На проломанных школьных воротах объявление: "Сегодня в 12 часов после обеда в школе экстринное общее собранье усех граждан "Зеленой Горки". Явка неприменно обязательная. Просим никого не опаздувать. Сельуполномоченный Подсмаль".
Когда горячее южное солнце спускается к высоким тополям над школой и золотит проржавевшую школьную крышу, на крыльце школы появляются вызванные на сходку граждане и гражданки. Перед заходом солнца приходит сельуполномоченный Подсмаль. На груди значки МОПРа и Воздухофлота, под мышкой папка с бумагами.
-- Опять никого нету?
-- А мы разве не люди?
-- Кворум нужен, семьдесят три души. А вас десятка три баб наберется аль нет?
-- Да ты зачем звал?
-- Скажи вам -- вас и совсем не будет.
В ожидании кворума удовлетворяются разные ходатайства. Девица Короткина выходит замуж в соседнюю деревню, надо удостоверение, что незамужняя. Подсмаль быстро составляет документ: "Действительно граждане Фома Друзь и Петро Барцев знают, что Фрося Короткина девица, и эти два поручика ручаются в том. Как служила у нашей деревне два года. И подписывается тот хозяин, у которого она служила".
Но вот собрался кворум.
-- Товарищи-граждане, заходите в школу. Позвольте открыть собрание и собирайте председателя. Ну... кого хочете? Товарищи-бабы, семячки посля полускаете.
-- Лупкина!
-- Молоко на губах не обсохло!
-- Пущай утрется!
-- Тут молоко делу не касает. Тут сознательность.
-- Сознали, боле некуда...
-- Товарищи-граждане! Назвали Лупкина, кого еще окромя?
-- Я назначаю Щепатьку!
-- И мы тоже.
-- Дядю Щепатьку собираем!
-- Лупкина!
-- Названо двое, кого еще?
-- Да сколько нужно-то?
-- Двоих: председателя и секретаря.
-- Ну, вы кандидатов сперва называйте.
-- Не нужно кандидатов!
-- Жили без кандидатов -- хлеб ели.
-- Садись, Щепатька, за стол!
-- Лупкин, садись живо!
Под шум собрания Щепатька занимает место председателя. Рядом -- секретарь Лупкин.
Щепатька выпрямляет кривыми пальцами съехавшую набок серую бороду и пялит испуганные глаза на бумагу, по которой бегает карандаш Лупкина.
Выпрямив бороду, спрашивает:
-- Начинать, значит, граждане?
-- С богом, дядя Щепатька!
-- Так, граждане, сказывайте, об каком деле собравши?
-- Позвольте, так нельзя! Товарищ уполномоченный, почему повестки собрания нету?
-- Есть. Две даже повестки.
-- Да где ж они?
-- Одна вон она на воротех. Другая у Шепчихи сзаду приклеена, как место видное и все знают.
-- Товарищ уполномоченный, в повестке не обозначено, какие вопросы.
-- Этого нельзя писать: как напишешь -- не приходят.
-- Товарищи, это нехорошо! Потому что саботаж называется. Значит, вы несознательные...
-- Ладно, слыхали!
-- Молодой еще!
-- Какая ж нынче программа общего собрания? Вы-кладай, Подсмаль!
-- Программа состоит об пастуху. Как нынче уже теплый Алексей, а у нас еще пастух ненанятой. А напротив того желают в пастуха три человека и Апросинья. А прошлогоднего Стигнея бабы отвергают за слова. Сурь-езность большую имеет, а так что даже до драки.
-- Значит, граждане, собирайте одного из четырех по желанию. Кого, примерно, желаете?
Школа наполняется криком. Бабьи голоса покрывают мужские.
-- Зайкина!
-- Апросинью!
-- Балабу!
-- Стигнея!
-- Да чтоб вы, проклятые души, не дождали!
-- Граждане, умолкните!
-- Чтоб тебя черти так трогали, как я тебя трогаю!
-- Гражданка Лупчиха, что ж ты нарушаешь?
-- А чем я нарушаю? Чтоб вас на том свете так по морде нарушали!
-- Товарищ Лупкин, окоротите вашу родительницу! Всегда нарушает!
-- Гражданка Лупкина...
-- Это я тебе "гражданка"? На родную мать?.. Придешь же ты, сукин сын, до дому!
-- Товарищи-бабы, прошу вас, увоймитеся!
-- Уймитеся, говорю!.. Лупкин покричи: у тебя голос молодой.
-- Товарищи, к порядку! Криком дела не докажешь! Как теперь у нас выявилось четыре кандидата, то пущай же кажний скажет свои условия. Выходи по одному вперед. А посля голосовать будем.
-- Пущай женщину вперед!
-- Апрося, выходи!
-- Апросинья Королева, ваше слово.
-- Как я оставши с тремя ребятами круглою вдовою, то прошу дать мне кусок хлеба, и буду я пасти по четвертаку от штуки, как все одно своих кровных.
-- Ладно. Уважим. Отойди теперя к стороне. Товарищ Балабей!
-- Выходи, Тарас!
-- Я, товарищи, как вы знаете, сродный пастух! И как известно уже вопче всем гражданам, у меня есть бугай сантиментальской породы. Так что будет ходить в стаде по полтиннику, конечно, за погул. В совхозе и на шоссельной будке берут по рублю, ну, я гражданам уважение делаю, как есть я пролетарий и так же само бугай у меня пролетарский.
-- Да ему двух годов нету!
-- Тут, товарищи, годами не деется. Бугай справный.
-- Кабы он тебе околел!
-- Товарищи, с мест прения не ведите.
-- Тута не прения. А как моя корова три раза с его бугаем перегуливала, да так яловая в зиму и пошла, чтоб ему трижды...
-- Это, товарищ председатель, клевета! Просто сказать, машинка подстроюется!
-- Да пущай люди скажут.
-- Действительно! Малашкина корова перегуливала, потому как она вопче яловка. А тут машинка к тому, чтоб Апросинья, как Малашкиной сваха, в пастухи попала!
-- А ты с своим бугаем хотел бы все заграбастать? Да у меня корова об девятом телку и сроду не перегуливала!
-- Гражданка Малашкина, замолчите!
-- Да чего я буду молчать! Пущай деньги за погул вернет!
-- Позвольте выразить: кабы моя вина!
-- Стало быть, твоя, ежели люди теперь молоком заливаются, а я слезою... Чтоб он тебе околел!
-- Товарищ Малашкина, за эти слова решаю тебя слова.
-- Да вы, может, меня и коровы решите?
-- Тут с этими бабами нешто так? Тут вот как! Перво дело последствовать!
-- Товарищ Брякин! Не ваша очередь. Без очереди слово дается только к порядку.
-- Я, товарищ Лупкин, к порядку Тарасова бугая.
-- Ежели к порядку -- говорите.
-- Бугай в полном порядке! Хоть оследствовать. Ну, энта кучка баб, что под патретами вождей, оконфузить его хочуть, чтоб Тарасу ходу в пастухи не дать...
-- Замолчите, товарищ! Вы не понимаете, что значит! к порядку. Вот я объявляю к порядку: мы пастуха выбираем аль бугая? Значит, нужно Балабея от бугая расчленить...
-- Это каким же манером?
-- Будем сперва пастуха выбирать, посля речь об бугаю.
-- Правильно, товарищ Лупкин!
-- Вот те молодой парнишка!
-- Тут не в годах дело.
-- Знамо! Чего нас бугаем шугать?
-- Следующий кандидат... Стигней. Товарищ Стигней, говорите вашу программу.
-- Говорить тут нечего. Как пас летось по полтиннику со штуки, так и теперь. Меньше несходно. Ну, чтоб энтой дурницы, как говорится, нашармака, не было. Деньги кажний месяц вперед без всякой программы. А кто про^ строчит, скотину примать не буду. К чертовой матери! А то дюже вас много таких-то!
-- А ты уже готов и шкуру содрать?..
-- С вас сдерешь! "Погоди, Стигней, погоди", а там корову продали, и нет его. Значит, мои деньги -- собаке под хвост. Это программа? Опять же, чтоб мне скотина на выгон вовремя выгонялась.
-- Да что это за пастух? Как чуть -- мать-перемать...
-- Прямо всех поедом съел!
-- Съешь вас, толстозадые!
-- Товарищ Стигней, не выражайся!
-- Я не выражаюсь. У меня этой привычки, что зря выражаться, нету.
-- Да он, товарищ председатель, меня сколько разов до того словами обкладувал, до того обкладувал -- еще б боле, да некуды.
-- А не опоздуй! Жаркое время; скотину только хо-лодочком до солнца попасти, а она, козюля ей под рубаху, продрыхает, а посля рысью за селом догоняет -- у коровы бока ходуном ходят. Да я те за скотину...
-- Чай моя скотина, не твоя!
-- Кабы моя, я б тебе не мать, я б тебя саму хворостиной по паше!
-- Да за мной и то с хворостиной на старости моих лет погнался, проклятый! Черт кривой!
-- Товарищ старуха, там которая, не выражайся!
-- Это за кем я гнался? А, Дарья! Дойка спорчена у бурой коровы. Задоила, гундосая, корову! Бить надо беспременно!
-- Да он не то баб, Андрияна кнутом полоснул.
-- Это я за ратицу. Телка ратицу заломила, на левую переднюю к земле припадает, а он ее выгнал. Да я тебе голову сверну!
-- Видали какой! Да его за драку под суд нужно, а он в пастухи лезет!
-- Я не лезу. Только что свое, говорится, село, а то мне вы -- тьфу! Меня вон и Ятеревцы и Машкин хутор с зимы еще кличут. А мне на вас нап-плевать.
-- Ну не выражайся, товарищ, буде! Наскандалил -- уходи. Кто следующий? Товарищ Зайкин, выходи!
-- Товарищи, я в качестве безработного. Двадцать лет служил на железной дороге. Но по сокращению штатов уволенный. В настоящее же время, когда произведена социальная революция и мировой пролетариат со скоростью устремляется под знамя Коминтерна, находясь под гнетом какой-нибудь подлой мировой буржуазии, мы должны плотно сплотиться на уничтожение гнусных гадов и кровопийц народного труда. Когда горит пожар мировой революции и товарищи наши задыхаются в гнусных кровожадных оковах, мы должны прийти всем на помощь! И вот я, товарищи, как сознательный пролетарий, сознаю вполне свое положение и прошу вас, товарищи, также сознать мое положение восемь месяцев безработного и препоручить мне скотину, которую я буду пасти в порядке дисциплины по линии всех коров. Насчет платы же не устаиваю, но как общее собрание пределит. А по вношении платы будет выдаваться квитанция каждому гражданину или там гражданке -- все одно, потому что теперь равноправие одного пола с другим вполне. Да здравствуют трудящиеся всего мира!
-- Верно!
-- Поболе бы нам этаких!
-- Сразу видать приятного человека!
-- А ты допрежь в пастухах ходил?
-- Я хотя же и не ходил, но дело нехитрое для пролетария, и главное, чтобы по совести и в поле содержать, а не то, чтобы как солнушко, так и в холодок удалиться.
-- Но ежели когда муха одолевает?
-- Вот от мухи, товарищи, я могу рекомендовать то же самое средство, бомбинаголь называемое.
-- Вот за это спасибо!
-- Ты до нас -- мы до тебя.
-- Ну, теперь, значит, товарищи, как все уже выразились, собирай пастуха по мыслям. Кого желаете?
-- Позвольте, не так!
-- Товарищи! Теперь, когда каждый кандидат высказал свои условия и программу, будем голосовать по порядку.
-- Кто за товарища Апросинью Королеву, прошу поднять руки... Раз, два... Семь голосов. Мало, товарищи!
-- Да какой же с бабы пастух?
-- Товарищи, баба даже государством может управлять.
-- Государством пущай, а коров не дадим!
-- Кто за товарища Балабу?
-- С бугаем ай отдельно?
-- Пущай при бугае.
-- Знамо, без бугая Балаба не гож.
-- Нехай он ему сдохнет!
-- Чтоб вы на том свете подавились!
-- Товарищи, дискуссия не допускается! Кто за товарища Балабу, подымайте руки... Девять голосов. Кто за товарища Зайкина? Никто? Жаль, приятный человек. Голосуется прошлогодний товарищ Стигней. Кто за товарища Стигнея? Что такое? Единогласно? А кто же против? Против кто?
-- Никто!
-- Дак чего вы, бабы, мне с зимы голову прокричали!
-- Нек бабам, к коровам наймаем!
-- Значит, граждане, Стигней опять собран нами в пастухи?
-- Да кто же больше?
-- И чего зря калгатились?
-- Нечего уполномоченному Подсмалю делать, вот он и буровит.
-- Ему, толстомордому, абы б только собрание!
-- Начальники ж!
-- Гражданки! Тьфу!.. Да что ж вы, проклятые, языками плещете? Я же должон к голосу масс прислушиваться? Аль не вы в голос кричали: ненадобен Стигней? Так чего ж не сменяете?
-- Мало ль чего баба не закричит!
-- Твоя баба тоже в середу на тебя в голос кричала. Небось не сменила!
-- Тьфу, приравняли бабу до общественности... Разговаривай посля этого с такою несознательною массою...
-- Я с ими, товарищ Подсмаль, завтра на выгоне поговорю, ежели которая мне проспит с коровою!.. Особливо Лукерья! А также Анисья и прочие мокроподолые массы.
-- Да ты чего прежде время взъелся?
-- Я не взъелся. Я с тобою, кислоглазою, нынче благородно разговариваю.