Стасов Владимир Васильевич
Outlines of English literature: for the use of the Imperial Alexander Lyceum, by Thomas B. Shaw

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Outlines of English literature: for the use of the Imperial Alexander Lyceum, by Thomas B. Shaw (Очерки Англійской Литературы, для руководства въ Императорскомъ Александровскомъ Лицеѣ, соч. T. В. Шо). Санктпетербургъ, Гауеръ и Кo. Киртонъ. 1847. Въ 8-ю д. л.
   Для русскаго образовывающагося юношества довольно-давно уже настояла крайняя необходимость въ руководствѣ къ изученію англійской литературы. Англійскій языкъ сталъ преподаваться въ нашихъ учебныхъ заведеніяхъ не болѣе 30 или 35 лѣтъ; но и въ столь короткій періодъ этотъ языкъ вошелъ у насъ въ такое употребленіе, что теперь мало уже только знать его, теперь уже можно и должно приниматься за знакомство съ цѣлою литературою англійскою; а между-тѣмъ, съ-тѣхъ-поръ, какъ оказалась потребность въ подобномъ знакомствѣ, ни одинъ изъ преподавателей иностранцевъ не позаботился составить учебникъ, сообразный съ потребностями нашего юношества. Нельзя же пустить въ употребленіе иностранныя "исторіи литературы": онѣ слишкомъ-обширны и превышаютъ объемъ назначаемыхъ курсовъ, такъ-что преподаватели держатся обыкновенно чего-то средняго, дѣлаютъ свои выборки изъ сочиненій обширныхъ, одно пропускаютъ,другое укорачиваютъ, третье оставляютъ въ первоначальномъ объемѣ, и такимъ образомъ всякій посвоему составляетъ руководство.Изъ этого выходитъ, что само юношество, иногда, порядочно научившись иностранному языку, все-таки не пріобрѣтаетъ никакого даже посредственнаго понятія о литературѣ изученнаго имъ языка, между тѣмъ, какъ можно было бы надѣяться, что судьба познаній этого самого юношества была бы иная, еслибъ каждый изъ преподавателей читалъ свой предметъ не иначе, какъ по печатному курсу, своему или чужому. При этомъ случаѣ получалась бы та выгода, что составитель курса, принужденный появиться печатно въ свѣтъ, старался бы изложить свою книгу, если даже не совсѣмъ-хорошо, то по крайней мѣрѣ въ возможной полнотѣ, не дозволяя себѣ отрывочности и произвольныхъ сокращеній, или произвольныхъ длиннотъ. Притомъ же, цѣлый курсъ, являющійся передъ молодыми людьми въ видѣ одной книги, даетъ имъ возможность и самимъ судить, самимъ догадываться о качествахъ книги.
   Г.Шо, вѣроятно, чувствовавшій недостатокъ въ руководствѣ при преподаваніи англійскаго языка, рѣшился, подобно многимъ другимъ молодымъ преподавателямъ, напечатать свой собственный курсъ -- и тѣмъ принесъ истинную пользу всему сословію учащихся. Объ англійской литературѣ обыкновенно знаютъ очень-мало: кое-что о Шекспирѣ, кое-что о В. Скоттѣ, и больше ничего. Теперь же будетъ возможность молодымъ людямъ узнать что-нибудь по-больше, прежде, чѣмъ они будутъ покидать школу. Книга г. Шо старалась вывести на сцену всѣхъ авторовъ англійскихъ, предпославъ каждому краткую біографію, и большею частью сопровождая произведенія автора выписками изъ болѣе или менѣе знаменитыхъ критикъ. Кромѣ чужихъ критикъ, г. Шо счелъ за приличное не оставить книги и безъ своихъ критическихъ замѣчаній; но эти замѣчанія въ сложности представляютъ нѣчто въ родѣ подобія Януса: двѣ половины лица, глядящія въ разныя стороны и никогда несоединяющіяся въ изображеніе одного лица. Такимъ-образомъ какой-нибудь писатель названъ великимъ геніемъ или великимъ талантомъ, и вслѣдъ за тѣмъ разсматриваются составныя качества этого таланта, производительныя его способности, ясно доказывающія, что писатель этотъ никакъ не имѣетъ права быть называемъ не только великимъ, но даже и просто талантомъ. Примѣровъ мы не приведемъ, ихъ слишкомъ много; такъ много, что судя по назначеніямъ г. Шо, вся книга его составлена изъ описанія дѣятельности великихъ людей Можно подумать, что подобная странность происходитъ отъ старанія помирить принятыя съ молодости, всосанныя съ молокомъ понятія о великихъ людяхъ своего отечества съ понятіями, полученными въ самомъ себѣ, какъ слѣдствіе образованія. Къ числу подобныхъ же англійскихъ, всосанныхъ съ дѣтства понятій, нельзя не отнести мысль г. Шо, много разъ выговариваемую, что англійскій народъ, англійская литература лучше всѣхъ народовъ, лучше всѣхъ литературъ.
   
   Стр. 592: "Наша литература -- по преимуществу литература человѣческой націи, богата самыми превосходными и несравнимыми образцами всякаго рода и вида превосходства, -- во вся комъ смыслѣ достойна самаго великаго, самаго свободнаго и самаго мыслящаго народа, какой только когда-либо былъ на свѣтѣ. Такое славное прошедшее можетъ обѣщать только столь же знаменитое будущее; тѣ же силы и вліянія, которыя давали Англіи средства производить вещи и вліянія болѣе великія, чѣмъ какими можетъ гордиться какое бы то ни было общество, дѣйствуютъ и до сихъ поръ, и дадутъ ей средства произвести другія, можетъ-быть, другія по роду, но столько же долговѣчныя, великія и высокія".-- Стр. 555. "Политическія пренія Англіи столько же отличаются отъ политическихъ преній другихъ странъ, сколько политическій il національный характеръ Великобританіи различается отъ характера всякаго образованнаго государства древней или новой исторіи. Нѣмецъ мечтаетъ обо всемъ; Французъ говоритъ обо всемъ; Англичанинъ размышляетъ обо всемъ. Франпузъ часто дѣйствуетъ не подумавъ, Нѣмецъ столько занятъ своими теоріями, что ему некогда ни размышлять, ни дѣйствовать, Англичанинъ размышляетъ смѣло и дѣйствуетъ рѣшительно".-- Стр. 379: "Характеръ англійскаго народа обозначенъ странными несовмѣстностями: нѣтъ нч одного народа, который бы имѣлъ столько антипатіи отъ того, чтобъ преслѣдовать до крайнихъ выводовъ слѣдствія какой-нибудь новой системы или цѣпи умозаключеній. Нигдѣ не разсуждаютъ о новой теоріи въ законодательствѣ или въ наукахъ съ большею свободою, большею простотою, нигдѣ не отдѣляютъ истиннаго отъ ложнаго съ болѣе рачительною дѣятельностью, нигдѣ новая истина не встрѣчаетъ болѣе просвѣщеннаго и готоваго пріема; за то нѣтъ нигдѣ большаго страха передъ нововведеніемъ, и т. д."
   
   Нельзя не уважать во всякомъ человѣкѣ любовь къ своему отечеству, по всему есть мѣра; для того, чтобъ любить Англію, нѣтъ никакой надобности доказывать свою любовь увѣреніемъ себя и другихъ, будто англійскій народъ самый великій въ мірѣ, а его произведенія самыя великія произведенія. Но если подобныя мысли довольно-обыкновенны въ массѣ всѣхъ появляющихся литературныхъ произведеній, то онѣ не должны быть допускаемы во всякаго рода учебники. Во-первыхъ, вообще говоря, учебникъ, какъ и всякое сочиненіе, имѣетъ цѣлью не развитіе своихъ особенныхъ мнѣній, а раскрытіе истины; во-вторыхъ же, ложные взгляды учебниковъ могутъ оставлять по себѣ неизгладимые слѣды. Есть очень-много юношей, которые, разъ кончивъ курсъ въ школѣ, больше никогда не заглядываютъ въ другія книги, кромѣ вздорныхъ романовъ, и старыми, кое-гдѣ набранными мнѣніями продолжаютъ существовать много десятковъ лѣтъ; такіе люди всего скорѣе могутъ позаимствоваться ложными мнѣніями изъ книги г. Шо, не воспользовавшись хорошими ея сторонами; потому-то было бы очень желательно видѣть уничтоженными въ этомъ руководствѣ всѣ лирическія мѣста, изъ которыхъ одни ложны, а другія если не ложны, то совершенно ненужны. Столько же не нужны очень-многочисленные цитаты въ стихахъ изъ разныхъ непоименованныхъ авторовъ, употребленные для красоты рѣчи", а также для подтвержденія своихъ словъ, какъ иногда въ разговорѣ употребляются пословицы. И лирическія мѣста и цитаты въ стихахъ совершенно не идутъ въ учебникъ и только безъ нужды загроможда ютъ текстъ, давая всей книгѣ нерѣшительный, странный видъ: критика это не критика, а иногда и учебникъ не учебникъ.
   Къ числу недостатковъ книги г. Шо принадлежитъ и странное распредѣленіе по главамъ: ужь не говоря о томъ, что Ричардсонъ, Фильдингъ и Смоллетъ заключены въ главу, носящую названіе: великіе романисты, и о многихъ другихъ примѣрахъ въ подобномъ же родѣ,-- отбитъ только указать на помѣщеніе В. Скотта въ отдѣльной главѣ, съ кѣмъ же? съ бездарнымъ, ничтожнымъ Соутэемъ, безъ всякой причины, даже безъ указанія хоть бы на современность. Точно, такъ Байронъ, безъ всякой раціональной причины, улегся въ одну главу съ Муромъ, Шеллеемъ, между-тѣмъ, какъ, разумѣется, нужно было бы даже и по раздѣленію на главы сдѣлать различіе, тѣмъ больше, что ни по какому оттѣнку направленія нѣтъ никакого сходства у В. Скотта съ Соутеемъ, а у Байрона съ Муромъ и Шеллеемъ. Впрочемъ, аи торъ книги и не сравниваетъ ихъ: они поставлены такимъ-образомъ совершенно-случайно, по нечаянности. Куперъ совершенно пропущенъ: вѣроятно, г. Шо считаетъ его принадлежащимъ не къ англійской литературѣ, а къ американской. Но американская литература до-сихъ-поръ нисколько не отдѣлилась (кромѣ литературы политическихъ журналовъ) отъ англійской; всѣ немногія произведенія ея принадлежатъ по всей справедливости къ англійской. Еще не успѣло образоваться изъ нея никакого отдѣльнаго отряда, такъ что если слѣдовать мнѣнію г. Шо, Куперу пришлось бы нигдѣ не считаться, быть совершеннымъ outlaw (внѣ закона, vogelfrei). Г. Шо счелъ за необходимое внесть въ курсъ литературы имена различныхъ богослововъ, также Локка, Бэкона, и т. д. Въ обширномъ смыслѣ, оно, пожалуй, возможно, потому-что къ исторіи литературы народа принадлежитъ все, что у этого народа ни написано,-- но это въ обширномъ смыслѣ; кругъ литературы въ тѣсномъ или настоящемъ смыслѣ гораздо-ограниченнѣе, и ужь, конечно, въ очерки англійской литературы не должны входить подробные разборы системъ Бэкона, Локка, Юма и т. я ДЬло другое, на-примѣръ, во французской литературѣ Паскаль, или въ германской Лютеръ: ни тотъ, ни другой не были литераторами, не оставили послѣ себя литературныхъ произведеній, но имѣли самое рѣшительное вліяніе на преобразованіе языка своего народа и, слѣдовательно, должны занимать важное мѣсто въ исторіи литературы. Съ другой стороны, г. Шо упоминаетъ о этихъ философахъ не съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобъ указать на интеллектуальный переворотъ, совершенный каждымъ изъ нихъ въ своемъ объемѣ. Слѣдовательно, гораздо-правильнѣе было бы со стороны г. Шо сдѣлать объ каждомъ изъ нихъ только самыя краткія упоминанія подвергнуть внимательнѣйшему разбору произведенія В. Скотта, Байрона и т. д., гдѣ именно этой подробности и не достаетъ. Также поверхностно сказано объ англійскомъ журнализмѣ вообще, и въ особенности о направленіяхъ (въ критическомъ отношеніи) двухъ такихъ журналовъ, какъ Edimburgh Review и Quarterly Review, между-тѣмъ, какъ статья о нынѣшнихъ журналахъ и объ англійской критикѣ должна была бы занять несравненно-больше мѣста, чѣмъ эстетико-лирическое повѣствованіе о великости "Мильтона, Гомера новѣйшаго времени, занимающаго четвертое мѣсто въ ряду великихъ, доселѣ бывшихъ эпиковъ (!): Гомеръ, Виргилій, Данте, Мильтонъ"... По подобныхъ англійскихъ сужденій въ книгѣ много; ихъ всѣхъ нельзя исчислить; мы старались указать только на самые главные.
   Не смотря на такіе недостатки (которые очень исправимы), книга г. Шо остается прекраснымъ, и притомъ единственнымъ у насъ учебникомъ исторіи англійской литературы авторъ употребилъ много дѣльнаго труда на то, чтобъ представить отчетливыя біографіи каждаго изъ упомянутыхъ въ книгѣ писателей и на полное исчисленіе ихъ произведеній, со многими весьма-интересными подробностями, касающимися и до тѣхъ, и до другихъ. Однимъ-словомъ, еслибъ только была возможность откинуть упомянутые нами недостатки, книга г. Шо могла бы служить очень-хорошимъ руководствомъ, указывающимъ на всѣ произведенія англійской литературы.

"Отечественныя Записки", No 5, 1847

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru