Теккерей Уильям Мейкпис
Собрание сочинений В. Теккерея. Изд. Г. Ф. Пантелеева. С.-Петербург. 1894-1895. Т. 1-8

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Собраніе сочиненій В. Теккерея. Изд. Г. Ѳ. Пантелеева. С.-Петербургъ. 1894--1895. Т. 1--8. Редакція "Вѣстника иностранной литературы" предприняла полезное дѣло своими изданіями переводныхъ романовъ, какъ классическихъ, такъ и современныхъ. До сихъ поръ вышли въ свѣтъ произведенія Теккерея и Альфонса Додэ, а въ объявленіяхъ о будущихъ книжкахъ значится Бальзакъ, Флоберъ, Жоржъ-Зандъ, Золя и мн. др. Судя по вышедшимъ уже книгамъ, изданіе ведется прекрасно; переводы сдѣланы, въ противоположность другимъ дешевымъ изданіямъ, опытными переводчиками, внѣшній видъ книжекъ не напоминаетъ читателю ежеминутно о дешевизнѣ изданія и даетъ возможность познакомиться со всѣми произведеніями того или другого писателя, не рискуя зрѣніемъ. Эти внѣшнія качества, связанныя съ дешевизной изданія, мы отмѣчаемъ съ особымъ удовольствіемъ. Переводная литература у насъ такой значительный факторъ образованія, что появленіе хорошихъ и удобочитаемыхъ переводовъ представляетъ отрадный фактъ, особенно когда переводятся такіе классическіе авторы, какъ нѣкоторые изъ вышеупомянутыхъ.
   Перечитывая романы Вильяма Теккерея, современный читатель переносится въ эпоху начальнаго реалистическаго романа, еще не отдѣлавшагося отъ громоздкости и эпической растянутости, но за то и не выродившагося въ крайній французскій реализмъ, лишенный всякаго идеалистическаго критерія, всякой любви въ своемъ изображеніи людей и жизни. Теккерей, вмѣстѣ съ своимъ современникомъ Диккенсомъ, родоначальники современнаго реализма, такъ широко развившагося, когда рядомъ съ великими англійскими романистами выступили равные имъ по таланту и стоящіе выше по художественному чутью французы -- Флоберъ и его школа. Для современнаго читателя представленіе о реалистическомъ творчествѣ отождествляется преимущественно съ его французскими представителями, придавшими ему художественное совершенство и объединившіе его съ господствовавшими въ теченіе многихъ десятилѣтій философскими идеями. Англійскіе родоначальники реализма сохранили громкія имена въ литературѣ, но ихъ произведенія мало читаются. Въ особенности это вѣрно относительно Теккерея и объясняется, главнымъ образомъ, чрезмѣрной растянутостью его романовъ, въ которыхъ интересъ фабулы отходитъ на второй планъ предъ богатствомъ бытописательнаго матеріала. Но, несмотря на этотъ весьма ощутительный недостатокъ, романы Теккерея представляютъ такія сокровища наблюденія надъ человѣческой природой, такое разнообразіе живыхъ типовъ и такое всеобъемлющее знаніе и пониманіе англійской жизни, что остается только жалѣть о томъ, что они такъ мало читаются въ наше время. Ни въ какихъ теоретическихъ сочиненіяхъ о жизни и культурѣ Англіи нельзя почерпнуть такое знаніе англійской жизни, какъ въ безпощадныхъ характеристикахъ Теккерея, посвященныхъ не столько описаніямъ нравовъ современной ему Англіи, какъ анализу несокрушимыхъ основъ англійскаго характера. И такъ глубоко заглянулъ Теккерей въ души своихъ современниковъ, что время не оказываетъ вліянія на жизненность его бытовыхъ очерковъ. Перечитывая ихъ теперь, болѣе тридцати лѣтъ послѣ смерти автора, читатель видитъ предъ собой современныхъ англичанъ съ ихъ неизмѣнными предразсудками, ихъ невозмутимостью, приверженностью къ условнымъ жизненнымъ правиламъ и съ ихъ истиннымъ джентльменствомъ, выкупающимъ всѣ недостатки ихъ холодной пуританской натуры.
   Теккерей и Диккенсъ, выступившіе почти одновременно въ литературѣ, считаются оба въ одинаковой степени создателями реалистическаго романа; но если ихъ объединяетъ общее стремленіе противопоставить романтическому искаженію жизни ея истинное изображеніе, то въ тоже время они раздѣлены радикально противоположными міровоззрѣніями. Диккенсъ рисуетъ англійскую жизнь со всѣми ея неприглядными сторонами, не щадя красокъ въ изображеніи пороковъ и тяжкой жизни темнаго и жалкаго населенія лондонскихъ предмѣстій; но съ истинно англійской вѣрой въ торжество прогресса онъ умудряется оставаться при этомъ оптимистомъ, изображать добродѣтель торжествующей, а порокъ развѣнчаннымъ и соединять жестокую сатиру общественной жизни съ сентиментальной успокоительной моралью. Ничего подобнаго читатель не встрѣчаетъ у Теккерэя, одного изъ немногихъ пессимистовъ въ англійской литературѣ. Пессимизмъ этотъ, конечно, не исходить изъ философскаго скептицизма, какъ у французскихъ реалистовъ. Теккерей не утратилъ вѣры въ Бога и человѣка, подобно Зола, Мопассану и другимъ; добродѣтель, любовь, стремленіе къ правдѣ не кажутся ему отжившими, безсодержательными понятіями, а жизнь чѣмъ-то случайнымъ, безцѣльнымъ. Напротивъ, въ его творчествѣ свѣтится любящая душа, которая вѣритъ въ высшій смыслъ человѣческой жизни и отзывается на всякій проблескъ истинной душевной красоты. Добро и истина я ли него святы, онъ видитъ въ нихъ необходимые основы жизни и въ этой непосредственной вѣрѣ, согрѣвающей его творчество, лежитъ его коренное отличіе отъ пессимистовъ, явившихся на смѣну ему въ литературѣ.
   Но подходя съ своими идеалистическими требованіями къ изученію дѣйствительности, онъ не такъ легко, какъ Диккенсъ, удовлетворяется практикуемыми въ жизни поддѣлками подъ добродѣтель и другіе идеалы и не приходитъ къ выводу, что все непремѣнно кончается къ лучшему. Онъ рисуетъ людей, преуспѣвающихъ въ жизни, такими, какими онъ ихъ наблюдалъ, умными и ловкими, смотрящими на другихъ людей, какъ на орудія для собственнаго возвеличенія и сознательно преслѣдующими свои опредѣленныя и ограниченныя цѣли. Подобно тому, какъ въ центрѣ всякаго романа Диккенса стоить герой, исполненный идеальной, неземной добродѣтели, въ романахъ Теккерея герои отличаются противоположной крайностью. Оба романиста склонны къ преувеличенію создаваемыхъ жизнью типовъ; но въ то время, какъ Диккенсъ въ своемъ стремленіи согласовать уродство жизнью съ требованіями справедливости доходить до шаржа и обращаетъ комедію жмени въ фарсъ съ сентиментальной развязкой, Теккерей остается повсюду вѣрнымъ назначенію сатирика. Онъ никогда не закрываетъ глазъ на правду и не навязываетъ дѣйствительности тѣхъ отвлеченныхъ идеаловъ, которые существуютъ въ душѣ художника. Вслѣдствіе этой склонности изображать торжество если не порока, то, во всякомъ случаѣ, низменныхъ практическихъ инстинктовъ въ жизни, англійская критика часто упрекала Теккерея въ цинизмѣ, въ отсутствіи всякой вѣры въ человѣка. Это обвиненіе въ высшей степени ложно. Теккерей не отчаивается въ человѣкѣ и въ его романахъ разбросано не мало благородныхъ и любящихъ фигуръ; онъ только не видитъ дорожки, ведущей отъ внутренняго свѣта души къ внѣшнему успѣху въ жизни, требующему совершенно иныхъ качествъ отъ человѣка. Люди свѣтлой души имѣютъ свою особую жизнь, безконечно болѣе прекрасную, чѣмъ та, которую имъ могутъ дать благопріятныя обстоятельства; но въ жизни они, въ большинствѣ случаевъ, окажутся въ рядахъ побѣжденныхъ и обездоленныхъ. Только въ наглядномъ изображеніи этой истины и заключается пессимизмъ Теккерея; контрастъ между идеальными требованіями души и условіями жизни приводить его къ пессимистическому взгляду на жизнь. Въ его романахъ кроются глубоко нравственныя идеи и онъ также стремится привить людямъ любовь къ истинѣ и добру, какъ оптимисты, предсказывающіе конечное торжество справедливости; но дѣлаетъ онъ это не извращеніемъ жизненной правды, а освѣщеніемъ всей ея внутренней неприглядности посредствомъ внутренняго свѣта своихъ идеаловъ. Это основное настроеніе придаетъ высшій смыслъ его безпощадной сатирѣ, отсутствіе же проповѣдническаго тона, умѣніе вызвать интересъ ко всѣмъ изображаемымъ имъ типамъ, если даже они порочный гонятся за успѣхомъ, расширяютъ рамки его творчества и характеризуютъ автора какъ истиннаго философа жизни. Онъ стоитъ выше осужденія и восхваленія жизненныхъ явленій и занятъ всецѣло ихъ анализомъ и точнымъ воспроизведеніемъ.
   Первая черта, проявившаяся у Теккерея въ началѣ его литературной дѣятельности, была склонность къ юмористическому изображенію жизни.
   Онъ началъ писать уже пройдя нѣкоторымъ образомъ черезъ школу жизни. Родившись въ 1811 году, онъ кончилъ школу, побывалъ въ университетѣ, путешествовалъ по Европѣ, жилъ въ Веймарѣ и Парижѣ, гдѣ серьезно занимался рисованіемъ, и очутившись при совершеннолѣтіи обладателемъ 500 ф. ст. годоваго дохода, сдѣлался издателемъ нѣсколькихъ газетъ. Когда черезъ очень непродолжительное время эти изданія поглотили не только доходы, но и самый капиталъ, Теккерей очутился въ необходимости зарабатывать хлѣбъ и впервые сталъ пробовать свои силы на литературномъ поприщѣ. Ему было въ то время лѣтъ 25 и дѣла, доведшія его до раззоренія, дали ему въ то же время случай основательно изучить многія, скрытыя отъ поверхностнаго наблюдателя, стороны столичной жизни: міръ дѣльцовъ и ихъ жертвъ, литературныя и иныя сферы. Онъ сталъ работать въ нѣсколькихъ юмористическихъ изданіяхъ и его герои, отъ имени которыхъ велись очерки общественной жизни, пріобрѣли громкую извѣстность, не распространявшуюся, впрочемъ, на анонимнаго автора. Выѣздной лакей Yellowplush (желтый плюшъ), философствующій объ обществѣ съ высоты аристократическихъ козелъ, и храбрый на словахъ ирландскій дворянинъ Барри Линдонъ, повѣствующій въ экспансивныхъ мемуарахъ о своихъ подвигахъ и разсказывающій съ подкупающей наивностью о разныхъ мошенническихъ продѣлкахъ, сдѣлались любимцами читающей публики. Но вершины своей первоначальной сатирической манеры Теккерей достигъ знаменитыми очерками снобовъ, появившимися въ юмористическомъ журналѣ "Punch" въ началѣ сороковыхъ годовъ и собранными потомъ подъ общимъ заглавіемъ "Книга снобовъ". (Отмѣтимъ кстати прекрасный переводъ этой книги, сдѣланной въ разбираемомъ изданіи В. А. Тимирязевымъ; переводчикъ обнаруживаетъ полное знаніе англійской жизни въ ея подробностяхъ своей вѣрной и тонкой передачей оттѣнковъ разговора и бытовыхъ мелочей).
   Снобами Теккерей называетъ тѣхъ людей съ мелкой душой, которые лишены внутренняго чувства достоинства и потому цѣнятъ свою личность исключительно отношеніями другихъ людей къ себѣ. Въ жизни это измѣреніе собственнаго достоинства аршиномъ чужихъ самолюбій, сказывается, главнымъ образомъ, въ погонѣ за внѣшними условными отличіями и въ сочетаніи чванства и презрѣнія къ людямъ стоящимъ ниже въ глазахъ общества, т. е. другихъ снобовъ, съ низкопоклоничествомъ и униженіемъ передъ высшими. Въ Англіи своего времени -- и въ этомъ отношеніи едва ли произошло много перемѣнъ со времени появленія "Книги о снобахъ",-- Теккерей видитъ самое яркое проявленіе сноббизма въ какомъ-то благоговѣйномъ преклоненіи передъ аристократическими титулами, въ незыблемости кастовыхъ перегородокъ и въ безграничной пустотѣ людей, копошащихся, какъ муравьи, среди безконечно мелкихъ, выдуманныхъ интересовъ свѣтскихъ отношеній. Эти характерныя черты, выдающія сноба, въ какія бы условія его ни поставила судьба, Теккерей подмѣчаетъ во всѣхъ слояхъ общества. Въ предисловіи онъ. самъ говоритъ о своемъ спеціальномъ талантѣ выслѣживать снобовъ подъ всякими личинами, и извиняется за количество выведенныхъ имъ типовъ, которые могутъ внушить читателю мысль, что "авторъ считаетъ снобами все потомство Адама". Онъ, конечно, далекъ отъ такого предположенія, но не оставляетъ незатронутымъ ни одного уголка англійской жизни, не отмѣтивъ проявляющагося въ немъ сноббизма. Коллекція теккереевскихъ снобовъ самая разнообразная: онъ начинаетъ съ державныхъ снобовъ и, жалуясь на снобизмъ, развивающійся въ обществѣ отъ чтенія "придворныхъ извѣстій" въ газетахъ, переходитъ къ инымъ разновидностямъ того же типа. Крайне мѣтко и остроумно очерчены такъ-называемые "респектабельные снобы", живущіе впроголодь и тратящіе весь свой доходъ на ежегодный званый обѣдъ "съ лордами". Описанія того, "какъ обѣдаютъ у снобовъ", какіе мотивы руководятъ выборомъ приглашенныхъ, сколько пустыхъ самолюбій волнуется при этомъ, сколько пустыхъ словъ говорится за столомъ, -- все это составляетъ лучшія страницы очерковъ Теккерея, умѣющаго такъ тонко воспроизводить мелочи, рисующія всего человѣка. Жизнь въ англійскихъ помѣстьяхъ сфотографирована до мельчайшихъ подробностей въ очеркахъ о "провинціальныхъ снобахъ" и эта точная передача дѣйствительности придаетъ особую яркость сатирѣ, приближая ее къ жизни. Военные, университетскіе, литературные, коммерческіе и разные другіе снобы дополняютъ это изображеніе пошлости и мелочности на всѣхъ ступеняхъ общественной лѣстницы. Въ этихъ очеркахъ Теккерей создалъ безсмертный типъ, названіе котораго превратилось въ имя нарицательное.
   Вскорѣ послѣ появленія "Книги снобовъ", создавшей громкую славу своему автору, онъ перешелъ отъ короткихъ юмористическихъ очерковъ къ созданію большихъ романовъ, въ которыхъ жизнь цѣлыхъ поколѣній проходитъ передъ глазами читателя, всесторонне знакомя его съ особенностями и типичными чертами англійской жизни всѣхъ слоевъ общества. Наибольшей славой пользуется его романъ "Ярмарка тщеславія", возмущавшій въ свое время англійскую критику тѣмъ, что героиня романа -- женщина съ низменными инстинктами, которой удается ловкими интригами и умѣньемъ обвораживать людей, создаетъ себѣ блестящую, счастливую жизнь, между тѣмъ какъ ея добродѣтельная, но простоватая подруга ведетъ блѣдное, печальное существованіе. Во всемъ романѣ добродѣтельные люди играютъ нѣсколько печальную роль; но такова жизненная философія автора, которую онъ умѣетъ облечь въ форму блестящей сатиры, наполнить ярко освѣщенными типами и поразительно вѣрнымъ воспроизведеніемъ англійской жизни, нравовъ и характеровъ. Другіе романы "Esmond" и его продолженіе "The Virginians", "Pendennis", "The Newcom es" обладаютъ тѣми же качествами, причемъ сатирическій тонъ первыхъ произведеній все болѣе сглаживается въ этихъ болѣе зрѣлыхъ романахъ и смѣняется серьезнымъ изображеніемъ жизни съ ея безконечнымъ сцѣпленіемъ мелочей и случайностей, но въ то же время и съ указаніемъ на истинныя, глубокія страданія и на конечное значеніе человѣческихъ мытарствъ.
   Теккерей умеръ въ 1863 году, посвятивши послѣдніе годы жизни любимому занятію своей юности -- изданію журнала. Подъ его редакціей "Cornhill Magazine" пріобрѣлъ громкую славу.

"Міръ Божій", No 9, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru