Тотомианц Вахан Фомич
Джузеппе Мадзини

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В. Ф. Тотомианц.
Джузеппе Мадзини

I

   Жизнь и учение Мадзини имеют огромное значение для человечества, ибо великая "мученическая душа" была более чем возродителем и объединителем горячо любимой им Италии. Он был пророком, призывающим человечество к братству и ведущим его от абстрактного понятия прав человека, выдвинутого Французской революцией, к возвышенной концепции долга, в выполнении которого кроется, как он говорил, секрет того существования, которое мы начнем по окончании земной жизни. Его миссия состояла не только в руководительстве над своими согражданами, но и во внушении другим народам широкой веры в демократическое будущее, основанное на признании идеи Божества, которая и может только внушить нациям и индивидуумам возвышенное понимание жизни.
   Так приблизительно характеризует Джузеппе Мадзини один из его биографов, английский кооператор Генри Браун, который придает учению Мадзини огромное значение, как введение в кооперацию, в то время как два других английских биографа Мадзини оценивают его больше как политического и религиозного деятеля.
   Основным тоном политической деятельности Мадзини было глубокое благоговение перед славным прошлым вечного города Рима и желание, чтобы он опять засиял на весь мир, став в центре федерации народов. Он не останавливался только на осуществлении дантовской мечты видеть растерзанную Италию, представлявшую только географическое понятие, объединенной. Он осуществил эту мечту вместе с Джузеппе Гарибальди и графом Кавуром, но шел в своих намерениях дальше них, сделавшись, несмотря на свой горячий патриотизм, пророком международных идей.
   Джузеппе Мадзини родился 22 июня 1805 года в Генуе, в семье врача хотя и зажиточной, но ведшей простую, скромную жизнь. Это обстоятельство, равно как и глубокая демократичность и религиозность родителей, видевших в других прежде всего людей, а не богачей или знатных, оказали весьма благоприятное влияние на характер ребенка.
   Образование ребенка родители поручили одному отставному полковнику, который оказался хорошим педагогом и первым понял и предсказал ребенку, обладавшему не только блестящими способностями, но и стремлением ко всему благородному, великое будущее. По окончании подготовки дома молодой Мадзини поступил в университет родного города, где скоро окончил юридический факультет. Не ограничиваясь этим, он за время прохождения университета усиленно занимался чтением полезных книг, которым заполнял весь свой досуг и одиночество.
   Довольно суровая монотонная жизнь Мадзини была выбита из колеи случаем, имевшим место в одно из апрельских воскресений 1821 года. Во время прогулки с матерью по улицам Генуи им попалась навстречу группа знатных людей, собиравших деньги для того, чтобы уехать в Испанию, и назвавшихся "изгнанниками Италии". Это были вожаки восстания в Пьемонте, осужденные на смерть правительствами Австрии и Пьемонта.
   Эта трагическая встреча произвела на Мадзини столь сильное впечатление, что он стал одеваться в черное, загрустил и решил про себя посвятить свою жизнь освобождению и объединению Италии.
   К этому же времени относится его знакомство с юношей Руффини, который впоследствии талантливо описал юношество Мадзини в одном романе. По свидетельству Руффини, Мадзини отлично знал в то время не только итальянских классиков, в особенности Данте и Альфьери, но также Шекспира, Байрона, Гёте и Шиллера. Вдобавок он уже сам писал прозой и стихами.
   С 1827 года началось сотрудничество Мадзини по вопросам литературы и политики сначала в генуэзской газете, а когда последняя была закрыта правительством -- в ливорнской. Около этого же времени он был принят в тайное общество карбонариев, ставившее целью борьбу за свободу. Вербуя членов в это общество по поручению руководителей, он встретился с неким майором, который предал его в руки полиции. Заключенный в крепость в Савоне, он задумал учреждение другого общества с более определенной и практичной программой, которое впоследствии назвал "Молодой Италией". Обдумывая программу этого общества, он сделался республиканцем и противником папства, но в то же время глубоко проникся той мыслью, что религия необходима и без нее невозможен прогресс. Таким образом, сложился его лозунг "Бог и народ", ставший лозунгом "Молодой Италии".
   Выпущенный вскоре из тюрьмы за отсутствием серьезных улик, но лишенный права жить в больших городах, то есть в Генуе и Турине, Мадзини уехал в 1831 году за границу, в Женеву. Там он познакомился со знаменитым экономистом Сисмонди и с итальянскими эмигрантами.
   Из Швейцарии Мадзини уехал во Францию, сначала в Лион, а затем в Марсель, где им наконец и было учреждено вместе с другими итальянскими эмигрантами общество "Молодая Италия".
   Параграф первый этого общества гласил, что "Молодая Италия" является братством итальянцев, верящих в закон прогресса и долга и, кроме того, убежденных, что Италия призвана стать одной нацией, и проводящих в жизнь это убеждение.
   Воззвания "Молодой Италии", сочиняемые Мадзини в Марселе, с трудом проникали в Италию, вследствие противодействия ее владык, боявшихся из-за объединения потерять свою самостоятельность и власть.
   Из Марселя Мадзини организовал неудачное восстание в Италии, чем возбудил против себя французское правительство и принужден был опять удалиться в Женеву. Тут он организовал поход на Пьемонт, который тоже окончился неудачей, ибо осуществлению похода помешало женевское правительство. Но тем не менее влияние общества "Молодая Италия" сильно возросло в Италии, и в его рядах числились люди из всех классов общества, не исключая аристократию.
   "Молодая Италия" с 1834 года вошла во вторую фазу своего развития, превратившись на съезде в Берне в "Молодую Европу", которая поставила себе целью братство народов и учреждение Соединенных Штатов Европы. Это испугало европейские правительства, и Мадзини должен был удалиться из Швейцарии, чтобы искать убежища в Англии.
   В Лондон он приехал в январе 1837 года, и для него началась тяжелая жизнь материальных лишений, пока он не стал сотрудничать в английских журналах и не приобрел друзей, в числе коих были известный английский кооператор Д. Холиок, Т. Карлейль и богатая семья Натан. Последняя находилась под таким влиянием Мадзини, что сын Натанов впоследствии сделался итальянским гражданином и мэром города Рима.
   Наблюдая за тяжелой жизнью итальянцев в Лондоне, в особенности детей, он учредил для последних в ноябре 1841 года школу. Школа скоро стала центром итальянской колонии и дала повод к учреждению общества трудящихся с органом "Apostolato Popolare", в котором Мадзини поместил свои воззвания к итальянцам, итальянским рабочим и статьи "О долге итальянских рабочих ассоциироваться национально" и о "Необходимости организации для итальянских рабочих".
   В 1848 году Мадзини поехал в Италию. В Милане он был встречен с необычайным энтузиазмом, свидетельствовавшим о том, что его идеи успели распространиться в широких массах. Во всех итальянских государствах возникли армии добровольцев для борьбы с Австрией. Во главе их стал король Карл Альберт Пьемонтский, хотя он и боялся демократических идей Мадзини. Однако Карл Альберт не оправдал надежд итальянцев.
   После этого разочарования Мадзини со знаменем, на котором было написано "Бог и народ", присоединился к войскам Гарибальди в Бергамо. Вскоре после этого папа, испуганный восстанием по всей Италии, направленным не только против Австрии, но и против собственных владык, не желавших объединения Италии, бежал из Рима. В феврале 1849 года Рим объявил себя республикой и избрал Мадзини членом правительства. История весьма кратковременной Римской республики представляет собой одну из замечательнейших моральных побед эпохи, когда небольшие итальянские государства управлялись бесстыдными и отсталыми правителями. Законы этой республики провозглашались именем "Бога и народа", и основой программы были "строгий порядок и контроль финансов, не борьба классов, не вражда к богатым, не нарушение прав собственности, но постоянное стремление улучшить положение неимущих классов". Мадзини и два его товарища по правительству нашли, что наиболее неотложной реформой является улучшение жилищ бедноты в Риме.
   Однако правлению Мадзини скоро был положен конец войсками враждебного французского правительства. Рим пал, а Мадзини опять вернулся в Англию, ставшую для него второй родиной. Но с его отъездом из Италии работа по ее объединению, конечно, не прекратилась. За нее энергично взялся Гарибальди со своими храбрыми войсками, граф Кавур со своей удивительной дипломатией и король Виктор Эммануил. Участие Мадзини не прекращалось, и он показал, что не был доктринером республиканской идеи, ибо не отказывался от сотрудничества с королями и их министрами, раз нужно было осуществить единую Италию. Собравшийся в апреле 1860 года в Риме итальянский парламент наконец осуществил идею Итальянского государства, хотя и не республиканского, но единого.
   Незадолго до смерти Мадзини посвятил свои последние силы пропаганде кооперации среди трудящихся Италии. Им было лично учреждено несколько обществ взаимопомощи, между прочим в Судзаре в 1868 году. Его проповедь была мирной, без возбуждения вражды против буржуазии. За 40 лет борьбы с врагами демократии Мадзини хорошо познал, что превращение народного движения в классовую борьбу между рабочими и буржуазией является верным средством взаимного уничтожения. Он отлично знал историю, для того чтобы забыть, что "политика тиранов и узурпаторов власти часто вызывала такую борьбу среди населения" [Цит. по: Brown Н. Joseph Mazzini. London, 1910. P. 11]. 10 марта 1872 года Мадзини умер в Пизе от изнурившей его вконец грудной болезни и был похоронен в родном городе Генуе.

II

   Перейдем теперь к изложению учения Джузеппе Мадзини, которое отличается особой оригинальностью и отчасти идет вразрез с его политической деятельностью.
   Критикуя доктрину индивидуальных прав человека, Мадзини считает ее работу отрицательной, разрушительной. Она завоевала свободу совести, политическую свободу, свободу печати, свободу торговли. В этом ее заслуга, но дальше она оказывается уже бесплодной. Сильная в разрушении, эта доктрина ничего не в состоянии создать. Доктрина прав не заключает в себе необходимости прогресса.
   Права индивидуумов и сословий, не освященные жертвами, не согласованные и не ведомые общей верой в нравственный закон, рано или поздно ведут к столкновениям, взаимным конфликтам, и каждое требование того или другого принимает характер ненависти и войны. Отсюда следует, что свободные индивидуумы, предоставленные сами себе, руководящиеся теорией прав, заботящиеся только о своих интересах, думают только о противодействии интересам конкурентов. В результате получаются вероисповедания, проклинающие друг друга, классы, борющиеся между собою, партии, ненавидящие друг друга, и правительства, ведущие войны. Политика многих государств сводится к увеличению славы и могущества правящих, мир является только передышкой перед войной. Внутри каждого государства тоже происходит борьба между капиталом и трудом.
   В чем же кроется причина стольких бед? В отсутствии религиозной мысли, отвечает Мадзини. Современному обществу недостает общей активной веры. Христианская вера умирает среди народов. Догма, внушившая ее, не соответствует больше той стадии воспитания, которой достигло человечество по предначертанию Провидения. Старая вера лежит в агонии, а новая пока еще не народилась. Но такая анархия не может долго продолжаться. Она характеризует переходную эпоху. Старое поколение, быть может, умрет в анархии, но новое родится для веры.
   "Бог, -- восклицает Мадзини, -- не позволил и, быть может, никогда не позволит, чтобы я сделался апостолом этой новой веры, но тем не менее я уверен, что она придет". Он уверен, что основы будущей веры даны его концепцией Бога, прогресса и человечества. Из этих идей выводится вся теология и мораль новой веры.
   Догма прогресса обязует сохранить Бога как неиссякаемый источник жизни. Новая вера принимает христианскую доктрину о бессмертии души, которая сама по себе является не чем иным, как применением закона прогресса к жизни, проявленной в индивидууме.
   Добиваться совершенствования только для одного себя, если бы это было возможно, не привело бы ни к чему. Каждый раз, когда вы видите растление умов окружающих вас людей и не боретесь с ним, вы нарушаете свой долг. Бесполезно чтить истину, если при виде заблуждающихся братьев ваших вы изо всех сил не желаете и не стараетесь просветить их.
   Если бы мы и хотели, то не могли бы отделить нашу жизнь от жизни человечества, так как мы живем в нем, им и для него.
   Жертва собой есть единственная добродетель. И эта наша обязанность по отношению к Богу и человечеству является единственным законом жизни и для каждого истинного человека. Люди не в состоянии понимать добродетель, заключающуюся в самопожертвовании, если деньги служат единственной основой личной безопасности и независимости.
   Новая этика Мадзини принимает на себя всю старую бессмертную мораль Христа, но она не относится отрицательно к жизни на этом свете.
   Учение о долге является центральным пунктом религии и этики Мадзини. Долг является новым моральным принципом, который, подчинив себе учение о правах, согласует противоположные интересы и заменит враждебное раздробление сил соглашением для достижения коллективной цели человечества. Голос индивидуальной совести, очищенной сознанием долга, совпадает с общим мнением человечества. Раз истина, то есть сознание долга, открыта, то человек должен ее распространять и осуществлять в жизни. Мы здесь, на свете, не для созерцания творения, а для его изменения. Недостаточно, чтобы мысль была правильной, необходимо, чтобы жизнь мыслящего выражала ее.
   Индивидуум не должен ожидать в этой жизни за свои труды радости или награды. "Провидение, -- объясняет Мадзини, -- установило общий закон прогресса и улучшения человеческих рас. Сверх того оно установило, что каждый человек должен содействовать осуществлению этого закона. Это является миссией каждого человека. По окончании этой миссии мы найдем спокойствие, мир и счастье. Последние наступят раньше или позже в зависимости от того, сделаем ли мы больше добра или меньше. Самый добродетельный человек может быть несчастным в жизни, но он не должен на этом основании отрицать Провидение. Последнее во всяком случае обеспечивает его тихою пристанью, но до достижения ее плавание может быть все время бурным...
   Жизнь -- это миссия. Добродетель -- это жертва. Только жертва свята. Об этом свидетельствует словом и делом Христос. Мы не должны бросать в грязь наш крест потому, что он тяжел. Давайте делать добро и не думать о другом" [Mazzini G. Scritti editi ed inediti. Vol. X. Imola: Paolo Galeati, 1911. P. 323].
   Перейдем теперь к политическим воззрениям Мадзини. Из биографии нам уже известно, что он был революционером и республиканцем, но не совсем в обычном значении этого слова. В революции он участвовал ради объединения своего отечества, а республиканцем был больше из-за того, что современные ему короли не были истинными патриотами.
   Его лозунгом является не папа и король, а Бог и народ. Восстания, революция -- сами по себе явления отрицательные, если за ними не идет творческая работа. Политическим идеалом Мадзини являются Соединенные Штаты Европы, но без признания свободного самоопределения нации эти штаты никогда не осуществятся. Национальность -- вот, по мнению Мадзини, доминирующая идея новой Европы. Революция должна ставить себе целью изменить карту Европы в смысле освобождения и объединения наций. Государственное устройство по нациям является не только устранением исторических несправедливостей, но и средством достигнуть ассоциации. Мадзини горячо протестует против того, что в Турции два миллиона турок господствуют над пятнадцатью миллионами христиан, а в Австрии восемь миллионов немцев подчиняют своим целям двадцать девять миллионов венгерцев, чехов, поляков, сербов, румын и итальянцев.
   Горя пламенной любовью к своей родине, Мадзини верит, что судьба Италии будет судьбой всего мира. Он с гордостью указывает, что она два раза объединяла мир политически и религиозно. Она приобщила к культуре варварские германские племена. Риму, вечному городу, предстоит еще один раз миссия объединить народы в новой вере.
   Излишне говорить, что при такой широте взглядов Мадзини не был партийным человеком. Он относился к партиям скептически, что видно из следующих слов: "Политические партии падают и умирают, религиозные партии никогда не умирают, не победив" [Избранные мысли Иосифа Мадзини. М.: Посредник, 1905. С. 11].

III

   Познакомимся теперь с идеями Мадзини, имеющими отношение к экономике и кооперации. По словам Мадзини, человечество едино и для него существует лишь один общий закон -- закон прогресса. Единственным средством осуществлять этот закон является ассоциация, которая постепенно заменит изолированные усилия. Ассоциация -- это "общая кооперация, гармония труда, рычаг мира, единственное средство возрождения, данное человеческой семье, и единственное средство прогресса". Ассоциация должна быть мирной. Она может развиваться, пользуясь только устной и письменной пропагандой. Ее задача убеждать, а не принуждать. Паролем нашего времени должна быть ассоциация, то есть кооперация, которая должна распространиться на всех и которую не нужно смешивать с социализмом.
   Свобода и равенство, провозглашенные раньше, могут теперь служить только как средства осуществления ассоциации. Свободы не может быть без относительного равенства, а равенство может осуществляться только путем ассоциации. Будущее -- это ассоциация, ассоциация всех классов, всех индивидуумов в усиленном труде. В ассоциации капитал будет находиться в тех же руках, что и труд. Средством против нищеты является объединение труда с капиталом. "Когда в обществе каждый человек будет одновременно производителем и потребителем и когда продукты труда не будут проходить через ряд рук посредников, которые, начиная с капиталиста и кончая мелочным торговцем, часто на пятьдесят процентов удорожают их, а останутся в руках труда, тогда причины бедности устранятся".
   "Ассоциированный труд, распределение продуктов труда, то есть выручки с продажи их между трудящимися пропорционально затраченному труду, и ценности его -- вот социальное будущее. Вы, трудящиеся, были когда-то рабами, потом крепостными, затем сделались наемными рабочими, но вскоре вы будете, если захотите, свободными производителями и участниками в прибыли".
   Наиболее выдающимся сочинением Мадзини является небольшая книжка под заглавием "Обязанности человека". Она является, пожалуй, самой популярной книжкой в Италии, служит предметом чтения в школах и выдержала множество изданий.
   Приведем несколько извлечений из этой книжки, хотя не все они имеют прямое отношение к кооперации.
   "Жизненным вопросом нашего века, -- пишет Мадзини, -- является вопрос о воспитании. Речь должна идти не об установлении нового порядка вещей насилием, ибо созданный таким способом строй всегда тираничен, если он даже лучше прежнего..." "Проникшись теорией прав, мы можем восстать и устранить препятствия, но не создать прочную и продолжительную гармонию всех элементов, которые составляют нацию. Проникшись теорией счастья, благоденствия как цели жизни, мы сделаем людей эгоистами, поклонниками всего материального, которые внесут старые страсти в новый строй и испортят его через несколько месяцев. Следовательно, необходимо найти воспитательный принцип, превосходящий перечисленные теории, -- принцип, ведущий людей к лучшему, принцип, проповедующий им постоянно самопожертвование и связывающий их с собратьями без принуждения со стороны одного или многих. Таким принципом является долг. Нужно убедить людей, что они, будучи детьми одного Бога, являются здесь, на земле, выполнителями одного закона, заключающегося в том, что каждый из них должен жить не для себя, а для других, что целью жизни должно быть не стремление сделаться счастливым, а стремление к усовершенствованию себя и других, что борьба с несправедливостью и заблуждением в пользу ближних является не только правом, но и обязанностью, которой нельзя безнаказанно пренебрегать, обязанностью на всю жизнь.
   Трудящиеся Италии, братья мои, -- восклицает Мадзини, -- поймемте друг друга лучше. Когда я говорю, что сознание своих прав недостаточно людям для совершения крупных и продолжительных реформ, то я не требую отказа от этих прав. Я говорю только, что права являются только последствием выполненных обязанностей и что нужно начинать с последних, прежде чем приступать к первым. Когда же я говорю, что, предлагая как цель жизни стремление к счастью, благосостояние, материальные интересы, мы рискуем создать эгоистов, то не хочу этим отсоветовать заниматься ими. Я говорю только, что преследование одних материальных интересов, понятых не как средство, а как цель, всегда ведет к печальным результатам. Римляне времен императоров, когда они привыкли требовать хлеба и зрелищ, представляли собой противную нацию, которая, претерпев сначала глупую и жестокую тиранию императоров, попала затем в рабство варварам-завоевателям..."
   "Все учения о правах и о материальном благосостоянии могут повести только к попыткам, которые, опираясь исключительно на ваши силы и оставаясь изолированными, не будут удачными. Они подготовят только самое тяжелое из социальных преступлений, а именно гражданскую войну между классами".
   "Ассоциация -- это воспитание народа. Такое воспитание может быть действительно только при общих усилиях. Индивидуум не может бороться с современными условиями. Его миссия может быть моральной, а не политической".
   Таковы взгляды Дж. Мадзини на воспитание, которому он придает огромное значение, сходясь в критике образования без воспитания с Л. Н. Толстым. Моральное учение Мадзини не представляет собой ничего оригинального, являясь лишь дальнейшим развитием христианского учения. В этом отношении он вполне сходится с английской кооперативной школой "социальных христиан", представленной В. Нилом, Юзом, Морисом и Кингслеем. Можно утверждать, что школа английских кооператоров вообще имела на него большое влияние. Однако учение отцов английской кооперации было более жизнерадостно и чуждо аскетизма Мадзини.
   Стоя на мирной внеклассовой и антиматериалистической точке зрения, Дж. Мадзини, естественно, должен был высказаться против коммунизма или социализма, причем он не делал исключения даже для Сен-Симона и Фурье, которых уважал.
   Мадзини опровергает коммунизм, который хотел бы уделить всем равную долю продуктов общего труда или если не равную, то соответствующую потребностям каждого. Далее он отрицает возможность осуществления государства, которое стало бы собственником, владельцем и распределителем всего: земель, капиталов, орудий производства и продуктов. Такой строй перевернул бы социальный порядок, сделал бы бесплодным производство и в то же время не двинул прогресса, лишил бы людей свободы, создав казарменные и даже тиранические порядки.
   "Свобода, достоинство и совесть индивидуума исчезнут при строе производительных машин. Физическая жизнь может быть удовлетворена, но жизнь моральная и интеллектуальная будут изгнаны, а вместе с ними исчезнут соревнование, свободный выбор работы, свободная ассоциация, стимулы производства, радость быть собственником, то есть все причины прогресса. При такой системе человеческая семья превращается в стадо скота, которому довольно, чтобы его погнали на хорошее пастбище. Кто согласится следовать такой программе?
   Говорят, что равенство завоевано. Какое?
   Равенство в распределении работы? Оно невозможно. Работы отличаются друг от друга, их продолжительность и объем нельзя определить по часам. Их нужно оценивать по трудности, по неприятности, по затрате сил и пользе для общества..."
   "Равенство при распределении продуктов? Оно невозможно. Это будет или абсолютное равенство и потому явится огромной несправедливостью, ибо не считалось бы с различием потребностей и с различием между силами и способностями, продиктованными чувством долга и таковыми же, данными рождением без всякой заслуги со стороны индивидуума. Если же равенство будет относительное, сообразное с различными потребностями, но не считающееся с различием индивидуальной производительности, то оно нарушит право собственности на продукты своего труда".
   В противоположность этому, им так представляемому идеалу социалистов марксистской школы и государственных социалистов Мадзини рекомендует такое устройство, при котором только железные дороги находились бы в руках государства, а все остальное -- в руках свободных ассоциаций производителей-потребителей, владеющих землей и капиталом.
   В отличие от социалистов-коммунистов и марксистов Мадзини считает борьбу явлением отсталого социального строя. В его представлении история есть бесконечный прогресс ассоциации. В будущем социальном строе не будет больше ни классовой борьбы, ни войны. Все элементы жизни найдут там свое окончательное равновесие. На людях лежит обязанность приблизить это будущее путем всяческого применения принципа ассоциации. Поэтому "классовая борьба является несправедливостью, безнравственностью, богохульством и самым тяжелым из общественных преступлений".
   Осуществление нового экономического строя должно совершиться "без ущерба или насилия над кем-нибудь". Капитал производительных, потребительных и кредитных кооперативов должен образоваться, "не касаясь богатств, приобретенных гражданами раньше". Но так как Мадзини сознает, что капиталов одних трудящихся может не хватить, то он и возлагает надежды на содействие средних классов кооперации, а также государства.
   Таким образом, Мадзини не только думает, что кооперация будет осуществлена усилиями различных классов населения, но и призывает государственную помощь. И в этом отношении он сходится с большинством современных теоретиков кооперации, высказавшихся против классовой точки зрения и заносчивой исключительности, придаваемой рабочему классу некоторыми теоретиками.
   Далее, стоя, как и социалисты, за организацию трудящихся, он в отличие от них не считает рабочую организацию орудием борьбы с классом капиталистов и лишает ее функций сопротивления и забастовки. Организация должна быть средством сближения и взаимопомощи трудящихся, школой для умственного и духовного просвещения, а затем должна породить всевозможные кооперативы.
   То, что рекомендует Мадзини, было осуществлено рабочими Италии в форме многочисленных теперь обществ взаимопомощи, часто дававших начало потребительным обществам. В одной из статей Мадзини, посвященной "ремесленным классам", есть даже намек на практикуемые теперь кредитными кооперативами в Италии ссуды на честное слово. В этой статье он придает кредитным кооперативам огромное значение.
   "Воспитывайте и просвещайте сами себя, как можете, никогда не отделяйте вашу судьбу от вашего отечества, но принимайте участие во всем, что делает его свободным и великим, умножайте ваши ассоциации и объединяйте в них, где возможно, трудящегося промышленности с трудящимся земли, город с деревней. Старайтесь увеличить количество потребительных кооперативов и верьте в будущее", -- поучает Мадзини итальянских рабочих в особом обращении, напечатанном в июле 1871 года.
   Отказавшись от звания рабочего делегата на съезде в Риме в 1871 году, чтобы его присутствие не дало повода врагам назвать этот съезд политическим, Мадзини советует трудящимся следующее: "Пусть некоторые из вас формулируют прогрессивный порядок дня, который исключил бы, пока цель не достигнута, всякие дебаты относительно религиозных, политических и социальных доктрин, которых конгресс не может теперь решить, а только испортит дело легкомысленными и смешными, вследствие своего бессилия, декларациями. Когда же вы достигнете цели, то есть объедините трудящихся, то тогда вы сможете, если будете иметь время, поговорить о чем хотите. А если не сможете сами, то предложите на обсуждение правительства вопросы, которые кажутся вам важными. Но не удаляйтесь от своей задачи, которая предшествует всем другим и торжественна. Страна строго с волнением и с вниманием смотрит на вас. Если на вашем съезде, как в заграничных рабочих съездах, страна заметит вспышки гнева, бурю противоположных мнений, несдержанных страстей, длинные и бесполезные прения о жизненных вопросах, поверхностно задетых неподавленным гневом немногих, то она сочтет вас всех незрелыми и злонамеренными и найдет подъем трудящихся преждевременным".
   Сообразно с такой миротворящей проповедью Мадзини стоит за сотрудничество классов. Он не раз обращался к средним классам, убеждая их помогать рабочим. Вот одно из его предложений в этом смысле: "Средние классы уже теперь могли бы сделать больше. Ассоциация, учрежденная с целью собрать капитал для экспериментов рабочих, дающая, не спекулируя, ссуды кооперативам, закупая по низкой цене некультивируемые земли и сдавая их на легких условиях не только честным и способным, но и ассоциированным землевладельцам, могла бы, если бы первые опыты удались, дать блестящие результаты. Теперь я говорю только о таком сотрудничестве, которое без тяжелых жертв и опасностей достаточно для объединения средних классов с трудящимися на пользу всей стране".
   Устройство труда по закону ассоциации, которая заменит систему наемного труда, будет, по словам Мадзини, основой будущего экономического строя и требует накопления капитала, необходимого на организацию предприятий, в которых рабочие будут участниками в прибыли и т. п. Этот капитал может быть дан также средними классами, и на такого рода эксперимент может пойти и буржуазия, примером чего служит, между прочим, промышленное предприятие Леклера, который заинтересовал в 1830 году в Париже своих рабочих в прибыли. Мадзини знакомит итальянцев также и с другими предприятиями этого же рода, но мы ради краткости не последуем за ним.
   Стоя на такой точке зрения, Мадзини, естественно, не мог сочувствовать тому развитию, которое принял социализм с 1848 года, когда появился Коммунистический манифест К. Маркса. С того времени Мадзини, первым на континенте Европы употребивший слово "социализм" в 1834 году и выразивший ему симпатию, стал полемизировать с социалистами, приверженцами революции и материализма, и даже сваливал на них вину за реакцию 1852 года во Франции и резко отзывался о Парижской коммуне 1871 года.
   24 сентября 1866 года в своем журнале "Il Dovere" ("Долг") он не советовал употреблять слово "социализм", ибо последний дает неверные решения социального вопроса и вместе с тем пугает множество людей [См. интересную статью об отношении Мадзини к социализму, помещенную его последователем А. Леви в социалистическом журнале "Critica Sociale" от 15 мая 1916 года].
   В учении Мадзини преобладает религиозно-этический момент, который кладется им в основу человеческой деятельности. Величайшая добродетель -- самоотверженность, побуждающая человека думать, работать, бороться и страдать всегда, какова бы ни была наша доля, не для себя, а для других, для торжества добра над злом. "Жизнь -- долг, задача, миссия. Ради бога, -- восклицает Мадзини, -- не проповедуйте материалистических теорий о счастье личном и общем. Вера в личное счастье делает эгоистом, вера в общее счастье рано или поздно приведет человека к тому же.
   Он будет мечтать о различных утопиях и в молодости за них бороться. Затем, когда он найдет, что не может скоро осуществить мечты своей души, он сосредоточится на себе и постарается завоевать личное счастье и, таким образом, погрязнет в эгоизме. Жизнь имеет смысл лишь как задача или долг. Счастье, словно солнце, сияющее путнику, может улыбнуться человеку, и тогда он должен радоваться и благословлять за него Бога. Но поиски за счастьем ведут человека только к гибели и, вероятнее всего, к лишению его возможности когда-либо наслаждаться счастьем. Поэтому следует не искать счастья, а совершенствовать себя нравственно и умственно ради совершенствования своих братьев-людей. Жертва собой есть единственная добродетель, и эта наша обязанность по отношению к Богу и человечеству является единственным моральным законом жизни для каждого истинного человека.
   Мало поможет делу, если вы измените только организацию, а сами сохраните теперешние страсти и эгоизм. Организации подобны некоторым растениям, которые, смотря по обращению, дают либо отраву, либо целебные свойства. Хорошие люди делают хорошими плохие организации, а злые делают печальными хорошие организации".
   Вот главные элементы учения Дж. Мадзини, героя современной Италии, в которой нет города, где не было бы улицы или памятника его имени. Его смело можно назвать предшественником учения о солидарности и кооперации. Влияние Мадзини на итальянцев огромно, и это не столько в силу его учения, которое как-никак, а налагает на рядовых индивидуумов слишком тяжелые моральные обязательства, сколько в силу личного примера Мадзини, который, живи он в старину, был бы причислен церковью к лику святых. Его жизнь была полна жертв, лишений, скитаний и крайней нужды, хотя в руках его бывали иногда большие средства и не было недостатка в разных соблазнах. Это он придал социальному движению Италии тот мягкий, идеалистический характер, который не могут скрыть от взоров глубокого наблюдателя те, впрочем редкие, факты насилия, свойственные южному темпераменту итальянцев.
   Недаром великий английский философ и друг Мадзини Т. Карлейль сказал как-то о нем: "Я могу совершенно свободно засвидетельствовать, что из всех людей, каких я видел, Дж. Мадзини больше всех заслуживал квалификацию гения и добродетельного человека. Это был человек редкой правдивости, человечности и благородства. Он был одним из тех, к сожалению, очень немногих на свете людей, который буквально может быть назван мученической душой. Он тихо и благоговейно проводил в повседневной жизни то, что думал" [См.: The Westminster Review, No. LXXXII, for September, 1844. P. 128].

-----------------------------------------------------------------------------------

   Первоисточник текста: Мадзини Д. Обязанности человека / Пер. с 50-го итал. изд. Нины Вейцлер, с прил. биографии, напис. проф. В. Тотомианцем; Иосиф Маццини. - Москва: т-во "Кооп. мир", 1917. -- 128 с.; 22 см.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru