Замятин Евгений Иванович
Борис Григорьев

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Е. И. Замятин

  

Борис Григорьев

  
   Замятин Е. И. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 4. Беседы еретика
   М., "Дмитрий Сечин", "Республика", 2010.
  
   Три года -- 1917, 18 и 19 -- три года, похожих на одну бурную, буйную ночь, туго набитую свистом и хлестом, -- там, за окном, с охапками молний на черном -- три года я прожил бок о бок с Борисом Григорьевым, в одном и том же шестом этаже огромного дома на Широкой, в одной и той же каменной шестиэтажной республике. В ночи, когда на улицах в темноте трещало и грохало и нельзя было выйти из дома, -- мы вместе сидели в республиканском домовом клубе (в квартире No 10) или у камина в григорьевской мастерской и жарили в камине ржаные лепешки, или с республиканскими револьверами дежурили ночью во дворе, слушая выстрелы, или -- днем -- разглядывали первые оттиски клише для "Расеи", "Intimité" {"Интимность" (фр.).} рисунки к "Опасному соседу", -- эскизы костюмов к "Снегурочке" (чудесные его работы, которых никто почти не знает).
   И вот за эти три года, за эту одну ночь -- я увидел, что из нынешних русских художников нет ни одного, искусство которого было бы мне ближе, чем искусство Бориса Григорьева. Я узнал в его линиях, лицах, красках, формах, приемах -- своё. Не зная друг друга, в одном и том же оркестре, одну и ту же партитуру мы играли на разных инструментах: один инструмент -- карандаш и кисть, другой -- слово.
   Вот отчего я пишу сейчас именно о Борисе Григорьеве, и вот отчего мне так легко -- и так трудно -- писать о нем: очень легко и очень трудно писать о себе.
   -- Красота безобразного. Диссонансы: Скрябин приучил наше ухо к нонаккордам и септимам. Так и тут.
   -- Петербург -- город графический. Весь он -- карандаш. Григорьев -- петербургский художник и как большой петербургский художник -- он прежде всего график, рисовальщик.
   -- Западник. Перенесение западного парижского завоевания на русский быт. Другие мирискусники, напитавшись Западом, -- забывали о России (Сомов, Добужинский, Бакст, Анненков); иные -- (Петров-Водкин) -- строили на византийстве, на мастерстве Федорова. Григорьев -- синтез Запада и России.
   Тогда как петербургский, петровский Петров-Водкин -- москвич, конечно.
   -- Его искусство -- новая Россия (хороша она или плоха -- но она будет новой). Сделанная Петром примерная прививка -- теперь, на наших глазах, повторена по корявому, крепкому русскому стволу. Еще течет густой, красный сок из глазка, прорезанного для прививки.
   -- Я помню, однажды Блок (это было по поводу "12") сказал мне: "Ненавидящая любовь (к России) -- это самое правильное определение". И вот то же горькое питье у Бориса Григорьева: только любви у него гораздо меньше, чем было у Блока, оттого его, григорьевское, питье -- горчее, холоднее, отравней.
  
   <1932>
  

КОММЕНТАРИИ

  
   Публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
   Борис Дмитриевич Григорьев (1886--1939) -- живописец и график, в 1907--1912 гг. учился в Академии художеств. После исключения из академии "за недостатком способностей" отправился в Париж, где за 4 месяца исполнил несколько тысяч рисунков, а также цикл живописных и графических работ "Женщины", позднее выпущенный альбомом "Intimité" (Пг., 1918). В 1916--1919 гг. создал графический цикл "Расея". Все эти работы были высоко оценены художниками и критиками. С 1919 г. жил за границей. Замятин дружил с Григорьевым с 1917 г.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru