Lib.ru/Классика: Тэффи. Нелегкая

Н. А. Тэффи

Нелегкая

Тэффи Н. А. Собрание сочинений. Том 3: "Городок".

М., Лаком, 1998.

Это было самое страшное святочное приключение, какое когда-либо доводилось мне слышать.

А тут вдобавок, очевидно, не без содействия самого дьявола, мне пришлось даже сыграть некоторую роль, быть не последней спицей в этой сатанинской колеснице.

Постараюсь рассказать все подробно и, насколько могу, спокойно.

* * *

Семейство Федоровых состояло из мужа и жены, милых и веселых молодых супругов.

Я у них бывала редко и почему-то (вот здесь-то, по-моему, не без дьявола) вспомнила о них именно под рождественский сочельник, двадцать третьего декабря. Мало того, что вспомнила -- решила пойти посидеть у них вечером.

Зачем мне это понадобилось -- до сих пор понять не могу. Просто, выражаясь красочным народным языком, "понесла меня к ним нелегкая", а раз человека несет, то роль его не активная, а пассивная, и никаких причин и аргументаций от него требовать не полагается.

Принесло меня к Федоровым довольно поздно, и я не застала их дома, а горничная очень настоятельно просила меня подождать.

-- Барыня телефонировала, что обязательно к половине двенадцатого дома будут, а потом барин телефонировали, дома ли барыня, и обещали, что очень скоро придут.

Я решила вернуться домой, но та самая "нелегкая", которая понесла меня к Федоровым, очевидно, не хотела выпускать меня из рук, пока не добьется своего. Она заставила меня снять пальто, понесла в гостиную, забила в мягкий угол дивана, завалила под спинку подушку и сунула в руки альбом с хозяйскими тетками.

На девятой тетке раздался звонок и влетела оживленная, раскрасневшаяся хозяйка.

-- Ах, дорогая моя, как хорошо, что вы пришли! Мы сейчас будем пить чай. Мужа еще нет? Знаете -- теперь прямо мука достать из театра извозчика. Я так боялась, что опоздаю, бежала, как сумасшедшая. Я красная?

-- Чего же вы так торопились? -- удивлялась я.

-- Как же! Мне не хотелось, чтобы вы меня ждали.

-- А почем же вы знали, что я приду? -- еще больше удивилась я.

Она смущенно засмеялась.

-- Ах, это я так... все путаю. Мне просто хотелось скорее домой; думаю про вас -- вдруг она зайдет? Не заходит, да вдруг и зайдет. Что, я очень растрепанная?

Минут через десять влетел муж. Тоже розовый, тоже оживленный и так же неистово обрадовался, увидя меня, и так же принялся разделывать извозчиков.

-- Сущая беда с ними! Если бы я не был таким страстным театралом, ни за что бы не ходил по театрам. Сущая мука! Сегодня, например, пришлось из театра пешком бежать. А ты, Лизочка, дома была?

-- Да, я была дома, -- начала было Лизочка, но, взглянув на меня, быстро затараторила, -- то есть... что я все путаю... Я сама только что пришла. Я была в балете.

-- В каком балете? -- вяло полюбопытствовала я.

-- В этом... как его... знаете еще где цветок, а потом танцуют... Чудесный балет. Я обожаю балет "Корсар", "Дон-Кихот". Я знаю наизусть прямо каждое па. А ты, Жорженька, где был?

-- А я, сама знаешь, неисправимый меломан. Опять был в опере.

-- А что там шло?

-- Да опять этот... чуть ли не в двадцатый раз слушаю и наслушаться не могу. Прелесть! Сплошное очарование! Как возьмет свое верхнее ля, так из меня слезы в три ручья. Ей-Богу, сегодня опять рыдал, как ребенок.

-- Да какая опера-то шла? -- тускло, без интереса напирала я.

-- Ну, конечно же этот... "Евгений Онегин"... Лизочка, ты бы нам чаю дала. Правда прелесть моя Лизочка?! Носик розовый! Лизочка, наморщи носик, я его поцелую!

-- Ах, перестань, Жорженька! Ну какой ты, право! Знаете, я его называю электрическая целовалка: "чмок-чмок". Вечно ему целоваться. Я, может быть, сама хочу тебя поцеловать! Хи-хи!

-- Подождите, -- мрачно остановила я. -- Вы лучше расскажите, кто сегодня пел?

Сама не знаю, какое мне до всего этого было дело. Ну, не все ли равно, кто пел. Все равно -- попел и перестал. Да и не любопытно мне совсем...

-- Кто пел, -- засуетился Жорженька. -- Сейчас я вам расскажу. А ты, Лизочка, беги насчет чаю. Беги, беги, нечего, нечего! Кто пел! Вас интересует, кто пел? А разве вы тоже любите музыку? Вот, никогда бы не подумал. А я, знаете, обожаю музыку.

-- Кто пел сегодня? -- мрачно перебила я.

-- Я же вам сказал: "Евгений Онегин". Чудесный состав. А вот и Лизочка. Идемте чай пить.

-- Так, кто же, наконец, пел! Или вы от меня почему-то это скрываете?

Он испуганно взглянул на меня и вдруг забормотал скороговоркой:

-- Ну, да, как всегда в Мариинской опере... Евгения... Евгения пел Тартаков, а Онегина Збруева. Лизочка, мне, пожалуйста, с лимоном. Какая ты сегодня розовая, Лизочка! Весело было в театре?

-- Ах, да! Я обожаю балет.

-- А кто сегодня танцевал? -- мрачно вела я свою линию.

-- Да эта... знаете, такая воздушная... Егорова. Я обожаю Егорову.

-- А какой же это балет был?

Но хозяйка не ответила. Ей показалось, что звонит телефон, и она убежала в кабинет мужа. Когда она вернулась, я повторила свой вопрос, но она вдруг захохотала.

-- Жорженька, миленький! Расскажи тот анекдот, который ты вчера рассказывал. Помнишь, про армянина?

Но Жорженька ничего не помнил, и она сама рассказала старый дурацкий анекдот и так неестественно весело при этом хохотала, что я прямо из чувства деликатности перевела разговор на другую тему и спросила:

-- А какой сегодня шел балет в Мариинском театре?

-- "Лебединое озеро", можно вам еще чаю, вот это варенье очень вкусное, я его сама варила, только у Абрикосова, а у Балабухи такого нет, -- не переводя дыхания отбарабанила она.

-- Мерси, -- ответила я с достоинством. -- Я еще не выпила своей чашки. Подождите, я что-то никак не могу понять... Георгий Иванович был в Мариинском театре и видел "Евгения Онегина", а Лизавета Петровна в тот же вечер там же видела балет! Как же это может быть?

Они почему-то долго молчали. Только нос у Георгия Иваныча страшно побелел, а у Лизаветы Петровны щеки раздулись, покраснели и задрожали...

-- Оч-чевид-но, -- залепетала она, -- был сборный спектакль...

-- Ну, да, конечно, -- воскликнул муж и даже вскочил с места. -- Разве вы не знаете. Это очень часто бывает... в пользу инвалидов.

-- Да-да! -- улыбнулась хозяйка. -- Ну, конечно же, в пользу инвалидов. Только я оперы не люблю и просидела только балетное отделение. Перейдем в гостиную, вы нам что-нибудь споете.

-- Спасибо, я не пою.

-- Отчего же?

-- Голоса нет.

-- Ну, при своих можно. А у нас завтра елка будет.

-- Да, да! -- веселился муж. -- Лизочка у меня маленькая, и я ей на елочку подарю розочку.

-- Сам бяка! -- резвилась Лизочка.

-- Позвольте! -- остановила я. -- Завтра, значит, сочельник?

-- Ну, да, конечно! Сочельник, сочельник, тра-ля-ля-ля!

-- Так в каком же вы, позвольте вас спросить, Мариинском театре были, когда под сочельник все театры закрыты? А? Все до одного. Не то, что казенные, а даже частные, и те все закрыты. А?

Я больше не видала их -- милых и веселых супругов Федоровых, но никогда не забуду странные лица, которые были у них обоих, когда "нелегкая", сделав свое дело, натягивала на меня шубу и уносила домой.

Лица эти долго будут вспоминаться мне в темную рождественскую ночь, когда вьюга стучит в окно, как запоздалый путник, просящий ночлега.

Жутко!

КОММЕНТАРИИ

Нелегкая. Рассказ входил в сборник "Вчера" (Пг. -- Издание журнала "Новый Сатирикон". -- 1918). В эмиграции был опубликован сначала в газете "Возрождение" (1927. -- 23 января. -- No 600. -- С. 2) под названием "Жуткая история".

...знаете еще, где цветок, а потом танцуют... -- имеется в виду балет по сказке С. Т. Аксакова на музыку Ф. А. Гартмана "Аленький цветочек", поставленный в Мариинском театре в 1907 г. Н. Г. Легатом, с А. Павловой, О. Преображенской, М. Кшесинской, П. Гердтом, М. Фокиным и др.

"Корсар" -- балет на сюжет поэмы Дж. Байрона французского композитора А. Адана (1803--56), написан в 1856 г., в репертуаре Мариинского театра с 1863 г. (с перерывами).

"Дон-Кихот" -- балет по мотивам романа М. Сервантеса на музыку Л. Ф. Минкуса (1826--1917), композитора и скрипача, с середины XIX в. работавшего в России; написан в 1869 г. Сценарий и постановка M. И. Петипа, с 1902 г. шел в Мариинском театре в редакции А. А. Горского.

"Евгений Онегин" -- имеется в виду опера П. И. Чайковского (1840--1893), написанная в 1878 г.

Тартаков И. В. (1860--1923) -- русский певец, лирико-драматический баритон. В 1882--1884 и с 1894--1923 гг. солист, с 1909 г. также главный режиссер Мариинского театра. Среди его партий была и партия Евгения Онегина в опере П. И. Чайковского.

Збруева Е. И. (1867/68--1936) -- русская певица, конральто. С 1894 г. -- солистка Большого театра, в 1905--1917 гг. -- солистка Мариинского театра.

Егорова Л. Н. (1880--1972) -- русская балерина, с 1898 г. -- в балетной труппе Мариинского театра, в 1917 г. уехала в Париж, где поступила в труппу "Русский Балет" Дягилева. В 1923 г. открыла Школу танца в Париже. В публикации 1918 г. стоит фамилия другой русской балерины -- Смирновой Е. А. (1888--1934), с 1905 г. выступавшей на сцене Мариинского театра. Она уехала за границу в 1920 г., в 1921--1926 гг. вместе со своим мужем Б. Г. Романовым руководила берлинской труппой "Русский романтический балет".

"Лебединое озеро" -- балет П. И. Чайковского (1876).

...варенье -- у Абрикосова, а у Балабухи такого нет... -- Товарищество Абрикосовых было учреждено в 1880 г. (ныне -- Московская кондитерская фабрика им. П. А. Бабаева). Фабрика специализировалась на "фруктово-ягодном сырье", производила карамель с начинкой из варенья, мармелад, пастилу и пр.

Оставить комментарий Тэффи (bmn@lib.ru) Год: 1918 Обновлено: 24/06/2013. 11k. Статистика. Рассказ: Проза Городок (1927)	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: Из раздела "Далекое"