивлялись произволу короны, имѣвшей въ своемъ распоряженіи смѣняемыхъ судей. Скажите ему, что, не смотря на всѣ препятствія, ваши предки отстояли свободу народа... Скажите ему, что никакія угрозы вторженія не могутъ устрашить васъ. Хотя шестьсотъ тысячъ французскихъ штыковъ сверкаютъ предъ вами; хотя громъ французскихъ пушекъ грохочетъ невдалекѣ,-- вы вынесете приговоръ, продиктованный совѣстью. Вы не обратите вниманія на то, понравится ли онъ или нѣтъ деспоту; вамъ безразлично, укрѣпитъ ли или потрясетъ вашъ справедливый приговоръ тронъ, построенный тираномъ на развалинахъ свободы великаго народа".
   Присяжные оправдали д-ра Бернара, что вызвало шумную демонстрацію. "Зрители махали шляпами. Адвокаты, бывшіе въ залѣ, апплодировали. Дамы вскочили на скамьи, махали платками, шляпками и тоже кричали ура. Толпа на улицѣ, узнавъ результатъ суда, устроила еще болѣе шумную демонстрацію. Д-ръ Бернаръ обратился къ присяжнымъ: "Вашъ приговоръ -- сама истина. Онъ доказываетъ, что Англія всегда проявитъ духъ свободы, когда вопросъ идетъ о сверженіи тирана. Честь и слава англійскимъ присяжнымъ".
   (George Holyoake, "Sixty years of an Agitor's Life", v. II, p. p. 32--34).} попалъ подъ судъ, то никакое краснорѣчіе преемниковъ Эдвина Джемса не спасло бы его" (ib., p. p. XXII).
   

V.

   Позволительно усомниться въ томъ, что "культъ иностранныхъ патріотовъ исчезъ въ Англіи",-- какъ говоритъ Дайси,-- до такой степени, что потомку Гарибальди или Кошута грозитъ равнодушіе публики и взиманіе полицейскаго участка. Всего только мѣсяцъ тому назадъ на улицахъ Лондона устраивали бурныя и восторженныя оваціи вождямъ бывшихъ южно-африканскихъ республикъ. Эти оваціи приняли бы еще болѣе пышный характеръ, если бы вожди не уклонялись сами. Справедливость требуетъ замѣтить, что по поводу этихъ восторженныхъ манифестацій "Таймсъ" такъ же "нахмурилъ брови", какъ и пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ.
   Но не въ томъ дѣло, встрѣтитъ ли толпа восторженно или холодно того или другого героя момента. Вопросъ въ томъ, дѣйствительно ли "иллюзіи разсѣялись", какъ констатируетъ "Британская Энциклопедія". Дѣйствительно ли теперь подорвана въ Англіи вѣра въ тѣ положенія, которыя выставлялись здѣсь передовыми умами, какъ программа, пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ? Мнѣ кажется, даже бѣглое изслѣдованіе покажетъ, что утвержденіе Дайси совершенно голословно. Англичане рѣзко отличаются отъ жителей континента въ одномъ отношеніи: они подвигаются медленно, но за то никогда не допустятъ, чтобы у нихъ отняли хотя бы одну изъ добытыхъ прерогативъ. Въ этомъ отношеніи, реакція, т. е. поворотъ къ отжившему, въ Англіи совершенно невозможна. Даже консервативная партія признаетъ все добытое народомъ, противъ чего она сама долго боролась. А добыто очень много. И все это тѣ "иллюзіи", которыя съ особенной настойчивостью были намѣчены въ серединѣ прошлаго вѣка... "Истина въ наше время,-- писалъ лѣтъ шестьдесятъ тому назадъ блестящій нѣмецкій философъ,-- стала не только безнравственностью; она перестала быть и предметомъ науки -- истина предѣлъ науки! Въ этомъ смыслѣ, какъ свобода плаванія нѣмецкихъ кораблей по Рейну простирается jusqu'à la mer,-- свобода нѣмецкой науки простирается jusqu'à la vérité. Тамъ, гдѣ она доходитъ до истины, гдѣ дѣлается истиною,-- она перестаетъ быть наукою, тамъ становится она предметомъ полиціи. Полиція есть грань, стоящая между наукою и истиною" {"Das Wesen des Christenthums", Vorwort.}. Въ значительной степени это относилось и къ Англіи, хотя здѣсь уже въ серединѣ XVIII вѣка появились тѣ произведенія, изъ которыхъ Вольтеръ обильно черпалъ матеріалы для своего "Философскаго Словаря". Нужно прибавить только, что въ Англіи "грань между наукой и истиной" составляла не "полиція", какъ въ Германіи, а защитники традиціи. Для иллюстраціи я приведу нѣсколько чертъ изъ дѣятельности покойнаго Гекели. Страхъ предъ защитниками традицій былъ такъ великъ, что даже такой мощный умъ, какъ Дарвинъ, не рѣшился высказаться вполнѣ. Въ "Происхожденіи видовъ" -- онъ только неопредѣленно говоритъ,-- что новая теорія "броситъ много свѣта на происхожденіе человѣка и на его исторію". Въ "Происхожденіи человѣка", въ книгѣ, появившейся въ 1870 г., когда буря, поднятая Гекели десять лѣтъ тому назадъ, уже почти промчалась,-- Дарвинъ признается, что молчаніе его "обусловливалось нежеланіемъ возстановить противъ его взглядовъ еще предубѣжденіе". Въ 1860 г. Гекели прочиталъ рядъ лекцій "On the Relation of Man to the Lower Animals". Черезъ два года послѣдовали доклады его въ Эдинбургскомъ философскомъ Институтѣ. Цѣль ихъ была -- доказать, что невозможно провести рѣзкую демаркаціонную линію между самыми высшими и самыми низшими животными. "Даже высшія способности чувства и интеллекта зарождаются въ низшихъ формахъ жизни",-- доказывалъ Гекели. Эти лекціи и доклады вышли потомъ отдѣльной книгой "Evidence as to Man's Place in Nature", вызвавшей при своемъ появленіи страшную бурю... Ожесточенныя нападки со стороны людей, "стоящихъ между наукой и истиной", вызвали также лекціи Гекели "физическій базисъ жизни", прочитанныя въ Эдинбургѣ въ 1868 г. Циклонъ опять сорвался, когда въ 1874 г. Тиндаль на засѣданіи Британской Ассоціаціи заявилъ объ основной тождественности органическаго и неорганическаго міра. "Геній Ньютона,-- сказалъ онъ,-- находился въ потенціальномъ состояніи въ солнечномъ свѣтѣ". Такихъ людей, какъ Гексли и Тиндаль, защитники традиціи могли только ругать и "разносить". Носителямъ же менѣе крупныхъ и блестящихъ именъ причиняли порой крупныя непріятности. Теперь всѣ форпосты людей, "стоящихъ между наукой и истиной" оставлены. Борьба признана безцѣльной.
   "Мы имѣемъ предметомъ разсмотрѣнія,-- писалъ, лѣтъ тридцать пять тому назадъ, Гербертъ Спенсеръ ("Principles of Ethics", No 193) -- человѣка, какъ продуктъ эволюціи, общество, какъ продуктъ эволюціи, и феномены нравственности, какъ продукты эволюціи". Въ этихъ нѣсколькихъ словахъ единомышленники Вильберфорса усматривали нѣчто такое ужасное, противъ чего защитники традиціи должны немедленно призвать на помощь всѣ земныя силы. Что же мы видимъ теперь? Обращаемся за отвѣтомъ къ вступительной статьѣ къ четвертому тому десятаго изданія "Британской Энциклопедіи". Называется статья "Ростъ толерантности" и написана сэромъ Лэсли Стефеномъ.
   "Въ началѣ девятнадцатаго вѣка,-- говоритъ авторъ,-- мы можемъ поздравить другъ друга съ дѣйствительнымъ развитіемъ терпимости къ чужому мнѣнію. Большія измѣненія въ этомъ отношеніи произошли даже въ послѣднія двадцать пять лѣтъ. Въ шестидесятыхъ годахъ дарвинистовъ, стоявшихъ за примѣненіе теоріи къ критикѣ традицій,-- обличали съ яростью, напоминавшей средніе вѣка. Въ 1902 г. даже большинство ортодоксовъ англиканской церкви считаетъ теорію эволюціи установленнымъ фактомъ". Широкая терпимость къ чужому мнѣнію сдѣлалась жизненнымъ фактомъ, а не только отвлеченнымъ принципомъ. Ее признали, наконецъ, тѣ, которые много вѣковъ были противъ толерантности, вначалѣ прямо, потомъ косвенно. "Каждый ученый признаетъ, по крайней мѣрѣ, въ теоріи,-- говоритъ авторъ предисловія,-- что онъ долженъ доказать свои положенія, а потому онъ стоитъ за изслѣдованія всякаго рода. Онъ желаетъ, чтобы даже дураку позволено было разсуждать. Ученый хочетъ только напомнить глупцу, что онъ дуракъ. Время отъ времени является невѣжда, пытающійся оспаривать завоеванія разума. Онъ находитъ вѣчное движеніе, разрѣшаетъ квадратуру круга и пр. Никто теперь не утверждаетъ, что невѣжду слѣдуетъ наказывать. Надлежитъ только доказать ему его заблужденіе. Послѣднее, можетъ быть, даже полезно, такъ какъ свидѣтельствуетъ о соотвѣтственномъ развитіи знанія... Умственный горизонтъ теперь такъ расширился,-- продолжаетъ сэръ Лесли Стефенъ,-- что теперь болѣе невозможно "свалить въ одну кучу иностранцевъ, еретиковъ и иновѣрцевъ, объявить ихъ "порочными" и тѣмъ мотивировать преслѣдованія противъ нихъ". Тѣ же самыя доктрины, по словамъ автора предисловія, примѣнимы и въ области политики. "Теперь надлежитъ понять противника вмѣсто того, чтобы преслѣдовать его".
   Мы видимъ, что, во всякомъ случаѣ, въ этомъ отношеніи нѣтъ "разсѣянныхъ иллюзій".
   Перейдемъ теперь къ другому принципу, выставленному XVIII вѣкомъ и выдвинутому особенно выпукло англійскимъ философскимъ радикализмомъ. Я говорю о свободѣ личности. Признаетъ ли современная англійская дѣйствительность этотъ принципъ "иллюзіей"? Разсѣялась-ли она? Самыя крайнія воззрѣнія XVIII вѣка въ этомъ отношеніи формулировались такъ. "Первый законъ человѣка -- заботиться о самосохраненіи; первыя обязанности его -- по отношенію къ самому себѣ. И какъ только человѣкъ становится зрѣлымъ въ умственномъ отношеніи,-- онъ долженъ быть господиномъ самого себя, такъ какъ только онъ одинъ можетъ быть судьею въ средствахъ для его личнаго самосохраненія... Всѣ рождены равными и свободными. Они отчуждаютъ свою свободу только для личной пользы... Сила создала первыхъ рабовъ. Трусость послѣднихъ сдѣлала ихъ состояніе постояннымъ" {"Contrat Social", Livre premier, 552.}. Болѣе подробно и менѣе абстрактно права гражданина формулированы Гольбахомъ въ его мало извѣстной теперь книгѣ. Я приведу любопытную выдержку оттуда, которую интересно будетъ сопоставить съ положеніемъ избирательныхъ правъ въ Англіи теперь. "Право избирать представителей,-- говоритъ Гольбахъ,-- можетъ принадлежать только истиннымъ гражданамъ, т. е. людямъ, заинтересованнымъ въ общественномъ благѣ, привязаннымъ къ отечеству узами, которыя гарантируютъ ему истинное чувство. Это право не сотворено для бездѣльной черни, для бродягъ, нищихъ, для низкихъ и продажныхъ душъ. Люди, которыхъ ничто не привязываетъ къ государству, не должны выбирать себѣ представителей. Подъ словомъ народъ мы отнюдь не подразумѣваемъ глупую чернь (populace imbécile), которая, вслѣдствіе отсутствія просвѣщенія и здраваго смысла, можетъ во всякій моментъ стать соучастникомъ и орудіемъ безпокойныхъ вождей, волнующихъ общество. Гражданиномъ нужно признать всякаго, могущаго честно существовать плодами, приносимыми его владѣніемъ, т. е. каждаго отца семейства, имѣющаго земельную собственность. Государство должно защищать ремесленника, торговца, наемнаго солдата, которые всѣ служатъ ему на свой ладъ; но истинными членами общества они становятся только тогда, когда на свои сбереженія, своими трудами, пріобрѣтаютъ землю. Только нива и снопы даютъ патентъ на гражданство. Земля составляетъ физическій и политическій базисъ государства" {D'Holbach. "Système sociale", v. II, p. 11 (Изданіе 1822 года).}. Такъ думалъ одинъ изъ самыхъ крайнихъ энциклопедистовъ. Когда появилась книга Гольбаха, высшіе классы въ Англіи и, отчасти, средніе -- пользовались уже значительными правами, которыя приводили въ такой восторгъ Монтескье и Вольтера. Въ то же время низшіе классы находились въ такой же степени забитости, какъ и на континентѣ. Города были наполнены почти одичалымъ пролетаріатомъ. Въ деревняхъ "ходжъ" находился въ полной власти "сквайра". Въ малѣйшемъ пробужденіи самосознанія сквайръ усматривалъ "бунтъ", развращеніе нравовъ и круто расправлялся съ строптивымъ. Нравы, описываемыя Фильдингомъ, напр., (см. извѣстный у насъ въ Россіи романъ "Томъ Джонсъ") до того не соотвѣтствуютъ положенію дѣлъ теперь, что кажется, что дѣйствіе происходитъ гдѣ-нибудь въ самомъ глухомъ мѣстѣ континента. Теперь же права личности въ Англіи неизмѣримо шире, чѣмъ тѣ, которыя допускали, какъ идеалъ, самые крайніе энциклопедисты.-- Второе и третье поколѣніе "ходжа", переселившись въ городъ, рѣшило теперь имѣть свою собственную партію въ парламентѣ. Потомки того же "ходжа" и городскихъ дикарей XVIII вѣка образовали за океаномъ новыя, интенсивно-жизнедѣятельныя республики, въ которыя, быть можетъ, суждено перемѣститься центру тяжести могучаго англо-саксонскаго міра. Права личности понимаются теперь въ Англіи шире, чѣмъ въ началѣ шестидесятыхъ годовъ, въ разгаръ борьбы за второй билль о реформахъ. Этихъ правъ никто не считаетъ "иллюзіями". Они, напротивъ, признаны какъ нѣчто незыблемое и неоспоримое даже крайними тори. Точно такъ, какъ свобода совѣсти получила новыя примѣненія, въ послѣднія двадцать пять лѣтъ идея о свободѣ личности крайне расширилась въ Англіи и пріобрѣла новый смыслъ. Какіе широкіе выводы дѣлаются изъ этого положенія (выводы, до которыхъ не дошли энциклопедисты и предъ которыми остановились философскіе радикалы), мы видимъ теперь въ Новой Зеландіи и отчасти въ Новомъ Южномъ Уэльсѣ.
   Изъ этого принципа вытекаетъ призваніе въ Англіи къ общественной жизни массъ. Тутъ не только не наблюдается "поворотъ назадъ", но, наоборотъ, партія, постоянно возстававшая противъ этого призванія, вынуждена была сама проводить реформы въ этомъ направленіи. Билль о реформахъ 1866 г., за тѣмъ муниципальныя реформы конца восьмидесятыхъ годовъ осуществило консервативное министерство.
   Итакъ, утвержденіе "Британской Энциклопедіи", этой тяжелой батареи, выдвинутой партіей денежнаго капитала, о томъ, что "иллюзіи разсѣялись",-- оказывается совершенно голословнымъ. Никакого "хода назадъ" въ этомъ отношеніи не только не замѣчается, но и не можетъ быть вслѣдствіе характера англійской жизни. Англичане слишкомъ хорошо знаютъ устройство паровыхъ котловъ, чтобы, затопивъ печку, завинтить всѣ предохранительные клапаны. Они знаютъ, каковы неизбѣжныя послѣдствія подобнаго эксперимента. Англійскіе руководители общественной машины всегда успѣвали во время открыть клапанъ и, такимъ образомъ, предупреждали взрывы. Краснорѣчивымъ фактомъ является то, что въ Англіи партія, которой почему-либо нуженъ "ходъ назадъ", уже не можетъ пользоваться для этого грубой силой. Она должна убѣждать и предпринимать такое колоссальное предпріятіе, какъ десятое изданіе "Британской Энциклопедіи".

Діонео.

"Русское Богатство", No 10, 1902

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru