Тихонов-Луговой Алексей Алексеевич
Ольга Ярославна. Психологический этюд Алексея Лугового

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Ольга Ярославна. Психологическій этюдъ Алексѣя Луговаго. Спб., 1889 г. Цѣна 85 коп. Ольга Ярославна, закутанная плюшевымъ "mantelet", сидитъ на мягкой "chaise-bascuIle" и вспоминаетъ, какъ старикъ графъ сдѣлалъ ей предложеніе, въ присутствіи "maman". "En minaudant" она сказала "да".-- Жаль, что не "oui"... Черезъ три года она овдовѣла. Она не "экспансивная бабёнка" и рѣшила остаться "veuve à perpétuité". Такъ и сказала она сдѣлавшему ей предложеніе",beau russe" и въ тотъ же вечеръ "отдалась" ему. Въ Монако ее не соблазнили возгласы "крупье": "faites votre jeu! rien ne vajdus!" А его, "lebeau russe", они соблазнили, онъ проигрался и застрѣлился. Сынъ туманнаго Альбіона возилъ ее въ своей яхтѣ вокругъ свѣта. Въ Іокагамѣ "la veuve à perpétuité" отдалась этому "pauvre roux", а въ Ріо-Жанейро "измѣнила ему тайкомъ съ мулатомъ", въ Мадридѣ же сосовсѣмъ растилась съ "pauvre roux", отбивши "матадора" у испанокъ, готовыхъ забыть мужей и семьи за автографъ на "abenico" этого "la pima spada d'Espana!"... Потомъ Ольга Ярославна сдѣлала "tours de force", стала слушать лекціи въ Парижѣ и полюбила "маленькаго властителя думъ литературно-артистическаго салона"... "И вотъ она, въ кумачной рубашкѣ и пестрядинномъ сарафанѣ коситъ и жнетъ упряжками", она "на грабляхъ отдыхала всѣ сѣнокосные дни" и думала: " когда же и съ кѣмъ же изъ парней она будетъ рожать дѣтей?" Подумала это она, подумала, и предпочла ѣхать въ Петербургъ, гдѣ за ея богатство всѣ постараются "не марать ее грязью, а реабилитировать". Тамъ, "на зло всякимъ vaines rumeurs", она можетъ найти мужа. "Нервное напряженіе, шедшее до сихъ поръ crescendo, пошло diminuendo", "она заставила себя подтянуться". Но ее охватило "жгучее чувство полнаго одиночества", которое выпадало на ея долю послѣ всѣхъ ея "liaisons". Вѣдь она уже не молоденькая, она -- "une femme de trente ans passés"... Лучше въ Петербургъ не ѣздить. Къ тому же, очень кстати заболѣлъ сынъ управляющаго, отставнаго штабсъ-капитана и вдовца, очень умнаго штабсъ капитана, говорящаго преутѣшительныя слова. "Кому и въ чемъ я была полезна?" -- спрашиваетъ Ольга Ярославна.-- "Спросите утѣхъ,-- отвѣчалъ онъ,-- которые жили отъ щедротъ вашихъ, вездѣ, гдѣ вы ни появлялись." -- "Но, вѣдь, я только бездѣльничала и раздавала не мною заработанныя деньги," -- возражаетъ графиня.-- "Не совсѣмъ такъ,-- спокойно улыбаясь, говоритъ Василій Григорьевичъ,-- вы служили распредѣлителемъ того накопленія труда, который производился одними для другихъ и выражался въ установленной формѣ мѣновыхъ знаковъ". Молодецъ Василій Григорьевичъ, отлично онъ доказалъ, "кому и въ чемъ полезны" дамы въ плюшевыхъ "mantelet", качающіяся на " chaise-bascule" и продѣлывающія все то, что продѣлала Ольга Ярославна въ Остенде и Монако съ "beau russe", въ Іокагамѣ съ "pauvre roux", въ Ріо-Жанейро, въ Мадридѣ... въ своей деревнѣ, "отдыхая на грабляхъ"... Объяснилъ, успокоилъ, и дамѣ "de trente ans passés" это такъ понравилось, что дна ему вскорѣ же сказала: "А что, если бы жизнь дала вамъ меня въ жены? Вы бы взяли?" Ухаживая за больнымъ ребенкомъ, Ольга Ярославна сначала полюбила сына управляющаго, а потомъ и самого управляющаго, которому и обѣщается стать хорошею женой. Они женятся. Этимъ кончается "психологическій этюдъ" г. Луговаго. При чемъ же, однако, психологія во всѣхъ приключеніяхъ молодой "veuve à perpétuité"? Конечно, нѣтъ такого человѣческаго дѣянія, по поводу котораго нельзя было бы привлечь къ отвѣтственности психологію и написать "психологическій этюдъ"; но для того, чтобы этюдъ былъ на самомъ дѣлѣ "психологическимъ", авторъ долженъ въ немъ раскрыть передъ нами такіе тайники человѣческаго духа, которые безъ этого остались бы нами неусмотрѣнными и необслѣдованными. Въ "этюдѣ" же г. Луговаго мы видимъ только "бездѣльничающую" вдову, предосудительно балующуюся въ трехъ частяхъ свѣта, пожелавшую на склонѣ дней своихъ получить законнаго мужа и семью, "какъ всѣ". Эта "veuve", асъ нею, повидимому, и г. Луговой, воображаетъ, будто во Франціи, въ Японіи, въ Америкѣ, въ Испаніи и у себя дома она поступала не "какъ всѣ". Мы же думаемъ, что она продѣлала какъ разъ то* самое, что дѣлаетъ большинство "распредѣлительницъ накопленія труда, который производится для нихъ" голодными бѣдняками и лаетъ этимъ дамамъ "въ установленной формѣ мѣновыхъ знаковъ" средства награждать "отъ своихъ щедротъ" модистокъ, парикмахеровъ, торговцевъ модными товарами, гарсоновъ въ гостиницахъ, гидовъ и даже матадоровъ. Въ "Ярославнѣ" г. Луговаго нѣтъ ни одной черточки оригинальной, а "психологическій" анализъ автора ничтоженъ. Всѣ же "mantelets", "chaises", "abenico", которыми столь обильно усыпано повѣствованіе, вызываютъ смѣхъ, едва ли желательный автору.

"Русская Мысль", кн.X, 1889

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru