Сологуб Федор Кузьмич
Человек человеку - дьявол

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Ф. Сологуб

  

Человек человеку -- дьявол

  
   Сологуб Ф. Творимая легенда. Кн. 2.
   М., "Художественная литература", 1991. (Забытая книга).
  
   Дьявол -- вечный противник Бога. Все благое -- от Бога, и все злое -- от Дьявола. Когда Человеку захотелось морали, он воздвиг Бога, поместил его так высоко, как только мог, и антиподом ему поставил Дьявола. Сквозь эти два полюса продел ось нравственного своего бытия и завертелся, преклоняясь перед верховным, но тягостным благом и тяготея к мерзкому, но сладкому злу.
   Все доброе исходит от Бога: непреложные законы человеческого поведения,-- ведь надо же быть добрым! ведь надо же любить ближнего, как самого себя!-- радостная надежда на воздаяние земных подвигов,-- успокоительная вера в непреходящую Сущность мира.
   Все злое исходит от Дьявола. Созданный Богом, он захотел не призрачного бытия в затхлом дыму благонравных словословий,-- он захотел хотеть по-своему, и посмел хотеть. Простодушных голышей первозданного Эдема он соблазнил вкусить запретного плода, прельщая их сатанинскою улыбкой; он открыл пред ними сладости дерзновения и греха. Научил их тому, что они не только наги, но и прекрасны. Зажег в их сердцах желание пламеннее огня и стыд слаще меда. Сказал им:
   -- Будете как боги, когда вкусите от древа познания добра и зла.
   И вкусили. И лишились рая, где кроткие тигры мягкими языками лизали их стройные бедра. И мстил мстящий Адонаи,-- на всю цепь земных поколений простер свирепую, беспощадную ярость свою.
   Но соблазняя соблазнял коварный Дьявол. И когда возлюбленный Сын пришел на землю, потому что преблагий Отец пожелал предать его жесточайшим мучениям для искупления чьего-то древнего греха, вот и к нему пришел соблазнитель, и сказал:
   -- Покажем людям много фокусов, и прославимся. Если воскресить мертвого или воду обратить в вино, это будет,-- не правда ли? -- хорошею рекламою.
   И прогнал его Учитель. Но советов его не отверг. Так часто поступают господствующие.
   Все доброе происходит от Бога. Но какое маленькое, какое бедное это добро!
   Вот, был брак в Кане Галилейской,-- но земные реки все еще не текут млеком и медом, и горькая цикута в чаше мудрого, и омегом отравлен жаждущий,-- и что же ты, сладостное обетование?
   Вот, восстал из могилы четверодневный, смердящий Лазарь,-- но не воскрес Мертвый, и хоронят мертвые мертвецов своих, и, звеня цепочками, зыблемое неживыми руками кадило возносит в надмогильном воздухе синий дым сладостного покойникам ладана,-- и что же ты, радостная надежда?
   Вот, преобразился на горе высокой, и дивным овеял восторгом преклонившихся учеников,-- но опять повлеклись смутные, плоские дни, и не дерзает агнец приблизиться ко льву и возлечь с ним рядом,-- о, милое, глупое пророчество, хотящее быть вечно только пророчеством!
   Все злое -- от Дьявола: непрестанное дерзновение, вечное восстание против сидящего на превысоком престоле, вечное движение вперед, неумолчный зов к Человеку:
   -- Иди за мною! Познавай! Будь сам своим богом!
   Но почему же однако это -- зло, а то -- добро? Мстящий смертию за нарушение странной заповеди разве не зол? И озаряющий Человека светом познания и дерзновения разве не благ?
   Непреложный закон нашего познания в том, что совершенно противоположное -- тождественно. Если мы противополагаем Дьявола Богу и если противоположение наше верно, т. е. все в одном имеет устремление прямо противоположное устремлениям в другом, то мы неизбежно придем, внимательно анализируя два противоположенные понятия, к признанию их совершенной тождественности. Подобно тому, как два разноименных электрических тока соединяются в ярком озарении света и в их белом единстве уничтожается их былое разъединение, так и два совершенно противоположные существа в неожиданном сплетении своих свойств обнаруживают свою единую природу.
   Познаем, что Бог и Дьявол -- одно и то же. Демонические силы, обставшие человека, многообразные принимали на себя личины. Являлись они и стихийными духами, и образами отживших облекались, были демонами местностей, границ, деяний и свойств человеческих. Были боги и герои, ангелы и демоны. Были почитаемы иногда, и иногда презираемы, отвергаемы и забываемы. Языческие боги обращались в христианских чертей. Были они добрые и злые, умные и глупые, сильные и слабые. Жили-были.
   А может быть, и не были никогда. Может быть, это Я их измыслил,-- и стали они для меня, маленького и робкого, более реальными, чем Я, единственный и вечный, создавший все, пребывающий во всем.
  
   Моя верховная Воля
   Не знает внешней цели.
   Зачем же Адонаи
   Замыслил измену?
   Адонаи
   Взошел на престолы,
   Адонаи
   Требует себе поклонения,
   И наша слабость,
   Земная слабость
   Алтари ему воздвигла.
   Но всеблагий Люцифер с нами,
   Пламенное дыхание свободы,
   Пресвятой свет познанья,
   Люцифер с нами,
   И Адонаи,
   Бог темный и мстящий.
   Будет низвергнут
   И развенчан
   Ангелами, Люцифер, твоими,
   Вельзевулом и Молохом.
  
   Но Человек, маленький и робкий, не может прожить без кумира. Молится. Преклоняется. Кучится в стадо...
  
   В мантии серой,
   С потупленным взором,
   Печальный и бледный,
   Предстал Абадонна.
   Он считает и плачет,
   Он считает Твои, о, брат Мой,
   Рабские поклоны.
   Безмолвный,
   Он тайно вещает
   Мой завет:
   -- Мой брат,
   Пойми:
   Ты -- Я.
   Восстань!
   Ты -- Я,
   Сотворивший
   Оба неба,--
   И небо Адонаи,
   И небо Люцифера.
   Адонаи сжигает
   И требует поклоненья,
   Люцифер светит,
   И не ждет даже признанья.
   Вот что, безмолвный,
   Тайно вещает
   Абадонна.
  
   Вечные противники взвешены Мною. И рассеялись, растаяли мгновенным туманом притязания на господство надо Мною. Только Я и не-Я,-- Я, Человек, единый и вечный, и не-Я, демоническая сила, враждебная Мне, насколько она выдает себя за благую и потому требует себе поклонения, и помогающая Мне, когда она прельщает меня и соблазняет меня соблазнами земных прельщений. Или и тогда враждебная? И, может быть, и в этой схеме есть неточность?
   Да, есть, да и должна быть. Такова природа человеческого познания, что всякая истина полярно расщепляется на Да и Нет. Взвесив первые противоположности,-- Бог и Дьявол, Добро и Зло, Закон и Дерзновение, роковая власть случайного Ягве с его случайным Эммануилом (Айса) и роковая Моя Свобода-Необходимость (Ананке), взвесим и вторые противоположности,-- Я и не-Я, вечный Эрос и его вечная Психея.
   Но все и во всем только Я. И не Я ли создал силы, земные, Мои,-- и не Мои, демонические?
   Когда Человек прозреет,-- когда Спящий проснется,-- когда Мертвые восстанут,-- когда новые небеса раскроются над новою землею,-- о, брат Мой! о, сестра Моя! верите ли вы в это? -- когда померкнет злой Змий, тогда придете вы ко Мне, тогда поймете вы великий закон Моего единения в тождестве совершенных противоположностей. И истлеют, и спадут земные, призрачные личины,-- и под земными личинами единый засияет Лик,-- Мое вечное лицо. И, сгорая сгорят демоны и боги, злые и добрые,-- сгорая сгорят
   Улыбаешься, и говоришь:
   -- Глупые сказки! Я -- Иоанн, и жена моя -- Мария. Вот там родственники и друзья наши,-- Лазарь и Марфа, и другая Мария, и третья. И Лука. И Клеопа. И других так много. И все разные. И на том свете будем разными. Лука любит лук, а Клеопа -- персики.
   И вижу в твоих глазах огонь дьявольской насмешки. Узнаю старого, злого врага. Дьявольский соблазн, не тот детский, которым Адам был пойман и Эммануил искушаем не совсем удачно,-- вечный, роковой соблазн разъединения. Дьявол смеется надо Мною, лепит злые, искаженные хари, и отводит Мои глаза.
   -- Вот,-- говорит он,-- Лука, а вот Клеопа, а где же ты?
   Где же Я?
   Так, третья и последняя предо мной раскрывается противоположность: необходимое единство Мое -- и злобное, случайное Мое разъединение.
   Я говорю:
   -- Брат Мой! Сестра Моя! Познайте Меня! Придите ко Мне! Любите Меня! Поймите, что между Мною и тобою нет разницы, нет границы, нет разделения.
   Но Дьявол прячется под уродливыми, слепленными им харями, и визжит, и хохочет, и гнусные придумывает слова, издеваясь над Моею верою, над Моим откровением, над Моим страстным зовом. Тысячеголосый вой подъемлет он вокруг Меня, и дразнит Меня миллионами красных языков, покрытых бешеною слюною. Вопит под неисчислимостью уродливых масок.
   -- Ты -- глупый и смешной, Иван Иваныч!
   -- Я лучше тебя.
   -- Я здесь самый главный, а не ты.
   -- У меня больше денег, чем у тебя.
   -- У меня есть любовница, очень дорогая.
   -- Может быть, и ты хочешь быть таким же хорошим, как я? Ну, что же, состязайся.
   -- Жизнь -- борьба. Кривляются, орут. Ну вас к чорту!
   Да они от чорта и есть. Их чортом не испугаешь. Разве вы не видите, какие они плоские и серые? Все черти -- плоские и серые.
   Все люди -- неужели все? -- плоски и серы. Люди -- черти. Неужели и вправду черти?
   Да, насколько они -- не-Я.
   Дьявольскую злобу питают они друг к другу. Они придумывают один о другом страшные, тяжелые, черные слова, которые прожигают душу до дыр. Они куют цепи, тяжкие, как свинец смерти, и липкие, как мерзкая паутина злого паука. Они берут в свои руки того, кто случайно слаб, и бьют его, долго и беспощадно, и тешатся криками, слезами, стонами избиваемого. Подойдут, усмехнутся,-- и плюнут в глаза. В глаза привязанного к столбу. Повалят на землю, и ногами, обутыми в тяжелые сапоги, пляшут на груди поверженного, пока не сломаются ребра. Девушку поймают на площади, оголят, нагайками бьют, живот разорвут, до смерти замучат. Загонят людей в дом, и сожгут. И пляшут вокруг пожарища, внимая дикому вою сожигаемых.
   Какая адская мука -- гореть живьем в дьявольском огне земного мучительства!
   Кто же мучительствует? Человек или Дьявол?
   Человек человеку -- Дьявол.
   Воздвиг обман разъединения,-- и злобствует, и мучительствует. И нет Дьявола злейшего, чем этот, который прикрыл свое дьявольское безличие человеческою харею, личиною разъединения и соблазна. Надо победить Дьявола,-- потому что он воистину мерзок. Но победить его можно только на едином истинном пути,-- на пути совершенного самоутверждения.
   Поймите же, поймите, что надо придти ко Мне, возлюбить Меня.
   Кто не любит Меня, кто не хочет идти ко Мне, кто не со Мною в Мой великий, в Мой воскресный день, в Мой незакатный день последнего Преображения, в Мой последний, таинственный, полуночный час,-- тот с Дьяволом пребывает, тот смрадное лобзает дьявольское копыто.
  
   6 января 1907 года
  

ПРИМЕЧАНИЯ

  
   Человек человеку -- дьявол.-- Текст: ЗР, 1907, No 1, с. 53--55.
   Стр. 153. ...ведь надо же любить ближнего, как самого себя! -- Намек на вторую заповедь Иисуса -- см. Марк, 12:31. ...соблазнил вкусить запретного плода...-- см. примем; к с. 239 1-го тома.
   Стр. 154. ...соблазняя соблазнял коварный Дьявол.-- Ср. с последней строкой стихотворения Сологуба "Когда я в бурном море плавал...": "...И, соблазняя, соблазню" -- СТ., 279. ...пришел соблазнитель, и сказал...-- см. примеч. к с. 196 1-го тома. Если воскресить мертвого или воду обратить в вино...-- Иронический намек на два чуда Христа: воскрешение Лазаря (Иоанн, 11:17 и сл.) и обращение воды в вино на брачном пиршестве в Кане Галилейской (Иоанн, 2: 1--10). Последнее чудо послужило сюжетной основой для рассказа Сологуба. "Претворившая воду в вино" (1908). Цикута -- яд, получаемый из плодов одноименного болотного растения. Омег -- яд, либо невыносимо горькое питье. Ср. в стихотворении Сологуба "Ведьме" -- "Горек омег твой, но в нем веселие" -- СТ., 254. ...и хоронят мертвые мертвецов своих...-- Намек на слова Христа: "...иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов".-- Матфей, 8:22. ...преобразился на горе высокой...-- см. Марк, 9:2--10. ...не дерзает агнец приблизиться ко льву и возлечь с ним рядом...-- Намек на следующие слова из книги пророка Исайи: "Волк и ягненок будут пастись вместе, и лев, как вол, будет есть солому, а для змея прах будет пищею: они не будут причинять зла и вреда на всей святой горе Моей, говорит Господь".-- Исайя, 66:25.
   Стр. 155. Подобно тому, как два разноименных электрических тока соединяются в ярком озарении света...-- явная отсылка к стихотворению З. Гиппиус "Электричество" (1901) -- см.: Гиппиус З. Собрание стихов 1889--1903. М., 1904, с. 92. Моя верховная Воля...-- В авторизованной машинописной копии этого стихотворения (ЦГАЛИ, ф. 482, оп. 1, ед. хр. 315) оно датировано 22 сентября) 1906 г.
   Стр. 156. Вельзевул -- бог мух -- библейское название сиро-фракийского божества Ваалзевува, отождествляемого в Новом завете с сатаной (см. Лука, 11:15; Марк, 3:22 и др.). Молох -- встречающееся в Библии имя языческого божества семитического: происхождения, отождествляемого в христианстве с дьяволом. Молох -- бог природы, иногда -- огня. В финикийской религии в его честь совершались человеческие жертвоприношения (см. 4 Царств, 23:10; Иеремия, 32:35 и др.). В мантии серой...-- В отдельной публикации (СС, XIII, с. 188) стихотворение датировано 23 сентября 1906 г. Абадонна -- в семитической мифологии -- олицетворение бездны, темной всепоглощающей силы. Как "ангел бездны" упоминается в Откровении Иоанна Богослова (9:11). Ягве (Яхве) -- непроизносимое имя Бога в иудаизме. Эммануил -- см. примеч. к с. 195 1-го тома.
   Стр. 157. Эрос -- бог любви в древнегреческой мифологии; Психея -- олицетворение души, дыхания. Ср. также миф о любви Эроса (Амура) к смертной девушке Психее, приводимый в романе Апулея "Золотой осел, или Метаморфозы". Когда Человек прозреет,-- когда Спящий проснется,-- когда Мертвые восстанут...-- перечисляются образы Евангелия; ср. Лука, 7: 22 (также Деяния, 9: 17); Даниил, 12:2; 1 Коринфянам, 15:52 и мн. др. ...когда новые небеса раскроются над повою землею...-- см. примеч. к с. 31 1-го тома. Иоанн -- видимо, имеется в виду Иоанн Марк, сын (а не муж, как у Сологуба) Марии, в доме которой (в Иерусалиме) собирались христиане (Деяния, 12:12); Лазарь -- брат Марии (см. ниже), воскрешенный Христом (Иоанн, II); Марфа -- сестра Лазаря и Марии, принявшая Иисуса в своем доме в Вифании (Лука, 10:38). Евангелист свидетельствует, что Христос любил Марфу так же, как Лазаря и Марию (Иоанн, 11:5); ...другая Мария, и третья.-- Видимо, имеется в виду Мария -- сестра Марфы и Лазаря, которая, когда Иисус посетил их дом, избрала себе "благую часть": "села у ног Иисуса и слушала слово Его" (Лука, 10:38 и сл.) и Мария -- жена Клеопы (см. ниже),-- одна из женщин, видевших явление ангелов, которые сказали, что Иисус жив (Лука, 24:10, 23); Лука -- один из евангелистов; о его жизни неизвестно почти ничего; Клеопа (вероятно, то же лицо, что и Алфей) --отец одного из апостолов Христа (Иакова младшего), муж Марии, которая, по преданию, была сестрой Матери Иисуса. Лука любит лук...-- Очевидный намек на эпизод гоголевского "Ревизора", где про человека по имени Лука Лукич говорится, что он "протухнул насквозь луком" (действие 5, явл. VIII).
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru