Снядецкий Ян
Нечто о разных толках германской философии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   Фридрих Шеллинг: Pro et contra.
   Творчество Фридриха Шеллинга в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология
   Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 2001
   

Я. СНЯДЕЦКИЙ

Нечто о разных толках германской философии*

   * Отрывок из разбора одной Польской книги под титулом: О философии, -- книги, написанной по руководству Немецких авторов и в особенности Венцеля. -- Ред.
   
   Известно, что славный Кант совершенно переменил состав умозрительной философии между Германскими своими соотчичами и дал им новое стремление к отвлеченным изысканиям. Не отнимая славы у сего Философа, ни у его науки, ни у его гения, даже не отрицая тех открытий, которые мог он сделать по своей части, дозволим себе, однако ж, заметить, что упомянутая наука еще при жизни его получила дурной оборот и самое несчастное направление. Кант против своего желания сделался, так сказать, отцом разных сект и споров философических, излившихся из его реформы. Лучшие ученики его, в намерении дополнить или исправить науку своего учителя, творили новые и час от часу более странные системы, которых сам Кант не мог признать справедливыми. Несходство и противуречия оных систем достаточным служат доводом, что усилия нынешних метафизиков Немецких до сих пор еще не попали на дорогу истины и совершенных открытий. Бросим один только взгляд на множество разных мнений касательно главнейших задач в Метафизике.
   Кант, допуская действительное бытие некоторых существ вне нашего разума, полагает только, что они не таковы сами в себе, какими разум наш их себе понимает и представляет. Бардилли1 не отрицает упомянутой существенности и доказывает, что предметы, вне нас находящиеся, суть действительно таковы, какими быть нам кажутся. Бутервек2 признает одно только истинное существо, или, как сам называет, истинную единицу, которая есть мир, находящийся в нас, а мы в мире. Наконец Фихте3 и Шеллинг выводят совершенный идеализм, отвергают всякое существо внешнее и не допускают никакой разности между понятиями и их существенностью. Между тем как Кант, Рейнгольд4 и Бардилли признают предвечное бытие Существа высочайшего, по мнению Шеллинга, Бог еще не существует, а только готовится к восприятию существования и заключается в Натуре, как бы в семени, из которого имеет родиться {Непонятно, по какому чудесному обстоятельству Шеллинг не преподает учения своего в доме сумасшедших! Вот до чего доводит безумное желание недосягаемую глубину измерить своим аршином! -- Ред.}. Такому же разногласию подлежит назначение первого начала наших познаний, сего первейшего основания Философии. Кант полагает три источника всех познаний человеческих: способность ощущать, способность понимать и рассудок. Рейнгольд сие вожделенное начало, сие первейшее основание находит в том состоянии души, которое называет он сведением (conscientia). Фихте изобретает какое-то свободное действие, от которого происходит Я, а из этого Я он уже выводит все познания {Просим великодушного терпения у читателей. Немецкая галиматья и в Русском переводе не может не быть галиматьею же; а ее никак нельзя избежать, говоря о Метафизике Немецких философов. -- Ред.}. Шеллинг видит неотносительное начало в отнятии от мысли и подлежащего мыслящего и предмета мышлемого (терпение!), и сему-то чудесному отвлечению или, лучше сказать, сему ничтожеству мысли дает он имя неотносительного разума (!!). Бутервек начало сие полагает в неотносительной виртуальности и проч. {Незнакомый с системами нынешней Немецкой философии может читать книгу на Французском языке г-на Дежерандо6: Histoire comparée des systèmes de philosophie. Почтенный Автор, предлагая в ней историю всех систем умозрительной философии, какие только были от начала света до нашего времени, говорит на своем месте о Кантовой науке и о происшедших от нее системах. -- Соч.} Та же неверность, то же разногласие в назначении цели, разделения, границ философии и ее частей, и даже в самом ее названии; так, на примере один (Венцель) почитает Психологию за часть Метафизики, между тем как другой (Проф. Абихт5) последнюю признает за отрасль первой. Словом, каждой из нынешних Немецких метафизиков иначе представляет себе умозрительную философию; каждой по-своему дает ей и состав и пространство; каждой назначает ей новые отделения и творит новые технические слова или же словам вообще употребительным дает новое значение. Можно сказать со всею достоверностью, что Немецкие философы доныне заподлинно не знают подлинной цели своих изысканий; не знают, какою идти к ней дорогою, как изъясняться, как что называть и с чего начинать должно. Пускай же теперь приверженцы Немецкой Философии утверждают, что наука сия находится в цветущем состоянии, что Немецкие метафизики славно подвизаются на своем поприще и что они открыли важные для человечества истины. Говорить таким образом значило бы соглашать вещи, совершенно несогласные между собою; значило бы уничтожать веками освященное мнение, что истина есть для всех одна и та же; значило бы вместо сего непреложного мнения вводить новое, а именно: видов истины столько же, сколько голов на свете.
   Еще сильнее бросится нам в глаза та мнимая достоверность Немецкого критицизма, которую придавали ему некоторые угорелые почитатели, когда взглянем на непонятные противоречия, на неуместные положения, на принужденные отвлеченности, на странность выражений, до которых Кантовский критицизм довел самых славных преобразователей его науки {Шеллинг, например, уверяет, что мысль и пространство, идеальное и существенное есть совершенно одно и то же; что ощущение бывает в то время, когда Я почитает себя ограниченным посредством некоторого действия, которое есть вместе и неотносительно свободным и неотносительно необходимым. По его мнению, всякое познание первоначально есть совершенно эмпирическим и совершенно a priori. Он же утверждает, что натура, будучи творением, которое само себя рождает, есть вместе бесконечность ограниченности и граница бесконечности и проч. Здесь было бы не у места исчислять все противуречия и уродливые выражения, находящиеся у Шеллинга, Бардилли, Фихте и других Немецких философов. -- Соч. -- Можем смело поручиться, что мозголомные слова переведены здесь со всею аналогическою точностью. -- Ред.}. Здравой смысл видит себя совершенно изгнанным из сей горней страны7 отвлеченных изысканий, видит права свои попранными, видит речения вывороченными наизнанку. Как бы ни думал кто, но мне кажется, что истинная философия не может быть противна здравому смыслу, не может даже обойтись без его участия. Я согласен, что она должна и больше и лучше видеть, нежели обыкновенный рассудок, но не должна разрушать сего последнего. По моему мнению, умозрительная философия ничем иным быть не может, как тем же здравым смыслом, только приумноженным новыми идеями, умеющим объяснить свои положения, знающим пределы своих сил и пути своих понятий; или, что будет все одно и то же, истинная умозрительная философия должна быть здравым смыслом, объясненным и доказанным.
   Когда себе представим, что народ, особенно преданный наукам и счастливо занимающийся разными отраслями просвещения, что такой народ, каков есть немецкий, в одних только отвлеченных исследованиях доныне еще не оказал желаемых успехов, несмотря что многие ученые немцы, совершенно себя посвятили сему предмету, несмотря также и на светлую зарю Кантовой реформы, обещавшей яркое освещение человеческого разума, когда все сие представим себе., то находимся принужденными справедливо удивляться столь необычайному явлению. Естественным следствием таких неудачных усилий было то, что Метафизика потеряла кредит свой. Многие стали презирать сию науку, рассмотрев ее представляемую в столь разнообразных, странных и, нелепых видах. Другие даже совершенно перестали надеяться, чтобы наука сия когда-нибудь могла сделаться, невздорною и утвердиться на основании прочном. Что до меня касается, то я осмеливаюсь думать, что вся неудача происходит единственно от того, что немецкие философы, оставив дорогу прямую, самой натурой назначенную, ту которая, одна ведет к существенным открытиям, пустились по крутой и окольной дороге. Заметивши, в науке, эмпиризма {Эмпиризмом немецкие философы, называют учение Локка и Кондильяка, которые и началом познаний наших почитают ощущение, или, что будет здесь одно и то же, опыт. Соч.} множество недостатков и даже ложных мнений, они бросились к противоположной крайности. Между тем как в прежнее время метрические философы слишком уже много приписывали чувственным, понятиям, наши высокомудрые, трансцендентальные метафизики вздумали у чувственных понятий совершенно отнять всякую значительность в умозрительной философии, и потому при самом вступлении в свои изыскания взяв, так сказать, полет выспренний, превышающий всякую чувственность, начали свою науку от понятий общих, до чрезмерности отвлеченных, от оснований темных, невразумительных. Правило однакож веками и опытами подтвержденное даже доныне, указывает людям другой путь к исследованию истины, и к ее объяснению: путь сей есть, переход от предметов хорошо известных до неизвестных, от самых легких до самых трудных. Если же путь сей, в чем сомневаться не можно, самою натурою предлагается нам, как надежнейший, то и следует, что он один может нас довести до истинных существенных открытий, всякая же другая дорога заманит нас в область мечтаний. После всего сказанного выше, по необходимости и на то еще согласишься должно, что в каждой науке надобно идти от истин менее общих к более общим, от понятий соединенных (ideae concretae) до понятии отвлеченных (ideae abstractae), наконец, осмелюсь сказать, не во гнев трансцендентальным метафизикам, от истин эмипирических или чувственных до истин умозрительных, ибо последние достигать гораздо труднее нежели первые. Немецкие философы вопиют против учения Локка и Кандильяка, потому только что почитают его эмпирическим и презрение свое к сему учению они простерли даже до неистовства. Однакож в творениях сих почтенных философов, называемых эмпиристами, множество находится истин новых, существенно полезных просвещению {Знаменитый, например, Бакон, английский философ семнадцатого века, есть так же эмпирист, по мнению трансцендентальных метафизиков; ибо он первый доказал ту великую мысль, что в изучении природы, неможно получить успехов иначе как чрез посредство опытов, или посредством наблюдений особенных явлений, и что таким только образом можно дойти до открытия общих между нами законов и отношений. А известно ученому свету, как много сей философ замечаниями своими и мыслями содействовал распространению человеческих знаний. Ему особливо обязана физика быстрыми, великими успехами во всех своих отраслях, начиная от его времен до наших. Напротив того произошла ли подобная для просвещения польза от такого множества систем трансцедентально философии? Кант, правда, умел заметить то, чего искать должно, дабы дойти до открытия самых первых начал и самых общих законов человеческого познания и вот собственно в чем состоит истинная его заслуга, но ни сам он, ни, ученики его не могли решить тех задач, которыми он возбудил столь сильное в мыслящей публике, внимание, напротив того, некоторые из них, может быть вовсе без намерения, стремятся к тому чтобы уничтожить значительность всех приобретенных сведений, всех доныне сделанных открытий: ибо они отнимают всякую существенность у сих последних, допуская идеализм в различным видах. Соч.}, истин, справедливости коих даже самые противники их опровергнуть не могут; между тем как из множества систем трансцендентальной философии не явилось ниже одной такой истины, которая распространила бы пределы человеческих познаний, и которая бы единодушно была принята самими по крайней мире немецкими философами: "Мы не спорим", говорят они, "что в сочинениям Локка и Кондильяка находится много вещей справедливых и полезных; да их наука не есть философия трансцендентальная, чистая, то есть свободная от чувственных и опытных понятий, следственно не есть она философия чистых, умственных понятий". Пускай так;, но пускай же по крайней мере эту науку не лишают права быть наукою вступительною и как бы приготовляющею к той совершенно умственной философии, которую они так полюбили, ежели то правда, что по части предметов учебных нельзя иначе восходишь как от вещей известных к неизвестным, от легчайших к труднейшим, от истин чувственных к умозрительным. Пусть открывают заблуждения и недостатки в науке эмпиризма; но для немногих заблуждений пускай не пренебрегают многих заключающихся в ней почтенных истин, и пускай науку сию не почитают за бесполезную для высших философических изысканий. Упоминаемые нами эмпирические философы имеют на своей стороне то существенное преимущество, что в исследовании истины держались пути прямого, самого природой им показанного, и потому-то сделали много новых открытий. Еслиб и трансцендентальные философы пошли тою же дорогой особливо же при таком национальном расположении, при столь почтенной способности к глубокомыслию; то, по моему, мнению, доныне уже бы открыли много вещей, весьма полезных для просвещения, и метафизику, ныне столь пренебрегаемую науку, представило бы в виде важном и привлекательном для всего ученого света. Не самую науку обвинять должно в странностях, преподаваемых ее именем; вина, состоит в данном ей неприличном и бесполезном направлении.

(Из Dzien. Wil. -- К.)

   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Печатается по: Вестник Европы. М., 1817. No 20. С. 257--261.
   
   Снядецкий Ян (1756--1830) -- польско-российский ученый и философ, астроном, математик и общественный деятель. В 1781--1803 -- профессор Краковской академии; в 1806--1825 -- профессор, а затем в 1807--1815 -- ректор Виленского университета. С 1807 -- член-корреспондент Петербургской АН. Соч.: Pisma filozoficzue. T. 1--2. W-wa, 1958; Pisma о filozofii Kanta. Krakow, 1821.
   
   1 Бардили Христоф Готфрид (1761--1808) -- немецкий философ. Преподаватель в гимназии в Штутгарте (1795). Своим учением, называемым "чистым реализмом", Бардили пытался, в отличие от субъективного идеализма Канта и Фихте, обосновать учение объективного идеализма, предваряя тем самым учение Гегеля.
   2 Бутервек Фридрих (1766--1828) -- немецкий философ и историк литературы. С 1791 читал в Геттингене лекции по философии. В своих философских исследованиях сначала показал себя как кантианец, затем становится ближе к Якоби, отстаивая положение о непосредственности веры.
   3 Фихте Иоганн Готлиб (1762--1814) -- немецкий философ и общественный деятель. Образование получил в Йенском и Лейпцигском университетах. Будучи профессором Иенского университета (1794--1799) был обвинен в атеизме. В 1800 читает лекции в Берлинском университете, первым выборным ректором которого он стал в 1810.
   Первоначально Фихте считал себя последователем трансцендентального идеализма Канта. В центре его учения идея абсолютного Я. В дальнейшем, критикуя дуализм философии Канта, идею "вещи в себе", сформулировал теорию познания, согласно которой все формы деятельности логически выводятся из познающего субъекта, из "абсолютного Я", что дало основание многим исследователям квалифицировать философию раннего "иенского" Фихте как чистый субъективный идеализм, хотя сам Фихте называл свою философию идеал-реализмом. Свою систему Фихте развивает в ряде работ, объединенных общим названием Wissenschaft-lehre, переводимым термином "наукоучение", а до 1917 "как наукословие" (С. Гессен, О. Давыдова, Э. Радлов и др.).
   Примерно к 1800 Фихте переходит к более последовательному объективному идеализму, в центре которого выдвигается идея абсолютного бытия, тождественная Богу.
   4 Рейнгольд Карл Леонгард (1758--1823) -- немецкий философ, называвший свои философские взгляды элементарной философией. Популяризатор философии Канта.
   5 Абихт Иоганн Генрих (Иван Крестьянович) (1762--1816) -- профессор Виленского университета. В 1784 окончил Эрлангенский университет, в 1790 -- доктор философии, затем экстраординарный профессор Эрлангенского университета, в 1796 -- ординарный профессор. В 1804 принимает предложение занять кафедру ординаторного профессора логики и метафизики Виленского университета. С 1805 -- русский подданный.
   6 Дежерандо (или де-Жерандо) Жозеф-Мария, барон (1772--1842) -- французский публицист и общественный деятель. В 1804 генеральный секретарь Министерства внутренних дел, член государственного совета. Инициатор введения во Франции Белл-Ланкастеровской системы образования. В Тюбингене изучал немецкую литературу и философию. Философ, давший первый во Франции научный метод для классификации и объяснения философских доктрин, сам был эклектиком еще до Кузена. Его главный труд "Histoire comparée des systèmes de philosophie, relativement aux principes des connaissances humaines" (P., 1804) посвящен древней и средневековой философии.
   7 Горний -- устар.: находящийся вверху, в вышине, на возвышенном месте.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru